Словоизменительный тип, класс. Вопрос о грамматическом гиперклассе.

В морфологической классификации существует проблема, которую не может обойти любой морфолог. Это проблема несоответствия строго выделяемых словоизменительных классов слов и интуитивно выделяемого состава словоформ конкретной лексемы. Оказывается, таким образом, что словоформы одного слова попадают в разные словоизменительные парадигмы, что лишает морфологическую классификацию ясных и простых принципов. А.А. Реформатский разделял для решения этой проблемы слово как лексическую единицу и лексему как грамматическую единицу, М.В. Панов различал часть речи как словоизменительный класс и систему форм отдельного слова, в которую могли входить словоформы разных частей речи.

Поэтому для осмысления того, как организовано русское словоизменение, необходимо на первом этапе описания отвлечься от понятия лексемы (слова) как интуитивно ощущаемой целостности, представляющей собой набор словоформ. Такое понимание лексемы, примененное в непосредственном сопряжении со словоизменительным подходом, расходится с выделяемыми на формальных основаниях словоизменительными классами. Для адекватного представления русского словоизменения необходимо помимо понятий грамматической категории и словоизменительного класса ввести по крайней мере еще два понятия: понятие словоизменительного типа и понятие словоизменительного гиперкласса. Словоизменительный тип (СТ) характеризуется доминирующей грамматической категорией – категорией зависимости. Эта категория отражает специфику отношения стандартного (прототипического) денотата данного СТ к другим явлениям действительности. Несомненно, что специфика отношения задается свойствами этого семантического прототипа. Можно говорить о четырех СТ: аморфном, падежном, личном и родовом.

У аморфного СТ отсутствует категория зависимости, на синтаксическом уровне он формирует связь примыкания.

Падежный СТ характеризуется выражением зависимости с помощью падежей, из которых каждый обладает прототипическим значением, то есть выражает определенный тип отношений. Этим падежный СТ отличается от прочих, поскольку характер отношений, выражаемых лицом и родом, не зависит от значения этих категорий. На синтаксическом уровне падежный СТ формирует связь управления.

Личный СТ связан с выражением зависимости с помощью лица, то есть фиксирует связь обозначаемого явления (1 и 2 лицо) или ее отсутствие (3 лицо) с участниками прагматической ситуации с зафиксированными ролями («говорящим» и «слушающим»). Прагматическая ситуация является процессом. Процессы длятся во времени и имеют временные границы. После окончания процесс перестает «существовать». Поэтому окончание прагматической ситуации означает, что ее участники, оставаясь полноценными лицами, перестают тем не менее исполнять роль в ее структуре, а стало быть, непригодны для осуществления связи с обозначаемым процессом. Опора на ситуативный признак позволяет личному СТ характеризовать процессивы – слова, обозначающие процессы, которые конечны во времени, как и прагматическая ситуация.

Родовой СТ в чистом виде характеризует стативы – неизменяемые во времени, но длящиеся явления. Родовыми являются краткие формы причастий и прилагательных, род у данных единиц – доминирующий признак, определяющий суть синтаксической конструкции, например: Поле не меряно, овцы не считаны, пастух рогат. Поскольку краткие причастия и прилагательные выполняют в языке только функцию предиката, то на основании синтаксической функции их можно назвать родовыми предикативами. Однако родовые предикативы не вписываются в традиционную систему частей речи, так как представляют собой чистый словоизменительный, а не номинативно-грамматический класс, как традиционно выделяемые части речи. Полноценными словоизменительными классами, являющимися одновременно и частями речи, можно считать только числительное и существительное, и то в своей эталонной части: предметные существительные и количественные числительные.

Причастия и прилагательные (как краткие, так и полные) с традиционной точки зрения соотносятся с разными номинативными классами – процесс и качество, – и поэтому, несмотря на тождество словоизменения, попадают в состав разных частей речи. Специфика словоизменения, однако, позволяет выделить краткие причастия и прилагательные в один класс, характеризующийся семантическим единством, но эта семантика лежит вне основных номинативных различий, характеризующих части речи.

Поскольку основная функция предикативов – функция предиката, которая выполняется и личными формами глагола, важно понять, в чем состоит суть родового оформления предикативности в отличие прежде всего от личной предикативности.

Различия в предикативности кратких прилагательных / причастий и личных форм глагола определяются общими семантическими различиями между родовым и личным выражением предикативности: лицо характеризует ситуативность обозначаемого глаголом события-процесса, процессы текучи, эфемерны, неустойчивы, и привязка их к субъекту осуществляется на зыбкой, ситуативной связи с такой же эфемерной прагматической ситуацией. Причастие, прилагательное и безлично-предикативное слово (категория состояния) являются предикатами со стативной семантикой, то есть обозначают не развивающееся положение дел. Это может быть предицируемое свойство или состояние.

В этом аспекте специального рассмотрения требует причастие. Краткими с высокой степенью регулярности могут быть только причастия прошедшего времени, прототипическим значением которых является перфектность, то есть результативность: они обозначают состояние, возникающее в результате процесса, обозначенного лексемой глагола. Стативность предикативов, их внепроцессность и внеситуативность предполагает и соответствующее словоизменение: в качестве предикативной выступает такая категория, которая фиксирует не ситуативное, преходящее свойство субъекта (отношение к участнику прагматической ситуации, которая является относительной), а его внеситуативную половую отнесенность или вхождение в условный, но устойчивый предметный класс. В класс родовых предикативов следует включить и так называемые слова категории состояния, которые в безличных предложениях выступают в качестве предиката в форме на –о, омонимичной формам среднего рода родовых предикативов, ср.: Утро было ясно – Утром было ясно; Поле вытоптано – Здесь накурено. Аффикс -о у предикативов в безличных предложениях сигнализирует об отсутствии фиксации родовой принадлежности, т.е. это «безродовые», «безродные» формы, аналогично тому как безличные конструкции определяются как конструкции с устраненным подлежащим (ср. с формами прошедшего времени безличных глаголов типа морозило, нездоровилось, вечерело, в которых аффикс -о также является показателем среднего рода, а не безличности).

Таким образом, системы словоформ, входящие в родовой словоизменительный тип, мы определяем как родовые предикативы, представляющие собой словоизменительный морфолого-синтаксический класс форм, объединенных словоизменительными категориями рода и числа.

Словоизменительный класс (СК) выделяется в составе СТ — это система форм, объединенных в пределах парадигмы, все члены которой противопоставлены друг другу по одной или нескольким (двум-трем) морфологическим категориям. Последняя возможность обусловлена флективным строем русского языка. Каждый класс имеет определенную синтаксическую и/или номинативную функцию. В русском языке в рамках четырех СТ существует шесть регулярных словоизменительных классов, характеризующихся уникальной по составу категорий парадигмой. В описании каждого словоизменительного класса приводятся части речи или системы форм, совпадающие с данным классом, и его примерная синтаксическая и/или номинативная функция.

1. Аморфный тип

1.1. Аморфный класс, не способный к выражению разнообразия отношений денотата к другим объектам. К этому классу относятся наречие, деепричастие и инфинитив глагола, а также некоторые формы степеней сравнения прилагательного: у них нет флективного словоизменения. Наиболее показательны здесь временные наречия, например, сегодня и т.п. Отсутствие существительного, обозначающего соответствующую реалию, приводит к тому, что сегодня способно функционировать как существительное. Однако отсутствие форм зависимости заставляет сегодня просто занимать привычную позицию существительного: Сегодня — это фикция, никакого сегодня нет. Аналогично ведут себя несклоняемые существительные и, с известными ограничениями, инфинитив.

2. Падежный тип.

2.1. Субстанциальный класс. В этот класс входит существительное с соотносительными граммемами числа: каждая его форма по двум категориям (числа и падежа) противопоставлена всем другим. Этот класс выражает количественные характеристики денотата и его отношение к другим объектам действительности.

2.2. Нумеративный класс. К нему относится основной массив количественных числительных и собирательные числительные (словоизменительная категория — падеж). Кроме числительных, в этот класс входят существительные singularia и pluralia tantum. Основная особенность этого класса в том, что в его составе системы форм обозначают явления действительности, непредставимые в виде субстанции – целостности, отождествимой с эталоном.

3. Личный тип

3.1. Лично-предикативный класс. Система личных форм настоящего и будущего времени, а также повелительного наклонения глагола (лицо × число) – класс, актуально приписывающий, предицирующий определенные характеристики или события участникам / не участникам коммуникативной ситуации.

4. Родовой тип.

4.1. Родо-предикативный класс, в который входят системы форм краткого прилагательного, краткого причастия, сослагательного наклонения и прошедшего времени изъявительного наклонения глагола (род + мн. число). Этот класс предицирует характеристики или события представителям устойчивых натуральных классов – полов.

4.2. Атрибутивный класс – гибридный. Система форм полного прилагательного и причастия (падеж × род + падежные формы мн. числа) приписывает характеристики или процессы объектам действительности по типу принадлежности.

Словоизменительные типы и классы выражают отношения, в которые вступает входящая в этот тип или класс система форм. Круг категорий, формирующих СТ или СК, ограничивает набор явлений действительности, способных вступать в такие отношения.

Оформление одного и того же лексического компонента (корня или основы) в виде разных СТ или СК позволяет менять способ сопряжения явлений действительности, по-разному интерпретировать их взаимодействие. Сравните, например, отношения в парах синий лес и синь леса. Оформление синий лес позволяет реализовать способность комплекса -лес- к выражению зависимости от других элементов синтаксической конструкции. При оформлении синь/синева леса способность к выражению зависимости приобретает корень -син’-. Но важно еще и то, что в первом случае качество, цвет нерасторжимо с пространственным объектом, а во втором самостоятельно, независимо от него. по всей видимости, именно в этом смысле употребляется термин «отвлеченный» по отношению к существительным, обозначающим качество и процесс, они становятся независимы от носителей, участников. Но в этом смысле отвлечены все существительные. Просто по отношению к предметам отвлечение от других явлений действительности первично, исходно.

Причины, по которым часть форм или вся система форм того или иного слова попадает в тот или иной словоизменительный тип и класс, могут быть разными, иногда это связано с индивидуальной семантикой или специфической историей слова, например, заимствованием существительного или прилагательного в неудобном для приобретения классного оформления виде, например, кенгуру, инженю, хаки, и тогда оно попадает в аморфный класс. Но регулярное соотнесение лексико-семантического класса с тем или иным СК означает соответствие лексического и классного значения, взаимную семантическую адаптацию лексической и классной семантики.

С другой стороны, одну и ту же синтаксическую или номинативную функцию могут выполнять разные СК, например, атрибутивную функцию выполняют кроме атрибутивного класса и субстанциальный класс, и аморфный, и это позволяет корням с соответствующей семантикой принимать разное классное оформление, например, бордо и бордовый, хитрый, хитрец и с хитрецой.