Глава 3. Волан-де-Морт, Кикимер и Тенебрус 7 глава

Гриффиндорцам повезло. Отыскав, наконец, среди всеобщего погрома, чудом уцелевшую каменную горгулью, охранявшую вход в кабинет, они тут же смогли убедится, что пароль остался тем же: "Дамблдор". Вбежав по винтовой лестнице, подростки оказались в знакомом круглом кабинете. Кабинет был пуст. К удивлению, и даже некоторому разочарованию Гарри, вновь опустели все портретные рамы. Это, конечно, исключало возможность поговорить с кем-нибудь из директоров, но с другой стороны, может это и хорошо. Никто не будет подглядывать. "А все-таки, куда их всех сдуло?" - удивился про себя Гарри.

И тут же услышал в своей голове тихий голос, который показался Избранному знакомым, и в котором чувствовался легкий сарказм: "По родственникам разбежались! Сплетничают, небось..."
Гарри нервно оглянулся. Может быть ему показалось. Но в кабинете по-прежнему никого не было, кроме него и Гермионы, которая уже погрузилась в Думосброс, занимавший стол перед портретом Дамблдора. "Быстро она...," - только и успел подумать Гарри, как вновь услышал в голове слегка ехидный голос: "Что, не узнаем старых знакомых? Да здесь я, здесь. На полке. Плоховато, правда, выгляжу. Дыму наглоталась и обгорела немного..."

В эту минуту говоривший закашлялся, а Гарри, кинув взгляд на полку в шкафу, наконец сообразил, кому принадлежал голос, звучавший в его ушах. Конечно же, это была старая Распределяющая Шляпа. Выглядела она действительно неважно. Края старой ветоши довольно сильно обгорели и при каждом новом приступе кашля обсыпались, разлетаясь по сторонам.

"Может ей воды предложить?" - шевельнулось в мыслях Гарри, хотя он совершенно не был уверен, что Шляпа сможет пить воду.

"Ты мне еще лимонных долек предложи!" - вновь услышал Гарри, когда Шляпа, наконец, откашлялась.

"Она что? Все мысли мои читает?" - Гарри уже ничего не понимал.

"Ну да! Вот уж что-что, а твои мысли для меня не секрет. Это Дамблдор наивно думал, что он самый лучший легилимент в Хогвартсе. А самый лучший легилимент здесь я, Шляпа!"- в голосе чувствовалось явная гордость.

"Интересно, я с ней вслух разговариваю, или так, мысленно?"- задал сам себе вопрос Гарри, и тут же получил ответ:

"Да мысленно, мысленно! А какая разница? А-а... Не нравится, что у тебя в голове шарят посторонние? Так оклюменцию надо было учить, милый мой... Вот к последнему директора Хогвартса, тому, которого до срока сместили с должности, даже мне не удавалось пролезть в голову! Но я, разумеется, по старой привычке попыталась пару раз. Глухо. Да к тому же, он сразу это заметил. И тут же пригрозил запихать мне в рот все недоеденные предыдущим директором лимонные дольки, если еще раз предприму что-нибудь в этом роде. Так что, слава Мерлину, его портрет так и не появился в этом кабинете. Мрачный был тип. Все о чем-то думал, думал... Все ночи напролет по кабинету ходит и ходит... Туда-сюда, туда-сюда... Спать не давал никому. Фоукс было к середине лета вернулся на свою жердочку, а когда в сентябре этот тип здесь окопался, опять улетел. Меня с собой звал, да куда мне? Старая я для дальних-то путешествий."- к концу этой длинной тирады Шляпа опять закашлялась.

"Это она про Снейпа,"- определил про себя Гарри, и тут же решил ей сказать, что последний директор Хогвартса был хорошим человеком и он, Гарри, был бы рад увидеть его портрет в этом кабинете.

"Да хороший, хороший... Кто же с этим спорит. Но мрачный... и себе на уме. Я его, между прочим, очень хорошо помню еще одиннадцатилетним. Трех десятков лет не прошло. Уж и чего я только не нашла тогда в его немытой голове! Ума хватало, таланта хватало, смелости хватало, желания проявить себя тоже было хоть отбавляй. Правда и тараканов разных десятка два насчитала. И среди них два самых больших: упрямство и полная неспособность прощать чужие ошибки. Не успела я взобраться к нему на голову, как тут же услышала: "Хочу в Слизерин!" Это с его-то старой мантией и потрепанными учебниками! Я ему логично так говорю: "Послушай меня, старую! Нечего тебе там делать. Давай я тебя в Гриффиндор определю, смелости у тебя вполне на весь багровый факультет хватит. И подруга твоя уже там. Которую Лили зовут. Не хочешь? А зря. Ну, давай в Когтевран, что ли. Там такие книжные черви вполне нужны." Так он даже обиделся. Тут же давай вспоминать про маму, которая в Слизерине училась. Пуффедуй я ему даже предлагать не стала. Он, конечно, был трудолюбивый юноша, но в Пуффедуе таких злых не любят. Нечего там хорошим детям настроение портить. Да иди ты, думаю, родной, в свой Слизерин. Пожалеешь еще. Вот тогда вспомнишь меня, старую Шляпу, да поздно будет."

Голос Шляпы в голове Гарри опять стих, а самого юношу вдруг разобрала злость на Шляпу: "А меня ведь хотела в Слизерин засунуть..."

Шляпа это, разумеется, тут же почувствовала, и не осталась в долгу: "Ну ты сравнил! То ты, знаменитый Гарри Поттер, а то нескладный Северус в подержанной мантии. В Слизерине ты бы делом был занят. Учебой, конкретно. В Слизерине списывать не дают. Там каждый за себя. Профессор Снейп нипочем не разрешил бы тебе с первого курса подставляться под бланджеры. А Дамблдор, этот чертов гриффиндорец, вынужден был бы не отделять Слизерин от других факультетов. Какой же он был бы "отстойный" факультет, если там учится сам Гарри Поттер! Короче, не надо было мне тебя слушать, а надо было гнать в Слизерин. Табуретом."

Гарри опешил от такой наглости Шляпы. "Ничего себе, здорово!- мысленно возмущался он. - А мое мнение, значит, не в счет? Ей лишь бы дружбу факультетов крепить. А как же тогда моя дружба с Роном, Гермионой, Невиллом, Джинни..."

Гарри действительно не мог даже представить себя без своих друзей. Лучший легилимент Хогвартса, естественно, была в курсе всех бушевавших в голове Избранного эмоций. Поэтому Гарри уже ничуть не удивился, услышав реакцию Шляпы: "Ну, ладно, хватит возмущаться. Дружба дружбой - а служба службой. Рон твой рыжий, как я успела заметить, сидя на его голове, только и мечтал о том, как бы подружиться со знаменитым Гарри Поттером. Да и эта твоя подруга, которая сейчас в Думосбросе утонула с головой, похоже, к моменту распределения выудила из учебников все, что только можно было найти о "Мальчике-который-выжил". Подружились бы как-нибудь. Тролль в туалет заскочил? Заскочил. Она там ревела? Ревела. Все. Точка. Место встречи, как и начало дружбы, изменить нельзя."- При этом Шляпа, что Гарри успел заметить, самодовольно улыбнулась.

Гарри только решил про себя, что все равно это была бы уже не та дружба, которая была между ним, Роном и Гермионой сейчас. "Ну вот на квидвичном матче, например, за кого бы Гермиона болела? То-то и оно, что за своих красно-желтых, а не за меня, серебристо-зеленого".

И тут же услышал в голове самый настоящий смех: "Кому что, а вам лишь бы ваш любимый квидвич! Ты прямо как Дамблдор. Да-да, этот старикан, хоть и с бородой, а все туда же! Я ему опять логично так объясняю, что кончать пора с этим делением на факультеты. Что добром это не кончится. А он мне нелогично так твердит одно:"А как же чемпионат школы по квидвичу?" Тьфу. Я ему опять логично так советую, что ты бы лучше за детишек поболел, а не свою любимую красно-желтую команду. А он мне снова буркнет в ответ что-нибудь вроде: "Детям нужна спортивная разрядка." Ну где тут логика-то? Где? Всего двадцать восемь учеников летают, а вся остальная школа на них пялится. Чем такая "спортивная разрядка", уж лучше самая обычная "утренняя зарядка". На фестралах можно наперегонки полетать, или, жаброслей пожевав, в озере поплавать. На шпагах или с мечом друг с другом попробовать выяснить, кто из вас там сильнее, выше, дальше. Свет у них клином сошелся на квидвиче! Вот ты, знаменитый Гарри Поттер, ты хоть танцевать умеешь? Можешь не отвечать. Знаю, что не умеешь. А на министерских приемах в твою честь что делать будешь? Дамам ноги топтать?"

С танцами-то, разумеется, Шляпа права. Тут уж Гарри нечего было возразить. О Министерских приемах он, конечно же, еще не задумывался, но решил, что как-нибудь сведет это дело к минимуму. Вездесущая Шляпа, однако, быстренько пресекла эти мысли.

"Не вздумай отлынивать от министерских приемов. Серьезно так говорю. Если Министерство к осени, я имею в виду, к этой осени, не отменит всю эту канитель с распределением первокурсников по факультетам, я логично так предупреждаю, что сама приму меры. Пока жива!"- Шляпа явно смотрела на Избранного с вызовом.

"Куда она денется?"- это было первое, что пришло в голову Гарри. Но, по-видимому, у Шляпы на все был готов ответ, потому как ее опять понесло:

"Да никуда я не денусь. Я всех первокурсников "дену". Распределю всех на мой любимый факультет, поближе к кухне. ХА!!!"
"Если бы во рту Шляпы были зубы, то сейчас получился бы неплохой оскал, - это Гарри мог сказать точно, увидев широкую довольную улыбку старого головного убора. - Интересно, какой же у нее любимый факультет? Слизерин, что ли?"

Ответ пришел незамедлительно: "Сам ты Слизерин! Да Пуффедуй же! Пуффедуй. Только туда идти никто не хочет. Всех приходится уговаривать. А посмотришь на вас всех, подкладка кровью обливается... Одни умные-преумные, другие хитрые-прехитрые, третьи храбрые-прехрабрые, а мирно жить не можете. А в Пуффедуе все будете добрые и трудолюбивые. Вот. И это логично. Профессор Стебль очень добрая женщина. Она всех примет."

"Да тебя же в утиль спишут, как старую ветошь. После таких-то фокусов, - мысленно передал Гарри шляпе свое послание. - В лучшем случае отправят в музей."

"Ты про "музей" лучше не заикайся. Я в отставку не собираюсь!" - нагло заявила Шляпа.

"Господи, час от часу не легче! А что же вы делать будете, уважаемая Шляпа? Песню сочинять для праздничного ужина по случаю начала нового учебного года?" - вежливо поинтересовался Мальчик-Который-Выжил.

"А ты подумай, и попробуй догадаться, что я собираюсь делать. Ну давай! До трех раз."- Шляпа нетерпеливо постукивала полями со своей правой стороны по полке шкафа.

"Издевается...", - решил про себя Избранный.

"Обижаешь, Рыцарь печального образа! Издевательство - это когда первокурсников разгоняют по своим гостиным, и кругом ставят пароли, чтобы друг с другом меньше общались. А я стану для всех студентов Хогвартса родной матерью, то есть родной Шляпой. Вот случится у ребят какая-нибудь неприятность, так они не по туалетам будут слезы размазывать, а придут ко мне. А кто у нас лучший в мире легилимент? Разумеется я, Шляпа. Я что-нибудь умное непременно присоветую. А из меня тайну никакой легилименцией не вытянешь. Внутри-то пусто. Мозгов-то нет, а потому мне и оклюменция не нужна, чтобы сохранить все детские тайны." - Шляпа была явно довольна собой и своими планами на будущее.

"Интересно, а под подкладкой у нее что?"- подумал Гарри, как будто бы кто-то потянул парня за извилину.

"А ты мне под подкладку не заглядывай! Под подкладкой у меня все, что надо... под подкладкой! Не вами положено, а основателями Хогвартса. Сейчас таких мастеров нет, чтобы постичь то, что у меня под подкладкой спрятано. А тайны из меня не вытянешь никакой легилименцией."- закончила Шляпа и с вызовом уставилась на своего мысленного собеседника.

"Если только сама не будет делиться сплетнями,"- невольно подумал Гарри и тут же пожалел об этом.

Лучший в мире легилимент в долгу не остался: "Но-но, потише. Я ведь и обидеться могу. И нечего на меня так смотреть! Оклюменцию надо было учить, Избранный ты наш... Книжечку можешь вон на той полочке внизу взять. Два с половиной года уже там пылиться, еще Дамблдор принес. Из библиотеки, небось, спер и припрятал. С ним это иногда случалось."

Гарри хотел было открыть рот, чтобы что-то возразить, но Шляпа не дала даже сформулировать мысль. В голове раздался ее тихий голос, полный легкой иронии: "Мне сегодня можно болтать в свое удовольствие. У меня вчера был сильный стресс, а сегодня этот... отходняк. Что, не веришь? Я вчера столько страху натерпелась. Думала все, конец всем моим мечтам о смене профессии. Сейчас сгорю, как свечка. Вот правду люди говорят: "Все, что не делается, делается к лучшему." Накануне поругалась с последним директором Хогвартса. Вернее, я-то не ругалась, это они друг с другом разругались в пух и прах. Ну этот, Дамблдор на портрете и профессор Снейп. Из-за тебя между прочим... Да они друг с другом не очень-то ладили, особенно в последний месяц. После того, как вы чудом смотались от Малфоев. Это я знаю, потому что Снейп разговаривал с Драко здесь, в этом самом кабинете. Тот Дамблдор, который на портрете, весь последний месяц вообще редко появлялся в своей раме. А тут явился, и давай шорох наводить. Что-то там про дерзкое ограбление Гринготса. Это он, ясен пень, в Министерстве последних сплетен насобирал. Сейчас, говорит, Поттер с друзьями будет здесь, и нужно послать кого-нибудь дежурить в гостиную Когтеврана. А профессор Снейп как заорет на портрет, да как стукнет кулаком по столу. Чуть Думосброс не угробил, идиот. Тот, который на портрете, так ему об этом и сказал, и про Думосброс тоже. Еще так намекнул прозрачно, что типа единственный он и неповторимый, и скоро может понадобиться. А потом еще живой Снейп пригрозил уже мертвому Дамблдору вынуть у него из портрета душу, если тот, черт возьми, не скажет ему, что Поттер забыл в гостиной Когтеврана. Только легче Гринготс ограбить, чем добиться от Дамблдора настоящего ответа. Он помахал на прощание белой бородой и исчез за рамой. А мне так смешно стало на них смотреть. Ну взрослые люди, а все друг с другом "в оклюменцию" играют! Ну я и хихикнула громче, чем могла себе позволить. Тогда этот сальноволосый медленно так взял графин с водой, открыл крышку, набрался наглости перевернуть меня вверх ногами, и вылил в меня из графина всю воду. Ну дольки-то лимонные, что еще в шкафу оставались от прежнего директора, он уже давно запулил в его же портрет. Промокла насквозь, пока вся вода сквозь меня просочилась. Чуть не захлебнулась. На поля самостоятельно встать так и не смогла. Лежу тут на полке, одинокая, сырая и несчастная... Профессор этот, с графином, куда-то исчез. Ну думаю, хоть сегодня измерять кабинет шагами никто не будет. Надо пользоваться моментом, и отключилась. Только заснешь тут с вами. Как же! Такой грохот стоял всю ночь! И спросить-то ничего не у кого! Все рамы пусты, вот как сейчас. Тебя, правда, видела краем глаза. Но заговорить не решилась. Жалко только тебя стало. Честно. Но зато хоть сообразила, что к чему. Ну что опять удивленно так смотришь? Я же тебе зря что ли говорю: "Оклюменцию надо учить."

"Да понял я уже про оклюменцию,- протянул про себя Гарри.- Ты лучше расскажи, что дальше было."

"А что дальше? Лежу я, значит, соображаю, что к чему. Вдруг чувствую, зовет меня этот ваш, Вольдеморт. Ну что думаю, "ехать надо". Сами-то по себе призывающие чары, как ты надеюсь, понимаешь, на меня не действуют, ежели сама не захочу. Чай не лыком шитая! Но надо же было меч вам доставить, чтобы змею зарубить. Вот ты, Избранный ты наш, ты же не сказал Невиллу, что змею надо мечом гриффиндорским рубать. Ну прямо достойный ученик Дамблдора! Ну ладно, не обижайся. Я понимаю, забыл. С кем не бывает. Лететь вверх ногами старалась, чтобы меч раньше времени не выронить. А как на голову того парня, Невилла, приземлилась, так сразу ему прошептала, что к чему, и что надо делать. Парень оказался что надо. Быстро сообразил. А я его, между прочим, в Пуффедуй поступить дольше других уговаривала. Уж больно он мне понравился. И добрый, и трудолюбивый. Но он мне только одно твердил: "Бабуля меня убъет!". Боже мой, ну и нравы у этих волшебничков! Как будто бы учась в Пуффедуе, нельзя быть храбрым или умным. Лучший-то ученик Хогвартса, чемпион школы, Седрик Диггори, где учился? В Пуффедуе. После известия о его смерти неделю от слез не просыхала. Я-то, старая, надеялась, что выучится парень, на китаяночке на той, симпатичной, женится. Детишек они умненьких нарожают, а я их в Пуффедуй определю. Китаяночка-то та несколько раз сюда, ко мне, потом приходила. Мы с ней вместе тут поплакали о Седрике... Вот сейчас вспомнила, и опять чувствую, потекло... Подкладка, видать, не просохла...."- с этими словами Шляпа в самом деле приподняла край полей и утерла скатившуюся из глаза слезу.

Избранному тоже стало не по себе. О нелепой смерти Седрика он не мог вспоминать без содрогания. Все случилось так быстро, что он даже не успел тогда ничего сообразить. "Убрать лишнего" - и все.

"А соображать лучше надо было. - опять раздался в голове знакомый голос. - вы ведь чувствовали, что куда-то не туда попали. Шарахнули бы по Хвосту и Вольдеморту "Ступефаем", или твоим любимым "Экспеллиармусом". Седрик одной левой мог бы обоих трансфигурировать во что-нибудь маленькое. И все вчетвером в Хогвартс. Конечно, после обряда "Кость, плоть и кровь" уже поздно было вспоминать об упущенных возможностях. В ступоре в решительную минуту стоять никак нельзя. Вот когда мы с тобой пять лет назад василиска рубали, помнишь? Я тебе как ненормальная, ору, ору прямо в ухо! Меч кричу, держи, идиот! А ты меня, похоже, так и не услышал. Пока меч тебе на голову не свалился. Ну да ладно. Как говориться, все хорошо, что хорошо кончается.

"А меч Годрика Гриффиндора всегда можно достать из Шляпы?" - задал, наконец, Гарри давно интересующий его вопрос.

Шляпа перевела дух и внимательно посмотрела на Избранного, хитро подмигнув одним глазом: "Разумеется. Если только этот человек настоящий гриффиндорец. Если у него случится крайняя нужда, и он попросит помощи у Хогвартса."

- Гарри, ты о чем думаешь? - услышал вдруг настоящий гриффиндорец совсем другой голос и уже вслух. Голос принадлежал Гермионе, а хозяйка голоса уже покинула Думосброс.

- Да это я так, отвлекся...,- задумчиво пролепетал Гарри.

А сам подумал: "Этот разговор со Шляпой был на самом деле, или все происходит в моей голове?"
И тут же получил ответ: "А если все это происходит в твоей голове, то почему этого не может быть на самом деле..."
Гарри готов был дать честное слово, что при этом Шляпа снова подмигнула ему, улыбнувшись. А потом закрыла глаза и притворилась спящей.

 

Глава 11

 

Глава 11. Вопрос за вопросом

На все несмелые вопросы Гермионы по поводу того, что такое интересное отвлекло его внимание и почему это секрет (вопросов, если уточнить справедливости ради, было всего два), Гарри ответил, что по-честному все расскажет обязательно, только чуть позже. Потому что, во-первых, рассказывать долго, а во-вторых, "все равно не поверишь". А про себя отметил: "Вот я бы уж точно не поверил! Решил бы, что либо со мной шутят, либо макароны на уши накручивают." Тем не менее Гарри обнаружил на нижней полке шкафа пару нужных книг по оклюменции. Одна называлась "Как защитить свой разум", а вторая - "Оклюменция, магия или искусство". На первом листе обоих книг стоял штамп Хогвартской библиотеки. Гермиона смотрела на все это просто с открытым ртом, не забыв при этом, тем не менее, подставить под найденные "источники знаний" свою бисерную сумочку. Оба учебника были благополучно погружены в объемные недра этой маленькой с виду сумочки.

В свою очередь Гарри поинтересовался у девушки, как у нее дела с Думосбросом? Выяснилось, однако, что дела в общем и целом пока никак. А все то время, пока Гарри столь увлеченно и познавательно выслушивал монологи Старой Ветоши, гордо именуемой Шляпой, Гермиона с интересом изучала в Думосбросе "Историю Принца", потому что "Так получилось...", поскольку "любопытство взяло верх". Гарри решил про себя, что он этой вездесущей всезнайке лучше потом объяснит, что обычно делают с любопытными такими, которые везде свой нос суют, куда не следует. А в данный момент не стоило терять время на долгие объяснения.

Гермиона даже успела освободить Думосброс от воспоминаний Снейпа. Причем все содержимое ценного артефакта разделила на несколько стеклянных емкостей, и аккуратно закрыла пробками. Теперь следовало приступить к главному. Посовещавшись пару минут, они решили, что лучше все же начать с воспоминаний Гермионы и ровно с того момента, когда их всех вытащили из палатки. Гарри не зря верил в свою подругу. Разумеется, она отлично знала теорию о том, как достать из своей головы нужную мысль. Глубоко вздохнув, она приставила к виску волшебную палочку, закрыла глаза и напряженно закусила губу. "Сосредотачивается,"- сообразил Гарри. Через несколько довольно долгих секунд, как показалось парню, на конце волшебной палочки показалось вещество, похожее на серебристую сверкающую нить. "Получилось!"- воскликнула девушка, и аккуратно опустила вытянутую "нить" в Думосброс. Не дожидаясь особого приглашения, Гарри нырнул первым, тут же ощутив, что Гермиона рядом с ним и держит его за руку.

Собственно, что было ожидать? Пришлось заново пережить все неприятные минуты, которые случились с ними из-за одного неосторожно сказанного слова. Ругая себя последними словами, так как виноват был он сам, и никто другой, Гарри тем не менее с досадой заметил, что никаких "полдюжины волшебных палочек" на них нацелено не было. Егерей было всего четверо, и из них, похоже, один Сивый чего-то стоил. А остальные были так, для массовки. Еще к одному обращались по кличке Струпьяр, он-то и стащил дареные золотые часы с руки Гарри. "Так-так, запомним,"- отметил про себя ограбленный Мальчик-Который-Выжил. Довольно странно было видеть себя со стороны, да и смотреть было особо не что. В том смысле, что гордится было нечем. Сначала его швырнули на землю, лицом вниз, тут же обыскали и забрали все ценное, включая часы и нелюбимую волшебную палочку из терновника. "А я тогда во всем происходящем даже не отдавал себе полного отчета,- удивился Гарри.- Наверное потому, что лицо после жалящего заклинания горело нещадно." Гермиону обыскивал сам Фенрир Сивый. Ну еще бы. Даже здесь, в воспоминаниях, противно было смотреть, как текут у него слюни изо рта, и какими голодными глазами смотрит он на девушку. Воняло от него даже в Думосбросе, и как всегда, грязью, потом и кровью. Гарри невольно ощутил весь ужас, который пришлось пережить Гермионе, пока Сивый обнюхивал ее своим мерзким грязным носом. Но это были ее воспоминания, и он хорошо чувствовал ее эмоции.
Оборотень спрятал палочку из виноградной лозы в карман своей куртки. Палочка из терновника досталась Струпьяру, так же как и часы. Когда, наконец, события подошли к моменту появления всей пестрой компании у ворот "базы Вольдеморта", то есть поместья Малфоев, Струпьяр отдал волшебную палочку из терновника Нарциссе Малфой. Сивый со своим трофеем так и не расстался. Собственно, до самого конца просмотра настоящие Гарри и Гермиона не увидели, чтобы палочка из виноградной лозы покидала карман Фенрира Сивого. Еще выяснилось, что Гермиона потеряла сознание задолго до падения на нее люстры. Нож в руках Беллатрикс у ее горла и струйка крови из-под ножа уже не вошли в кадры. Когда вместо ярких картинок перед глазами зрителей стал расстилаться всего лишь белый туман, стало ясно, что пора возвращаться в действительность.

- Ну что ж, уже кое-что имеем, - вслух подвел Гарри первый итог.

Тут же, без долгих раздумий, приступили ко второму этапу просмотра. Теперь настала очередь Избранного вылавливать нужную мысль в своей переполненной информацией голове. Мысль сначала не поддавалась, но Гарри ее в конце-концов уговорил и вытащил таки на свет, зацепив волшебной палочкой за крутой изгиб. "Или прилипла она к волшебной палочке? Нет, интересно все же, как же это происходит?"- продолжал размышлять парень, уже опуская родную субстанцию в Думосброс.

В принципе, сначала все было то же самое, что и у Гермионы. Даже меньше, так как Гарри ничего не чувствовал, кроме дикой боли, а без очков почти ничего не видел. "Ну и зрение у тебя!"- прошептал рядом голос настоящей Гермионы, когда они силились разглядеть размытые силуэты людей в вечерних сумерках. Лицо распухло и горело огнем. Собственно, это было уже не лицо, а "рожа", по меткому определению Сивого. "Ну, спасибо тебе, подруга!"- подумал настоящий Гарри и чуть-чуть сжал руку настоящей Гермионе. К его удивлению, она посмотрела на него немного виноватым взглядом. Гарри тут же поспешил улыбнуться. Все-таки хитрый маневр сообразительной девушки позволил им выиграть время, а в их жутком цейтноте каждая секунда была бесценна.

Как и следовало ожидать, в воспоминаниях Гарри палочка из терновника благополучно перекочевала из рук Струпьяра к миссис Нарциссе. Сивый сохранил волшебную палочку из виноградной лозы при себе. Далее всплыл меч, который, как теперь понимал Гарри, весьма удачно попался на глаза Беллатриссе. Потому что это позволило им оказаться ненадолго в подвале, вызвать Добби и освободить других пленников. Гарри вновь шел по длинному коридору подземелья, спускался вниз по крутой лестнице, чувствовал за спиной палочку Фенрира Сивого в полной боевой готовности, и наконец, оказался вместе с Оливандером и Луной в одной камере. "Интересно, а в остальных камерах шел ремонт или все были заняты? Что это нас всех в одну-то? А этот Сивый у них что, так хорошо знаком с подземельями в доме Малфоев? У него даже метки не было, поскольку в "ближний круг" не входил."- отметил про себя настоящий Гарри и решил как-нибудь спросить об этом у Драко. Если, конечно, представится такая возможность.

Когда Гарри переживал все эти события в настоящем, ему казалось, что прошла целая вечность с момента произнесения "сдуру" вслух рокового слова, до того момента, когда в застывших глазах Добби погасли ночные звезды. А на самом деле все случилось, самое многое, за час. Вот уже по требованию Беллатрикс Гарри первым бросает свою палочку, с ужасом глядя на струйку крови из шеи Гермионы, проступившую под ножом Беллы. Рон следует его примеру. Дрожит и падает люстра прямо на девушку. Драко закрывает лицо, порезанное в кровь осколками стекла. Гарри одним прыжком добирается до Драко и выхватывает все три палочки из его рук, а внезапно появившийся Добби отвлекает на себя внимание Беллы и Нарциссы. Рон уже вытащил к этой минуте из-под обломков люстры Гермиону, оказавшуюся на удивление довольно целой, по крайней мере без видимых следов крови на открытых частях тела. Гарри бросает Рону одну палочку из трех трофейных и трансгрессирует вместе с Добби и Крюкохватом.

Но даже здесь, в воспоминаниях, он неминуемо видел размытый серебристый блеск - это нож Беллы с огромной скоростью летит прямо в Избранного, то есть в него самого. А входит в грудь Добби... Он непременно вонзился бы в сердце Гарри, если бы чуть-чуть не замедлил свое движение в самый последний момент. Гарри успевает пролететь вперед, а Добби, которого он держал за руку, как раз оказывается на пути злополучного кинжала. Нож уже не казался размытой серебряной полосой. Он замедлил свое движение настолько, что стал вполне различим невооруженным взглядом. Его упавшей скорости не хватило, чтобы добраться до Избранного, но оказалось достаточно, чтобы рассечь грудь эльфа. Только в этот момент настоящий Гарри остро почувствовал, что нож все-таки достиг его сердца, и вонзился в него со всей своей силой. Тяжело дыша, Гарри первым вынырнул из Думосброса. На душе было плохо... мерзко... пусто... Разумеется, Белла целилась не в домовика, а в него, "Нежелательное лицо № один". Гарри медленно сполз на пол и закрыл глаза. Да, знание таких подробностей не добавляло к жизни ничего хорошего.

Юноша не смог бы определить, сколько бесконечных минут он просидел вот так, прямо на полу, тяжело опустив веки. Время точно остановилось. В висках стучало, в груди кололо, а в душе болело. В какое-то мгновенье он почувствовал, что рядом опустилась Гермиона, также тяжело дыша. Сердце ее так отчаянно билось в грудной клетке, что Гарри мог с легкостью до одного удара отсчитать его бешеный ритм. "Раз, два, три, четыре...,"- на пятом Гарри сбился со счета, потому что понял, что не успевает за ударами. Ритм сердца девушки опередил его жалкие попытки отсчитать пульс, и умчался дальше, оставив Гарри далеко позади. Или это он перепутал удары сердца Гермионы с ударами своего собственного сердца, которое тоже не стояло на месте.

Из небытия Избранного вывел холодный, язвительный голос, внезапно раздавшийся откуда-то сверху. Голос показался очень знакомым. Разумеется, это был он, Финеас Найджелус на портрете, прадед Сириуса Блэка и самый непопулярный директор Хогвартса за всю историю школы.

- Прошу прощения! Кого я вижу: отродие маглов и сам Поттер собственной персоной! А что это вы тут делаете, юные отпрыски? Насколько я в курсе последних событий, вы, драгоценный Гарри Поттер, еще не занимаете пост директора Хогвартса, а потому ведете себя до крайности безрассудно, находясь в этом кабинете самовольно.

- А мы тут это... телевизор смотрим...,- Гарри ответил чисто машинально, первое, что пришло в голову. С таким же успехом он мог бы сказать, что мы тут...отдыхаем, или чай пьем, или даже сказать правду, что вот, Думосброс эксплуатируем. Но почему-то брякнул про телевизор. Подняв глаза на портрет Финеаса, Гарри заметил, как тот скривил рот в пренебрежительной улыбке и многозначительно усмехнулся. "Я бы еще покрутил пальцем у виска,"- невольно подумал Гарри. Но видимо, чистокровное воспитание не позволяло благородному Найджелусу проделать нечто подобное. Поэтому он ограничился нравоучительным замечанием:

⇐ Предыдущая234567891011Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: