Глава 3. Волан-де-Морт, Кикимер и Тенебрус 9 глава

Все это пронеслось в голове Гарри со скоростью цветного луча, вырывающегося из волшебной палочки. Уже через минуту он знал, что во что бы то ни стало вернет Воскрешающий камень себе. Нужно только прогуляться в Запретный лес. И тут сердце Повелителя Смерти опустилось. Гарри вспомнил, что Воскрешающий камень он уронил не где-нибудь, а в логове потомков Арагога. Даже тогда, будучи не в самом нормальном состоянии, он хорошо заметил следы паутины на деревьях и остатки серебристого купола, в котором раньше жил Арагог. А сейчас, наверное, апартаменты занимает другой самый главный паук. Но ведь тогда никаких пауков в логове не было. Может быть, и сейчас никого нет. Нужно просто проверить. Вот только поддержит-ли его Гермиона? Поймет-ли? Гарри вспомнил, как она просто вышла из себя, когда Рон недоумевал по поводу того, каким образом Воскрешающий камень может работать, если Дамблдор его разбил? Из всех Даров Смерти Гермиона признавала только Мантию-невидимку. Поэтому Гарри реально опасался за свою лохматую голову, когда решился все-таки озвучить подруге свои планы посещения логова акромантулов, очень надеясь про себя, что все-таки бывшего логова. Обычно гнев свирепой Гермионы был страшен. Это ему Рон внушил уже давно и прочно. Типа, это только он, настоящий шахматист, способен найти подход к этой девушке с характером. Да Гарри никогда и не возражал. Только вот как ему сейчас-то уговорить Гермиону? Рона-то нет... И одного она его не отпустит, это уж точно. А откладывать посещение паучьей поляны на более подходящее время было никак нельзя. Пауки размером с хорошую лошадь могли вернуться к себе домой в любой момент, и тогда о Воскрешающем камне можно было забыть. Гарри совершенно не сомневался, что никакое "Ассио" на этот артефакт не подействует, так же как и на его Мантию.

Но вопреки всем опасениям парня, Гермиона поддержала его планы. И даже все быстро разложила по полочкам. Потому что, во-первых: Воскрешающий камень - никакая не ерунда, а замечательная вещь. Во-вторых, поможет им получить ответы на неразрешимые вопросы. И, наконец, в-третьих, у нее есть одна замечательная идея, как можно этот Дар Смерти использовать с наибольшим успехом. Но это она озвучит потом, когда камень будет у них в руках. Уже в конце своей речи добавила, грустно глядя другу в глаза:

- Гарри, уж если ты владеешь этой беспокойной Бузиновой палочкой, то лучше тебе владеть и всеми остальными Дарами Смерти и быть ее Повелителем. Так все-таки есть хоть какая-то надежда, что с тобой ничего не случиться. Если верить легенде, конечно...

Гарри про себя улыбнулся. Нет, эти женщины совершенно непонятные существа. Все о чем-то переживают, переживают... А переживать надо о том, что пирог с патокой, съеденный уже довольно много часов назад, благополучно испарился из его желудка незнамо куда, оставив о себе лишь легкое приятное урчание. Ничего удивительного. Все калории ушли на "отработку у Слизнорта", плавание в Думосбросе, забег от школы до озера и на усиленную мозговую деятельность. О пироге его молодой растущий организм вспоминал с тоской и жалобными воплями в животе, подогретыми свежим весенним воздухом. Недолго думая, Гарри призвал Кикимера. А когда домовик с громким треском появился перед ним, то попросил принести прямо сюда, к ним, какой-нибудь еды, и побольше. Кикимер тут же исчез, а они с Гермионой стали обсуждать то, каким образом им лучше добраться до заветной поляны.

Как и следовало ожидать, Гермиона тут же пресекла все его робкие планы на посещение логова пауков в гордом одиночестве, категорично заявив, что это у Гарри получится "только через ее труп".
"Трупов будет ДВА! - уныло, но настойчиво пронеслось в голове Гарри. - Потому что Рон меня убьет, если с Гермионы упадет хоть один волос." Но девушка, как на зло, не придавала опасениям Гарри сколько-нибудь серьезного значения. "Господи! Как же это Рон с ней договаривается-то?"- невольно посочувствовал Гарри другу. С Джинни все было намного проще. Она никогда не перечила словам своего Мальчика, Который-был-ЕЁ-Мальчиком-и-больше-ничьим. Нет, ну было там пару раз, когда она на него огрызнулась, но так то по делу. Это когда он в Отделе Тайн пялился на арку, как дурак. А второй раз, когда она была недовольна игрой Рона на тренировках, и считала, что Гарри просто тюфяк, а не капитан, если терпит такого вратаря в команде "по дружбе". А больше Гарри ничего такого припомнить не мог. Правда, они не так много и общались. Всего-то несколько недель год назад, в такие же солнечные майские дни, как сейчас. И было им вдвоем тогда, сказать по правде, не до разговоров.

Сложность проблемы состояла в том, что логово пауков находилось где-то далеко в Запретном лесу. Гарри вспомнил, что тогда, на втором курсе, они с Роном шли по ночному лесу часа полтора, и путь им указывали бегущие пауки. А сутки назад его к месту встречи с Вольдемортом проводили родители, Ремус и крестный. Без них он не только не нашел бы в себе силы дойти до места, но, вполне возможно, просто заблудился бы.

Решение вопроса пришло само собой, когда появился Кикимер с огромным пакетом съестного в руках. Домовик тут же попытался вразумить "хозяина Гарри", что ему не следует "принимать пищу в неподобающем для этого месте". Но Гарри быстро объяснил эльфу, что к чему, нагло заявив, что он сейчас "отдыхает от трудов праведных", и у них с Гермионой здесь "пикник на обочине". Он даже эльфа пригласил присоединиться к трапезе, но эльф с достоинством сообщил им, что он сыт. А на интересующий подростков вопрос о таинственной "Малахитовой комнате" в поместье Малфоев авторитетно заявил, что ничего таинственного здесь нет. "Малахитовая комната" - это личный кабинет хозяйки дома, "миссис Цисси". Там находятся ее любимые книги и вещи, рабочий письменный стол, станок с натянутым полотном для ручной вышивки, огромное старинное зеркало, туалетный столик с разными нужными скляночками, а также портрет матери Нарциссы. Кроме того, естественно, камин и большой уютный ковер на полу спокойного травянисто-зеленого оттенка.

Весело догрызая куриные крылышки, Гарри и Гермиона торжествующе переглянулись друг с другом. Одна догадка оказалось верной. Решили, однако, что Малфои еще немного подождут. Пока они ловили взгляды друг друга, пришло решение проблемы, как добраться до обители акромантулов. Уже знакомый им Фестрал, появившийся непонятно откуда, настойчиво тянул свою драконью морду к пакету с едой. Гермиона тут же отдала крылатой лошади все, что оставалось в пакете. Когда с едой было закончено, и совсем ничего не осталось, Гарри испарил пакет заклинанием (чтобы не мусорить), а Гермиона что-то шепнула на ухо Фестралу.

Фестрал понимающе кивнул головой и зыркнул на парня своими белыми неземными глазами без зрачков. Гарри принял этот знак Фестрала, как приглашение к путешествию. Он сел впереди, забравшись Фестралу на спину. Гермиона села сзади, крепко уцепившись за Гарри. Фестрал легко взлетел, расправив кожистые крылья, и плавно заскользил над вершинами деревьев.

Глава 13

 

Глава 13. Логово акромантулов

Упираясь коленками в основания крыльев летучего коня, и крепко держась за его гриву, Гарри тем не менее чувствовал за своей спиной сильное напряжение и нервное дыхание девушки. Надеясь ее как-то подбодрить и успокоить, парень крикнул: "Ничего не бойся, Гермиона! Главное, держись крепче. Смотри, как красиво внизу!" Действительно, с высоты птичьего полета было на что посмотреть. Под ними расстилался Запретный лес, доверху наполненный весной.

Фестрал летел медленно, невысоко над деревьями, почти не взмахивая крыльями. Это был тот редкий промежуток времени года, когда молодые зеленые листики, набравшись смелости и поднатужившись, покидают свои смолистые почки. Скоро, очень скоро они достигнут своих обычных размеров и надежно замаскируют собой все укромные уголки леса. Но пока им еще расти и расти. Потому лес внизу не казался огромным зеленым морем, каким он станет всего какую-нибудь неделю спустя. Сейчас старые корявые деревья были подернуты слабой светло-зеленой дымкой, сквозь которую проступали стволы, ветки и сучья. Лес был полупрозрачным, как будто кто-то накинул на него легкую изумрудную вуаль. Среди всего этого зеленоватого тумана выделялись темно-зеленые ели. Они стояли гордо и солидно, стараясь держать ровнее свои изогнутые дугой ветки с ершистыми иголочками. Их подружки, вечно-зеленые сосны, напротив, тянули к вверх свои золотисто-коричневые стволы и хвастливо показывали солнцу длинные иглы, распустив их веером.

То ли "летучий корабль" под названием Фестрал угадал желание своих пассажиров насладиться красотой весеннего леса с высоты, то ли Гермиона очень попросила его не лететь слишком быстро, но широко распахнутые крылья летящего коня почти не двигались. Он парил в воздухе над лесом, даря подросткам ощущение непонятного восторга. Даже Гермиона перестала судорожно сжимать руками торс сидящего впереди парня и нервно "Ой"-кать. А сам Гарри уже давно расслабился и чувствовал себя почти также уверенно, как на своей верной "Молнии". С той лишь только разницей, что сидя на метле, он сам задавал ей направление и скорость полета, а Фестрал находил дорогу вполне самостоятельно, полагаясь на свои географические познания. Или интуицию? А может быть он просто хорошо знал Запретный лес.

Гарри даже пожалел, что знакомая паучья поляна показалась так скоро между полуодетыми деревьями. Он сразу узнал эту лощину, скрытую в глубине Запретного леса. Немыслимо огромный купол был разрушен, но остатки паутины сразу бросались в глаза. Они серебрились на солнце, отражая от себя те его лучи, которые осмелились проникнуть в это мрачное логово. Посреди поляны хорошо определялось место, где ночью горел огромный костер. Сейчас это было просто большое темное пятно, в котором черные угли сгоревших деревьев перемешивались с немногими не догоревшими корягами, оказавшимися с краю от огня.

Фестрал почти неподвижно завис в воздухе над поляной и, повернув к седокам свою драконью голову, внимательно на них посмотрел. В этом немигающем взгляде чувствовался немой вопрос: "Что будем делать дальше? Спускаться? Или как?"

"Лучше пока второе," - решил про себя Гарри, пристально высматривая пауков среди деревьев, которых, к счастью, пока не видел. Собственно, если бы они там были, заметить их было бы не сложно. "Не маленькие ведь," - как говорил Хагрид, правда имея в виду своих сородичей великанов. Взрослые акромантулы значительно уступали великанам, но все-таки доходили до размеров лошади. Одновременно Гарри отчаянно пытался вспомнить, где же именно он обронил Воскрешающий камень. Поляна была огромной. Ползать по ней в поисках маленького камня можно было до поздней ночи. Тогда, когда утерян был камень, к сожалению, тоже была ночь и было темно. А ночью, как говориться, все деревья серы. Рассудив логически, Гарри все же решил, что искать нужно прежде всего у того края поляны, который находится со стороны Хогвартса. "Вот здесь, наверное, я остановился, чтобы снять Мантию-невидимку, и затолкал ее поглубже под одежду вместе с палочкой, чтобы не было соблазна обороняться. Где-то здесь Воскрешающий камень выскользнул из онемевших пальцев, а к костру я шагнул уже без камня."- по крупицам собирал в голове свои воспоминания Мальчик-Который-Выжил-Дважды. Гермиона уже попробовала притянуть камень призывающим заклинанием, но ничего не получилось. Что, впрочем, и ожидалось. Еще раз внимательно оглядев поляну, и не заметив ничего подозрительного, Гарри потянул Фестрала за гриву. А когда тот обернулся, указал ему рукой, что нужно спускаться.

Крылатый конь не заставил себя долго ждать, плавно скользнув вниз. Гарри вдруг резко почувствовал, что как будто бы попал в другой мир. Еще минуту назад они наслаждались ярким солнцем и любовались весенним лесом, а сейчас оказались в сырой и неприятной лощине. Было даже удивительно, как эта довольно обширная поляна совершенно не прогревалась солнцем. Здесь даже сам воздух был другой, сырой и затхлый. Гарри помог своей спутнице спуститься с Фестрала и указал на тот край поляны, где вероятнее всего можно было обнаружить камень.

Искателям не повезло. Молодая зеленая трава, в основном, к несчастью, крапива, почувствовав настоящее летнее тепло, буквально за два неполных дня резко подпрыгнула вверх, похоронив под собой всякую надежду на то, что камень блеснет на солнце гладким боком. Впрочем, Воскрешающий камень с виду был почти как обыкновенный булыжник. Смерть ведь подобрала его на дороге. Таких булыжников под ногами попадается много, но только на одном из них был знак Даров Смерти и маленькая трещина. Парень и девушка долго бродили по краю поляны, время от времени подбирая среди травы какие-нибудь мелкие камешки, но не один из них не был подарком Смерти. Они невольно больше и больше расширяли круг поисков, но все было напрасно. В отчаянии, Гарри попробовал "Ассио" даже со Старшей палочкой Дамблдора, смутно надеясь, что один Дар Смерти призовет к себе другой ее Дар. Не помогло.

Искатели давно насквозь промочили ноги, бродя по довольно высокой и мокрой траве. Нацепляли на себя кучу паутины, которая в изобилии висела на каждом суку среди деревьев у края поляны. Фестрал ходил рядом, низко наклонив голову и старательно делая вид, что занят исключительно пощипыванием молодой травки. На самом деле он почти не прикасался к траве, а внимательно что-то высматривал среди резных листьев крапивы. Вдруг он оторвался от своих поисков и поднял обтянутый кожей череп, настороженно прислушиваясь. Гарри услышал в ушах свист воздуха, который как будто бы засасывали в огромную воронку. И без того сырая поляна в миг стала совершенно промозглой, а паутина на ветках успела обледенеть вместе с каплями задержавшегося в ней густого утреннего тумана. Гарри тут же забыл о Воскрешающем камне и бросился к своей подруге. Гермиона стояла бледная, как сама Смерть, мелко дрожа всем телом. А с другой стороны к ней медленно приближались дементоры, которых было никак не меньше сотни, и наверное, еще больше пряталось за остатками серебристого купола. Так вот вы где, оказывается, голубчики, скрываетесь от правосудия... - догадался Гарри. - развели тут, понимаешь ли, сырость!" Гарри прямо на ходу достал палочку и выпустил на дементоров своего верного оленя. Олень вздернул рога и рванулся вперед, задержавшись только на минуту около перепуганной девушки, согревая ее своим теплом. Потом он повернул к своему хозяину гордую красивую голову, и получив от него разрешение двигаться дальше, помчался вперед, на свою добычу, загоняя порождения зла обратно под сырую паутину.

Дементоры уже успели высосать из девушки все недавние восторги от полета. Гермиона с трудом приходила в себя. Гарри никак не мог понять, почему же он этих безмозглых противных тварей почти не чувствовал. То есть, он, конечно, чувствовал идущий от них холод и сырость, но они не смогли забрать у него ни одной счастливой мысли или воспоминания. Все было при нем, как и тот отцовский олень, который жил теперь в его душе и стоял на страже его сердца. Ему даже не приходилось напряженно сосредотачиваться, чтобы серебристый Патронус продолжал контролировать поляну вокруг них. Вполне достаточно было просто не забывать о своем рогатом друге.

Гарри уговаривал Гермиону прекратить напрасные поиски пропавшего камня, но она отказывалась. Тогда Гарри мысленно приказал оленю ни на шаг не отходить от девушки, а сам постарался ни на минуту о нем не забывать. После чего поиски решено было продолжить, хотя в душе Гарри уже не надеялся на положительный результат.

Впрочем, завершить изыскательские работы им не дали. Деревья с другого края лощины вдруг угрожающе зашевелились, и на поляну выкатили два огромных паука. Один был размером с лошадь, другой, правда несколько поменьше, но тоже мог сравниться по высоте с мохнатым пони. Как назло, Гермиона была в этот момент довольно далеко от него, фестрал вообще куда-то исчез, видимо решив, что от дементоров все же нужно держаться подальше. Большой паук первым заметил Гермиону, освещенную серебристым Патронусом, и в один миг оказался рядом с девушкой. Ему для этого потребовалось сделать всего лишь несколько шагов на своих огромных мохнатых лапах. Звякнули челюсти, и пленница паука повисла вверх ногами. Гарри нацелил на ногу акромантула палочку и выкрикнул "Сектумсемпра!" Заклинание задело одну из восьми мохнатых лап, и паук даже почесал немного тронутую заклинанием лапу другой лапой. А потом медленно повел вокруг своими черными выпуклыми глазами в поисках источника опасности.

Гарри выкрикнул "Экспеллиармус", вспомнив, что именно это заклинание помогло ему в лабиринте во время третьего тура, когда паук напал на них с Седриком. "Ступефай" или "Петрификулс" на этих тварей совершенно не действовали. Наверное, из-за густых мохнатых волосков, которыми у акромантулов было покрыто все тело. "Экспеллиармус" подействовал. Акромантул разомкнул на миг челюсти, уронив добычу. Но он отнюдь не собирался сдаваться. Переступив через девушку, огромный паук в два шага добрался до Избранного, повалил его на землю и придавил огромной лапой. Уже падая, Гарри заметил, что второй паук, поменьше, проделал то же самое с Гермионой.

"А вот это провал,"- пронеслось в голове Гарри. Паук так сильно сдавил ему грудную клетку, что он почти не мог дышать. Другими двумя мохнатыми лапами паук надежно прижимал к земле руки. Мучительно соображая, что бы такое предпринять, юноша вдруг услышал разговор двух пауков между собой.

- Мне кажется, что нашему племени все-таки лучше вернуться сюда. Мы жили здесь пятьдесят лет, и неразумно было бы покидать эти места сейчас. - говорил большой паук протяжным низким голосом, обращаясь к тому, что был поменьше. - Как ты считаешь, сын?

- Ты прав, отец. Ничего лучше этой лощины мы пока не нашли. Пусть другие кланы ищут что-то другое, а наш клан вернется сюда, на эту поляну. Что будем делать с пленниками? Я не против перекусить, отец. - ответил "маленький" паук таким же низким голосом, громко щелкнув при этом своими челюстями.

- Девчонку не тронь. Она достанется нашему деду и повелителю. Он давно уже не пробовал нежного человеческого мяса. А вот этот костлявый задохлик утолит немного наш голод. - пробасил акромантул, выскребая четвертой лапой волшебную палочку из пальцев Гарри.

"Так... Значит я невкусный?" - слабо мелькнуло у Гарри где-то на краю сознания. Больше ничего существенного подумать он не успел, потому что почувствовал, что в руку впиваются железные челюсти гигантского паука. "Как глупо..." - успел подумать Избранный, мысленно уже навсегда прощаясь со своей короткой жизнью.

Однако акромантул вдруг остановился, быстро выдернул челюсти из тела Гарри, и неожиданно убрал со своей жертвы все четыре лапы. Более того, он резко попятился назад. Не теряя ни секунды, не думая о ране на руке, из которой текла кровь, и даже не успев задуматься о таком странном поведении своего палача, Гарри схватил лежащую на земле волшебную палочку и наставил ее на паука. Что бы такое действенное применить против этого мохнатого чудовища, Гарри так и не придумал. А потому, проглотив подступивший к горлу комок, закричал что было сил: "Отпусти Гермиону, сволочь мохнатая!"

Как ни странно, это подействовало. Большой паук резко повернул голову к "маленькому" и приказал ему своим густым протяжным басом: "Отпусти девчонку!"

Тот, который зажал под собой девушку, смотрел на своего отца недоуменно. У него от удивления даже все четыре пары глаз собрались в одну большую кучку. Но старший акромантул повторил свой приказ более настойчиво, добавив при этом, что так требует их "Верховный повелитель", который стоит сейчас перед ним.

"Это я что ли? - пронеслось у Гарри в голове. - С каких это пор я повелеваю акромантулами?" Решив, однако, что он "лучше не будет думать об этом сейчас, а подумает об этом завтра", Гарри набрался наглости, мобилизовал все имеющиеся у него силы и обратился приказным тоном к "мелкому" пауку, стараясь вложить в свой голос как можно больше негодования: "Ты что, не слышал приказа Верховного повелителя? Тебе повторить? Отпусти девчонку немедленно!"

"Мелкий" послушался, снял свои лапы с девушки и даже сделал шаг назад. Гермиона с видимым трудом встала на ноги и кинулась к своему другу.

- Так... Очень хорошо! - удовлетворенно заметил Гарри. Следующие слова он выкрикнул во весь голос, предварительно не забыв приставить волшебную палочку к своему горлу, применив "Сонорус"

- А теперь прочь отсюда... Я сказал! Быстро! - голос Гарри, казалось, гремел на весь лес.

Это подействовало, и оба паука, пятясь задом, покинули поляну.

Гарри бросил на Гермиону беглый взгляд, отметил что она, мягко говоря, очень сильно не в себе, и тут же принял решение, что с них хватит. Ничего они тут не найдут. А пока живы, нужно отсюда сматываться. Да и кровь из раны на руке текла, не переставая. Гарри даже не стал искать глазами Фестрала, а немедленно схватил девушку за руку, сосредоточился и трансгрессировал из этого опасного места. Неважно куда! Да хоть в Хогсмид, что ли? Юноша очень надеялся, что, по крайней мере, акромантулов там нет.

Спустя мгновенье они упали на траву рядом с Визжащей хижиной. Может быть потому, что именно это строение неотлучно вертелось в мыслях Гарри. Слишком многое было связано с этим странным домом на окраине волшебной деревни. Потирая ушибленную коленку здоровой рукой, Гарри ругался последними словами:

- Чертов Хагрид! Это же надо было догадаться развести в лесу, рядом со школой, рядом с детьми, эту мразь! Гермиона! Ты слышала? У них там, блин, свои кланы... Да эти чудовища сейчас по всему Запретному лесу разбредутся в поисках жилья и пищи. Нет, этот Хагрид точно идиот ненормальный. И Арагога здесь поселил, и жену ему нашел! "Плодитесь и размножайтесь, дети мои!"

Гарри просто трясло от негодования. Он даже не мог понять, на кого он больше злится: на гигантских пауков, или на этого олуха Хагрида. Спустя минуту он все-таки понял, что как ни странно, на Хагрида злость была больше. Пауки всего лишь пауки. Им нужно где-то жить и чем-то питаться. А вот Хагрид действительно болван. Эта его любовь к опасным тварям до добра не доведет. А директор школы, этот Диппет лысый, куда смотрел?

