О режиме, дисциплине и преданности хоккею

 

И вот, мне кажется, подошла пора поговорить с читателем более основательно о воспитательной работе тренера с командой хоккеистов. Это тем более важно, что не в одних только спортивных поединках, не на тренировочных только занятиях растет Человек, хок­кеист.

И, начиная этот разговор, я снова должен обратить­ся к истории...

1946 год. Год рождения хоккея. Становление пер­вых коллективов.

В команде ЦСКА нет постоянного тренера. Тренеры меняются так часто, что не может быть речи о каких-то единых требованиях к спортсменам и; общих мето­дах тренировок, единого подхода к людям. Дело ослож­нялось еще и тем, что в то время играть хоккеистам приходилось, как я уже писал, не только в хоккей с шайбой, но и в хоккей с мячом. А летом большинство ребят меняли хоккейные доспехи на футбольные. А чаще бывало наоборот — многие были в душе футболи­стами и зимнюю игру в хоккей рассматривали как период «активного» отдыха между футбольными сезо­нами. А потому не очень-то утруждали себя трениров­ками, весьма легкомысленно относились к соблюдению спортивного режима.

А ведь каждому, и тренеру и спортсмену, должно быть понятно: высокого мас-терства можно добиться лишь при самом строгом, я бы сказал, скрупулезном соблюдении спортивного режима.

К сожалению, я не могу утверждать, что все мы, тренеры и руководители команд, в этом преуспели. Сры­вы в соблюдении спортивного режима игроками слу­чаются, и не так уж они редки. Сильный спартаков­ский защитник Виктор Блинов осенью 1966 года, бу­дучи впервые включенный в сборную, находясь в Канаде(!), нарушил спортивный режим. Пришлось немедленно вывести его из национальной команды. И попал он снова в ее состав лишь спустя год.

Я уже знакомил читателя, как нам однажды пришлось выводить из сборной Константина Локтева, как лишали на полтора месяца игры вратаря Толмачева и т. д. За примерами, как говорится, далеко ходить не надо. Их можно было бы привести и больше. И если они, эти нарушения, не переросли в настоящую злока­чественную болезнь, то это только потому, что тре­бовательно и энергично выступал против нарушителей сам коллектив хоккеистов. В конце концов этих нару­шителей не так уж много в нашем хоккее!

Но если с нарушителями спортивного режима и порядка бороться довольно легко — нужно быть толь­ко твердым и последовательным и тренеру и коллек­тиву, то с другой болезнью, с «охотой к перемене мест», бороться значительно труднее.

В 1951 году группа больших мастеров вдруг поки­нула нашу команду и ушла в команду ВВС. Ушли ли­деры, ушли, не заботясь о судьбе команды, даже не подумав о какой-то более или менее серьезной своей замене. Обидно. Очень обидно. И за команду. И за тех, кто ушел. Значит, не были воспитаны у них чув­ства патриотизма по отношению к своему коллективу, верность товарищам по оружию, значит, не было на­стоящей дружбы.

Это был суровый урок для тренеров. Он заставил нас более внимательно, если хотите, более творчески подходить к каждому спортсмену. И нет, говорят, худа без добра. Уход мастеров заставил нас пойти на риск и включить в состав совсем юных игроков. И это ока­залось удачным педагогическим шагом. Доверие — как ветер под крылья. И уже через год мы сумели восста­новить свой прежний спортивный престиж.

Конечно, по мастерству и опыту армейцы тогда уступали таким коллективам, как «Динамо», ВВС, «Спартак», «Крылья Советов», зато по духу дружбы, игровой спайке, жажде победы, по чистоте своих рядов и верности, преданности коллективу мы были в числе первых.

Но скоро судьба вновь свела ушедших от нас игро­ков с нашей командой. Через два года произошло слия­ние команд ЦСКА и ВВС в одну армейскую.

Это было далеко не механическое слияние двух коллективов. И нам пришлось решить еще одну педа­гогическую задачу, условия которой были намного сложнее. Столкнулись разные характеры, спортсмены с разными взглядами на жизнь, на спорт, игроки, за спиной которых было немало заслуг, и спортсмены, еще не тронутые славой.

То был очень трудный этап педагогической работы. Сейчас можно признаться, что над трене­рами в. огромной степе­ни довлел авторитет именитых спортсменов. Их мас-терство было, безусловно, высоким, однако, поведение дале­ко не скромным.

Признаемся также, что тогда для нас важ­ным, а подчас и важ­нейшим показателем всей педагогической ра­боты были спортивные результаты команды. Они, эти результаты, заворожили нас.

Не для оправдания, но все-таки вспомним то время. В те годы наши хоккеисты только вы­ходили на международ­ную арену. Жажда борьбы с иностранными командами удесятеряла силы. Уж очень хотелось, чтобы о молодом советском хоккее узнали далеко вокруг, за рубежом. Комплектуя команду, рекомендуя игроков в сборную, мы, тренеры, исходили из единственного показателя — уровня мастерства игрока.

«Сильнейший — играет!» — вот был наш девиз. Мы думали, что высокие цели должны сами по себе развивать нашу культуру, интеллект, честность, повы­шать сознательность, дисциплинированность игрока. Мы верили в это. Не могли не верить. Но эта вера привела ко многим последующим ошибкам. У ведущих игроков стали проявляться зазнайство, этакое пренеб­режение к тренировкам, нетребовательность к себе, расхлябанность. Нарушения спортивного режима ста­ли правилом. «Я курю и играю», — говорил нам луч­ший в то время вратарь страны. «Что вы требуете от нас режима, когда мы и так сильнейшие в стране?» — заявляли прославленные лидеры атак. А ведь моло­дые хоккеисты учились у ведущих не только мастер­ству, они перенимали у них не только высокую техни­ку, тактическую смекалку, но, к сожалению; впитывали и вредные привычки.

Однако спортивные успехи команды как-то мешали нам критически взглянуть на воспитательную работу. И в команде уже не только среди ведущих игроков, но и среди молодежи вдруг появились вспышки недис­циплинированности. Кого-то не раз видели пьяным, сно­ва стало модным курение, хотя велось оно «в под­полье».

Нужно было срочно искать выход. Еще более уси­лили тренировочный процесс. Соз-дали а команде силь­ную и довольно чувствительную, спортивную конкурен­цию, а нужного эффекта все нет. Вот отчислили за низкую дисциплину нескольких «заводил», а зло вы­мести из команды опять не удалось.

Анализ всей работы навел на мысль, что чисто про­фессиональное спортивное вос-питание в команде на­лажено хорошо. Игроки смогли за короткий срок стать настоящими мастерами, их двигательные навыки и вы­сокоразвитый атлетизм обусловливали высокую техни­ку, их игровая сообразительность позволяла творчески и тактически зрело проводить ответственные матчи. Они не только с охотой, по-боевому играли, но и всегда по-спортивному, с интересом тренировались. И все же чего-то очень важного во всем учебно-тренировочном процессе недоставало.

В результате индивидуальных бесед и критического, очень критического отношения к своим тренерским делам выяснилось, что игрокам часто не хватает культура и сознания долга. Того простого и вместе с тем очень непростого человеческого сознания, которое помогает спортсмену стать, человеком, умеющим во многом себе отказать хотя бы ради тех, кто на тебя равняется, без­заветно преданным любимому виду спорта и коллекти­ву, воспитавшему тебя.

Итак, болезнь найдена — слабость воспитательной работы с хоккеистами. Стало ясно, что нужно начинать решительно лечить эту серьезную болезнь. Воспиты­вать высокую сознательность, повышать общую куль­туру поведения, крепить дружбу и бое-способность команды — это стало самой главной задачей коллек­тива.

 

 

ПОЛПРЕДЫ МИЛЛИОНОВ

 

Времена, когда действовал принцип «в сборной иг­рает сильнейший», прошли. Играет не просто сильней­ший — играет достойнейший. Поэтому у нас в команде ЦСКА все больше и больше утверждалась традиция: не один только тренер, а вся команда решает, кому играть в сборной, хотя, естественно, последнее слово принадлежит тренеру. Этот вопрос обсуждается на об­щем партийно-комсомольском собрании. Надо сказать, что у нас в команде почти все спортсмены коммунисты или комсомольцы. И тут уж берегись, зазнайка, неуч, грубиян! Не видать тебе сборной, даже если ты точнее других бросаешь шайбу и быстрее бежишь на коньках!

И именно поэтому (мы в этом убеждены) исчезают и исчезли из команды гру-бияны и лодыри. Как бы ни был силен и авторитетен тренер, сила воздействия коллектива больше, действеннее. И потому мы так забо­тимся о том, чтобы коллектив понял эту свою силу. На тренера, случается, можно обидеться, можно пожа­ловаться друзьям, но на весь коллектив, на всех това­рищей жаловаться и обижаться невозможно!

И теперь коллектив формирует; воспитывает, зака­ляет людей. Он прибегает к самым разным, порой даже неожиданным формам.

Известно, что в стране миллионы болельщиков стре­мятся к личному общению с изве-стными хоккеистами. Отлично! И вот наши коммунисты и комсомольцы ре­шили: пусть каждый член команды выступит от ее име­ни перед коллективом болельщиков в воинской части или в школе, в заводском клубе или прямо в цехе перед ра­бочими. У каждого в течение сезона по 10—15 встреч. И тут уж сами ребята поняли: если не хочешь краснеть за свой низкий культурный уровень, то учись, читай, по­вышай свои знания, стремись к тому, чтобы всем с то­бой было интересно. Видимо, этим и объясняется огром­ная тяга наших хоккеистов к книге, к новым журналам.

Почти все наши спортсмены имеют среднее образо­вание, многие из них продолжают учиться. Занимаются в институтах Н. Толстиков, К. Локтев, О. Зайцев, В. Кузькин, Ю. Моисеев, В. Полупанов, все остальные учатся в школе тренеров. А. Рагулин и И. Роми-шевекий уже получили высшее образование.

Учатся ветераны, тем самым подавая пример своим молодым товарищам.

Теперь все хоккеисты прекрасно понимают, что без широких знаний, без идейной закалки, без высокой культуры трудно повысить и спортивное мастерство.

И в этом тоже ответ на вопросы Мориса Ришара. Тот ответ, что раскрывает глубинную суть происходящях в нашем хоккее процессов. Один из секретов наших успехов на чемпионатах мира в последние годы.

Нам совсем не безразлично, кто стоит на пьеде­стале почета — умный, разно-сторонне образованный парень или «чемпион», в душе которого пустота. Мы хо­тим, чтобы наши ведущие мастера являли собой обра­зец современного молодого человека. Нам совсем не безразлично, кого выбирают себе в кумиры миллионы мальчишек, и потому мы со всей строгостью относим­ся к нашим прославленным спортсменам.

Миллионы физкультурников и просто любителей спорта с вполне естественным Интересом следят за вы­ступлениями наших ведущих мастеров — тех, на кого равняется великая армия людей, увлеченных спортом. И потому наши чемпионы, участники сборных команд — все, кому доверена высокая честь защищать спортив­ное знамя страны, понимают свою ответственность пе­ред народом, перед миллионами любителей спорта.

Находясь за рубежом на международных соревно­ваниях и матчах, спортсмены чувствуют постоянную дружескую поддержку советских людей. Сотни писем и теле-грамм, телефонные звонки с Родины помогают нашим ребятам выступить сильнее, успешнее.

Когда советские хоккеисты были в Тампере, то сре­ди многих приветов и добрых пожеланий нас особенно обрадовал телефонный звонок с Камчатки. Ведь только пред-ставьте себе — человек не выходил с телефонной станции в течение восьми часов (труд-но было дозво­ниться до нашей команды!), чтобы передать свои на­путствия, свой привет через десять тысяч километров! Мы были искренне благодарны этому милому чудаку, нашему горячему поклоннику. И, честное слово, в на­шей победе на чемпионате мира была и его, пусть со­всем небольшая, доля забот. Спасибо ему за это!

 

ДВА ДНЯ ИЗ ЖИЗНИ

КОМАНДЫ

⇐ Предыдущая567891011121314Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: