СНГ. Чечня. Северный Кавказ 12 глава

То, что руководство Армении не может сказать по своим причинам политологу сказать позволительно. Я считаю, что, по большому счету; при всех своеобразиях сегодняшнего положения, истоках и т.д., можно на определенном уровне обобщать эти конфликты и существующую проблему, поскольку эти проблемы однотипны. Те парламентские слу шания — обсуждение, которое я сейчас предлагаю, — не включают в себ тему Нагорного Карабаха по одной простой причине: в районе Нагорного Карабаха мы не несем такой ответственности, как в случае с Абхазией, Осетией или даже с Приднестровьем. Мы в двух этих случаях трех прямо граничим с зоной конфликта — в Абхазии и Осетии. Мы во всех трех случаях имеем своих солдат и офицеров в зоне конфликта. По разным мандатам, но они присутствуют. Всего этого нет в Карабахе, где. как вы знаете, вообще миротворцев нет, нет вооруженных посредников между Азербайджаном и Арменией. Мы в рамках Нагорно-Карабахского урегулирования присутствуем только в Минской группе как сопредседатели. Но для нас этот вопрос небезразличен, потому что речь заходит о судьбе двух государств — бывших союзных республик, одна из которых является нашим союзником, в отношении которой действуют все нормы Договора о коллективной безопасности. Естественно, мы, прежде всего, не хотим возобновления военных действий. Мы считаем, что это будет гибельно, катастрофично и для Азербайджана, и для Армении, и для наших интересов в этом регионе.

Все, что я предлагаю: отдельным образом обсуждать Нагорный Карабах, предлагая инициативы. Зерно этой инициативы — оно очевидно: независимость Нагорного Карабаха в обмен на территории, сегодня контролируемые за пределами Нагорного Карабаха армянской стороной.

К вопросу о моих полномочиях и согласованиях. У меня есть одна привилегия, как мне кажется. Я, как правило, ни с кем ничего не согласовываю. И только таким образом просуществовал, пусть не на самых больших ролях, но в политике и политическом экспертном сообществе все эти годы. Если бы я все согласовывал, как порой это делает мой уважаемый нынешний председатель Комитета, то ничего, кроме бледной тени мнений, я бы не выражал, потому что досогласовывать можно до ручки. Я только хочу обратить внимание на то, что многое из того, что я в 90-е годы утверждал и продолжаю утверждать уже в новом тысячелетии, за это время стало общепринятой точкой зрения. А принималось в штыки в 90-е годы. Сколько было разговоров по поводу одиозных позиций, неправильных мнений и т.д.! Но жизнь-то говорит о том, что позиции эти были правильными, и мнения эти были ближе к реальности, чем те, которые им противостояли. За этой динамикой развития ситуации в СНГ по Затулину я тоже хочу обратить Ваше внимание.

Теперь в отношении газовых вопросов и проблем с транзитом через территорию Грузии. Я не исключаю, что Грузия откажется от покупки российского газа, то есть я могу себе представить все, что угодно, когда Дело касается Грузии. С такими руководителями, как в Грузии, действительно можно представлять себе все, что угодно. Действуют соглашения в отношении транзита российского газа. Если Грузия попробует прервать эти коммуникации, то это будет означать, что она дает тем самым повод Для другого рода ответных мер со стороны России. Какие это будут меры, мне сейчас не хотелось бы комментировать, но то, что они будут, это вне всякого сомнения. Знаете, в свое время в одном хорошем фильме, «Визит вежливости» Райзмана, по-моему, речь шла о всякого рода философских аналогиях из противостояния двух систем. И командиру советского ракетного крейсере задавали вопрос: «А Вы лично, цивилизованный чело-век, выполните приказ, если Вам прикажут открыть огонь ядерными боеголовками?» На что он отвечал: «Я лично на этот вопрос Вам отвечать не буду, потому что любой мой ответ будет Вас на что-то провоцировать». Поэтому я не хотел бы сейчас говорить о комплексе мер, которые возможны в этом случае с российской стороны.

Но я убежден, что в этом случае Армения не останется без поддержки со стороны Российской Федерации, а ведь именно этим шантажирует нас Грузия, когда говорит о перекрытии газового транзита. Более того, я убежден, что, сидя в стеклянном доме, не надо разбрасываться камнями. Я уже как-то упоминал вскользь о своем отношении к внутреннему устройству Грузии. Я считаю Грузию, в отличие о Армении, сложносочиненным государством, в котором очень много проблем, помимо Абхазии и Осетии, и очень много племен, помимо Абхазии и Осетии, которые с некоторых пор с подачи тбилисских историков стали называться грузинами. Поэтому поиски на этом пути могут привести к самым неожиданным результатам. Грузия, как я уже сказал, страна коммуникаций, и страна коммуникаций как с запада на восток и с востока на запад, так и с севера на юг и в обратном направлении. Если Грузия будет продолжать развивать одни коммуникации в ущерб другим, то у тех, кто соседствует с Грузией — на севере и юге, как мне кажется, теряется интерес к существованию Грузии как целостного государства. Если она не выполняет своей роли, более того, являете затычкой, а не проводником на этом пути, то кто же тогда будет в ней заинтересован?

Понимаете, можно, конечно, к моим словам отнестись как к угроз или как к какого-то рода попыткам агрессивных мыслей по этому по воду, но просто давайте будем объективны. Овечкин когда-то говори что нет ничего честнее, чем купить и продать (был такой советский публицист в «Известиях» в 50-е годы). Точно также нет ничего честнее кроме как смотреть на интерес и видеть, в чем он состоит. Мы можем прикрывать это всякими словесами, но если Грузия сегодня бревном будет лежать на пути коммуникаций с севера на юг и с юга на север, то у тех, кто на севере и на юге, у них возникает стойкое желание увидеть на месте Грузии что-нибудь другое. И это желание, как показывает история в этом регионе, не так уж нереализуемо.

Насчет Татарстана и т.д. Пугают, а мне не страшно. Каждый раз пугают, говорят, что, не дай Бог, вы признаете Абхазию с Осетией, тут такое в Чечне начнется, тут такое в Татарстане!.. Хочу заметить, что то, что в Чечне уже было и было, поверьте, драматично, трагично и т.д. — это уже было. И ничем вы нас здесь не испугаете. И в Чечне, как мне кажется, уже устали от этого. При всех проблемах, которые сегодня в Чечне существуют. И в Татарстане с Поволжьем, я уверяю вас, примера Чечни тоже не хотят. Конечно, в любом обществе присутствуют маргиналы, даже в Северной Италии, как известно, мечтают об образовании Ломбардии, но почему-то не побеждают ни в каком зачете на общенациональных выборах. То, что положено Юпитеру, не положено быку. Это все время мучает наших коллег из Грузии, я знаю, им все время хочется встать в ряд великих держав или быть страной первых европейцев. Вообще, кем-то быть в исключительном плане. Но при всем том, что каждый человек равен другому, никак не может быть Грузия с таким количеством населения равна России или, допустим, Соединенным Штатам. Как бы ей не хотелось. Даже если мы все одновременно захотим, чтобы она была такой, она не будет. То, что для Российской Федерации насморк, для Грузии просто летальный исход. Поэтому даже не думайте о том, что возможны аналогии между Абхазией, Чечней или, тем более, Татарстаном. Где Татарстан, а где Абхазия с Осетией? Где Кура и где твой дом, как говорят в таких случаях в Тбилиси? Северная Осетия, безусловно, граничит, с Южной, но, поверьте мне, Северная Осетия никуда из России не собирается. Вот уж точно не собирается. Регионы, которые сегодня на Северном Кавказе, очень заинтересованы в том, чтобы оставаться в России — и экономически, и политически. Как говорят в Дагестане, мы добровольно в Россию не входили и добровольно из нее не выйдем.

Ведущий: Спасибо, Константин Федорович, за эту интересную встречу. Пресс-конференция завершена.

РИА «Новости» 15.11.2006

 

«ОБ ОБРАЩЕНИИ НАРОДНОГО СОБРАНИЯ — ПАРЛАМЕНТА РЕСПУБЛИКИ АБХАЗИЯ К ПРЕЗИДЕНТУ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ И ФЕДЕРАЛЬНОМУ СОБРАНИЮ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ О ПРИЗНАНИИ НЕЗАВИСИМОСТИ РЕСПУБЛИКИ АБХАЗИЯ И ОБ УСТАНОВЛЕНИИ МЕЖДУ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИЕЙ И РЕСПУБЛИКОЙ АБХАЗИЯ АССОЦИИРОВАННЫХ ОТНОШЕНИЙ» [1] (ДЕКАБРЬ 2006 г.)

Отрывок из стенограммы заседания Государственной Думы Федерального Собрания РФ 6 декабря 2006 г.

Затулин К.Ф.: Уважаемый Артур Николаевич, уважаемые коллеги! Я, безусловно, поддерживаю принятие этого документа, понимая,

------------------------------------------
[1] Текст соответствующего Заявлений Государственной Думы Федерального Собрания РФ См- в разделе «Приложения» на стр. 392.

что этот документ не является окончательной точкой в вопросе о признании пли непризнании Южной Осетии. Он является, если хотите, предварительным итогом обсуждения этого вопроса, которое сегодня состоялось в Федеральном Собрании, в Государственной Думе. Мы, безусловно, должны будем продолжить свою работу, обсудить весь комплекс проблем, связанных с признанием и Южной Осетин, и Абхазии, и, кстати говоря, Приднестровской Молдавской Республики, а возможно, и Нагорно-Карабахской Республики, прежде всего потому, что пятнадцать лет — достаточный срок, чтобы убедиться, что эти так называемые непризнанные республики — реальность, они обладают всеми атрибутами реально существующих государств. И, естественно, рано или поздно этот вопрос должен был возникнуть, поскольку динамика урегулирования конфликтов, к сожалению, отрицательная, как в случае с Южной Осетией. Мы знаем, что в предыдущий период в Грузии, хотя и было постоянное обострение в зоне грузино-абхазского конфликта, в зоне грузино-осетинского конфликта, намечались определенные тенденции к успокоению и умиротворению. Всё это было брошено псу под хвост с приходом нового руководства Грузии, и в результате мы видим как раз обострение...

Председательствующий: Непарламентское выражение у вас — «псу под хвост».

Затулин К.Ф.:...Обострение ситуации в зоне грузино-осетинского конфликта, которое не проходит. Я считаю, что признание этих республик не за горами, — это лично моё, безусловно, мнение — и я считаю, что это процесс, а не просто «единовременный» акт. Надо сказать, что мы не должны облегчать, занижать сложность проблемы. Депутат Савельев сейчас выступил против того, чтобы упоминать в четвёртом абзаце вполне очевидный факт. Мы не должны относиться к происходящему только как к желаемому, мы должны оценивать действительное. Россия действительно на сегодняшний день официально признает территориальную целостность Грузин, но Россия имеет право переосмысливать свою позицию, и она это постепенно делает. Я убежден, что нужно привлечь и другие аргументы в пользу решения этого вопроса. И самое главное заключается в том, что Грузия в своё время, выделившись из состава Союза ССР, обрела независимость. В то же самое время, обретя независимость, она сделала всё возможное, пошла на преступление ради того, чтобы не дать независимость народам, прежде, в советский период, находившимся в составе Грузинской ССР. Вот это факт, который невозможно... (Микрофон отключён.)

 

ВЫСТУПЛЕНИЕ НА «КРУГЛОМ СТОЛЕ». «ОТНОШЕНИЯ РОССИИ И АБХАЗИИ: ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ И ПРАКТИКИ» [1]

Государственная Дума Федерального Собрания РФ, 19 декабря 2006 г.

Сегодня мы обсуждаем вопрос, который в течение всех этих лет является одним из ключевых на Кавказе, да и не только на Кавказе, — об отношении к независимости бывшей Автономной Советской Социалистической Республики Абхазия, которая в результате конфликта и до него обрела фактическую независимость от Республики Грузия. И поставила уже не в первый раз вопрос о признании такой независимости перед Российской Федерацией, как и вопрос об установлении с Российской Федерацией ассоциированных отношений.

Прежде всего, хотя по этому поводу уже состоялись выступления, хочу еще раз подтвердить свою позицию: Абхазия как государственное формирование существует, и непризнание этого факта противоречит не только реальности, но и принципам международного права и международных отношений.

Когда речь заходит о существовании государств, то юристы, насколько мне известно, ссылаются на целый ряд основополагающих международных соглашений, начиная с Вестфальского мира 1648 года. Я бы хотел упомянуть некоторые из них. Это, например, решение Лиги наций 1921 года об Аландских островах, это Конвенция Монтевидео 1934 года, ратифицированная целой группой американских государств, и Соединенными Штатами в том числе.

Это — в уже более близкие к нам времена, — целый ряд решений, связанных с созданием и возникновением новых государств. Я думаю, что в этом случае не стоит обходить вниманием такой основополагающий документ, как Декларация Организации Объединенных Наций от 14 декабря 1960 года о предоставлении независимости колониальным странам и народам. Я не считаю Абхазию или Грузию колониальной страной, но в этой Декларации содержится очень важное заключение о том, каким образом и на каком основании можно признавать государство, возникшее в результате борьбы за независимость, за самоопределение.

Наконец, продолжу, существует целая группа документов, принятых европейским и международным сообществом в связи с такими важными событиями как распад Югославии. Я имею в виду хотя бы решения Арбитражной комиссии Бадинтера 1991-1992 г., названные так по имени

--------------------------------------------
[1] Опубликовано ИА «REGNUM» 24.01.2007 г.

Так вот, полностью отрицая СССР, Грузия тем не менее самым трогательным образом вычленяет и присваивает из советской эпохи одну вещь — границы Грузинской ССР. Всё остальное выбрасывает, но границы Грузинской ССР — это нечто, что, по мнению грузин, не подвержено никакому изменению даже на фоне распада СССР. Могут разваливаться сверхдержавы, могут образовываться новые страны, но границы Грузии, — те, которые по прихоти Политбюро даже не в 20-е, а в 30-е годы были установлены, — эти границы нерушимы.

Откуда такие амбиции и такая самоуверенность? Все, как известно, не вечно под луной, всё делимо, всё распадается или, наоборот, возникает вновь, когда приходит срок. Поддержать такой избирательный взгляд уже не только в правовом, но и в историческом контексте очень сложно. Я не буду говорить о том, что в общем пространстве, в одном государственном составе, по одним законам, Грузия и Абхазия существовали вместе только в Российской империи и в Советском Союзе, а до этого во времена, предшествующие царице Тамаре, то есть в раннем средневековье. Всё остальное время это были самостоятельные формирования, феодальные царства и княжества. Состав их мог меняться, очертания границ тоже.

На каком основании то, что в советское время и только в советское время было передано в управление секретарям Компартии Грузии, -передоверено, можно сказать, из союзного центра, — нужно считать исконными землями Грузии, на которую та имеет исторические и прочие права?

Всё, что я сказал сейчас, относится к правовой и исторической аргументации. Теперь позвольте посмотреть на этот вопрос конкретно политически. У нас сегодня, как известно, по предложению фракции «Родина» в заголовок этого «круглого стола» вынесен вопрос об отношениях Абхазии и России. Так вот, если говорить об отношении России, то Россия прошла через ряд этапов в осмыслении грузино-абхазского конфликта, притязаний новой Грузии на территориальную целостность в границах ГрузССР, или, допустим, факта независимости Абхазии.

Вначале, — когда усилиями тогдашнего руководства России был внесён решающий вклад в распад Советского Союза и подписание Беловежских соглашений, — очевидно, что Российская Федерация признала территориальную целостность Грузии, как и других союзных республик, дав себя заморочить разговорами о том, что если это не будет сделано, то сама Российская Федерация окажется в состоянии распада и полураспада. На самом деле, состояние распада и полураспада, главным образом, проистекало от внутренних проблем Российской Федерации, от неумелого внутреннего и внешнего государственного курса. Мы пережили в связи с этим очень острую трагедию, последствия которой продолжают ощущаться до сих пор. Я имею в виду войну и противостояние в Чечне, которые на сегодняшний день перешли в иную ситуацию.

Может быть, в недавнем прошлом и были какие-то основания для того, чтобы считать, что признание независимости тех автономий, которые в результате распада Советского Союза имели право на независимость (по сути, фактически были в нее вытолкнуты), может повлечь за собой какую-то реакцию внутри России. Этим можно объяснить двойственность тогдашнего российского поведения. С одной стороны, — официальная позиция, которая состояла в признании чужой территориальной целостности и соответствующей официальной линии руководства России. Тех мерах, о которых очень хорошо известно и которые сегодня почему-то предпочитают не вспоминать в Тбилиси, предпочитая другую версию — заговора России против Грузии. Якобы в момент, когда Ельцин спорил с Верховным Советом, а в стране был хаос, в этот момент российские власти ничем другим не занимались, кроме как злоумышляли против Грузии с тем, чтобы от неё отторгнуть какие-то территории. И выдумали с начала до конца всякие проблемы во взаимоотношениях между грузинами и абхазами.

Нет абсолютно ничего более внеисторического, чем приписывать властям Российской Федерации какие-то заговоры в отношении Грузии, да ещё в такой обстановке. Я хочу напомнить, что Российская Федерация, как ни стыдно об этом говорить, в связи с началом войны в Чечне в 1994 году, приняла горячее участие в блокаде абхазской территории именно по просьбе правительства Грузии. Министр иностранных дел РФ совершенно очевидно лоббировал эти блокадные меры. Существуют документальные свидетельства того, как господин Козырев планировал принуждение Абхазии к возвращению в Грузию методами экономической блокады. Эта линия нашла себе продолжение в решении Совета глав государств СНГ о санкциях в отношении Абхазии уже после отставки Козырева. В то же самое время в российском обществе присутствовала и более реалистическая позиция, которая была выражена в посредничестве России в грузино-абхазском урегулировании, в усилиях России к тому, чтобы усадить стороны за стол переговоров и во время военных действий и после активной фазы конфликта. В конце-концов, только этим Усилиям мы обязаны какими-то совместными документами 1994 года по Урегулированию.

Что произошло затем в Грузии? После того, как в Грузии оправились от военного поражения, понесённого в Абхазии и преодолели с помощью России фактический распад своего государства? Ведь шла речь именно об этом. Все мы помним 1993 год, когда после поражения в Абхазии фактически уже отпали от Грузии Менгрелия, Гурия и др., Отряды Лоти Кобалия подступали к Поти, и только вмешательство Черноморского флота по приказу Президента Российской Федерации Ельцина спасло Грузию от распада. Кто об этом сегодня вспоминает в Грузии? Я уж не буду говорить о том, что лично Эдуард Амвросиевич Шеварднадзе, на тот момент руководитель Грузии, был спасён в осаждённом Сухуми офицерами Черноморского флота. Некоторые из них работают у меня сегодня в институте и могут рассказать, как это всё происходило.

Так вот, в Грузии после всего этого, вместо того, чтобы найти какой-то оптимальный тон в отношениях с Абхазией и подвергнуть сам конфликт грызущей критике времени, вместо того, чтобы... Как вы знаете, при осаде Парижа будущий король Генрих IV забрасывал осаждённых парижан хлебом, потому что знал, что ему надо будет, если он хочет всё-таки стать королём, войдя в столицу добиться сочувствия и расположения со стороны парижан. Вместо привлечения Абхазии к себе примирительным поведением, Грузия все это время не прекращала пропагандистскую войну против Абхазии.

А затем, по мере того как несколько оправилась в военном отношении, перешла к разного рода провокациям и в отношении Абхазии, и в отношении тех российских миротворцев, которые по приглашению Грузии, как и Абхазии, вошли в зону конфликта. Хочу обратить внимание на то, что, конечно, приглашение Грузии имело двойной подтекст. В тот момент, когда приглашали миротворцев, я думаю, что в Тбилиси не меньше были обеспокоены абхазскими возможностями, чем, на самом деле, лелеяли планы возвращения Абхазии. Вхождение миротворцев было нужно для того, чтобы гарантировать, что в результате какой-нибудь стычки или конфликта не повторится кошмар 1993 года, и дальше Грузия, не продолжит разваливаться — с участием в данном случае каких-то добровольцев из Абхазии.

Сегодня, десять лет спустя, вояки, которые пришли в руководство Грузии, но не ведали пороха, почему-то не вспоминают о страхах 1994-95 гг. Истины ради, в те времена было и другое желание у г-на Шеварднадзе. Он рассчитывал на то, что его связи здесь в Москве через какое-то время дадут ему возможность обыграть за столом или под столом переговоров Абхазию, с тем чтобы заставить уже российских миротворцев действовать как жандармов, как полицейских, которые будут принуждать Абхазию к возвращению в Грузию. В конце концов, недаром Шеварднадзе заседал в Политбюро в своё время вместе со своим коллегой Борисом Ельциным. Попытки использовать миротворцев и пограничников в роли жандармов, надо признать, были в 1995 году. Я, например, помню о вздорном поведении генерала Кондратьева, а потом генерала Николаева, которые пытались в это время «рулить» Абхазией, но, слава Богу, были отстранены от этих занятий.

Мы удержались от непоправимого. От того, чтобы навеки прославиться на Кавказе тем, что предали доверившийся нам народ и по наущению каких-то политиканов, которые преследовали исключительно превратные, корыстные цели, принудили целый народ к тому, чего он не хотел. Ради чего он взялся за оружие, когда его к этому вынудили.

Нынешняя ситуация должна быть качественно по-новому истолкована. За эти 15 лет по вине грузинских властей урегулирования, по сути, не произошло: мы добились, — и не благодаря, а вопреки Грузии, — только невозобновления военных действий. Динамика урегулирования этого конфликта отрицательная. Мы видим, что с приходом нового руководства Грузии даже те проблемы, которые, казалось бы, оказывались замороженными, вроде грузино-осетинского конфликта, сегодня вновь пробудились как вулкан, и привлекают к себе внимание. И не только внимание: мы в России несём жертвы, как и все стороны этого конфликта, в результате этого неуёмного желания реализовать план восстановления мифической территориальной целостности Грузии.

На мой взгляд, Российская Федерация, безусловно, должна переосмыслить свою позицию и перейти к практическим шагам по признанию Республики Абхазия и Республики Южная Осетия как состоявшихся государственных образований. У народов, проживающих на этих территориях, не было другого выбора, кроме как защитить свои права путём создания своей собственной независимой государственности.

Я считаю, что на этом этапе по целому ряду причин преждевременно обсуждать ассоциированные отношения Абхазии с Российской Федерацией или воссоединение осетинского народа, о чём говорят, скажем, представители Северной и Южной Осетии. Надо говорить о том, что есть факт, который необходимо признать — независимость существующих государств. Непризнание факта независимости этих государств — это худший из возможных вариантов дальнейшего развития событий. Потому, что уже не раз замечено, что непризнание права народов на самоопределение превращает их территории в неподконтрольные международному праву, создаёт потенциальную угрозу для международного развития.

Мы могли бы отнестись к происшедшему как к реальности, которую очень трудно комментировать иначе, кроме как в терминах этой реальности. В конце концов, есть принцип ещё римского права — «чем ты владеешь». Ни одного дня с момента своей независимости Республика Грузия не владела Абхазией и Южной Осетией. Ни одного дня она не осуществляла полномасштабную юрисдикцию над этими территориями. Это должно быть принято во внимание, как и акты волеизъявления.

Чем чревато для Российской Федерации подобное переосмысление позиций?

Критики этого подхода, как правило, говорят о каких-то страшных последствиях для России, не именуя эти последствия никоим образом. Говорят об осуждении со стороны международного сообщества, каких-то «мутных» санкциях, которыми мы подвергнемся в этом случае. Я пытался неоднократно, в том числе и в публичном споре на телевидении, да где угодно, выяснить у своих оппонентов: что имеется в виду?

Речь идёт об отказе в закупке наших энергоносителей, речь идёт об отказе нам в кредитах, от которых мы, наконец, избавились? Речь идёт о том, что нас подвергнет санкции та самая ООН, в которой мы обладаем правом вето? О чём идёт речь?

Речь, говорят, идёт о том, что в Российской Федерации тоже есть национальные образования, и вот-де, они возбудятся от того, что мы признали Абхазию, и потребуют себе выхода из России.

Но, есть ли что-нибудь более противоестественное, чем думать, что после всего происшедшего на Кавказе, после кровавой войны в Чечне не только Чечня, но и, скажем, Татарстан, видя, что Российская Федерация признаёт Абхазию и Осетию, поставят вопрос о своей независимости и выходе из России?

Предполагать это — абсолютно противоречит всякому здравому смыслу. То есть, мы видим тут, что боимся собственной тени, видим, что уходим от решения. И я хотел бы сказать, что это небезобидно в тот момент, когда вопрос о признании или непризнании достиг такой степени накала.

Мы, в конце концов, продолжая эту линию, рискуем своим авторитетом на Кавказе в целом. Не только в Абхазии, но и на Кавказе, где внимательно наблюдают за исходом всех наших дискуссий на этот счёт.

Я убеждён, что можно еще взять паузу, если речь идёт о том, чтобы мы ещё подождали некоторое время, поскольку не все сегодня в России «созрели» к признанию Абхазии. И хотели бы ещё какого-то международного прецедента, допустим, признания независимости Косова. Если речь идёт о нескольких месяцах, я думаю, это приемлемо. Хотя я не вижу на самом деле оснований всё время кланяться этому примеру с Косово, и считать, что только Косово даёт нам прецедент. У нас прецедентов -пруд пруди, если мы захотим обратить на это внимание.

В конце концов, на наших глазах сейчас разыгрывается вопрос вступления Турции в ЕС, и, как вы знаете, одним из камней преткновения являются отношения Турции с Республикой Кипр.

Подчеркну, отношения Турции с Республикой Кипр, а не отношения Турции с Республикой Северного Кипра. Потому что никто в Европейском союзе на этом этапе, по крайней мере, не требует от Турции отказа от признания Республики Северного Кипра. А требуют всего лишь допустить самолёты кипрских авиакомпаний и кипрские суда в аэропорты и порты Турции, где они запрещены для приёма. Вот всё, что требует Европейский союз.

Но это Турция, которая стремится в Европейский союз. А мы-то куда стремимся? Мы стремимся в Европейский союз? Нет. Поэтому абсолютно нет необходимости здесь, даже не обжегшись на молоке, дуть на воду.

Мы, конечно, должны обсудить нашу роль посредников в урегулировании и нашу роль в миротворческой операции. Я убеждён, что нам нет необходимости сегодня поддаваться на какие-то авантюры вроде вывода войск для того, чтобы затем снова их ввести, если это потребуется. Мы должны понимать, что наши миротворцы выполняют важную роль по сохранению мира в регионе, который важен не только Абхазии и Грузии, но и, в первую очередь, Российской Федерации.

И, наконец, тот факт, что будет признана независимость Абхазии, Южной Осетии, не означает, что мы отказываемся от роли посредников в грузино-абхазском и в грузино-осетинском урегулировании. Не означает, что невозможно вести переговоры между Абхазией и Грузией, о чём угодно, в том числе, допустим, и о возвращении к Декларации 1994 года о создании общего Союзного государства. Если к этому готовы стороны, пусть договариваются. Но акт признания независимости должен предшествовать этому. Вопрос слишком затянулся, и перспективы его решения без признания независимости Абхазии и Южной Осетии и подтверждения таким образом равноправия сторон в переговорах, к сожалению, нет.

 

ВЛАСТЬ В АБХАЗИИ ИЗБИРАЕТСЯ ДЕМОКРАТИЧЕСКИМИ МЕТОДАМИ

«Сам факт избрания власти в ходе демократических выборов — главное завоевание населения Абхазии». Об этом сегодня на брифинге в Сухуми заявил депутат Государственной Думы Российской Федерации, Директор института стран СНГ Константин Затулин, присутствующий на абхазских выборах в качестве наблюдателя.

Затулин уже побывал в Гагрском, Гудаутском районах и ознакомился с ходом голосования. «За предыдущие годы мы убедились, что Грузия ни разу без катаклизмов не осуществила смену власти. Ни один глава государства не ушел с поста без принуждения. В Абхазии же, несмотря на ее непризнанностъ, всегда избирается власть демократическими методами. В 2004 году выборы президента вызвали глубокую взволнованность населения, но абхазский народ нашел в себе силы для компромиссного решения», — отметил депутат Госдумы.

Затулин подчеркнул, что «для Российской Федерации главное, чтобы любые политические проблемы решались демократическими, дипломатическими методами». «Мы рассчитываем, что народному волеизъявлению ничто не будет препятствовать. Ничего другого нам не надо», — подчеркнул Затулин.

Отмечая, что особых нарушений в ходе выборов нигде не зафиксировано, Затулин, вместе с тем, сказал, что впредь необходимо основательно поработать над совершенствованием самой технологии голосования. Не все участки, по его словам, расположены в удачных местах, мало информации о кандидатах: «Есть проблемы, связанные со списками избирателей, множественностью документов, не у всех пока есть национальные паспорта, в которых указана прописка». «Эти проблемы связаны со становлением республики», — считает Затулин. Российский депутат также подчеркнул, что он заинтересован в том, чтобы голосование прошло по букве закона.

⇐ Предыдущая16171819202122232425Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: