Ударить кулаком по столу ударить себя по лбу поглаживать бороду поманить пальцем 1. 1 пощелкать по шее надуть щеки прищуриться

 

 

 

 

Г. Е. Крейдлин. КИНЕСИКА______________________

Кинесика, понимаемая — в широком смысле слова — как наука о язы­ке тела и его частей, является одной из центральных областей невербаль­ной семиотики. Иногда кинесику отождествляют с техникой тела, вклю­чая в нее также незнаковые движения (термин "техники тела" 'techniques du corps' принадлежит, по-видимому, M. Моссу, см. M. Mauss 1935, русск. перевод Мосс 1996, с. 242—263). Однако все же подавляющее большинст­во исследователей склоняются к более узкому пониманию кинесики, счи­тая ее учением о жестах, прежде всего жестах рук. Кроме того, объектом кинесики являются мимические жесты, позы и знаковые телодвижения (в дальнейшем, если не будет особой необходимости эти единицы разли­чать, мы будем называть их для краткости просто жесты).

При том понимании кинесики, которого мы здесь придерживаемся, из объектов ее изучения исключаются искусственные жестовые языки, не соотносящиеся с речью. Это прежде всего, языки, созданные для глухо­немых (например, амслен — знаковая система, используемая глухонемыми в Северной Америке, америнд — "язык рук" глухонемых североамерикан­ских индейцев, бритлен — язык глухонемых стран Британского содруже­ства, язык глухонемых провинции Энга у папуасов в Новой Гвинее и мно­гие другие). Кроме того, отдельные, не входящие в кинесику области ис­следования составляют жестовые языки узких социальных групп вроде языка монахов-траппистов, а также особые ритуальные языки жестов, весьма распространенные среди аборигенов Австралии. Использование по­следних вызвано необходимостью каким-то образом общаться во время ритуального молчания юношей при обряде инициации или в ситуации траура (ср., например, язык женщин-вдов из австралийского племени Варлпири). Исключаются нами из предметной области кинесики и про­фессиональные знаковые диалекты, такие, как, например, жестовый язык мукомолов в Британской Колумбии, торговые или биржевые знаковые си­стемы, жесты спортивных судей (к ним относится, в частности, жест скре­щенные над головой руки, применяемый хоккейными судьями и обозна­чающий высоко поднятые хоккеистами клюшки, что запрещено правила­ми хоккея с шайбой). Сфера применения всех указанных специальных же­стов и жестовых языков, в отличие от обычных жестов и языков тела, рас­сматриваемых в кинесике, весьма узкая.

1. Жесты в истории культуры

Слово жест восходит к латинскому слову gerere, означающему 'носить, нести ответственность, контролировать, выполнять, исполнять'. Этимоло­гический словарь Партридж 1959 утверждает, что непосредственным пред­ком слова жест (точнее, его английского эквивалента слова gesture) явля­ется gestura, слово из средневековой латыни, значение которого может

Кинесика

быть описано как 'способ ношения чего-либо или способ действия'. По данным первых английских памятников, где встречается слово gesture, оно имело в тот период времени значение 'то, как человек стоит или хо­дит'. Как отмечает А. Кендон, позднее, в британских трактатах, относя­щихся к риторике, это слово применялось только для обозначения пра­вильного телесного поведения оратора во время произнесения речей, то есть того, как оратор должен использовать возможности своего тела, чтобы воздействовать на слушателей (Кендон 1981, с. 150—151). Такое словоупотребление сближается с современным употреблением термина

жест.

Люди общаются между собой не только с помощью слов, но и посред­ством телесных движений. Каждый из атрибутов тела, будь то форма, раз­мер, положение или рост, при определенных условиях выражает или пе­редает некоторое значение. Даже неисполнение жеста, например, когда че­ловек сдерживает проявление на лице своих подлинных чувств радости или горя — мы часто говорим в подобных случаях, что по лицу человека ничего не видно или что у него непроницаемое лицо, — может оказаться столь же значимым, сколь смех или слезы. Возраст, род занятий, жизнен­ные радости и невзгоды, чувства и мысли — всё оставляет "следы" на че­ловеческом теле и находит свое отражение в невербальном поведении че­ловека. Тело, его движения и действия, по словам замечательного отече­ственного историка и философа М. Я. Гефтера, "являются таким же исто­рическим документом, свидетельствующим о прошлом, как дневник или

грамота".

Между жестовыми и естественными языками наблюдается определен­ное сходство. Параллельное существование и взаимодействие языка тела и языка слов в акте коммуникации возможно в силу того, что глубинные процессы, лежащие в основании невербальной и вербальной деятельности человека, по всей видимости, в существенных отношениях аналогичны Об этом говорят, как минимум, следующие четыре факта:

(а) в определенных условиях смысл может выражаться только жес­
тами, только словами или комбинацией тех и других знаков. К та­
ким смыслам и жестам относятся, например, смыслы 'иди сюда' и 'отлич­
но' и, соответственно, жесты поманить пальцем и показать большой па­
лец ("во");

(б) жестовое поведение людей, как и речевое, меняется в пространст
ве, во времени, а также под действием изменяющихся социоэкономичес
ких и культурных условий; ср.:

У каждого времени своя жестикуляция, своя походка, своя манера рас кланиватъся, брать под руку, пить чай, держать речь. В пятидесятые го ды вели себя иначе, чем в тридцатые или двадцатые. Например, на все: произвело впечатление, что Зубр поцеловал руки встречавшим его женщи нам. Тогда это было не принято. Поеживались от его громкого голоса от неосторожных фраз. Что-то было в поведении приехавших не нынеш

168 _____________________________________________ Г. Е. Крейдлин

нее, не тутошнее и в то же время смутно узнаваемое, как будто появи­лись предки, знакомые по семейным преданиям. Этакое старомодное, от­житое, но было и другое — утраченное (Д. Гранин, Зубр);

(в) жесты, как и языковые единицы, по большей части являются сим­
волическими знаками. Они образуют лексикон языка тела, точно так же,
как лексические единицы принадлежат словарю естественного языка;

(г) многие жесты данного языка тела допускают перевод не только на
вербальный язык, но и на другой жестовый язык, причем проблемы пере­
вода, связанные с жестовыми языками, примерно те же, что и проблемы,
касающиеся перевода с одного естественного языка на другой.

Репертуар жестов, вообще говоря, со сменой языка меняется. Согласно свидетельствам ряда исследователей (см., в частности, Бирдвистел 1964, Познер и др. 1998) усвоение людьми нового языка тела происходит значительно медленнее, чем овладение новым языком. Так, Р. Бирдвистел в течение довольно длитеиьного времени наблюдал за одним человеком (мэром Нью-Йорка Фиорелло ЛаГуардиа), свободно говорящим на трех языках — английском, идиш и итальянском, и заметил, что с каждой сме­ной языка у этого человека менялось также кинетическое, в частности же-стовое, и параязыковое поведение.

На протяжении истории многие жесты проходят путь от иконических знаков до символических, от выражения конкретных "простых" значений с помощью иконических форм к выражению самых абстрактных идей. В тех ситуациях устного общения, когда речевые и языковые единицы яв­ляются явно преобладающими, доминирующими способами кодирования и передачи смыслов, последние часто структурно оформляются и кодиру­ются не одними только лингвистическими средствами, но также знаковы­ми элементами поз и движений различных частей тела.

Несмотря на наличие важных общих свойств, между естественным языком и языком тела имеются куда более заметные фундаментальные различия, не позволяющие рассматривать эти языки как изоморфные се­миотические коды или хотя бы как явления одного порядка. Укажу здесь лишь на три наиболее очевидных различия.

Во-первых, между носителями естественного языка существует опре­деленное согласие относительно формы, значения и употребления языко­вых единиц: почти про каждый элемент носители данного языка могут сказать, принадлежит он языку или нет, и если да, то что он значит и как употребляется в предложении и тексте, при этом большого расхождения во мнениях обычно не наблюдается. И хотя в большинстве случаев не­многие люди способны точно и ясно описать семантику языковых единиц или сформулировать правила их употребления, все они примерно одина­ково реагируют и на возможные изменение формы единиц, и на измене­ние значения, причем это касается не только центра языковой системы, но и периферии. Естественные языки все состоят из относительно ста­бильных и дискретных единиц; никакой сопоставимой стабильности

КИНЕСИКА_____________________________________________________________________ 169

и дискретности в языках тела не обнаруживается: невербальный язык го­раздо более неустойчивый и вариативный, что проявляется как в самих единицах, то есть жестовой лексике, так и в правилах их комбинирова­ния, или в жестовом синтаксисе. Нет также ясного согласия носителей языка тела относительно состава и особенностей функционирования си­стемы данного языка: только центр системы более или менее очерчен, а периферия не только плохо описана, но и не вполне освоена. Напри­мер, про многие невербальные единицы бывает трудно понять, являются они жестовыми знаками или представляют собой незнаковые физиологи­ческие движения.

Во-вторых, механизм референции языковых единиц устроен и дейст­вует иначе, чем механизм референции жестовых знаков. В невербальной коммуникации принимает участие значительное число знаков, которые либо обозначают денотат, каковым является объект действительности или его атрибуты — форма, размер и т. п. (при этом части тела используются, например, для прямого указания на объект), либо обозначают целые си­туации или фрагменты ситуаций, выступая в акте коммуникации как ана­логи речевых высказываний. Ср., например, русские жесты кивок (близ­кий аналог речевого высказывания согласия — Да), мотать головой (ана­лог высказывания Нет, ср. — Ты болен? — Мальчик замотал головой. — Ты не болен? — опять спросила дама. Мальчик снова замотал головой (Н. Ле­сков)) или поднять (вскинуть) бровь (аналог вопроса-удивления, что-то вроде Да ну?).

Невербальная референция всегда конкретная: она имеет дело только с конкретными объектами и ситуациями, актуальными пространственны­ми категориями и в гораздо меньшей степени, например, с временными (тут необходимо еще раз сказать, что мы исключаем из рассмотрения язы­ки глухонемых, больше похожие в этом отношении на естественные). Между тем, как хорошо известно, языковые единицы обладают возможно­стью референции и к абстрактным понятиям, категориям и идеям, таким как время, вид, таксис, число, сущность, возможность, цвет и под., что поз­воляет им обслуживать несравненно большее число идей.

В-третьих, жестовые знаки, в отличие от слов естественного языка, воспринимаются по большей части глазами. В основном это зрительные знаки, причем наделенные особыми функциями: они не только описыва­ют явления, ситуации, объекты и свойства реального мира, но и изобра­жают реалии и указывают на них. Жестовые элементы по своей природе демонстративны и выполняют в коммуникативном акте, помимо инфор­мативной, экспрессивной и пр., изобразительную функцию.

***

Языку тела и невербальной коммуникации в истории и культуре все­гда уделялось достаточно много внимания. Особенно часто они были объ­ектами таких областей человеческой деятельности, как риторика, медици-

Г. Е. Крейдлин

на, психология, педагогика, искусство и физиогномика, которая представ­ляет собой учение о том, как отражаются в чертах, формах и выражениях лица человека его внутренние качества. Сюда же можно добавить и весь­ма важные в культурном отношении области, такие как хирология (язык линий и бугорков рук) и хирономия (искусство мануальной риторики). Именно они были предметом одной из первых книг о языке тела, руко­водства Джона Балвера, которое вышло в свет в 1644 году (Балвер 1644/1974). По Дж. Бал веру язык рук является естественным, природным образованием, в отличие от искусственного, придуманного языка слов, и уже потому достоин серьезного внимания и изучения.

По всей видимости, человеком, с которого начинается систематическое изучение движений тела, был Джон Каспер Лаватер, пастор из Цюриха, который в 1792 году опубликовал "Эссе по физиогномике". Дж. Лаватер был первым, кто провел подробное наблюдение и описание корреляций между выражениями лица и конфигурациями тела, с одной стороны, и ти­пами личностных характеристик человека, с другой. А Чарльз Белл, ана­том, нейрофизиолог, хирурги художник, был одним из первых, кто заин­тересовался выражениями эмоций на человеческом лице. Его исследова­ния в области функционального анализа нервной системы заставили об­ратить внимание на соотношение различных частей тела и деятельности отдельных групп мускулов и нервов, функционально ответственных, как тогда считали, за выражаемые с их помощью эмоции. В частности, он при­шел к заключению, что все сильные чувства, такие, как, например, страх, ярость или горе, сопровождаются изменениями в дыхании и мускульной активности лица и корпуса, поскольку те находятся под действием изме­нившихся моделей дыхания. Как пишет Ч. Белл, "чтобы понять, как выра­жается эмоция, требуется тщательное изучение анатомии лиЦа и органов дыхания" (Белл 1844, ее. 197 - 198).

Несколько позже появились работы о влиянии биологических призна­ков на формирование определенного социального человеческого типа, на­учные исследования, посвященные описанию связей между характером человека и типом его телосложения (Кречмер 1925), между эмоциями че­ловека, их жестовыми манифестациями, в частности выражениями лица, и смыслами, которые эти невербальные единицы выражают (Дарвин 1872). Разные науки, прежде всего биология, антропология, психология, философия и социология, стремительно шли к многостороннему и тща­тельному анализу своего нового объекта — языка тела.

Следует отметить, что история знает периоды, когда язык тела был не менее значимый, чем язык слов. Например, культуру Средних веков ино­гда называют культурой жеста, или жестовой культурой, подчеркивая этим одновременно и ту роль, которую движения и положения человече­ского тела играли в социальных отношениях, и то, что средневековая культура сама много размышляла о своих жестах, создавая по сути дела их теорию.. Философский и чисто практический интерес к жестам и жес-

КИНЕСИКА 171

товому поведению проявили в то время, например, такие замечательные люди средневековья, как Джованни Бонифацио и Фрэнсис Бэкон. Дж. Бо-нифацио в своем трактате "L'arte de' cenni" ("Искусство чувств"), вышед­шем в Венеции в 1616 году, утверждает, что существует универсальный язык жестов, понятный всем народам, и потому европейцам следует ис­пользовать его во время торговых переговорах между собой и с местными жителями. А Фрэнсис Бэкон в сочинении "Advancement of Learning" ('Распространение образования') 1605 года пишет, что жесты необходимо постоянно изучать хотя бы потому, что "<...> as the tongue speaketh to the ear, so the hand speaketh to the eye" ('как язык говорит нечто уху, так и ру­ка говорит нечто глазу'), — эти слова Ф. Бэкона цит. по работе Кендон

1981, с. 155.

Средневековое представление о жесте как о природной форме выраже­ния индивидуально-психологических и общественных процессов было весьма распространенным и устойчивым. Французский историк и фило­соф Марк Блок отмечал, что ритуализация феодального общества в гораз­до большей степени выражена в жестах, чем в устных словах или пись­менных текстах. Обыкновенный жест обладал огромной юридической и религиозной силой, способной, по словам М. Блока, "привести в дейст­вие не только отдельных людей, но и целые коллективы". Человек рассма­тривался как единство души и тела, и жесты воплощали в себе их связь, выражая желания и волю, чувства и устремления — все "священные дви­жения души" (С. С. Аверинцев).

Общество в Средние века тоже воспринималось как нечто цельное. Это было тело или организм, члены которого — голова, глаза, уши, руки и корпус — представляют разные социальные группы (которые, кстати, часто именно так и назывались, ср. выражения городской голова, это мои глаза и уши, корпус и под.) с четко обозначенными функциями, куль­турными, моральными и этическими ценностями, отображенными в от­дельных жестах и жестовых высказываниях. Можно даже сказать, что такие группы, как, например, рыцари, купцы, монахи, палачи, риторы, вра­чи, ученые, ремесленники и землевладельцы, образовывали каждая свое жестовое сообщество со своим порядком и своим невербальным языком.

В ту пору жесты выполняли по меньшей мере две основные функции. С одной стороны, они подтверждали принадлежность человека к данному коллективу, а с другой, отражали иерархию членов как внутри одной группы, так и между группами. Все жесты, будучи знаками, имели значе­ние (signification); все жесты, занимая определенное место в культуре и выполняя в ней определенные роли, имели значимость (valeur). Сказан­ное относится как к официальным ритуальным жестам, исполняемым во время встречи, коронации или свадебного обряда, во время богослужения или в ходе судебного процесса, так и к ранее повседневным жестам; ср. перекреститься перед трапезой, при встрече с юродивым или перед опас­ным предприятием, рукопожатие при встрече, прощании или как знак

172 _______________________________________________ Г. Е. Крейдлин

примирения, положить руку на грудь в знак признательности, почтения или смирения. Каждый из этих жестов имеет свое значение и свои кон­тексты употребления.

И по сей день жесты не только обслуживают различные обществен­ные и частные ритуалы; они являются неотъемлемым и необходимым компонентом бытовой жизни людей. В каждом этническом коллективе, в каждой культуре жесты не только выполняют идеологические, культо­вые или социальные функции, они отражают также практическую деятельность частного человека. Особенность нашего времени заключается еще и в том, что в период растущей сложности социальных и межличностных взаимодействий, когда большое значение отводится от­ношениям между отдельным человеком и коллективом, а также между ча­стным человеком и властью, реально исполняемые простые движения са­ми по себе утрачивают способность предотвращать военные, социальные и дипломатические конфликты, как это нередко бывало в Средние века. Сегодня для этого нужна серия поступков или, если угодно, нетривиаль­ных жестов навстречу оппоненту. Как показывают некоторые события со­временной истории, часто бывает достаточным исполнения таких симво­лических жестов, как протянутая для рукопожатия рука или доброжела­тельная улыбка, поз склонить голову или снять шляпу перед могилой, чтобы пришли в действие силы, приводящие к желанным конкретным ре­зультатам. Эффективность социальных, политических или клерикальных ритуальных жестов в современной общественной практике может быть весьма высокой.

2. Жесты и фраземы

Жесты, как и любые другие знаки, с течением времени могут изме­ниться и даже исчезнуть. Сегодня лишь отдельные фразеологические вы­ражения и идиоматические обороты напоминают нам о многих живых же­стах прошлого, ср. такие языковые единицы, как бросить перчатку, пасть на колени, хлопнуть дверью, бить челом. Подобные фраземы мы предлага­ем называть жестовыми.

⇐ Предыдущая22232425262728293031Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: