14. Кто участвует в Тур де Франс.

Утренний Париж предстал перед майсами во всей своей красе – тихими залитыми солнцем дворами где загорелые арабские подростки играли в настольный теннис, бульварами засаженными густолистыми, широко растопырившими свои ветви липами. Юным странникам сразу бросилось в глаза то, что с тех пор как они покинули негритянские предместья, они не встретили на своем пути ни одного здания на первом этаже которого не было бы кафе или ресторана. По мере же приближения к центру города, количество заведений общественного питания всё возрастало и на нижнем ярусе скромного старого дома могло быть и две и три трапезных, где снаружи, за летними столиками, расслабленно посиживали довольные парижане и что-то вяло жевали. “Неужели они всё время едят? ” – думали майсы. “Нет вряд ли. Наверное, они просто едят только в кафе и совсем не едят дома. Должно быть, кафе здесь такие дешевые, что в них стоит питаться хотя бы из соображений экономии электричества” – заключили ребята. Замечено было также, что жители Парижа никогда не вылизывают тарелок и даже оставляют на них остатки пищи. “Ну, это, наверное, не специально” – решили не думать сразу плохо о здешнем народонаселении ребята. “Это наверное оттого, что вылизывать тарелки им мешают их карикатурно длинные носы”.

- Люблю носы! – неожиданно заявила Чухлинка.

Но вскоре майсам пришлось поменять свое отношение к носам, а также к их владельцам. Чарли и Чухлинка познали природу длинных носов. А заключалась она вот в чём: когда ребята захотели помыть в одном из заведений “общепита” купленные в супермаркете яблоки, обладатель типичного парижского шнобеля, не зная английского, указал пальцем на табличку “for costumers only”. Только для клиентов. Такой же приём ждал майсов во всех шинках Парижа, в которые они обращались с этой скромной просьбой. Так Чарли и Чухлинка впервые узнали о парижском снобизме, высокомерии и чванстве! Чуть позже майсы подытожат свой опыт общения со здешними аборигенами в такую формулу – парижане в основной своей массе считают, что все те люди, которые родились не в столице Франции не стоят даже того, чтобы смотреть в их сторону. И еду в тарелках они оставляют специально, чтобы продемонстрировать тем самым свои богатство и сытость, мол, зашли они в корчму не потому, что голодны, а исключительно из праздного любопытства к новым позициям в меню. А вообще, едят они исключительно в кафе и ресторанах вовсе не из экономии электричества, а исключительно из-за отсутствия привычки к ручному труду.

Ездят парижане в основном на огромных черных дорогих машинах и таких же пузатых мотоциклах, причём стараются при любом удобном случае делать это без глушителя, чтобы все вокруг видели, что вот, едет парижанин. В столице Франции, правда, существует и другой вид транспорта – метро. Но построили его здесь, видимо, только для того, чтобы не отставать в этом отношении от извечного соперника - Лондона. К таким выводам майсы пришли потому, что метро это совершенно бестолковое. Чтобы попасть на платформу здесь нужно идти по бесконечным извилистым тёмным коридорам. И, наконец, попав в вагон усталый путник думает, что сейчас-то он куда-нибудь поедет, но едет он от одного угла дома до другого. Так часты в парижской подземке станции, что куда сподручнее и быстрее пользоваться здесь автобусами или ходить пешком.

Но, к счастью, в тот день на улицах Парижа происходил праздник, в веселии которого затерялась практически веся здешняя надменность. В тот день в столице финишировала знаменитая велогонка Тур де Франс. А праздник на этот раз был особенным, потому что в этом году, после длительного перерыва, в соревнованиях участвовал знаменитый велогонщик Лэнс Армстронг. Обо всём этом Чарли, страстный поклонник практически всех видов спорта, с восторгом рассказывал Чухлинке.

- Представляешь! Лэнс Армстронг участвует в Тур дэ Франс! Мы увидим его сегодня своими собственными глазами!

Чухлинка, изображая притворный интерес, так как ей, как вы уже знаете, всегда был безразличен спорт, стала спрашивать:

- А кто еще участвует?

- Еще участвует Джон Джонсон и Фриц Фрицман, - отчеканил Чарли имена известных велосипедистов.

- О-о, надо же.. А Луи Фердинанд Селин участвует? - начала издеваться Чухля.

Чарли сразу понял, что его спутница, конечно, насмехается над его любовью к спортивным состязаниям, но, надеясь что из этого в самом деле получится что-нибудь смешное, решил ей подыграть.

- Нет, Луи Фердинанд Селин не участвует. Но вместо него сегодня выступит Луи Сердинанд Фелин под руководством известного тренера Кальбера Амю.  

- О, надо же, я и не знала про такого! А японский император участвует?

- Конечно, он самый главный спонсор Тур дэ Франс!

- А Пушкин участвует?

- Пушкин раньше участвовал, но потом сломал ногу и ему пришлось стать поэтом, чтобы зарабатывать на жизнь.

- А жирафы участвуют?

- Нет, жирафам запретили участвовать. Они на финише вытягивали шею и из-за этого всё время выигрывали.

- Что ж, печально. А МАФИЯ участвует в Тур де Франс?

- Конечно! Мафия определяет победителя, а потом ставит на него большие деньги.. А если кто-то посмел победить без согласования с ней, у того в крови находят допинг и отстраняют от выступлений на 5 лет.  

- А ЕВРЕИ участвуют?

- Нет, я боюсь, что после того, как они ходили 40 лет по пустыне, они утратили всякий интерес к перемещению в пространстве без определенной цели. Теперь они ходят куда-то только по делу. Поэтому евреев вообще мало в спорте.

Так майсы придумали игру: “Кто участвует в Тур дэ Франс” и с тех пор иногда играли в неё, даже находясь далеко за пределами Франции.

Но в тот день Чухлинка еще сказала – “А мы почему не участвуем в Тур дэ Франс, раз почти все участвуют? ”. И стала участвовать на свой манер. Люди уже столпились у ограждений ожидая заветного момента, когда в течении нескольких секунд мимо них промчится весь пелотон. И девочка незаметно для зрителей стала менять на их головах шляпы, если находила двух стоящих рядом людей с покрытыми головами. Проделки её вызывали безудержный смех окружающих. Но еще больше смеялись сами обладатели головных уборов, когда, случайно взглянув на соседа, видели на нём, например, свою соломенную тирольку, а на своей голове обнаружив чью-то бейсболку. Возможно Чухлинке просто повезло и попадались ей вовсе не парижане, а специально приехавшие на финиш супермногодневки иностранцы. Или же это были иногороднее, а, быть может, и просто туристы -зеваки, но никаких отрицательных эмоций со стороны жертв её шалостей она тогда не почувствовала на себе. Когда же группа велогонщиков показалась на повороте, Чухлинка, хотя она и не интересовалась спортом, но все же поддалась всеобщему, но по-парижски сдержанному ликованию, ведь парижане, конечно, пресыщены различного рода зрелищами и им не пристало слишком бурно выражать свои эмоции по поводу даже столь эпохальных событий. Чухлинке же захотелось непременно КРИЧАТЬ и она пронзительно закричала: “Армстронг! Армстронг! ”, на что стоявшие впереди парижане, а в том, что на этот раз это были именно парижане, у майсов не было сомнений, обернулись и презрительно зафырчали, мол, вы не в хлеву, а в приличном обществе.

- Стоит ли ходить на спортивные мероприятия, если на них даже кричать нельзя, - досадовала девочка.

Тем временем плотный пелотон спортсменов поравнялся с майсами. Но, оказалось, что едут они все расслабленно, медленно и церемониально и даже не пытаются изображать видимость борьбы.

- Видимо это не финиш велогонки, а парад велосипедистов. А победителя они определили еще вчера, - высказал догадку Чарли.

- Или мафия всё уже решила и им теперь не интересно соревноваться, - добавила Чухлинка. – Но раз это парад, то наверное можно их обнимать! – сказала она и не дожидаясь ответа своего товарища перелезла через ограждение и побежала догонять спортсменов. Сделать это было совсем не сложно, так как ехали они, как уже было сказано, очень вальяжно. Догнав их, она стала кричать, обращаясь к велосипедистам: “”Who is Armstrong? Кто из вас Армстронг? ” И велогонщики, смеясь, стали в шутку показывать пальцем каждый на своего соседа. Поняв, что её разыгрывают и решив, что Армстронг, раз он такой знаменитый, наверняка едет первым, Чухля подбежала к лидеру группы и попыталась заключить его в свои объятия. Но тот, неожиданно оттолкнул девочку и та, отброшенная к ограждению и сильно оцарапавшая ладони, из-за того, что проехалась ими по асфальту, попала в руки к наверное самым противным жителям Парижа.