 |
монопьеса
|
|
|
|
31.
РПК
монопьеса
На сцене – один Рассказчик. Никаких декораций.
Звучит солдатская песня.
А потом громкий чеканный шаг марширующих воинов
Рассказчик. (выходя на центр сцены). РПК – это рота почетного караула. Степан Виноградов, прослужив в ней более года, приехал домой в краткосрочный отпуск. На десять дней, не считая дороги! Он заранее распланировал все эти дни чуть ли не по часам. Походить по друзьям. Вместе с ними – на дискотеку. В кино. Съездить в областной город к поступившей в институт однокласснице, с которой переписывался все это время. А там – может быть, и в театр. И еще на футбол, который он очень любил. И в который почти профессионально играл до службы. Но… (разводя руками) едва он появился в квартире с родными, полузабытыми запахами - высокий, красивый, стройный - как его планы сразу же стали трещать по всем швам. Сначала мама, не зная, куда посадить и чем еще накормить сына, не отходила от него ни на шаг. Затем отец, дождавшись своей очереди, обошел с ним все главные улицы, к счастью, небольшого их города. И, будучи на полторы головы ниже, чуть ли не каждому встречному, с гордостью, говорил: «А это – мой самый маленький! » И, наконец, бабушка, на которую у него и так с самого детства таилась в сердце обида за то, что она настояла, чтобы его назвали, как всегда ему казалось, старомодным и деревенским именем Степан, причем, сама она все время говорила - Стефан, попросила его сходить с нею в храм. «Ноги-то у меня почти не ходят! – посетовала она. – Палочку тоже рука с трудом держит. А ты вот у меня какой кавалер – поможешь! » Степан ужаснулся, представив себе, что будет идти под ручку с бабушкой через весь город и куда - в храм! Но отказать ей не смог. Только спросил: «А это надолго? » И услышал в ответ: «Нет, что ты внучек. Всего два или три часа. С непривычки тебе, будет, конечно, трудно. Но, если что – у нас там лавочки есть. Можно и посидеть!
|
|
|
Снова звучит громкий чеканный шаг марширующих воинов, который почти тут же стихает.
Рассказчик. «Да ты что? – возмутился Степан. – Мне – трудно?! Да мы, если хочешь знать, в РПК не к такому привычны! Часами по стойке смирно стоять умеем! Да еще с тяжелым карабином в руке! Неважно – в мороз или зной! Никто и не шелохнется. Ротный у нас такой строгий, что ко всему приучил! » (помолчав. ) Так прошла первая ночь дома. И рано утром вдвоем с бабушкой Степан отправились в храм.
Начинает звучать, но тоже тут же стихает солдатская песня.
Рассказчик. Бабушка шла медленно. Так, что Степану с трудом приходилось подстраиваться к ее мелким шажкам. Даже шажочкам. Прохожие, как ему все время казалось, с насмешкой смотрят на них. Точней, на него. Но оказалось, что это были только цветочки. В храме, на службе, к немалому удивлению Степана, у него вскоре неожиданно начала затекать спина. Бабушка же стояла, как ни в чем не бывало. Вся, словно растворившись в том, что громко возглашал священник из алтаря и пели на клиросе. А у Степана усталая тяжесть постепенно перешла и на ноги. Этого не могло быть. Но… было! Ноги его заныли и, когда все стоявшие на службе, кроме него, дружно запели: «Верую во Единого Бога Отца…», предательски задрожали. Под конец этого пения его замутило. Стало крутить. Словно белье, когда его выжимают… Стены с фресками и иконами так и поплыли перед глазами. Хорошо что, заметившая то, что он сильно побледнел и покачнулся, лет на двадцать, наверное, старше его бабушки – старушка, участливо посоветовала: «Ты бы шел посидеть, сынок!! И, видя что Степан сам уже не может идти, сама взяла его за руку. И подвела к стене. Туда, где стояли скамейки…
|
|
|
Вновь раздается громкий чеканный шаг марширующих воинов.
Рассказчик. Дома, куда они с бабушкой вернулись на такси, понемногу придя в себя, Степан недоуменно спросил: «Бабушка, я же ведь из РПК. И футболист к тому же. А почему в храме тогда еле-еле выстоял? То есть, высидел…» «О-о, - внучек! – протянула в ответ бабушка. – РПК – это земное. Футбол и вовсе от бесов. (поясняя. ) Еще в начале 20-го века, когда только-только начала входить в моду эта игра, великий преподобный Оптинский старец Варсонофий, прозорливец и чудотворец, предупреждал, что она – от лукавого. Но это для тех, кто не знает. Бабушка, наверняка знала из книг, которых много было у нее в комнате. И она продолжала: «А в храме у нас – все спасительное, духовное. Вот вся вражья рать, как увидела, что ты пошел к Богу, и от них ускользаешь, разом и накинулась на тебя! » «Да разве такое может быть? » – хотел возразить Степан. Но тут же припомнив, как чувствовал себя во время службы, не стал этого делать. Понял, что да – оказывается, бывает. И что-то такое, о чем он всерьез никогда не задумывался, и правда, наверное, есть… Не случайно ведь, половины роты и сам – какой он ни есть суровый - ротный носят кресты на груди. Вспомнив об этом, Степан осторожно сказал: «Бабушка, а… крестик мой, ну тот, что ты всегда называла крестильным, - где? » «Сейчас, милый! Сейчас, мой Стефанушка! »– обрадовавшись, ласково заворковала бабушка. С непривычной уже для нее легкостью, она быстро сходила в свою комнату. Принесла и сама надела на шею внука его совсем ненадеванный детский крест. «Спасибо, как только заработаю – золотой себе непременно куплю! – благодарно кивнув, пообещал Степан и по давней привычке нахмурился: - Только что ты все время так меня называешь? » «А как же еще? – удивилась бабушка. - По-православному! Так звали великого святого – первомученика архидиакона Стефана, которого за исповедание Христа до смерти забросали камнями. И прадед твой, мой дедушка, в честь которого ты так назван, тоже казнен был за веру. Теперь он – святой! » «Вот это да! » - изумился Степан. Оказывается, у них в роду есть самый настоящий святой, каких изображают на иконах и кому молятся люди. А он… и не знал! И более того - назван в его честь! Вот будет о чем рассказать, когда вернется в роту, ребятам!
|
|
|
Снова, пока еще тихо, но все громче и громче слышится чеканный солдатский шаг.
Рассказчик. От той, давней обиды и недовольства на бабушку у Стефана сразу и следа не осталось. «Ай, да бабушка! – только и покачал он головой. - Всего за два-три часа уму-разуму научила! » (помолчав. ) И еще неизвестно, долго-долго размышлял потом он, кто кому больше помог сегодня. Я ей… Или она – мне?
Чеканный солдатский шаг сменяет звон колоколов.
25 апреля 2016 г.
|
|
|