Кровь из раны на руке, однако, по прежнему не унималась. Даже несмотря на негодование Избранного. Гермиона попросила Гарри полить ей на руки из волшебной палочки, и теперь, вымыв руки, что-то сосредоточенно искала в бисерной сумочке. Через мгновенье на свет божий была извлечена аптечка. Гермиона приказала другу "стоять смирно и не сотрясать понапрасну воздух".

- Я могла бы остановить кровотечение заклинанием, но очень боюсь, что в рану попал яд. Так что потерпи немного. Я сейчас проверю твою кровь на наличие в ней яда, - пояснила девушка и собрав несколько крупных капель крови в невесть откуда взявшееся прозрачное стеклянное блюдце, капнула туда из какой-то бутылочки, пробормотав при этом что-то себе под нос. Спустя десяток секунд она облегченно вздохнула, и, наставив палочку на рану, произнесла "Энервейт".

"Впрочем, Диппет ничего не знал," - продолжал соображать Гарри, молча наблюдая за Гермионой. - Паука же никто не видел. Он сбежал в лес из коробки. А Том тогда свалил на Хагрида открытие Тайной комнаты и убийство Миртл от взгляда василиска. Да василиск по сравнению с этими восьминогими, восьмиглазыми лошадьми просто большая змея."- устало подумал Гарри, медленно приходя в себя.

Гермионе тоже стоило больших усилий вернуть себе уравновешенное состояние. Убедившись, что с рукой Гарри все более-менее в порядке, она, наконец, взглянула в глаза своему другу и проговорила с явным восхищением в голосе:

- А ты просто молодец! Гарри, я уже думала, что пришел конец, когда вдруг неожиданно услышала твой приказной тон немедленно отпустить меня. Как ты догадался отдать акромантулам такой приказ?

- Да я просто ничего другого придумать не смог! Знаешь, на этих мохноногих даже "Сектумсемпра" не действует. У меня так язык к горлу присох, что я вообще не понимаю, как я в принципе смог что-то сказать. - честно признался Гарри и тут же разразился новой порцией негодования "на этого идиота лесничего с его болезненной любовью к опасным тварям". Выговорившись еще раз на эту, в полном смысле слова, животрепещущую тему, Гарри все-таки задал своей умнице-подруге интересующий его вопрос:

- Но почему же старший паук все-таки передумал мною закусывать? Не потому же, что я оказался несколько костлявее, чем он изначально рассчитывал!

Гермиона, продолжая перекладывать вещи в бисерной сумочке, немного подумала, а потом ответила:

- Знаешь, я точно не уверена, но вообще-то есть такое зелье с интересным названием "Зелье подчинения" В школе его вообще не проходят, только в школе мракоборцев. Суть состоит в том, что в уже готовое зелье добавляется кровь того, кто будет в дальнейшем называться "Верховным повелителем". А тот, кто выпьет зелье, будет подчиняться любому приказу своего повелителя. Просто не вижу другого способа, которым Сам-Знаешь-Кто смог бы заставить акромантулов беспрекословно подчиняться себе. А так, в общем, все логично. Они отправили паукам какое-нибудь угощение, накачав предварительно "лакомое блюдо" зельем. Паук прокусил тебе руку и почувствовал "кровь своего повелителя", ведь кровь Сам-Знаешь-Кто использовал, естественно, свою собственную. Напасть на тебя он уже не мог, а тем более тобой пообедать. - Гермиона вновь с благодарностью посмотрела на Гарри. - Но все равно ты молодец, потому что быстро сообразил, как нужно себя вести с этими тварями.

- А что же он меня сразу-то за своего повелителя не признал? Слепой, что ли? - обиделся Гарри.

