Классический этап (середина XIX — начало XX в.)

Этот этап отличается от предшествующего тем, что европей­ское общество окончательно и бесповоротно вступило на путь ка­питалистического развития. Наиболее яркие мыслители назван­ного периода О. Конт и К. Маркс (застали начальную стадию ка­питализма), а также Э.Дюркгейм и М.Вебер (жили в условиях продвинутого капитализма). Естественно, что они описывали со­вершенно разные общества, отсюда и различие их взглядов.

ить чуть раньше К. Маркса. Поэтому он выразил в своем творче­с Огюст Конт (1798 — 1857), давший имя социологии, начал тво­ртве идеалы прогресса, политической и экономической свободы, надежду на то, что с помощью науки можно решить все соци-

альные проблемы. На вопрос о том, как вылечить больное обще­ство, Конт отвечал просто: надо создать такую же точную и объек­тивную науку об обществе, каким является естествознание. Новая наука называется «социология». Открытые наукой законы обще­ства надо преподавать в школах и университетах, дабы научить людей правильно и разумно строить свои взаимоотношения.

О. Конт настолько уверовал в свое детище, что во всеобщей классификации наук поставил социологию на самую вершину — выше математики, физики и биологии, а преобразующую роль социологии в обществе (она должна произвести революцию в умах людей) считал столь же важной, как и роль религии. Социология призвана открывать универсальные законы развития и функцио­нирования общества, неотделимые от законов природы. Свои от­крытия она совершает при помощи четырех методов: наблюде­ния, эксперимента, сравнения и исторического метода. Причем применяться эти методы должны объективно и независимо от оце­ночных суждений исследователя. Такой подход с тех пор называ­ют позитивизмом.

Конт совершил поистине коперниканский переворот в социо­логии, определив ее предмет и методы. По его мнению, наука должна раз и навсегда отказаться от нерешаемых вопросов. К ним Конт относил те, которые нельзя ни подтвердить, ни опроверг­нуть, опираясь на факты. Прежде всего это философские сужде­ния, оторванные от жизни.

Конт преклонялся не только перед созданной им социологи­ей, но и перед человеческим обществом, которое она призвана описывать. Отдельный индивид для него — почти ничто, а точ­нее, абстракция. Общество же есть высшая реальность. Под ним подразумевалось все человечество или какая-то его часть, связан­ная консенсусом (всеобщим согласием). Учение Конта состояло из двух частей — социальной статики, описывающей законы суще­ствования, и социальной динамики, описывающей законы и этапы изменения общества.

Карл Маркс (1818 — 1883) на возможности капитализма смот­рел более пессимистично, нежели Конт. Он воочию наблюдал «звер­ства первоначального накопления»: рост преступности и нищеты в городах, разорение крестьянства, сказочное обогащение кучки бур­жуев, продажу своих детей в рабство и т.п. Поэтому Маркс выдви­нул совершенно иной подход к пониманию общества. Его считают автором теории социального конфликта. Если для Конта и Дюркгей-ма главное — стабилизация общества, то для Маркса — его унич­тожение и замена новым, более справедливым. Считается, что вся мировая социология возникла и формировалась чуть ли не как ре­акция на марксизм, как стремление средствами теории опроверг­нуть его. В самом деле, Маркс выступал за революционный путь изменения общества, а все другие социологи — за реформистский.

В отличие от Конта Маркс придавал аномалиям, т. е. негатив­ным сторонам капитализма, а именно эксплуатации, обнища­нию, преступности, не относительное, а абсолютное значение. Их нельзя устранить полностью или частично в рамках капита­лизма. Это такой же антагонистический строй, как рабовладение и феодализм.

Антагонизм — непримиримое противоречие основных классов любого общества. Всюду, где есть классы, существует антагонизм, ибо один класс всегда эксплуатирует другой, т. е. живет за его счет, присваивает неоплачиваемый труд. Рабовладение и феодализм все больше накапливают такой антагонизм, а капитализм доводит его до логической точки. Антагонизм нельзя разрешить е рамках суще­ствующего строя, ибо эксплуататоры добровольно не отдадут на­грабленное и не поменяются местами с теми, кого они эксплуа­тируют. Эксплуатацию нельзя реформировать, ее можно только унич­тожить, заменив классовое общество на бесклассовое.

Эмиль Дюркгейм (1858 — 1917) застал свою страну на качествен­но ином этапе развития. Капитализм превратился в мировую сис­тему, охватившую все континенты. Крупные банки, предприятия и офисы, машинная индустрия, пароходы, автомобили и аэро­планы определяли лицо европейского общества рубежа XX в.

Дюркгейм предлагал опираться на социальные факты и изучать их статистически. Под социальными фактами он понимал коллек­тивные привычки, традиции, обычаи, правила поведения, обряды. Считать все это фактами, доступными объективному изучению на­ряду с магнетизмом или гравитацией, было по тем временам рево­люционным шагом. Но Дюркгейм был уверен, что названные явле­ния существуют независимо от индивида наподобие природных фак­тов. Собрав обширный фактический материал, он доказал, что число самоубийств в разных социальных группах неодинаково: у католи­ков их меньше, чем у протестантов, а у горожан больше, чем у сельчан. Почему так происходит? Дело в том, что чем выше уровень интеграции (сплоченности, солидарности) социальной группы, тем ниже уровень самоубийств. Горожане и протестанты больше разоб­щены и индивидуалистичны, нежели сельчане и католики.

Как видим, одни социальные факты (самоубийства) Дюрк­гейм объяснял при помощи других социальных фактов (интегра­ция), не анализируя психологические или физические причины, например расстройство памяти или рост человека. И это еще одно достижение французского социолога. По существу, Дюркгейм дал новую методологию современной социологии.

Немало заслуг у Дюркгейма и перед научной теорией. Он счи­тал, что социальная солидарность цементирует и сплачивает чело­веческое общество, а разделение труда, т.е. специализация и распределение людей по профессиям, создает общественное це­лое. Солидарность покоится на коллективном сознании — совокуп-

ности общих верований и чувств, которые разделяют члены од­ной группы или общества. Коллективное сознание отражает ха­рактер народа, его идеалы и традиции.

Разделение труда вносит в общество разнообразие, и чем оно больше, тем сильнее у людей стремление к единству и обмену. Сим­волом обмена, его юридической формой выступает договор. Обмен предполагает, что два человека берут на себя взаимные обязатель­ства, вступают во взаимодействие. Из этого проистекают сотруд­ничество и кооперация. Договор покупателя с продавцом или пред­принимателя с рабочим — форма социального взаимодействия. Их отношения регламентируются правами и законами, на которых покоятся социальные институты общества.

В примитивных обществах, основанных на механической соли­дарности, личность не принадлежит себе и поглощается коллек­тивом. Напротив, в развитом обществе, основанном на органиче­ской солидарности, личность и коллектив дополняют друг друга. Чем примитивнее общество, тем больше люди похожи друг на дру­га, тем выше уровень принуждения и насилия, ниже ступень разде­ления труда и разнообразия индивидов. Чем больше в обществе разнообразие, тем выше терпимость людей друг к другу, шире базис демократии. Чем глубже разделение труда, тем больше по­является новых профессий.

Макс Вебер (1864 — 1920) — соотечественник К. Маркса — жил в одно время с Э.Дюркгеймом. Тем не менее взгляды их суще­ственно различались. Дюркгейм и Маркс отдавали приоритет об­ществу. Маркс главным для прогресса считал экономические фак­торы, верил в историческую миссию пролетариата. Вебер превы­ше всего ставил индивида, причиной развития общества называл культурные ценности, верил в интеллигенцию. Согласно Веберу, только индивид обладает мотивами, целями, интересами и созна­нием. Коллективное сознание — скорее метафора, нежели точное понятие. «Класс», «государство», «общество» — собирательные по­нятия. Мы говорим о капиталисте, предпринимателе, рабочем или короле как о среднем, типичном, представителе данного слоя. Но предпринимателя или рабочего вообще не существует. Это абст­ракция, придуманная учеными для того, чтобы одним именем обозначать целые совокупности фактов, людей, явлений. Иначе их можно назвать идеальными типами.

Говоря о методах исследования, Вебер подчеркивал, что упо­вать только на социальную статистику неправильно. Это пер­вый и далеко не последний шаг ученого. Второй и более глав­ный шаг — поиск мотивов, которые могут раскрыть содержа­тельную связь явлений. Статистика и изучение мотивов, кото­рые игнорировали О.Конт, К.Маркс и Э. Дюркгейм, — взаи­модополнительные части социологического исследования. Та­ково ядро научного метода.

I

Но как выяснить мотивы? Ведь мы их не видим. Ученому надо мысленно поставить себя на место того, кого он изучает, и разо­браться, почему он поступил так, а не иначе, что им руководило, какие цели он преследовал. Наблюдая цепочку реальных действий, например забастовку, социолог должен сконструировать правдо­подобное объяснение на основе внутренних мотивов ее участни­ков. Мотивы других людей мы раскрываем благодаря знанию того, что в схожих ситуациях большинство людей поступают одинаково. Так, Вебер подошел к теории социального действия, выделив че­тыре его типа: целерационалъное, ценностно-рациональное, тради­ционное, аффективное. Два последних не входят в предмет социо­логии, так как человек выполняет эти действия либо автомати­чески, сообразуясь с традициями, либо бессознательно, подчи­няясь чувствам (аффектам). Только первые два он относил к соци­ологии и называл их рациональными (осознанными).

Идеи Вебера пронизывают все здание современной социоло­гии, составляя его фундамент. Творческое наследие Вебера огром­но. 'Он внес вклад в теорию и методологию, заложил основы от­раслевых направлений социологии: бюрократии, религии, города и труда.

Итак, развитие социологических представлений об обществе шло по нарастающей — от Платона и Аристотеля к Макиавелли и Гоб-бсу, а от них к Конту и Марксу. С каждым шагом знания об обще­стве углублялись и обогащались. Наивысшим достижением стали идеи Дюркгейма и Вебера. Они не только создали самую сложную теорию общества в рассматриваемый исторический период, но и заложили методологический фундамент современной социологии, что было еще труднее. Дюркгейма принято считать пионером соци­альной статистики в социологии, а Вебера — самым крупным тео­ретиком среди всех когда-либо живших социологов.

Итак, мы совершили небольшое путешествие в историю соци­ологии и остановились у самого порога ее современного этапа. Но мы заглянем за него в следующих разделах книги, ибо все она посвящена тем понятиям, методам и концепциям, которые со­зданы социологами XX в.