 |
Принятие того, что нельзя изменить
|
|
|
|
Принятие того, что нельзя изменить
«Боже, дай нам спокойствие, чтобы принять то, что мы не можем изменить, смелость изменить то, что мы можем изменить, и мудрость отличать одно от другого». Недаром в начале этой молитвы (очень популярной у анонимных алкоголиков) идет речь о принятии своего прошлого и настоящего. Это основа для всего остального. Точно так же принятие собственной беспомощности – необходимая предпосылка для ее преодоления. Только признав свою беспомощность, можно решить, является ли она постоянной и с ней нужно смириться, или есть шанс изменить ситуацию.
Если от беспомощности невозможно избавиться, потому что, например, нельзя отменить разлуку, смерть, инвалидность или болезнь, то ее нужно принять. Если психическое расстройство или личную слабость не так легко победить, первое, что нужно сделать, – это полностью принять их. Только тогда речь может идти о том, как пережить эти события, найти возможности для сожаления, возможно, чему‑ то научиться, обрести новые силы. Не отрицать собственную беспомощность мужчинам чрезвычайно трудно. Выше уже шла речь о «слепом акционизме», а также о повышении уровня самоубийств среди пожилых мужчин, что также может быть истолковано как попытка сократить последнюю фазу жизни, которая характеризуется растущей беспомощностью.
Психотерапевту не всегда легко справиться с беспомощностью своего клиента. Он должен быть осторожен, чтобы не увязнуть в интеллектуальных абстракциях, в любых предлагаемых решениях, чтобы отвлечь клиента, ведь специалист тоже не всегда может найти выход из ситуации. Нужно помнить о главном принципе: нельзя оставаться наедине с беспомощностью.
|
|
|
Завышенные требования
Задача научиться принимать то, что нельзя изменить, также содержит элемент завышенного требования: «Как это можно сделать, как я могу это сделать – я просто не выдержу! » Такие мысли возникают не только в судьбоносные моменты, но и в повседневной жизни:
…при оценке своих недостатков
Тяжелее, чем ситуации, которые в целом нельзя изменить, мы переживаем те, которые не можем изменить лично мы сами. Такая субъективная неизменность возникает, например, из‑ за того, что человек не обладает соответствующими навыками, не может набраться необходимой смелости, не имеет нужных ресурсов или, по крайней мере, так считает.
В таких ситуациях, в момент беспомощности, снижается самооценка. Беспомощность воспринимается как выражение личной неудачи, провала.
В результате возникает чувство неполноценности. В лучшем случае это чувство удается принять и смириться с ним. Нет ничего плохого в реалистичной самооценке, но только при условии, что мы не ставим под сомнение нашу общую человеческую ценность из‑ за неполноценности в определенных сферах жизни. Мужчине крайне трудно принять индивидуальную неполноценность. Из‑ за этого собственное чувство неадекватности проецируется на других: он критикует своих детей, считает невежами коллег, высмеивает внешний вид партнерши. «Синдром гадкого босса/партнера/мужчины» проявляется снова и снова – и не только у мужчин с тяжелыми нарциссическими расстройствами.
Вегмайеру 22 года, и он посещает сеансы из‑ за сильных социальных страхов. На одной из встреч он описывает свои трудности в общении с другими людьми, самопрезентации, заявляет, что другие просто не могут с ним общаться, в том числе из‑ за его молчания. Я отвечаю:
– Они просто беспомощны. Как вы! Как и я иногда, когда общаюсь с вами!
Он задумывается и произносит:
|
|
|
– Так же, как моя мама!
Потом он долго молчит и неожиданно уходит в туалет. Через пять минут возвращается и заговаривает на совершенно другую тему. В конце сеанса я сообщаю ему, что сегодня он дважды спасался бегством, когда не знал, что делать и говорить дальше. Поскольку он предпочитает изъясняться письменно, я предлагаю написать текст о чувствах, от которых он сегодня сбежал во время терапии. На следующий сеанс Вегмайер приносит мне свой текст «Зов о помощи», в отдельных местах которого чувство неполноценности проецируется на других:
«Если мой страх разливается как большая волна, я должен каждый раз заявлять о себе. Люди не имеют ни малейшего представления, они просто насмехаются над другими, высмеивают их внешность, их характер».
«Что я могу сделать, чтобы люди перестали смеяться надо мной? Я так напуган. Так много разбитых душ рядом со мной, позади меня, передо мной! »
«Когда я говорю правду, я краснею и начинаю потеть. Я всегда говорю правду, я ничего не могу поделать. Но люди не хотят знать правду, они избегают меня! »
«Я разрыдался однажды. Все были против меня, и я был неудачником, которого можно высмеивать! »
Когда я осторожно говорю с Вегмайером о проекциях в этих предложениях, его бросает в другую крайность: он преувеличивает свои собственные недостатки. Его неполноценность по сравнению с другими настолько велика, что у него нет шансов на равные социальные контакты. Он снова демонстрирует смирение. Ему по‑ прежнему очень трудно реально оценить свои слабые стороны, а также возможность действий и перемен.
ЮМОР МОЖЕТ «ЗАБРАТЬ» МУЖЧИН ОТТУДА, ГДЕ ОНИ ЗНАЮТ СВОЙ ПУТЬ И ЧУВСТВУЮТ СЕБЯ В БЕЗОПАСНОСТИ, БЛАГОДАРЯ ИХ СКЛОННОСТИ К ЭКСТЕРНАЛИЗАЦИИ, И ОТВЕСТИ ИХ ВО ВНУТРЕННИЙ МИР, ЧАСТО НЕДОСТУПНЫЙ ИМ.
|
|
|
