 |
Редактирование статей "Паука"
|
|
|
|
Редактирование статей " Паука"
Тексты трех " Паучьих" статей были подготовлены по рукописям Эдвардса. Прочтение " О насекомых" было сверено с изданием Эгберта Смита, а прочтение черновика письма Эдвардса " О пауках" было сравнено с версиями как Смита, так и Дуайта. В тех случаях, когда показания вызывают сомнения, пояснения и альтернативные показания даются в сносках. Фрагмент, вырванный с края рукописи, удалил несколько слов из оригинала " О насекомых". Они были восстановлены из издания Смита, которое было подготовлено до того, как произошел ущерб.
Никаких серьезных проблем читателю рукопись отправленного " Паучьего" письма не представляет. Рукописная копия в библиотеке Нью-Йоркского исторического общества послужила полезной проверкой, несмотря на несколько ошибок.
Тексты " О насекомых" и отправленного письма " Паук" были отредактированы в соответствии с обычной практикой йельского издания. 7 Пунктуация в " О насекомых" почти полностью поставлена редактором. Однако в письме пунктуация самого Эдвардса была сохранена, за некоторыми исключениями, и дополнена редактором только там, где это необходимо.
Черновик письма " Паука", представленный в приложении В, напечатан таким образом, чтобы указать состояние текста в том виде, в каком он представлен в рукописи, включая различные правки и исправления Эдвардса. Более подробную информацию можно найти в примечании в начале Приложения.
1. Дуайт, 1, стр. 23. ↩
2. Отчет о карьере Дадли можно найти в Выпускники Гарварда Сибли, 4, стр. 42-54. По словам Сибли, и Тимоти Эдвардс, и Дадли поступили в Гарвард в качестве членов класса 1690 года. Однако Эдвардс, по-видимому, покинул Кембридж в 1688 году, чтобы продолжить учебу под руководством преподобного Пелатии Гловера из Спрингфилда. Он получил степень бакалавра и магистра в Гарварде в 1694 году, а затем был зачислен в класс 1691 года (Выпускники Гарварда Сибли, 4, стр. 93-94). ↩
|
|
|
3. Статью Дадли можно найти в Философские трансакции, 33 (1724), стр. 194-200. Вклад Тимоти Эдвардса приведен и засчитан на стр. 197. Он цитируется ниже, стр. 163, п. 3. ↩
4. См. Ниже, стр. 163. ↩
5. Джордж Адлард, Саттон-Дадли из Англии и Дадли из Массачусетса в Новой Англии. От норманнского завоевания до настоящего времени (Нью-Йорк, 1862 год). ↩
6. " Некоторые наблюдения, касающиеся странного поворота некоторых раковинных улиток и Метания пауков". Философские трансакции, 4 (1669), стр. 1011-16; " Письмо... о разновидности живородящей мухи, а также ряд любопытных вопросов о пауках... " Философские трансакции, 6 (1671), стр. 2170-75; и " Письмо… содержащий Проекцию Нитей Пауков, " Философские трансакции, 14 (1684), стр. 592-94. Нет никаких свидетельств того, что ДЖЕ был знаком с какой-либо из этих бумаг, когда писал свое письмо. ↩
7. См. Выше, стр. 136. ↩
" О НАСЕКОМЫХ"
ИЗ среди всех насекомых нет никого более замечательного, чем паук, особенно в том, что касается их проницательности 1 и достойный восхищения способ работы. Эти пауки, в настоящее время, должны быть разделены на тех, которые держатся в домах, и тех, которые держат 2 в лесах, на деревьях, кустарниках, кустарниках и т. Д.; 3 ибо я считаю, что они бывают очень разных видов и природы (есть и другие виды, некоторые из которых держатся в гнилых бревнах, полых деревьях, болотах и траве).
Из этих последних все знают правду о том, что они маршируют по воздуху от дерева к дереву, и это иногда на расстоянии пяти или шести стержней. Точно так же никто не может выйти среди деревьев росистым утром в конце августа или в начале сентября, 4 но он увидит сотни паутин, заметных из-за осевшей на них росы, тянущихся от одного дерева и куста к другому, стоящему на значительном расстоянии; и они могут быть достаточно хорошо видны наблюдательным глазом в полдень по их блеску на солнце. И что еще более удивительно, я знаю, что несколько раз видел, как в очень спокойный и безмятежный день в это время года, стоя за каким-то непрозрачным телом, которое просто скроет солнечный диск и не будет видно 5 его ослепительные лучи из моего глаза, множество маленьких блестящих паутинок и блестящих нитей огромной длины, и на такой высоте, что можно было бы подумать, что они прикреплены к небу одним концом, если бы они не двигались и не парили. И часто на конце этих паутин появляется паук, плывущий и плывущий в воздухе вместе с ними, которого я ясно различил в тех паутинах, которые были ближе к моему глазу. И однажды [я] увидел очень большого паука, к моему удивлению, плавающего в воздухе таким образом, и другие уверяли меня, что они часто видели, как летают пауки. Внешний вид действительно очень красивый и приятный, и это было так приятно, а также удивительно, для меня, что я решил попытаться удовлетворить свое любопытство по этому поводу, выяснив, как и каким образом они это делают; будучи также убежден, что, если бы я мог узнать, как они летают таким образом, я мог бы легко выяснить, как они делали паутину от дерева к дереву.
|
|
|
И соответственно, в то время, когда я был в лесу, я случайно увидел одного из этих пауков на кусте. Поэтому я подошел к кусту и потряс его, надеясь таким образом заставить его чувствовать себя неловко на нем и спровоцировать его покинуть его, улетев, и хорошо позаботился о том, чтобы он не мог слезть с него каким-либо другим способом. Поэтому я продолжал постоянно трясти его, из-за чего он несколько раз позволил себе немного упасть в свою паутину; но вскоре он снова поднимался, пока, наконец, не был рад покинуть этот куст и пройти по воздуху к следующему; но в какую сторону Я не знал и не мог себе представить, но решил в следующий раз понаблюдать за ним повнимательнее. Итак, я снова привел [его] к тому же кусту; и чтобы быть уверенным, что в следующий раз ему не на что будет наступить, я обмахнул палкой, которую держал в руке, со всех сторон куста, чтобы разорвать любую паутину, идущую от него, если она была любой, и не оставляйте ему ничего другого, кроме чистого воздуха, а затем потряс куст, как и раньше; но прошло совсем немного времени, прежде чем он снова, к моему удивлению, перешел к следующему кусту. Я снял его на своей палке и, держа его у глаза, потряс палкой, как я делал с кустом, после чего он немного опустился, повиснув на своей паутине, и [я] вскоре заметил, что паутина вышла из его хвоста и поднялась высоко в воздух. Я ухватился за нее рукой и отломил, не зная, что могу вытащить ее вместе с ним из куста; но затем я ясно увидел еще одну такую веревку, которая тянулась к его хвосту.
|
|
|
Теперь я понял, что разгадал всю тайну. Я повторял это испытание снова и снова, пока не был полностью удовлетворен его способом работы, о котором я не только догадываюсь, исходя из этого, а именно.: Они, когда они перелетали с дерева на дерево или плыли по воздуху, позволяли себе немного повиснуть на своей паутине; а затем выпускали паутину на своих хвостах, которая была настолько редкой, когда она впервые исходила от паука, что была легче воздуха, так как он сам по себе поднимется в нем (что я знаю по опыту), движущийся воздух берет его за конец и, с разрешения паука, вытаскивает и выносит 6 его хвоста на любую длину, и если дальний его конец случайно зацепится за дерево или что-нибудь еще, да ведь там есть паутина, по которой он может перебраться. И паук немедленно воспринимает это и чувствует, когда оно прикасается, во многом таким же образом, как душа в мозгу немедленно воспринимает, когда любая из тех маленьких нервных ниточек, которые исходят от нее, в наименьшей степени задета внешними вещами. И именно таким образом я видел, как пауки переходили от одного предмета к другому, по-моему, раз пятьдесят, по крайней мере, с тех пор, как я впервые обнаружил это.
Но если ничто не мешает этим сетям разлететься на достаточное расстояние, и они ни за что не зацепятся, то в воздух будет вытянуто столько паутины, что ее восходящей силы будет достаточно, чтобы унести с собой паука; или, который все едино, пока не будет так много этой паутины, которая более разрежена, чем воздух, что паутина, взятая с пауком, займет столько же или больше места, чем то же количество [воздуха]. Из которых, если оно будет равным, они вместе будут находиться в совершенном равновесии или равновесии с воздухом, так как что, когда они будут свободны в нем, они не будут ни подниматься, ни опускаться, но только так, как они движимы ветром; но если их вместе будет больше, они будут подниматься в нем: подобно человеку на дне моря, если он держит деревянную палку или что-нибудь более легкое или занимает больше места по количеству вещества, чем вода. Если это будет маленький кусочек, его может быть недостаточно, чтобы унести его и заставить плавать в нем, но если его будет достаточно, он вынесет его на поверхность воды (если его будет так много, что большая редкость более чем уравновесит большую плотность мужчина); и если это всего лишь уравновешивает, 7 поместите человека в любое место в воде, и там он будет держаться, не поднимаясь и не опускаясь. Точно так же с пауком в воздухе, как и с человеком в воде, ибо то, что легче воздуха, будет плавать или подниматься в нем, так же как и то, что легче воды, плавает в ней. И если паук удерживает столько паутины, что большая легкость всей паутины с лихвой уравновесит большую тяжесть паука, так что сила подъема паутины будет больше, чем сила спуска паука, паутина, поднимаясь, обязательно понесет поднимите паука на такую высоту, чтобы воздух стал настолько тоньше и легче, чтобы легкость паутины с пауком больше не преобладала.
|
|
|
В этом месте на MS. Обнаружено небольшое изменение цвета чернил. Следующая часть через ненумерованное следствие ниже написана более тонкими серыми чернилами и более острым пером. Это могло быть написано во время третьего " заседания".
Теперь, возможно, здесь будет задан вопрос, как паук узнает, когда он выпустил достаточно паутины, и, когда он знает, как он освобождается от паутины, с помощью которой он подвешен к дереву. Я отвечаю: пауку нет смысла знать, потому что их манера - выпускать свою паутину до тех пор, пока восходящей силы их паутины и силы, которую ветер оказывает на нее, вместе с весом паука, будет достаточно, чтобы разорвать паутину, на которой паук висит на дерево, ибо стресс от всего этого приходит именно на него, и природа так предусмотрела, что ровно столько паутины, сколько достаточно, чтобы порвать, этого должно быть достаточно, чтобы нести паука. И [таким] образом я очень часто видел, как пауки поднимаются в воздух с огромным шлейфом блестящей паутины перед ними, с палки в моей руке, и также показывал это другим. И, без сомнения, они делают это с большим удовольствием.
|
|
|
Остаются только две трудности. Первый заключается в том, как они должны сначала начать выплетать эту столь тонкую и ровную нить из своих тел? Если однажды появилась паутина, легко представить, как, если бы ее конец был когда-то выпущен, как воздух мог бы подхватить ее и таким образом вытянуть на большую длину. Но как они должны сначала выпускать из своих хвостов конец тонкой веревки, тогда как 8 по всей вероятности, паутина, пока она находится в пауке, представляет собой некий ликер, которым наполнен их огромный хвост бутылки, который сразу же после того, как он подвергается воздействию воздуха, превращается в сухое вещество и очень сильно разрежается и расширяется. Теперь, если это ликер, едва ли можно представить, как они могут выпустить тонкую нить, кроме как выпустив маленькую каплю на ее конце; но ничего подобного обнаружить невозможно. Чтобы выяснить эту трудность, я однажды поймал очень большого паука такого рода; потому что у меньших я не мог отчетливо различить, как они это делают, и вообще нельзя различить их паутину, если только она не защищена от солнца или в каком-нибудь темном месте. Я взял этого паука и поднес его к открытой двери, которая, будучи темной, помогла мне ясно разглядеть, и потряс его. После чего он подвел себя своей паутиной — как на [первом] рисунке, паутиной CB— а затем прикрепил своим хвостом один конец паутины, который он намеревался выпустить в воздух, к паутине, с помощью которой он спустился вниз, в a; затем, оторвав его хвост, таким образом вытянули один конец паутины, которая, будучи поначалу чрезвычайно тонкой, вскоре разорвалась ветром на d, и вытянул его, как на рисунке втором, и он сразу же вытянулся на очень большую длину.
Рис. 1, 2
Другая трудность заключается в том, как, когда они однажды поднимаются в воздух, как они снова опускаются, или им необходимо продолжать, пока они не будут сбиты каким—либо ливнем, без какой-либо поддержки, что [маловероятно и не соответствует природе 9 провидение. Я отвечаю: есть способ, с помощью которого они могут спуститься снова, когда им заблагорассудится, только снова собрав в них свои сети, и таким образом они могут спускаться постепенно и мягко. Но будет ли это их путь или нет, я не могу сказать — но без колебаний, это или лучше, потому что мы всегда находим вещи, сделанные природой так же хорошо или лучше, чем [мы] можем себе представить заранее.
|
|
|
