 |
5. Метафора и поэтический мир. Ритмико-мелодическая организация текста. 1. Проблема семантики стихотворного размера
|
|
|
|
5. Метафора и поэтический мир
Эткинд, Е. Г. В мире Заболоцкого // Эткинд Е. Г. Проза о стихах. – СПб: Знание, 2001. – С. 123-129.
Вступая в пределы этого очень своеобразного мира, мы должны приготовиться к тому, что тут все окажется непривычно, и уж конечно все иначе, чем у Маяковского. Прежде всего, в мире Николая Заболоцкого нас окружают вещи твердые, плотные. Таково, скажем, небо; о нем говорится:
Удары молнии сквозь слезы
Ломали небо на куски.
(«Возвращение с работы», 1954)
Небо здесь каменное, но и молнии твердые, — они похожи, может быть, на кувалды. В другом стихотворении молнии — «сломанные», а гром — «каменный». < …>
Жидкость для Заболоцкого недостаточно материальна, он постоянно превращает жидкое в твердое; он может сказать, не опасаясь нелепости — «кусок влаги». < …>
Даже звуки, и те обладают свойствами твердых тел. В поэме «Лодейников», над которой Заболоцкий работал полтора десятилетия (1932-1947), встречается сравнение, которое у другого автора могло бы показаться бессмысленным, у Заболоцкого же естественно входит в образную систему:
В тумане белом
Трясли кузнечики сухими лапками.
Жуки стояли черными охапками.
Их голоса казалися сучками...
Это, конечно, странно, но в этой вселенной — возможно; ведь здесь можно звуки «вырубать топором», как вырубают столб или доску:
Там дятлы, качаясь на дубе сыром,
С утра вырубают своим топором
Угрюмые ноты из книги дубрав,
Короткие головы в плечи вобрав.
(«Утро», 1946)
В этом мире нет фактов, которые нельзя было бы отделить друг от друга, а значит и сосчитать; все счисляемо. Мы привыкли понимать «туман» как нерасчленимую массу газа (хотя в песне и пользуемся множественным числом: «Поднялись туманы над рекой», «Ой, туманы мои, растуманы» — у М. Исаковского). Заболоцкий же может считать туманы, как вещи; так в описании портрета Струйской кисти живописца XVIII века Рокотова:
|
|
|
Ты помнишь, как из тьмы былого,
Едва закутана в атлас,
С портрета Рокотова снова
Смотрела Струйская на нас?
Ее глаза — как два тумана,
Полуулыбка, полуплач,
Ее глаза — как два обмана,
Покрытых мглою неудач.
(«Портрет», 1953)
Вселенная Заболоцкого – это дом, внутри которого живут люди. < …> Заблоцкий сузил вселенную до комнаты. < …>
Любимое слово Заболоцкого — «архитектура». Она относится к миру в целом, и поэт может сказать:
Звено в звено и форма в форму. Мир
Во всей его живой архитектуре —
Орган поющий, море труб, клавир.
Не умирающий ни в радости, ни в буре.
(«Метаморфозы», 1937)
Но то же слово можно отнести, например, к осени:
Архитектура Осени. Расположенье в ней
Воздушного пространства, рощи, речки.
Расположение животных и людей...
(«Осень», 1932)
Осень, как известно, время года, то есть это понятие относится к категории Времени, а не Пространства. Заболоцкий придает времени черты пространственные; в том же стихотворении он говорит:
Осенних рощ большие помещения
Стоят на воздухе, как чистые дома.
Другое время года, зима, тоже приобретает характер помещения:
Зима. Огромная, просторная зима.
Деревьев громкий треск звучит, как канонада.
Глубокий мрак ночей выводит терема
Сверкающих снегов над выступами сада.
(«Урал», 1947)
Труднее всего изобразить внутренний мир человека; ведь для него в языке почти нет слов, поэту приходится прибегать к одним только метафорам. Так поступали романтики и символисты, с которыми спорит Заболоцкий. Так поступает и он; но его метафоры внутреннего мира» отличаются той же пластической завершенностью, той же определенностью форм; рассказав о природе, погибающей в засухе, он переходит от внешних событий к внутренним < …>
|
|
|
Таков этот «странный мир» — мир Заболоцкого. В его пределах:
«все стремится обрести материальность;
все устремлено в сторону твердого тела, даже абстрактные понятия;
все пространства — замкнутые, они подобны комнате со стенами и потолком;
все счисляемо и конечно;
бесконечное, вечное, духовное может только угадываться сквозь материальные метафоры», принципиально ограничивающие сферу изображаемого в стихах.
В о п р о с ы:
1. Каков, по Е. Эткинду, принцип метафорического переноса в лирике Н. Заболоцкого?
2. Какую роль, по мнению ученого, играет метафора в создании поэтического мира?
3. Попытайтесь применить наблюдения Е. Эткинда при анализе стихотворения Заболоцкого «Гроза». Как преломляются в этом стихотворении категории «плотности» и «архитектурности», свойственные метафорической системе Н. Заболоцкого?
Ритмико-мелодическая организация текста
1. Проблема семантики стихотворного размера
Гумилев, Н. С. Переводы стихотворные // Гумилев, Н. С. Когда я был влюблен. – М.: Школа пресс, 1994. – С. 610.
У каждого метра есть своя душа, свои особенности и задачи: ямб, как бы спускающийся по ступеням (ударяемый слог по тону ниже неударяемого), свободен, ясен и тверд и прекрасно передает человеческую речь, напряженность человеческой воли. Хорей, поднимающийся, окрыленный, всегда взволнован и то растроган, то смешлив; его область — пение. Дактиль, опираясь на первый ударяемый слог и качая два неударяемые, как пальма свою верхушку, мощен, торжественен, говорит о стихиях в их покое, о деяниях богов и героев. Анапест, его противоположность, стремителен, порывист, это стихии в движении, напряжении нечеловеческой страсти. И амфибрахий, их синтез, баюкающий и прозрачный, говорит о покое божественно легкого и мудрого бытия. Различные размеры этих метров тоже отличаются по их свойствам: так, четырехстопный ямб чаще всего употребляется для лирического рассказа, пятистопный — для рассказа эпического или драматического, шестистопный для рассуждения и т. д.
|
|
|
В о п р о с ы:
1. С помощью каких метафор Н. Гумилев определяет семантику стихотворного размера?
2. Какова связь стихотворного размера с лирическим переживанием?
3. Можно ли дать универсальное определение семантики стихотворного размера?
|
|
|