- Ну знаешь, на своего "братца по крови" ты, слава Господу, мало похож. Цвет черепа не тот, волосами оброс больше, чем положено, глаза зеленее и кожа темнее. - смеясь, ответила девушка.
И уже серьезно добавила:

- Я сама очень мало знаю. Применение этого очень опасного зелья, как ты понимаешь, запрещено Министерством. Фактически, это жидкий "Империус", и за его использование полагается билет в один конец в Азкабан. Поэтому и прочитать о "Зелье подчинения" что-то конкретное из общедоступных источников почти невозможно. Так, только общие фразы. Может быть там еще нужны какие-то заклинания, может быть подчиненный должен узнавать своего господина по голосу? Так или иначе, но паук тебя не признал за господина, пока не вкусил твоей крови.

- Это сколько же нужно было наварить зелья, чтобы напоить этих лошадей? - не удержался Гарри.

- А это зависит не от массы тела, а от уровня организации мозга. Чем проще мозговая деятельность, тем меньше нужно зелья. Так что для пауков, с их считанными извилинами, много не понадобилось, - просто ответила лучшая ученица Хогвартса.

Слушая объяснения Гермионы, Гарри прокручивал в голове свой первый урок у профессора Снейпа и его тихий голос, почти шепот: "Я могу научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, как заткнуть пробкой смерть..."

"...и власть," - добавил уже про себя Мальчик-которого-Снейп-так-и-не-смог-научить-варить-зелья. Потому что умер в этом доме, возле которого сейчас они с Гермионой приводили себя в порядок. Пересилив свой необъяснимый страх встречаться с прошлым, Гарри решил все-таки зайти внутрь хижины. Он даже не мог дать себе отчета в том, зачем он это делает. Тело профессора Снейпа, скорее всего, уже давно забрали и отнесли в Хогвартс, положив рядом с другими погибшими.

Гарри оказался прав. Хижина была пуста. На полу, на том месте, где в глубине черных глаз погасли последние огоньки, можно было разглядеть довольно большое пятно засохшей крови. Рядом лежал пустой ящик, тот самый, который уже почти двое суток назад загораживал собой проход в туннель, и сидя за которым Гарри наблюдал расправу Вольдеморта над Снейпом. Оглянувшись вокруг, Гарри заметил второй такой же ящик в самом углу комнаты. Только не было похоже, что он пуст. Гарри посветил волшебной палочкой и вдруг с удивлением разобрал нацарапанные кем-то прямо на доске слова: "Осторожно! Взрывоопасно! Не встряхивать!". Почти не дыша, Гарри открыл крышку ящика, и обнаружил в нем... большой кривой рог, с характерными бороздками у основания, при жизни явно принадлежавший крупному взрывопотаму.

Глава 14

 

Уважаемые читатели! Я должна признаться, что нарисованного госпожой Роулинг генеалогического дерева не изучала. А канон почти ничего не говорит о родственниках Гарри Поттера, кроме отца, матери и крестного. Поэтому мои предположения - это чистой воды моя фантазия. Но я считаю, что история матери трех сестер Блэк могла иметь место, потому что очень уж разные у девочек были характеры и судьбы. А кроме того, Джеймс и Сириус подружились между собой явно до того, как оказались в одном купе Хогвартс-экспресса. И это при том, что родители Джеймса жили в Годриковой впадине, а родители Сириуса в Лондоне. Также учитывая слова Сириуса о том, что "все чистокровные семьи в родстве между собой. Если ты готов разрешить сыну или дочери брак только с кем-то таким же чистокровным, выбор очень ограничен. Нас, таких, почти и не осталось на свете.", я предположила то, что предположила.

Глава 14. Как важно знать своих родственников

Не смея дышать, Гарри медленно-медленно закрывал крышку деревянного ящика. Когда, наконец, доски легли на место, оставив наверху предупредительную надпись, Мальчик-которому-все-время-приходилось-выживать, потому что он один был такой особенный, осторожно встал и направил свои стопы к выходу. В дверях хижины стояла его верная подруга и внимательно следила за ним. На ее вопросительный взгляд Гарри только махнул рукой.

⇐ Предыдущая45678910111213Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: