Внимание к форме

Вам уже хорошо известно, что писатель всегда рассчи­тывает на сотворчество своего читателя. Причем сотвор­чество, то есть совместное творчество, бывает разных ви­дов. Иногда писатель оставляет как бы " пустые места" в смысле текста (они, как мы уже говорили, называются " скважинами" ), а читатель должен их восстановить, то есть подумать, что-то вспомнить... Иногда автор строит текст так, чтобы читатель мог дать полную волю своим собственным ассоциациям... Иногда - наоборот: для по­нимания смысла текста нужно как можно четче разо­браться в " нотах" авторской партитуры и " сыграть" строго по ним...

Есть еще одна разновидность " сотрудничества" писателя и читателя, их сотворчества: поэт предлагает нам уви­деть стихотворение как картину, в буквальном смысле этого слова. А. Фет, например, даже подсказывает (не только героине, но и читателю), куда им смотреть:

Какая холодная осень!

Надень свою шаль и капот:

Смотри: из-за дремлющих сосен

Как будто пожар восстает.

Стихотворения (или отдельные строфы) такого типа нельзя читать быстро. Каждый образ должен появиться " на мысленном экране", а все стихотворение - как бы превратиться в фильм...

Попробуйте проделать такой эксперимент. Одно и то же стихотворение прочтите перед достаточно большой ауди­торией, в первом случае - представляя все, что вы чи­таете, в виде наглядных картин, а в другой раз - просто читая " с выражением". Посмотрите, когда вас будут вни­мательнее слушать.

Зрительное восприятие текста при чтении - не единственная возможность понять произведение. Можно подключать не только зрение, но и другие органы чувств. Приведем пример.

В прозе О. Мандельштама Армения выглядит так: кротовое поле, как будто с издевательской целью засеянное каменными зубьями, ... красная пыль Араратской долины. Увидели картинку? Теперь читайте дальше: ... кругом глазам не хватает соли. Ищешь формы и краски, и все это опресноки... Как это понимать? Опресноки - очевидно, это слово связано со смыслом " пресный". Пресный - это вкусовые ощущения, это как раз и значит " не хватает соли". Но почему глазам?

Надежда Мандельштам, жена поэта, комментируя эти строчки, объясняет: " Любопытно, что речь идет о зри­тельных ощущениях, а соли приписана та роль, которую она играет во вкусовых". И дальше: " Это не перенос ощущений, а скорее нечто вроде синтеза. Вероятно, и в стихах и в прозе можно обнаружить, как одно из чувств вызывает к действию остальные. Настороженность внутреннего слуха пробуждает осязание, зрительные ощущения пробуждают обоняние... Весь чувственный аппарат отвечает на любое раздражение совместным откликом".

Уверяем вас, что читателю - ничуть не меньше, чем поэту! - требуется такой " совместный отклик" всех чувств.

Задание 6

Включение зрительных, слуховых и других ощущений может оказаться прямо необходимым для понимания идеи текста. Разберем такой случай.

В рассказе Л. Н. Толстого " Кавказский пленник" герои попадают в плен к татарам.

Прочитайте отрывок из повести, в котором рассказывается, что было после того, как Жилина взяли в плен.

Сел татарин с красной бородой на лошадь, а другие под­садили Жилина к нему на седло; а чтобы не упал, притя­нули его ремнем за пояс к татарину и повезли в горы.

 Сидит Жилин за татарином, покачивается, тычется лицом в татарскую спину. Только и видит перед собой здоровенную татарскую спину, да шею жилистую, да бритый затылок из-под шапки синеется. Голова у Жилина раз­бита, кровь запеклась над глазами. И нельзя ему ни по­правиться на лошади, ни кровь обтереть. Руки так за­кручены, что в ключицах ломит.

Ехали они долго с горы на гору, переехали вброд реку, выехали на дорогу и поехали лощиной.

Хотел Жилин примечать дорогу, куда его везут, но глаза замазаны кровью, а повернуться нельзя.

Стало смеркаться. Переехали еще речку, стали подни­маться по каменной горе, запахло дымом, забрехали собаки.

Приехали в аул.

В тексте прямо сказано: Хотел Жилин примечать дорогу,... но... Значит ли это, что его намерение не удалось? Что хотел, но не смог?

Можно ли утверждать, что Жилин с самого первого момента своего плена стал готовиться к побегу? Как это доказать? По­смотрите, с чьей точки зрения дано описание дороги.

Ответ

Доказательства того, что Жилин готовился к побегу с самого первого момента плена, - в том, что он все-таки заметил (! ) дорогу, по которой его везли. Описание дороги дается с точки зрения Жилина. Он ее не видит, но чувствует: ведь по каменной горе лошади идут иначе, чем по лощине... Можно доказать, что Жилин запоминал дорогу по слуховым ощущениям. Несмотря на то, что глаза замазаны кровью, а повернуться нельзя, он заметил многое. На время " влезем в его шкуру" и посмотрим, какие выводы он мог делать, воспринимая дорогу: Стало смеркаться (Согласитесь, это можно заметить и с закрытыми глазами. ) Переехали еще речку (Значит, в той стороне, куда ему бежать, будет две речки), стали

подниматься по каменной горе (Течки будут в долине, а эта гора (скорее всего) отличается от предыдущих, камней больше), запахло дымом (Близко жилье? Или просто пастухи у костра? ), забрехали собаки (Наверное, при­ехали в аул. ) Приехали в аул.

Таким образом, прочитав текст " ощущениями Жилина", мы увидели, что он начал готовиться к побегу с самого первого момента своего плена. Л. Н. Толстой мог дать описание дороги и " объективно", но выбрал именно такой вариант, чтобы мы почувствовали, как много примет дороги заметил Жилин.

Заглавие

Заглавие - это первое, с чем встречается читатель, с чего начинается у него знакомство с книгой. Когда-то давно, в XVI—XVIII веках, заглавия строились так, чтобы кратко передать содержание всего произведения. Вот пример. Книга Даниеля Дефо, которую мы привыкли называть " Приключения Робинзона Крузо" или просто " Робинзон Крузо", на самом деле имеет гораздо более длинное заглавие: " Жизнь, необыкновенные и удиви­тельные приключения Робинзона Крузо, моряка из Йорка, прожившего двадцать восемь лет в полном одино­честве на необитаемом острове, у берегов Америки, близ устья великой реки Ориноко, куда он был выброшен кораблекрушением, во время которого весь экипаж корабля, кроме него, погиб, с изложением его неожиданного освобождения пиратами. Написано им самим".

Длинные и обстоятельные заглавия были очень похожи на то, что мы сейчас называем аннотацией1: " Обстоятельное и верное описание добрых и злых дел российского мошенника, вора и разбойника и бывшего московского

_________

1 Аннотация — краткое изложение содержания книги, статьи и т. п.

сыщика Ваньки Каина, всей его жизни и странных по­хождений, сочиненное М. К. в Москве 1775 года" (СПб., 1779). Коротко эту книгу принято называть " Ванька Каин", ее автор - Матвей Комаров. В прошлом веке был широко известен " Письмовник" Николая Курганова. Настоящее заглавие первого издания этого учебного посо­бия - " Российская универсальная грамматика, или Всеоб­щее письмословие, предлагающее легчайший способ осно­вательного учения русскому языку с седмью присово-куплениями разных учебных и полезнозабавных вещей" (СПб., 1769).

Функцией заглавия было подготавливать читателя к тому, о чем пойдет речь. Во многих изданиях так же строились и названия глав. Например, в книге Франсуа Рабле, которая называется " Повесть о преужасной жизни великого Гаргантюа, отца Пантагрюэля, некогда сочиненная магистром Алькофрибасом Назье, извлекателем квинтэссенции. Книга, полная пантагрюэлизма" (коротко, как вы уже догадались, — " Гаргантюа и Пантагрюэль" ), главы называются: " О том, как Гаргантюа отплатил парижанам за оказанный ему прием и как он унес большие колокола с собора Богоматери", " О том, как Пикрохолова разведка наткнулась на Гаргантюа, и о том, как монах убил военачальника Улепета, а затем попал к неприятелю в плен" и т. п. Б. Заходер в своем пересказе " Алисы в Стране Чудес" Л. Кэрролла иронически напоминает нам о тра­диции прежних длинных заглавий: " Глава никакая, из которой тем не менее можно кое-что узнать", " Глава седь­мая, в которой пьют чай как ненормальные".

Постепенно, с развитием литературы как искусства слова, заглавия сокращались, и теперь они сообщают о со­держании книги в одном-двух словах: " Дубровский", " От­цы и дети", " Преступление и наказание", " Обрыв", " Вой­на и мир", " Гранатовый браслет", " Митина любовь", " Поэма без героя". Может быть, заглавия стали простой формальностью? Нет. Писатели, зная, что читатель всегда обращает внимание на эту часть текста и ждет от нее

определенной информации, стали использовать возможности заголовков не " в длину", а, так сказать, " в глубину": помещать в название книги второстепенные детали, делать заглавие метафорой или символом, намекать в нем на предшественников - вообще всячески подчерки­вать его смысловую нагрузку.

Заглавие - это элемент текста, причем совершенно особый, " выдвинутый", оно занимает отдельную строчку и обычно отличается шрифтом. Заглавие невозможно не заметить - как красивую шапку, например. Но, как образно писал С. Кржижановский, заглавие - " это не шапка, а голова, которую извне к телу не приладишь". Писатели всегда очень серьезно относятся к названиям своих произведений, бывает, по многу раз их пере­делывают (вы наверняка знаете выражение " муки заго­ловка" ). Сменить заглавие - значит изменить в тексте что-то очень важное...

По одному только заглавию можно узнать автора или напра­вление, к которому он принадлежит: название " Дохлая луна" могли дать сборнику только хулиганствующие футуристы, но никак не А. Ахматова, Н. Гумилев или Андрей Белый.

Без заглавия бывает совершенно непонятно, о чем идет речь в том или ином стихотворении. Вот пример¹. Это на­чало стихотворения Б. Слуцкого:

С ног не сшибла. Черкнула пером,

Словно ласточка, словно птица.

И - не вырубишь топором.

Не забудешь и не простишь.

И какое-то новое семя

Осторожно в душе растишь.

Кто... " с ног не сшибла"? Оказывается, Чужая строка. Так называется стихотворение. Прочитавший заглавие со­вершенно иными глазами воспринимает начало стихотво­рения, согласны?

________

1 В этой " Подсказке" использованы материалы исследований

Е. В. Джанджаковой.

Как вы уже знаете, в поэзии все факты языка и любые " мелочи" формы становятся значимыми. Это относится и к заглавию - и даже в том случае, если его... нет. Отсут­ствие заглавия - это своего рода сигнал: " Внимание, сейчас вы будете читать стихотворение, в котором так много разных ассоциаций, что их нельзя выразить каким-то одним словом... " Отсутствие заглавия говорит о том, что ожидается текст, насыщенный ассоциациями, неуловимыми для определения.

Вопрос для любознательных: а бывают ли произведения без заглавия в прозе?

Заглавия могут настраивать читателя на разный уровень восприятия. Если стихотворение А. Тарковского назы­вается, например, " Эвридика", то читатель невольно на­страивается на мифологический сюжет; заглавия (этого же поэта) " Первые свидания", " Камень на пути", " Оливы" создают эффект скрытой цитаты, какого-то культурного шифра, не разгаданного читателем намека... Заглавия, бывает, предупреждают, что тексты обращены к подго­товленному, иногда даже элитарному читателю...

И наоборот, есть заглавия подчеркнуто непоэтические, нетипичные для традиционной поэтической речи. " На дебаркадере" В. Кузнецова, " Электросварщики" В. Сосноры, " Кассирша" Е. Евтушенко, " Моя любимая стирала" Е. Ви­нокурова. В стихотворениях с подобными заглавиями читатель настраивается на понимание следующего текста как единичного, изолированного от других, не включен­ного в условную " высокую" " поэтическую" традицию, а рассказывающего о нашей жизни, о конкретном времени, месте, профессии и т. п. Стихи с такими заглавиями как бы (подчеркиваем: как бы) более демократичны, дос­тупны любому " простому" читателю.

Третий тип заглавий - заглавия непонятные в буквальном смысле этого слова, необычные с собственно языковой точки зрения. Ну в самом деле: что такое " Осенебри"? " Треугольная груша"? " Аксиома стрекозы"? " Длинноного"? " Скрымтымным"? (Все примеры - из

поэтических произведений А. Вознесенского. ) Это загла­вия-зазывалы, они интригуют, работают как реклама:

приглашают читателя разгадать свой смысл, для чего, конечно, нужно дочитать стихотворение до конца.

Отношения заглавия с текстом могут быть самыми разнообразными. Но сейчас мы разберем только два — правда, основных - типа этих отношений.

Текст может подтверждать заданные загла­вием ассоциации, ореолы и смыслы - так чаще всего и бывает, несмотря на то, что сами ожидания не очень конкретны. Попробуйте, например, сформулиро­вать, чего вы ждете от стихотворений с заглавием " Два голоса" (Ф. Тютчев), " Воспоминание" (К. Батюшков) или " Вослед" (М. Волошин). Согласитесь, что больше пищи для ожиданий дают имена авторов, а не заглавия стихо­творений. И тем не менее в стихотворении Ф. Тютчева - два голоса, а не пять, а стихи Е. Баратынского " Разлука" -именно о разлуке: " Расстались мы; на миг очарованьем, На краткий миг была мне жизнь моя... " Стихотворение М. Лермонтова " Пророк" будет продолжать тему " Проро­ка" пушкинского... Попробуйте, читая художественные произведения, специально спрашивать себя, подтвер­ждаются ли ожидания, с которыми вы приступали к чтению, познакомившись первоначально только с за­главием.

Можно и " поиграть". Найдите в библиотеке книги неизвестных вам авторов. Читайте заглавия, форму­лируйте свои ожидания, а потом проверяйте, так ли это, по аннотации, которая есть на обороте титульного листа каждой книги. То же самое можно делать - по оглавлениям книг - с заголовками непрочитанных рассказов и стихотворений. И если вы попробуете так " поиграть", то вам обязательно встретятся произ­ведения, где в заголовке - одно, а в тексте - совсем дру­гое.

Вот, например, " Тайна" - заголовок стихотворения И. Пивоваровой. Такое заглавие многое обещает... Читаем:

... Сбылись ли ожидания, которые были у вас в начале чтения: " Я тебе открою тайну, никому не говори! "? Что вы будете делать с такой " тайной"?

Не только детские и не только смешные стихи умеют " обманывать" своими заглавиями. Например, стихотворе­ние И. Бунина называется " Хризантемы". Оно о цветах? Не совсем:

На окне, серебряном от инея,

 За ночь хризантемы расцвели.

Заглавие оказалось метафорой-загадкой, а сами стихи - отгадкой: хризантемы - это морозные узоры на стеклах окон, похожие на цветы.

Второй тип отношений заглавия с текстом, который мы только что видели в стихотворении И. Пивоваровой, называется эффект обманутого ожидания (подроб­нее см. с. 107).

С разными типами отношений заглавия и текста вы по­знакомитесь, выполняя задания, помещенные во второй части книги.