Система главных персонажейромана Ч. Диккенса «большие надежды».

Чарльз Диккенс – великий английский писатель– является творцом английского реалистического романа нового времени.

Роман «Большие надежды», увидевший свет в 1861 году, создавался в новых исторических условиях. Идейный замысел романа – это идея, сформированная ещё Оноре де Бальзаком и самим Ч. Диккенсом в 40х годах века, правдивый показ загубленной молодости, невозможности для поколения честных и одарённых молодых людей той поры завоевать счастье и добиться успеха в условиях всеобщей конкурентной борьбы и торжества беспринципной буржуазной морали [1, с. 463].

В работе Н.П. Михальской «Чарльз Диккенс» высказывается идея об использовании писателем «блестящего художественного приема», в результате которого происходит сближение и даже переплетение мира джентльменов и мира каторжников, преступников. Именно эти две группы персонажей она считает основополагающими для понимания истории главного героя, Пипа [2, с. 113].Наблюдения Т.И. Сильман в целом совпадают с мнением Н.П. Михальской. Однако исследовательница предлагает объединить в группу персонажей, противопоставляемых миру преступников, не только мир джентльменов, но и людей, окружающих Пипа в его родном пространстве, - сестру, Джо, Бидди и мистера Памблчука. По ее мнению, такое деление персонажей на группы позволяет усмотреть в романе две намеренно выделенных писателем линии: сугубо бытовую и криминально-детективную.

Выделение Пипа в качестве центрального персонажа, напрямую связано в «Больших надеждах» с проблемами выбора и самоопределения личности. В таком случае появляется возможность говорить о наличии в романе групп персонажей, которые и создают эту ситуацию. Здесь явно противопоставлены Джо и Бидди, с одной стороны, и мисс Хэвишем и Мэгвич – с другой. Выбор в романе обусловлен в том числе и системой персонажей. У Пипа два наставника (Джо и Мэгвич), он мечется между двух героинь (Бидди и Эстеллой).

В то же время выделение второй группы этих персонажей, героев- благодетелей, обнаруживает тот факт, что вполне узнаваемая читателями пара «благодетель - жертва» вступает в произведении Диккенса в новые отношения. Причем не только по линии Мэгвич-Пип, но в конце концов и по линии мисс Хэвишем - Пип.Очевидно, во-первых, что акцент внутри этой пары персонажей Диккенс переносит именно на героя-жертву. История их взаимоотношений изображена с позиции этого персонажа. Герой-жертва проходит тернистый путь: от готовности принять покровительство и жить, руководствуясь чужой волей, до отказа от такой пассивной жизненной позиции. Более того, Пип принимает решение, касающееся не только его самого, но и Мэгвича, которого он пытается спасти от неминуемой гибели. А значит, роли персонажей внутри этой пары кардинально меняются.

Особый интерес представляет образ Мисс Хэвишем, которая очень похожа на неистовую героиню «готических» романов. Это следует из описания её внешности и того окружения, в котором она жила. “An immensely rich and grim lady who lived in a large and dismal house barricaded against robbers, and who led a life of seclusion” [3, с. 49]. “ She was dressed in rich materials,—satins, and lace, and silks,— all of white. Her shoes were white. And she had a long white veil dependent from her hair, and she had bridal flowers in her hair, but her hair was white. Some bright jewels sparkled on her neck and on her hands, and some other jewels lay sparkling on the table. Dresses, less splendid than the dress she wore, and half-packed trunks, were scattered about. She had not quite finished dressing, for she had but one shoe on,—the other was on the table near her hand,—her veil was but half arranged, her watch and chain were not put on, and some lace for her bosom lay with those trinkets, and with her handkerchief, and gloves, and some flowers, and a Prayer-Book all confusedly heaped about the looking-glass… But I saw that everything within my view which ought to be white, had been white long ago, and had lost its lustre and was faded and yellow. I saw that the bride within the bridal dress had withered like the dress, and like the flowers, and had no brightness left but the brightness of her sunken eyes” [3, с. 54-55].Благодаря усилителю “immensely”, относящемуся к двум разнородным прилагательным (“rich, grim), многочисленным повторам прилагательного “white”, ставшего в некоторых случаях эпитетом, полисиндетону и чрезвычайно образному сравнению “the bride within the bridal dress had withered like the dress, and like the flowers” мы понимаем, что образ Мисс Хэвишем гиперболизирован. Перед нами предстаёт глубоко несчастная, постаревшая, «увядшая» женщина. Далее её образ получает развитие и становится более мрачным. Without this arrest of everything, this standing still of all the pale decayed objects, not even the withered bridal dress on the collapsed from could have looked so like grave-clothes, or the long veil so like a shroud. Soshesat, corpse-like…”[3, с. 57]. Гиперболизированный эпитет “corpse-like” и гиперболизированное сравнение “ grave-clothes” подчёркивают тот факт, что женщина утратила интерес к жизни (если не считать того, что целью её жизни стала месть, но под конец даже это не принесло героине удовлетворения) и превратилась в живой труп. В готическом стиле выдержано и описание особняка Мисс Хэвишем, Сатис Хауса. “it was a deserted place, down to the pigeon-house in the brewery-yard, which had been blown crooked on its pole by some high wind, and would have made the pigeons think them- selves at sea, if there had been any pigeons there to be rocked by it. But, there were no pigeons in the dove-cot, no horses in the stable, no pigs in the sty, no malt in the store-house, no smells of grains and beer in the copper or the vat” [3, с. 60]. В вышеприведённом примере встречаются параллельные конструкции в комбинации с анафорой, эпитет “deserted”, которые помогают создать преувеличенный образ заброшенного дома, больше похожего на безлюдное кладбище, чем на место проживания. “So unchanging was the dull old house, the yellow light in the darkened room, the faded specter in the chair by the dressing-table glass, that I felt as if the stopping of the clocks had stopped Time in that mysterious place, and, while I and everything else outside it grew older, it stood still” [3, с. 116-117]. Последний пример изобилует различными эпитетами, такими как “dull, faded, mysterious”, В нём также встречается гиперболизированное сравнение “ as if the stopping of the clocks had stopped Time”. Все перечисленные примеры придают мрачный, таинственный колорит особняку и отбрасывают тень загадочности и таинственности на саму владелицу дома.

Не будет преувеличением сказать, что в «Больших надеждах» Диккенсом выстроена целая цепь героев-двойников. Так, двойниками главного героя выступают и Эстелла, согласившаяся с уготованной ей жизненной ролью и понесшая за это жестокое наказание, и мистер Уопсл, дублирующий тему «больших надежд», и даже Орлик, все время стремящийся вытеснить героя из жизненного пространства и следующий за ним тенью.

Таким образом, система персонажей, подобно сюжету, выражает авторскую позицию, которая может быть сформулирована так: человек в буквальном смысле творец своей судьбы. Диккенс не приемлет пассивную жизненную позицию героя.

Литература

1. Колесников Б.И. Чарльз Диккенс и его роман «Большие надежды». М.: Художественная литература, 1980.

2. Михальская, Н.П. Чарльз Диккенс. М.: Просвещение, 1987. 128с.

3. DickensCh. GreatExpectations. London: Penguin Popular Classics, 1994. 443p.

Бельмесова Мария