Молодые играют в «систему»

 

Я навсегда запомню тот поздний вечер, когда вме­сте с Борисом Павловичем Кулагиным мы поклялись друг другу обязательно ввести в жизнь нашу новую систему.

Но нас в то время постоянно одолевали сомнения. Правильно ли мы поступили, начав вводить систему с новичками? Может быть, все-таки попробовать уго­ворить первую тройку — «гроссмейстеров хоккея»? Но вдруг наши лидеры по новой системе не «заиг­рают». А мы, тренеры, ведь не можем все-таки забы­вать об очках...

В конце концов решили не ломать зря голову сом­нениями такого рода и твердо оста-новиться на третьем звене, которое с этого момента стали для себя назы­вать «системой».

Мы просили молодых хоккеистов поверить, что они могут успешно освоить новую систему, убеждали их потрудиться для этого серьезно, с полной отдачей сил и полным доверием к предложениям тренеров. Не скрыли мы и возможности временных неудач, которые, разумеется, не исключены в любом новом деле. (Но, видимо, как свидетельствует история с Толей Дроз­довым, мы все-таки старались прежде всего нарисовать ребятам радужные картины.) Мы просили хоккеистов очень глубоко поверить в свое будущее и будущее нашего хоккея. Поверить в это будущее и сра-жаться за него.

Так «система» начала делать первые шаги. И в эти первые дни мы старались не навязывать ребятам свои взгляды, не стеснять их творческой инициативы.

Мы хотели, чтобы игроки сами создавали; твори­ли, фантазировали, проясняя и определяя свою игровую задачу, свое игровое амплуа.

Не нужно было теоретически до мелочей обосно­вывать роль того или иного хок-кеиста в новом такти­ческом построении, ибо она, эта роль, должна быть плодом кол-лективных раздумий и выводов.

Мы мечтали о том, что в новых амплуа игроки смогут раскрыть какие-то неизвестные доселе черты игрового мастерства и характера. И потому ограничи­лась только общей тактической задачей и расстанов­кой игроков на поле. Все остальное вначале зависело от инициативы и пытливости самих хоккеистов. На хоккейном поле, а иногда за столом мы снова и снова обсуждали с ребятами приемы ведения атаки, скрытые в недрах новой системы.

Конечно, не все у парней, да и у нас, получалось гладко. Случались неудачи. Ребята, например, никак не могли привыкнуть, что у них нет центра напа­дения.

— Посмотрите, — спорили они. — Альметов играет все время на «пятачке» и забивает много шайб: А как строится у нас атака без центра?

— Да, — разъясняли мы в ответ, — при трех нападающих центр играет на «пятач-ке», а края, разыгры­вая между собой шайбу, в конце концов отдают её центру, и она оказывается в воротах.

Но посмотрите, какая хитрость скрыта в системе. Края по-прежнему разы-грывают свою комбинацию, готовят и завершают атаку. Но на «пятачок» теперь могут выходить оба полузащитника—и забрасы­вает шайбу тот, у кого выгоднее позиция! Надо толь­ко нападающим шире охватывать взглядом поле и на­учиться мгновенно оценивать, кому из полузащитников выгоднее отдать шайбу.

И снова «система» выходила на поле, и снова про­игрывались все варианты с двумя центрами при взя­тии ворот.

Мы не боялись трудностей, мы боялись только одного — как бы не отступить! Неверие со стороны тренеров могло бы погубить все дело.

И тут произошла такая история..

На одном из общих собраний команды, когда мы довольно резко покритиковали игру «системы» в оче­редном матче, Олег Зайцев поднялся со своего места и недовольно буркнул (но это услышали всё):

— А сами-то вы в «систему» верите?

Я удивился:

— Почему у тебя возникли такие сомнения?

— А если вы верите, то почему скрываете ее?.. Почему не предпринимаете мер, чтобы она стала до­стоянием всех команд?.. — И, увидев наше, тренеров,
замешательство, добавил: — Значит, сами не уверены, что все продумано до конца.

Чтобы рассеять все недоразумения, мы решили вы­ступить со статьей о новой так-тической расстановке хоккеистов в «Советском спорте»...

Видимо, наши молодые хоккеисты поняли, что на­мерения тренеров вполне обосно-ванны и продуманны и что, заявив о своих взглядах публично, тренеры будут стремиться сделать все возможное, чтобы «си­стема» стала существующим фактом.

Теперь все уже зависело от самих спортсменов, и они сделали для себя необ-ходимые выводы: перспек­тива, открывающаяся перед каждым из них, была за­манчива и увлекательна. Ведь каждому хоккеисту хочется как можно скорее вырасти в большого ма­стера.

Прошло три года, и новая пятерка стала одной из лучших в нашем хоккее.

Это признают и соперники армейцев и иностранные специалисты.

Конечно, в игре Зайцева, Ромишевского, Мишако­ва, Ионова, Моисеева еще немало брака и работа им предстоит большая, но главное — «система» раскрыла перед ними и перед нами, тренерами, самые широкие возможности для творчества, открыла перед каждым из пятерки просторные горизонты, позволила наибо­лее полно использовать их мастерство.

Ребята, недавние новички большого хоккея, стали первоклассными хоккеистами. Не уверен, что они смог­ли бы подняться так быстро, если бы играли по-ста­рому.

 

САМАЯ ИНТЕРЕСНАЯ РОЛЬ

 

В отношениях с тем или иным хоккеистом, в оцен­ке исполняемой им в хок-кейном спектакле роли я стремлюсь всегда руководствоваться тем принципом, о котором условились когда-то К. С. Станиславский и В. И. Немирович-Данченко: «Нет маленьких ролей, есть маленькие артисты».

Больше всего желающих было у нас на роль хавбека.

Видимо, нужно пояснить, что хавбек — это вовсе не оттянутый назад центральный нападающий. Я поясню это потому, что даже многие спортивные журналисты до сих пор называют нападающих нашей «системы» тройкой Мишакова. Почему тройкой и почему Мишакова, я не знаю. Мне кажется, что с таким же успехом можно было бы назвать и тройкой Ромишев­ского. Он тоже хавбек. И тоже никак не центральный нападающий. Но, самое главное, тройки-то теперь нет! У нас два нападающих!

Итак, отличие хавбека от центрального нападаю­щего.

В новой тактической расстановке у нас два хавбе­ка, а значит, и два центральных нападающих, и в пер­вую линию атаки, как я уже писал, может выдвигать­ся то один из них, то другой, а то и оба сразу. Сле­довательно, эффективность их действий в нападении возрастает.

В обороне центральный защитник — стоппер играет по своему, центральному месту, а хавбеки должны бо­роться в углах поля.

У полузащитника впереди не два, как у центрфор­варда, а три нападающих: я имею в виду его партне­ра, который в случае, если шайбой владеет наша команда, должен предлагать себя, выходя вперёд на свободное место.

Но дело не только в количестве игроков, постоянно находящихся в той или иной зоне площадки, а в тех новых тактических связях, которые дают возможность и надежно, прочно строить оборону и опасно, вчетве­ром, атаковать.

Несмотря на массу предложений, найти хоккеиста на амплуа полузащитника оказалось совсем не просто. Нами тогда не хватало и сейчас не хватает талантли­вых, творчески одаренных, выдающихся хоккеистов для этой именно системы, спортсменов, способных к колоссальному объему работы.

Мы пробовали на роль полузащитников многих хоккеистов. Но оказалось, что Валя Сенюшкин не справляется с той работой, без исполнения которой не­возможно сыграть ату роль, что Толя Дроздов несколь­ко скучен и однообразен, игра всего звена с ним туск­неет, становится, какой-то шаблонной. И потому мы остановились на Игоре Ромишевском и Евгении Мишакове.

Особенно творчески и интересно роль хавбека ис­полняет Игорь Ромишевский. В его игре много изю­минок, и прежде всего умение стремительно преобра­жаться.

Искусство перевоплощения — это необычное качество спортсмена. Он должен уметь, как артист, сы­грать в ходе одного состязания несколько ролей. В зоне обороны — это рыцарь, действующий, однако, с бухгалтерской расчетливостью и осторожностью, с определенной скупостью или даже жадностью в дви­жениях. В момент контратаки — это творец, фантазер, это мозг команды, спортсмен, который думает только о товарищах, хоккеист, не умеющий передерживать шайбу. Он постоянно прокатывается в средней зоне в поисках наилучшего продолжения атаки, он всегда готов поддержать партнеров. В зоне нападения хавбек действует решительно, умеет взять всю игру на себя. Может продемонстрировать высокое и яркое мастер­ство в завер-шения атаки

 

 

А ЕСЛИ НЕУДАЧА?

 

Ничто не заставляет тренера так внимательно всмотреться в игру своей команды, как пора­жение.

Неудача, особенно серия неудач, заставляет трене­ра более критически относиться и к своим взглядам, и к избранной им схеме игры, и к составу команды/ И потому после поражения тренеры нередко пересматривают тактику или состав.

Я пишу обо всем этом потому, что 3 октября 1965 года в нашем матче с московским «Спартаком» «система» провалилась.

Счет игры — 4: 4. Но Зайцев, Мишаков, Ромишев­ский, Ионов и Моисеев во время пребывания на льду пропустили в свои ворота три шайбы, не забив в ответ ни одной

Почему же это случилось?

Как-то раз Ромишевский и Мишаков пришли ко мне и сказали, что они недо-вольны своей игрой, что, несмотря на успехи, их игра не приносит им внутрен­него удовлетворения, что их действия шаблонны. Спортсмены предложили использовать в средней зоне еще большую взаимозаменяемость, чтобы в некоторых матчах они менялись местами и даже ролями с защит­ником Олегом Зайцевым. Игорь считал, что в некото­рых встречах это уже вполне допустимо.

Это были разумные творческие предложения, и ме­ня обрадовал подход хоккеистов к своим игровым за­дачам. Однако мне показалось, что к такой игре мы пока еще не готовы. И все-таки я разрешил ребятам играть так, как они хотят, но предупредил, что столь сложное взаимодействие требует еще большей игровой инту-иции, что сегодняшней скоростной выносливости может не хватать.

И вот ребята сорвались.

Это может показаться странным, но предыдущие успехи всей команды, и звена в частности, породи­ли у молодых хоккеистов иллюзию, что ЦСКА мо­жет позволить себе в игре что угодно, что хоккеистов, равных нам, сейчас нет, и поэтому наша «систе­ма» начала экспериментировать в матче со... «Спар­таком».

И стоило только Олегу Зайцеву от избытка сил, от желания скорее добиться результата увлечься, по­терять бдительность, стоило ему только уйти на фланги, к синей линии, как результат пагубной его не­осмотрительности и легкомысленности не замедлил сказаться. За нашими воротами вспыхнул красный огонек бедствия.

Олег перестал быть стержнем обороны. Он не был в этой игре страховщиком, последней нашей палочкой-выручалочкой.

Допустили ошибку и хавбеки, особенно Игорь Ромишевский. Они не почувствовали, что противник си­лен, настроен сегодня на редкость агрессивно, что надо поэтому повременить с атакой, выровнять игру. Они забыли, что нельзя стараться на сильный удар отве­чать немедленно тем же, что надо придержать про­тивника, обеспечить свои тылы, а потом уже нападать. И наши хавбеки, забыв, что они одновременно и за­щитники, очертя голову рванулись вперед.

И «система», четкая, налаженная, отработанная на многих тренировках, испытанная в ответственнейших матчах, сразу же полетела в тартарары...

Но виновата в этом была, конечно, не сама «систе­ма». Идея, заложенная в ней, верна. Верными, по сути, были и предложения Мишакова и Ромишевского. Но им и их товарищам не хватило умение реализовать свои идеи.

Значит, надо требовать более строгого исполнения каждым хоккеистом своих функций. Более вниматель­но и критически относиться к новым идеям, даже на­правленным как будто на усовершенствование тактики игры, значит, нужно снова искать и пробовать, прове­рять все новое в менее ответственных встречах, значит, снова нужно думать, думать и думать...

За это я и люблю хоккей.

А что же наши ребята?

Они не опустили руки, не потеряли веру в «систе­му». И уже спустя всего три с лишним недели, встре­чаясь с тем же «Спартаком», Олег Зайцев, Игорь Ромишевский, Анатолий Ионов, Евгений Мишаков и Юрий Моисеев выиграли свои отрезки со счетом 3:1. Только в этот день Ионов играл хавбеком, а Миша­ков — на его месте напа-дающим. Все остальное было по-прежнему.

Меня часто упрекают, что я поторопился, что надо, мол, было заранее готовиться к игре по-новому, подго­товить сначала хоккеистов, а потом уже пробовать осваивать новую тактику. Ведь любая перестройка всегда в какой-то степени болезненна.

Но как, позвольте спросить, готовить «систему», если не трогать играющих спортсменов? Ждать, пока подрастут ребята, которые начали с первых своих шагов в хоккее осваивать новую систему, нельзя: на это потребуются многие годы. И потому мы играем по новой тактической расстановке уже четвертый сезон, хотя недостаточно высокий уровень техники нас стес­няет по-прежнему.

Это печально, но не трагично: тактические идеи должны опережать технические и даже физические возможности и всего коллектива и отдельных игроков. Они должны звать вперед, служить ориентиром, маяком.

Время — лучший судья, и оно — это мое твердое убеждение — на нашей стороне. Счастье, успех сопут­ствуют тем, кто ищет.

Но у читателя, видимо, возник вопрос: почему же мы, будучи так уверены в преимуществах, заложенных в новой тактической расстановке, тем не менее не при­меняем ее в действиях других звеньев?

Я говорил уже, что опытным, сложившимся масте­рам трудно переучиваться играть по-новому. А кро­ме того, одна из причин успехов хоккеистов ЦСКА как раз и заключается в разнокрасочности наших так­тических построений. Но «систему» мы готовим и сей­час. Звено молодежной команды уже несколько сезо­нов играет по принципу — один защитник, два хавбе­ка и два нападающих. И нужно признать, что успехи молодежи несомненны.

Нашу «систему» здорово принял зритель, игра ребят импонирует люби-телям хоккея, хотя, может быть, на первых порах и не все догадались, в чем се­крет их яркой, своеобразной игры.

 

 

⇐ Предыдущая3456789101112Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: