 |
Собственный опыт. Монопьеса. Тяжелая песня. На сцене – один Рассказчик. Никаких декораций.
|
|
|
|
23.
СОБСТВЕННЫЙ ОПЫТ
монопьеса
На сцене – один Рассказчик. Никаких декораций.
Звучит песня..
Рассказчик (выходя на центр сцены, как только умолкает песня). Хотел Виктор Афанасьевич, человек весьма уже почтенных лет, поверить в Бога до самого, что ни на есть, донышка. Не разума, нет. С этим, по мере того, как он, крестившись, честно и беспристрастно, к удивлению и недовольству родных, прочитал великое множество — сначала дающих азы православной веры и затем сложных богословских книг, у него все было в порядке. А — до донышка сердца. И никак у него этого не получалось. А что удивительного? Уж слишком крепко, сызмальства вбивалось в сознание живших в безбожное время поколений, что Бога — нет. И после смерти тоже нет ничего. Одна пустота. Которой, кстати, боялся больше всего на свете Виктор Афанасьевич. И которая отравляла любую, без исключения — его служебную, семейную или личную радость, ибо в самый счастливый момент, зловеще напоминая о себе, говорила, что и она, как всё прочее на земле — когда-нибудь, да закончится…. Чего греха таить — он не только дома, на улице, в школе и институте учился этому безбожию, но и сам потом вбивал его в головы молодым. Когда, совершенно не вдумываясь в то, что говорит, читал в институте с преподавательской кафедры в лекциях по научному атеизму.
Начинает звучать негромкая музыка.
Рассказчик. Но вот, наконец, пришло время, и в стране впервые за десятки лет стали открыто говорить о Боге и вере. Виктор Афанасьевич прислушался. Крестился. Стал читать утренние и вечерние молитвы. Ходить в храм. Исповедоваться... (со значением. ) Первая исповедь длилась два с половиной часа! Причащаться... Страх перед смертью постепенно исчез. Вместо него появилось незнакомое доселе спокойствие. Жизнь обрела совершенно новый смысл. И все-то было бы прекрасно, так что и желать ничего большего нельзя. Если бы не одно но… Да, он ежедневно, как бы ни торопился и ни уставал, совершал утреннее и вечернее правило. Только как? Больше по чувству долга, чем по зову сердца. Порой скучая, позевывая… Да, он регулярно ходил в храм. Ездил в паломнические поездки. Был на Святой Земле! Выстаивал даже долгие великопостные службы. Но… ничего при этом не чувствуя, до конца не понимая, зачем все это, ловя себя на мысли, а не теряет ли он только зря время?.. При этом, конечно, он понимал, что все это неправильно. Что им просто потеряно то, чем искренне веками жили его прабабушки и прадеды: живая вера. Да что его предки — вся святая Русь! И, ища ее, эту живую веру, он то и дело взывал к Богу словами апостолов: «Господи, умножь во мне веру! » Повторял: «Верую, Господи, помоги моему неверию! » А еще молился апостолу Фоме, чтобы тот, на собственном опыте знавший, что такое обрести истинную веру после сомнения, помог ему. И, наконец… вымолил! (качая головой. ) Только какой ценой!
|
|
|
Музыка резко смолкает.
Рассказчик. Однажды с Виктором Афанасьевичем случилась беда. Точнее, как плача, говорили его родные, несчастный случай. Закончившийся… клинической смертью. Но вот ведь, как бывает! Виктор Афанасьевич - выжил! И первым делом, выписавшись из больницы, стал поправлять родных, говоря, что тот случай для него оказался не несчастным, а самым, что ни на есть, счастливым! Он явно что-то видел или слышал во время своего краткого отсутствия на земле. Правда, объяснять, что и как, словно удерживаемый кем-то –наотрез отказался. Только, сияя глазами и блаженно улыбаясь, повторял: «Он есть! Есть! Есть! Есть! » «Да кто Он?! » — недоумевали родные. И, наконец, услышали в ответ торжествующее: «Бог! » А потом Виктор Афанасьевич с несокрушимой убежденностью уже сам убеждал каждого: «Есть! Есть! И рай! И… ад…» И спорить с этим было бесполезно. (после паузы – с улыбкой. ) Причем, что самое главное, в первую очередь — ему самому…
|
|
|
Звучит песня.
22 апреля 2016 г.
24.
ТЯЖЕЛАЯ ПЕСНЯ
монопьеса
На сцене – один Рассказчик. Никаких декораций.
Звучит Православная песня.
Рассказчик (выходя на центр сцены, как только она заканчивается). Ехала однажды Елена в поезде. Куда и откуда – неважно. Главное, что весь вечер, как это обычно бывает, из динамика в плацкартном купе слышались песни. Лежа на верхней полке, Елена бездумно и беззаботно повторяла их про себя. Большинство песен было из молодости, с хорошо знакомыми ей словами. А иногда – новые. Чаще всего пустые и глупые. Но одна из них сразу же привлекла ее внимание. Необычайно красивой и звучной мелодией. Кроме того, исполнял ее один из самых популярных в стране певцов. Эта песня настолько понравилась Елене, что она стала – тоже, разумеется, мысленно – вторить ей. И вдруг, внимательней вникнув в слова, она поняла… А песня-то ведь о том, что исполнявший ее готов отдать, или даже уже отдает душу врагу рода человеческого! (Помолчав. ) «Да что же это теперь поют! А я, глупая, еще подпеваю! – ужаснулась Елена. – Ну не-ет, свою душу я никому не отдам! Разумеется, кроме Бога…» Решив так, она успокоилась. Но… было уже поздно. Эта песня, словно приклеилась к памяти. Она заворожила Елену. Вынуждала, как ни отгоняла та назойливые мотив и слова, повторять ее вновь и вновь. С ней она и уснула.
Звучит тревожная музыка.
Рассказчик. Проснулась Елена от страшного и непонятного чувства. Что-то огромное – гораздо больше купе, вагона, и, наверное, всего состава поезда, навалилось на нее. Так что нельзя было пошевелиться. «Ты - моя! » - мысленно но очень отчетливо услышала она леденящий самое сердце торжествующий голос. Почему-то вспомнила про песню. Сразу все поняла. Захотела перекреститься. И… (разводя руками. ) не смогла! Не позволила ей сделать этого злая – в чем уже не было и тени сомнения – сила. «Моя! » - беснуясь от радости, продолжала торжествовать та. Ужас, страшная тоска охватила все существо Елены. «Нет, - не согласилась она. – Я – Божья! » «Моя! – в третий раз, уже уверенно и жестко повторил голос. – Ты ведь мне душу свою отдала! » Одно спасение оставалось для Елены. Иисусова молитва, к которой она не раз прибегала в, казалось бы, самых безвыходных положениях. Короткая – но такая спасительная: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешную! » И тут она начала было молиться. Но - на всю молитву сил не хватило… Точнее, дыхания. С такой тяжестью навалилась на нее эта темная сила. «Господи!.. » - еле-еле только и смогла промолвить она. И тут ей стало немного легче. Как будто ее слегка отпустило… «Иисусе Христе! » – обрадовавшись, продолжила она. После чего темная сила, точно испугавшись, отпрянула. А Елена, воспользовавшись этим, до конца прочитала молитву. «Сыне Божий, помилуй мя, грешную! » И ей стало совсем легко. До самого конца этой, как оказалось, весьма поучительной, не только для Елены, поездки.
|
|
|
Начинает, пока еще негромко, звучать еще одна Православная песня.
Рассказчик. Прошло время. Постепенно эта история, как и многое, что происходит в нашей жизни, притупилась в памяти Елены. Вытеснилась новыми событиями. Полузабылась. Но, как бы там ни было… С тех пор Елена уже не относится так бездумно и безрассудно к песням. (после паузы, многозначительно. ) Какими бы звучными и красивыми они ни казались!
Православная песня звучит все громче и громче…
23 апреля 2016 г.
|
|
|
