 |
НА КРАЮ. монопьеса
|
|
|
|
21.
НА КРАЮ
монопьеса
На сцене – один Рассказчик. Никаких декораций.
Звучит песня.
Рассказчик (выходя на центр сцены, слегка торопливо). Кирилл выбежал из подъезда красивой элитной многоэтажки – предмета зависти жителей одного очень известного областного города – в сильнейшем возбуждении. Глаза его горели, словно у спортсмена перед стартом. Руки были напряжены. На лице написана готовность куда-то мчаться, спешить и что-то решительно делать. В этом не было ничего удивительного. В суете и спешке Кирилл пребывал всегда. (разводя руками. ) А как иначе? Работа у него была такая, что постоянно требовалось решать массу неотложных проблем. А сегодняшний день и вовсе был особенным. За два часа ему нужно было почти одновременно, но строго последовательно решить в разных концах города пять дел. И не каких-то там повседневно-обычных. А очень важных. От которых зависело его благосостояние лет на пять, а то и десять вперед, включая осуществление давней мечты – приобретение собственной престижной машины. И которые он готовил без малого целый год.
Песня начинает звучать совсем тихо, так что угадывается, в основном, только мелодия.
Рассказчик. Сначала Кирилл хотел заказать такси, но посмотрев на часы, понял, что успеет на автобус. Да и ему даже некогда было вызвать машину по телефону на дом. Он очень торопился, одеваясь так, чтобы была соблюдена каждая мелочь – подходящий под цвет костюма с рубашкой галстук, ремень, дорогие часы, на которые сразу обращают внимание деловые люди, и – одновременно - в десятый раз просматривая положенные в роскошную кожаную папку бумаги. Казалось, все уже давно было предусмотрено, сделано и взято. И тем не менее, его не покидало ощущение, что он все-таки что-то забывает… Так оно и случилось! Уже спустившись на лифте до второго этажа, он неожиданно стукнул себя по лбу: «Ах, я растяпа! » И яростно забарабанил по кнопкам, требуя лихорадочно задергавшуюся махину остановиться, из-за чего вообще едва не застрял в кабине. К счастью, на этот раз (потому что бывали случаи, когда ему приходилось часами ждать прихода монтера) все обошлось благополучно. Кирилл быстро поднялся назад и, порывшись во всех ящиках письменного стола, отыскал старую запыленную записную книжку с полузабытыми именами и телефонами, которые – как знать? - могли вдруг понадобиться при встречах… Однако, даже засовывая ее поглубже в портфель, он снова почувствовал, что все равно что-то забыл. Причем, самое главное. Но что? Думать об этом было уже некогда. Он опаздывал на автобус. И… опоздал.
|
|
|
Песня совсем стихает.
Рассказчик. Выйдя за ворота кирпичного забора, который надежно окружал элитный дом, Кирилл увидел, что от автобусной остановки только что отошел единственный идущий до нужного ему района автобус. Следующий, насколько он знал и без расписания, должен был быть только через сорок минут. Сначала он даже чуть было не топнул от досады ногой. Но вовремя спохватился, вспомнив про свой представительский вид. И подумал: не беда! Поедет на попутной машине. А это даже быстрее и поможет ему выкроить лишних полчаса, чтобы по дороге решить еще одно вчерашнее, пусть не такое важное, но тоже весьма нужное дело. Он встал на краю тротуара и поднял руку. Но… что такое?! Это не помогло! Ни одна из машин не остановилась… Тогда Кирилл вышел на край обочины дороги. (с удивлением. ) И странное дело: водители ехали мимо, словно не замечая фигуры парня, который сначала призывно, потом просяще и, наконец, умоляюще голосовал уже едва ли не на самой середине дороги. Наконец, одна из машин повернула в его сторону и затормозила у автобусной остановки. Кирилл радостно метнулся к ней, и… тут же получил сильнейший удар по ноге распахнувшейся дверцей. Вышедшие из машины парень с девушкой участливо осведомились, не очень ли ему больно и не нужно ли чем помочь? «Ничего, ничего! » – изо всех сил не позволяя гримасе боли исказить лицо, прохрипел он. Сунулся было в салон. Но там сидела еще одна пассажирка, солидная дама, которая, узнав, куда ему нужно, сказала, что им не по пути и велела водителю продолжать путь…
|
|
|
Вновь начинает тихо звучать песня.
Рассказчик. Хромая, Кирилл отошел от машины и сел на лавочку под навесом. «Надо было хоть номер машины записать! » – желчно посоветовал проходивший мимо пенсионер. «Зачем? » – недоуменно пожал плечами Кирилл. И услышал в ответ мстительное: «А чтобы не ездили! » Настроение было – хуже не придумаешь. Кириллу нужно было срочно возвращаться на дорогу и голосовать уже зеленоватой бумажкой в сто долларов. Что-что, а это всегда помогало! Но теперь он почему-то не торопился с этим. И не скупость была тому причиной. Чего-чего, а ее у Кирилла никогда не было! Не все сильней и сильнее болевшая нога… «Все суечусь, все спешу куда-то! Тороплю других, тороплюсь сам без передышки… - потирая ногу, неожиданно для себя вдруг с раздражением подумал он. – И так - месяцы… годы. И чего добился? Квартиры в элитном доме? Хорошо оплачиваемой работы с массой подработок? Если еще сегодня все удастся успеть – своей собственной машины? А все это, если разобраться, - стоит того?..
Громко звучит один из куплетов песни.
Рассказчик (как только песня смолкает). Кирилл вспомнил, как однажды чуть было не погиб из-за этой своей вечной спешки. Тогда ему приходилось туго, почти всюду со своими деловыми предложениями он встречал отказ. Но все равно, на что-то надеясь, упрямо спешил, спешил… И… (делая паузу. ) Морозным солнечным днем, как всегда, быстрым, почти бегом, шагом, он шел с одной встречи на другую. Оставалось лишь перейти дорогу. И вот он, офис! Но тут что-то, уже даже и не припомнить что… хотя нет, вспомнил! Он решил тогда купить цветы в киоске, потому что деловая встреча была с женщиной-предпринимателем, - заставило его замешкаться. И расплачиваясь, внезапно услышал крики ужаса, от которых заледенело сердце. Метнул взгляд на дорогу и только охнул… Прямо на то место, где он, если бы не приостановился, должен был сейчас находиться, мчался цементовоз… (взволнованно. ) Дело было зимой. Как раз после дождливой оттепели ударил сильный мороз, превративший землю в сплошной ледовый каток. Желтый свет перед перекрестком загорелся на несколько мгновений раньше, чем ожидал торопившийся на строительный объект водитель. Он попытался затормозить, но только потерял всякое управление цементовозом, и его юзом понесло прямо на тротуар. Огромная, тяжелая машина с крутившейся бочкой со страшным грохотом ударилась о железобетонный столб, который тут же, прямо на глазах, изогнулся в большой вопросительный знак. Словно ослепительные радужные искры, во все стороны полетели мелкие осколки разбитого лобового стекла. Водитель, к счастью, не пострадал. Люди, толпившиеся поблизости на автобусной остановке радовались. За водителя, за себя. И никто из них даже не подозревал, что радоваться надо было о нем! Только уже дома, глубоко верующая соседка, которой он рассказал про этот случай, добавив, что тоже бежал бы на желтый свет и наверняка оказался бы на месте столба, сказала: «Сам Господь спас тебя, отведя неминуемую беду! » И тут Кирилла словно осенило: «Господь! »
|
|
|
Вновь тихо-тихо начинает звучать песня.
Рассказчик. …После того случая Кирилл какое-то время ходил в храм. Ставил свечки. Купил молитвослов и, как указано в нем, старательно молился, совершая утреннее и вечернее правило. Однажды даже исповедался и причастился. Священник, видя его усердие, дал понять, что, если так и дальше пойдет, то он скоро станет алтарником. Но тут один знакомый познакомил Кирилла с нужными людьми, которые, в свою очередь, устроили его на эту работу с ее подработками. И началась эта бесконечная суета! (немного помолчав. )
Песня звучит чуть громче.
|
|
|
Рассказчик. С зеленой летней березы рядом упал осенний лист. «Странно, рано бы, вроде, еще листопаду! » - удивился Кирилл. И тут он вдруг вспомнил, что однажды прочитал в одной духовной книге, что Господь настолько знает всё на свете и так печется обо всем, что даже лист не падает с дерева без Его воли. Эта мысль, так поразила тогда Кирилла, что он ходил под ее впечатлением несколько дней. (со вздохом. ) И только суета, как всегда, отвлекла его, и он вспомнил об этом только сейчас…
Песня умолкает.
Рассказчик. Через дорогу, по которой почти непрерывным потоком шли машины, на его глазах, быстрым шагом принялась переходить тоже, очевидно, куда-то спешившая женщина с ребенком. Он у нее так рвался вперед, что мать, не выдержав, взяла его на руки. И, несмотря на истерику, которую поднял тот, заболтав ногами, крепко-накрепко прижала к груди и благополучно перешла на другую сторону. Кирилл с облегчением посмотрел им вслед и усмехнулся. «Вот так и я, как этот малыш! Все сам… сам… сам… И это когда - лист с дерева, и тот без воли Божией не падает! - словно время остановилось, и он никуда не опаздывал, принялся размышлять Кирилл. – А уж, что касается человека!.. Погоди-погоди… Это что ж тогда получается?! Господь знает все, что я хочу. Он печется обо мне. Несет по жизни так бережно, как ни одна мать не несет своего ребенка. Он все видит! Все знает. Все понимает. В любую секунду готов помочь. Но только - ведь не все же для меня полезно… Да! Да! Если бы Богу было угодно, то я давно бы уже был на месте. И больше того, ехал на собственной машине, а не ловил чужую! Но почему-то все делается именно так: что я сижу на автобусной остановке, у края дороги, а может, для меня лично, уже и самой пропасти, с больной ногой, не зная, что делать…» «А впрочем, почему это не знаю? - вдруг понял он и, наконец, вспомнил, что именно забыл взять… вернее, сделать дома. – Знаю! » Он забыл… благословиться на дорогу и эти важные встречи у Бога. Взять у него благословение на начало благих дел. Как учила его никуда никогда не спешившая, но всегда во всем успевавшая, и в итоге наверняка попавшая в рай соседка. Ведь он сам вызывал к ней священника, который прособоровал и причастил ее перед самым, что ни на есть, концом!
И вновь тихо-тихо звучит песня.
Рассказчик. «Все, хватит суетиться! – решил Кирилл и, подняв почему-то разом повлажневшие глаза к небу, прошептал: - Господи, прости меня за то, что все это время я не доверял Тебе… прости, за то что я всегда старался и теперь вот стараюсь делать все сам и по-своему. Хотя Ты гораздо лучше знаешь, что мне нужней и полезней. Прости и… благослови! Насколько я помню, Ты не разрешаешь нам клясться. Поэтому я просто отныне все предаю в Твою волю! Сейчас и навсегда! » (после небольшой паузы. ) Едва Кирилл довел свою мысль до конца, как где-то совсем рядом раздался скрип тормозов. Он вздрогнул, возвращаясь в этот суетный мир, перевел глаза на дорогу и увидел, что на обочине стоит… такси. Стекло в окне дверцы приспустилось, и в нем показалось лицо пожилого усатого водителя: «Эй, парень! – весело прокричал он. – Чего сидишь? Тебе куда? » «Мне? » – прошептал Кирилл. «Ну не мне же! » - послышался ответ. Надо было что-то говорить… объяснять! Но… у Кирилла вдруг разом перехватило дыхание… Он внезапно понял, что Господь услышал его и таким чудесным образом дает знать, что принимает и - да-да! -одобряет… принятое им решение! «Туда! » - словно очнувшись, радостно показал он рукой вперед. Неторопливым шагом, но совсем не потому, что болела нога, подошел к машине. Спокойно сел в нее…И с тех пор, не спеша, успевал везде и всё. (помолчав, с улыбкой. ) Даже рассказать мне эту историю!
|
|
|
Громко звучит песня.
22 апреля 2016 г.
|
|
|
