 |
ГЛАВА ШЕСТАЯ 3 страница
|
|
|
|
----------------------------------
57 Татищев В. Н. История Российская, т. I, с. 112-113.
В. Л. Янин считает, что разгром христианских домов и церкви Спаса происходил севернее Детинца на улице Розваже, где им установлен пожар 989-990 гг. (Янин В. Как и когда крестили новгородцев. -- Наука и религия, 1983, № 3, с. 31).
Новгородцев-язычников возглавляли " предние мужи" во главе с боярином-тысяцким и " высшим жрецом" Соловьем. Могли ли принадлежать гусли с именем Словиши жрецу Соловью из предания в Иоакимовской летописи? Гибель гусель, разломанных на три части, относится по археологической стратиграфии к 1070 -- 1080-м годам. Естественно, что их последним владельцем не мог быть тот Словиша, который действовал по легенде на сто лет раньше. Но сами гусли могли первоначально принадлежать кому-либо из действующих лиц 980-х годов. Найдены они близ древней Волосовой улицы, где, без сомнения (на месте церкви Власия XIV в. ), в языческие времена находилось капище Волоса. По преданию, именно сюда, " выше града", и устремился противник Словиши Путята, крестивший Новгород мечом.
Если гусли принадлежали Словише -- Соловью, то они вполне могли передаваться по наследству и оказаться в 1070-е годы в руках его внука; степень изнашиваемости таких инструментов невелика. Их последний владелец был, по словам Б. А. Колчина, богатым новгородцем: в его доме найдены аметистовые и янтарные украшения и грамота-вексель (№ 526) на 16 гривен 58.
----------------------------------
58 Колчин Б. А. Гусли..., с. 361.
Уничтожение гусель (обломки которых оказались в разных частях двора) может быть связано с известным рецидивом язычества в 1060-1070-е годы: пророчества и действия волхвов в Ярославле, на Белоозере и в Киеве. В Киеве в 1068 г. был убит новгородский епископ Стефан (" свои его холопи удавиша" ). В Новгороде около 1071 г. появился волхв: " творяся акы бог". Здесь тоже собирались убить епископа, и " людие вси идоша за волъхва". Только смелость и решительность князя Глеба Святославича, зарубившего языческого жреца топором, позволила восстановить положение, после чего вполне естественно предположить репрессии против язычников. Церковные писатели в это самое время писали о том, что русские люди " словом наречающеся хрестияне, а поганьскы живуще", дьявол переманивает их от бога " трубами, гуслъми, русальями" 59.
|
|
|
----------------------------------
59 Новгородская I летопись, с. 188. 1068 год.
В предшествующем тексте явно ощущается наличие авторского предположения о том, что гусли принадлежали в конце X в. Словише-Соловью, а затем оказались у его потомка или наследника, сохранившего и во второй половине XI в. связь с волхвами. Предположение вполне вероятное, но, к сожалению, совершенно бездоказательное. Учитывая то, что имя Соловья почерпнуто из поздней легенды (а ее позднее формирование явствует из упоминания пороков-катапульт, что не могло быть ранее XII -- XIII вв. ), можно допустить, что Словиша, живший близ Волосовой улицы в XI в., содействовал волхву, увлекшему за собою весь город, поплатился за это уничтожением гусель, и имя его попало в предание о языческих временах и о сопротивлении язычников церковникам, но оказалось сдвинутым в глубь десятилетий и несколько видоизмененным. Независимо от этих догадок, ритуальное значение гусель не подлежит сомнению.
Былина о Садке вся пронизана этим особым, волшебным свойством гусель: играет гусляр на берегу Ильменя, и поддонный князь дарит ему небывалый улов рыбы; уклонялся разбогатевший купец Садко от уплаты дани морскому царю, и тот потребовал его к себе, в пучину, но волшебные гусли выручили принесенного в жертву купца; разбушевалось море от пляски царя и царицы Белорыбицы и порванные струны гусель внесли успокоение.
|
|
|
В поэме о Садке есть одна устойчивая деталь, которая в сопоставлении с фольклорными данными объясняет нам постоянное упоминание святого Николая, которому Садко строит церковь-однодневку за свое избавление со дна морского. Ведь летописный Сотко Сытинич строил церковь Бориса и Глеба, а не Николая, в былине же во всех ее вариантах вмешательство Николая прекращает бурю, и благодарный Садко, оказавшийся чудесным образом на берегу Волхова, строит церковь в честь Николы. Мы уже видели, что в Перыжи, точно на месте разоренного тройственного капища была поставлена в X -- XI вв. просторная " легкая постройка", ориентированная по азимуту 6 декабря (день " Николы зимнего" ), которая почти несомненно являлась реальной основой былинной церкви-однодневки в честь святителя Николая.
Принесение Садка в жертву царю Водянику обставлено по всем правилам языческого жертвоприношения: как только подводный владыка остановил невидимой силой корабль или поднял грозную бурю, Садко начинает одаривать море бочками серебра и золота, откупаясь от царя, но это не помогает: Ай же, вы дружки-братья корабельщики,
Верно не пошлины Поддоный царь требует,
А требует он голову человеческу! 60
----------------------------------
60 Новгородские былины, с. 188.
Далее происходит жеребьевка, выбор жертвы по воле судьбы. Такая жеребьевка описана в летописи, когда за неделю до Перунова дня в 983 г. определяли жертву. Художник Радзивиловской летописи показал технику обряда: князь бросал игральные кости, и тот, кому выпадало счастливое число (шестерка), считался пригодным. Здесь бросали в море деревянные жребии, и тот, чей жребий тонул, должен быть утоплен. Обреченного не просто бросали в воду, а спускали на воду " дощечку", " дощечку дубовую" (часто), на " колоду белодубову" или в поздних вариантах -- " шлюпоцку". Садко садился на доску, брал с собой мисы с серебром и золотом, образ Николы и обязательно гусли. Поискала судьбина Садко купца богатого.
Спускали дощечку-то дубовую,
И он прощался со дружинушкой хороброей,
Берет с собой гуселышки яровчаты
|
|
|
И садится на тую дощечку на дубовую.
Тут он взял во правую руку
Образ Миколы угодника,
А во левую -- гусли яровчаты
И приказал Садко купец, богатый гость
Мисы (с деньгами) класть на дощечечку
И сам садился на тую же
И будто в сон заснул... 61.
----------------------------------
61 Новгородские былины, с. 185 п 189.
Дощечка иногда заменялась " колодой белодубовой", но всегда обреченный в жертву Водянику Садко плывет на каком-то утлом предмете.
В связи с этой деталью особый интерес представляет запись об обряде, имитирующем принесение жертвы не Водянику, а христианскому Николе.
Это обряд " умилостивления Онежского озера". Он проводился 6 декабря.
" Каждый год накануне зимнего Николы пред всенощной из каждой рыбацкой семьи к известному месту собираются старики. На берегу ими делается человеческое чучело и в дырявой лодке отправляется в озеро, где, конечно, и тонет. Два-три старика поют песню, где просят Онего (озеро) взять чучело соломенное... И для большей вразумительности призывают имя Николы Морского" 62.
----------------------------------
62 Данилов В. Работы по этнографии в учительских институтах и семинариях. -- ЖМНП, 1916, № 8, LXIV. Цит. по кн.: Успенский Б. А. Филологические разыскания в области славянских древностей. М., 1982, с. 83.
Эта малоизвестная этнографическая запись, извлеченная Б. А. Успенским, является ключом ко всему комплексу былинных упоминаний и археологических фактов, о которых шла речь выше:
1. " Никола зимний", он же " Никола Мокрый", " Никола Морской", требующий человеческих жертв для озера, -- прямой наследник архаичного Водяника, Поддонного князя, который " требует живой головы во сине-море".
2. После уничтожения всех языческих капищ в 989 г. на их месте была построена церковь не пророка Ильи, обычно заменявшего языческого Перуна-громовержца, а того самого Николы зимнего, который в обряде " умилостивления озера" сменил поддонное, водное божество.
В Новгороде и его окрестностях в XI -- XIII вв. было много Никольских церквей: на Торговище близ княжьего двора (1113 г. ), в Неревском конце на Яковли улице (1135 г. ), на Городище у истока Волхова (1165 г. ), у Пидьбы (до 1228 г. ) и в начале пути из Ильменя в " море Хвалынское", у устья Мсты -- " Никола Липный" (каменная 1292 г. ) 63.
|
|
|
----------------------------------
63 В некоторых вариантах былины о Садке наряду с церковью Николы упоминается на втором месте церковь Спаса-Преображения (Новгородские былины, с. 212), что соблазнительно сопоставить с тем, что новгородцы-язычники в 989 г. " церковь Преображения господня разметаша". В восстановлении этой церкви вскоре после утверждения христианства был особый символический смысл.
3. Из трех круговых капищ, обнаруженных раскопками на Перыни, два крайних были посвящены двум рожаницам. Это могли быть Лада и Леля или же, что более вероятно, -- Макошь, связанная с осенним урожаем, и Лада, богиня весны. В их честь были построены церкви: Благовещенская деревянная (праздник 25 марта) и каменная Рождества Богородицы, поставленная в конце XII в. (может быть, на месте более старой деревянной? ); праздник -- 8 и 9 сентября. Память о Перуне, идол которого простоял около 8 лет, сохранилась лишь в имени Перыни. Память о центральном божестве, предшественнике Перуна, о царе Водянике, держалась (судя по постройке церкви Николы) в X -- XI вв., но постепенно забылась.
4. Предшественника Перуна на Перыни обрисовывает только позднее предание, называющее его " Волховом", т. е. божеством реки, и " коркоделом", т. е. ящером, что соотносится с уже цитированным местом из поучения против язычества, где упоминается и река, нарицаемая богиней, и зверь, живущий в реке, нарицаемый богом, которому приносят жертвы (" требы творят" ). *
После выяснения всего того, что в виде фактов и догадок обрисовывает нам облик новгородского язычества накануне языческой реформы Владимира, нам необходимо уяснить себе роль и место культа ящера-" коркодела". К сожалению, письменные источники кроме того, что приведено выше, не сообщают ничего о культе ящера. Ни в летописях, ни в основных поучениях против язычества, ни в волшебных сказках, являющихся рудиментом мифа, ящера нет. Поэтому вопрос об этом культе никогда не ставился в литературе 64. Возможно, что культ владыки подводно-подземного мира был мало связан с земледельческим мировоззрением славянских племен лесостепного юга и в большей степени отвечал архаичным воззрениям лесных племен, у которых рыболовство и охота играли большую роль. Для лесостепи мы можем указать только фибулы VI -- VII вв., часто завершающиеся головой ящера, как представителя нижнего яруса Вселенной (см. выше).
|
|
|
----------------------------------
64 Слова " ящер" нет ни в трехтомном труде А. Н. Афанасьева, ни в двухтомном энциклопедическом словаре " Мифы народов мира" (М., 1982).
Зато на озерном севере образ ящера част и устойчив. В какой-то мере его долгое бытование здесь может быть связано с финно-угорской средой, сохранившей больше архаичных черт. Ящер как фундамент земного мира широко представлен на так называемых шаманских бляшках северо-восточного угла Европы 65.
----------------------------------
65 Рыбаков Б. А. Язычество древних славян, с. 63 и 66.
Но и в славянских древностях ящер встречается, особенно в северном регионе. В составе новгородских раскопочных древностей X -- XI вв. многократно встречены ручки деревянных ковшей, представляющие собой тщательно обработанное скульптурное изображение ящера 66. (Рис. 57).
----------------------------------
66 Колчин В. А. Новгородские древности. Резное дерево, с. 35 -- 38, рис. 14. табл. 23-25 и 42. Б. А. Колчин называет их мордами дракона, но полное отсутствие каких бы то ни было намеков на крылья или на гребень на хребте не позволяет сопоставлять их с драконами. Впрочем, различие этих двух мифологических категорий (ящеры и драконы) не так велико.
Главная масса ковшей с мордами ящеров относится или к языческому времени (середина X в. и вторая половина его) или же к полуязыческому XI столетию. " В начале XII в., -- пишет Колчин, -- ковши с фигурными резными ручками исчезают и на смену им приходят более простые и строгие ковши с прямыми ручками" 67. Известны ковши-ящеры и XIII в., но в это время они единичны. У ящеров крупная морда с огромной пастью и четко выделенными зубами. На шее ящеров в той или иной форме обозначена идеограмма воды: это или круговая зигзаговая линия, или каплеобразные ряды, или сложная орнаментальная плетенка.
----------------------------------
67 Колчин В. А. Новгородские древности..., с. 36.
Изображение ящера на ковшах отнюдь не случайно, так как ковш-" черпало" был неотъемлемой частью обрядового пира, многократно упоминаемой в поучениях против язычества:
" Ставяще трапезу... и черпала наполняюще вина добровольного... " " Вы же (обращается бог к язычникам) оставльшеи мя и забывающе гору святую мою и готовающе трапезу Роду и рожаницам, наполняюще чръпания бесом -- аз предам вы на оружие и вси заколением падете" 68.
----------------------------------
68 Слово Исайи пророка. Гальковский И. М. Борьба христианства..., т. II, с. 88.
Почти полное умолчание о ящере, о боге-крокодиле, быть может, объясняется тем, что с ним в северных озерных и речных краях отождествляли Рода? Род как бог Вселенной на юге несомненно мыслился как небесное божество, но, может быть, в новгородских землях, где небесная влага всегда была в избытке, а значительную часть благосостояния составляла рыба и водные пути, главное божество понималось как царь водной стихии: то дающий обильный улов, то разбивающий и топящий ладьи и челноки? Во всяком случае, южнорусские поучения с именем Рода переписывались на севере и в XIV в., но каким представлялся этот древний бог северным людям на Ильмене, на Волхове, Белоозере, Онеге -- нам неизвестно.
Морды ящера украшали кровли домов, что еще раз связывает это существо с темой воды, в данном случае дождевой. Известен ритуальный жезл, предназначенный для каких-то ритуальных процессий в виде головы ящера 69.
----------------------------------
69 Колчин Б. А. Новгородские древности..., табл. 29-3.
В русских кладах женских вещей XI -- XII вв. встречаются длинные серебряные цепи сложного плетения (до 1 мерной сажени = 176, 4 см), которые носились на шее и спускались ниже пояса, образуя самый нижний ряд украшений. Цепи замыкались двумя головками ящеров, застегнутыми небольшим кольцом. По месту нахождения ящеров в общем ансамбле костюма они вполне соответствовали представлениям о владыке нижнего мира. Ящеров здесь два, что заставляет вспомнить о чудском двуглавом ящере, который одной головой заглатывал вечернее заходящее под землю солнце, а головой, расположенной на противоположном конце туловища, изрыгал утреннее солнце восхода. *
Представляет интерес реальный прообраз священного ящера, подводного бога, которого новгородцы XVII в. называли " коркодилом". Современная зоология плохо помогает нам в поиске прообраза ящера, но если мы обратимся к " Запискам о Московии" С. Герберштейна, написанным в первой половине XVI в., то найдем там искомое в разделе о Литве: " Там и поныне очень много идолопоклонников, которые кормят у себя дома, как бы пенатов, каких-то змей с четырьмя короткими лапами на подобие ящериц с черным и жирным телом, имеющих не более 3 пядей (60-75 см) в длину и называемых гивоитами. В положенные дни люди очищают свой дом и с каким-то страхом, со всем семейством благоговейно поклоняются им, выползающим к поставленной пище. Несчастья приписывают тому, что божество-змея было плохо накормлено" 70.
----------------------------------
70 Герберштейн Сигизмунд. Записки о Московитских делах. СПб., 1908, с. 178.
Вот такие реальные земноводные, являвшиеся объектом домашнего культа, и могли быть исходным материалом для образа более значительного бога озера, реки или всего подземно-подводного мира.
Рассказ австрийского посланника о ящерах не является выдумкой -- в том же XVI в. его подтвердил псковский летописец:
" В лета 7090 (1582)... Того же лета изыдоша коркодили лютии зверии из реки и путь затвориша; людей много поядоша. И ужасошася людие и молиша бога по всей земли. И паки спряташася, а иних избиша" 71.
----------------------------------
71 Псковские летописи. М., 1955, т. II, с. 262. Указанием на эту интересную запись я обязан В. Л. Янину.
Здесь речь идет не о прикормленных к дому обожествленных " гивоитах" (" живоитах" ), а о реальном нашествии речных ящеров. *
Самым важным и самым убедительным доказательством того, что люди русского средневековья твердо считали ящеров неотъемлемой частью общей космологической системы, являются знаменитые вщижские бронзовые арки, найденные А. С. Уваровым в алтаре церкви середины XII в. в удельном городе Вщиже 72. Эти арки не имеют прямого отношения к содержанию данной главы, но они показывают, что и много позднее рассматриваемого времени в церковном искусстве Руси ящер был неотъемлемым элементом представлений о макрокосме. (Рис. 58).
----------------------------------
72 Уваров А. С. Сборник мелких трудов, т. II. Раскопки во Вщиже. В 1940 и 1948-1949 гг. мною были предприняты повторные раскопки во Вщиже, показавшие неточность уваровского плана церкви, но алтарной части, где были найдены арки, уточнение не коснулось. См.: Рыбаков Б. А. Стольный город Чернигов и удельный город Вщиж (ст. " По следам древних культур". М., 1953, с. 98-120).
Арок две; они абсолютно тождественны, так как отлиты по восковой модели в одной форме. Изготавливал арки мастер Константин, сделавший на модели при первой отливке надпись: " Господи, помози рабу своему Костянтину... " Конец надписи был стерт с воска и в отливке не получился.
Арка представляет собой широкую плоскую полуокружность, точно расчисленную в древнерусских мерах: внешний радиус дуги -- 1/2 локтя (22 см), а внутренний -- 1/4 локтя (11 см). К нижним краям полуокружности приделаны прямоугольники (25 х 11 см), поставленные горизонтально. На продолжении внешней дуги полуокружности снизу два ящера как бы кусают эти прямоугольники, расчленяя их своими длинными мордами на две неравных части. Ящеры являются верхней частью подставок-втулок, которые насаживались на какой-то деревянный стержень.
Таким образом, вся конструкция из двух арок стояла на четырех вертикальных подставках. Расстояние между подставками равно 1 мерному локтю (176: 4 = 44 см). Я умышленно фиксирую внимание на метрологических деталях, так как они будут важны при определении назначения конструкции.
Вщижские арки иногда считали изделием западных мастеров, работавших в романском стиле, но это опровергается русской надписью, сделанной на восковой модели в процессе производства. По назначению их определяли как навершия " царских врат", но против этого говорит как отсутствие аналогий, так и необработанность обратной стороны арок, не рассчитанной на обозрение. Учет полукруглой формы конструкции, четырех ножек и точного расстояния между парными ножками в один локоть позволяет считать вщижские арки каркасом конструкции " напрестольной сени", воздвигаемой при торжественном богослужении над алтарем и священными предметами на алтаре. Судя по некоторым миниатюрам, такую сень вносили на специальных носилках и утверждали на алтаре над евангелием. Сама сень на этой миниатюре выглядит в виде шатра или дома 73. (Рис. 59, 60).
Идея напрестольной сени -- небо, покрывающее землю. Поэтому мы должны обратиться к церковному пониманию образа Вселенной 74. Образ Вселенной очень четко и доступно (хотя и весьма примитивно) обрисован Козьмой Индикопловом, давшим описание в прямом смысле модели мира. Его модель представляет собою плоскую доску размером в 1 локоть шириной и 2 локтя длиной. Над этой доской возвышается коробовый свод, опирающийся на длинные стороны модели. Все это уподоблено писателем кибитке кочевника, как правило, во все века крытой коробовым сводом и имеющей примерно такие же пропорции.
----------------------------------
73 Этнографические примеры есть в Греции: в Афинах в музее Бенаки есть подобные носилки с сенью в форме коробового свода.
74 Рыбаков Б. А. Макрокосм в микрокосме народного искусства. -- Декоративное искусство, 1975, № 3, с. 38.
Вспомним, что диаметр дуги вщижских арок и расстояние между ящерами-ножками равно одному русскому локтю XI -- XIII вв. В пользу того, что конструкция из двух арок была надалтарной, " напрестольной" сенью, свидетельствует место находки арок -- алтарь.
Конструкцию сени в целом мы можем представить себе так: на какой-то деревянной основе, удобной для переноса, делались четыре вертикальных штыря; два из них отстояли один от другого точно на 1 локоть, а два других -- очевидно, на 2 локтя. На штыри надевались своими полыми подставками-ящерами арки тыльной стороной друг к другу. Так образовывался деревянно-бронзовый каркас будущей сени размером 44 х 88 см. Для того чтобы эта конструкция стала действительно " сенью", т. е. шатром, навесом, достаточно было покрыть ее по внешней дуге обеих арок голубой материей, имитирующей небо, и модель мира, указанная Козьмой Индикопловом, в точных размерах этого автора, готова. Знал ли мастер Константин труд Козьмы?
Церковь во Вщиже, маленьком княжеском городке, по своему плану очень близка к Покрову на Нерли. Строилась она, по-видимому, в связи с выходом замуж Марии, дочери Андрея Боголюбского, в 1160 г. за вщижского князя Святослава Владимировича, племянника черниговского великого князя.
Связи Вщижа с двумя крупнейшими культурными центрами древней Руси -- Черниговом и Владимиром -- не оставляют сомнений в том, что тонкий скульптор, мастер Константин, мог знать " Космографию" Козьмы Индикоплова и во всяком случае знал пересказ описания модели мира, так как изготовил ножки арок точно на расстоянии одного локтя друг от друга 75.
----------------------------------
75 Реконструкция модели мира по сочетанию " Космографии" и вщижских арок дана мною в указанной статье в " Декоративном искусстве" (с. 38). См. также: Рыбаков Б. А. Русское прикладное искусство X -- XIII вв. М., 1970, с. 81-87.
Предположение о модели мира должно быть проверено анализом семантики изображений. Рассмотрим систему сложной и многообразной орнаментики арок.
Широкий бронзовый полукруг в качестве главного элемента содержит три больших круга: два у оснований полуокружности и один на самом верху. Эти круги отмечают три позиции солнца на небосводе. Внутри нижних кругов изображены птицы, стоящие лапами на ободке круга и клюющие молодое растение. В верхнем кругу тоже есть птица, но она показана в небесном полете с распростертыми крыльями и висящими в воздухе лапами. Левая от зрителя, " утренняя", птица клюет полураспустившийся росток; " вечерняя" птица клюет пышно распустившееся растение и на крыле у нее (как у птиц и грифонов на золотых изделиях) изображено распускающееся растение -- день прошел, солнце грело, растение расцвело.
Три круга, расположенные под полуокружностью, хорошо известны в народном искусстве и в старинных миниатюрах 76 как изображение дневного бега солнца под " небесною твердью": слева внизу -- восходящее утреннее солнце, в зените -- полдневное солнце и справа -- вечернее заходящее солнце. Перед зрителем находятся три солнца, отмечая три суточных позиции солнца, посылающего свет, подчеркивая динамику благодатного светила.
----------------------------------
76 Рыбаков Б. А. Язычество древних славян, с. 237.
Недаром в " Слове о полку Игореве" Ярославна, обращаясь к солнцу, называет его " тресветлым": Светлое и тресветлое Слънце!
Всем тепло и красно еси!
Знакомясь с русской этнографией (см. ниже раздел " Дом" ), мы увидим большое количество примеров применения такой системы трех позиций солнца, символизирующей одновременно и солнечное светлое начало, и ход времени, и предустановленную размеренность движения. Утро, Полдень, Вечер... Народ складывал сказки о трех богатырях с такими именами; путь им указывал маленький старичок -- Время. Прекрасным примером крестьянской модели мира являются декоративные теремки б. Нижегородской губ. На треугольном фронтоне обозначен полукруг небосвода, над которым показаны три позиции солнца как на вщижских арках, и листва под солнцем. Ниже даны птицы. А у основания теремка показан земной и водный мир. Земля символизируется двумя львами, а вода -- русалкой. Витые колонки, возможно, должны изображать дождь. Дополнительным аргументом в пользу того, что круги на арках изображают солнце, являются три маленьких подсвечника, расположенные близ этих кругов -- около каждого солнца горело пламя свечи.
Между тремя солнечными кругами на вщижских арках помещена плетеная решетка из полос, завершающихся растительными завитками; основной рисунок плетенки -- ромб, разделенный на четыре части, т. е. древний устойчивый знак поля, земли, нивы. Смысл здесь точно такой же, как и в орнаментике прялок: ромб -- земля, а круги -- солнце, идущее над землей, в своих трех традиционных позициях восхода, полдня и заката. Концы плетенки, выходящие за пределы основного четырехчастного ромба, оформлены как стилизованные растения: наверху -- с тремя листьями, внизу -- с двумя отростками. Возможно, что верхний узор символизировал верхнюю наземную часть растения, а нижние отростки изображали корни.
К арке с тремя солнцами примыкают снизу две горизонтальных плоскости, перехваченные почти посередине огромными мордами ящеров. Это -- несомненно зона земли, на которую опирается дуга небосвода. На двух боковых пластинах изображены птицы (по две на каждой пластине), стоящие на земле и клюющие символически обобщенный пышный росток, свисающий сверху. Непосредственно под дугой небосвода находится сложный плетеный символ с растительными отростками, дающий в своей срединной части тот же иероглиф поля, что и плетенка наверху. Показаны почки и распускающиеся двойные корни внизу, под всем плетеным узором. Корни здесь показаны точно так же, как и в плетенке между солнечными кругами (подробнее см. главу 13).
Самым интересным и неожиданным являются изображения над этими плетеными узлами с корнями в непосредственном соседстве с восходящим и заходящим солнцем собако-птицы, вплетенной в небольшой орнаментальный узел. Эти " семарглы" (о которых подробнее будет сказано ниже) находятся между солнечными кругами (под ними) и плетенкой, символизирующей корни (над нею). Как и надлежит, крылатые псы охраняют ростки и корни растений 77. (Рис. 61).
----------------------------------
77 Рыбаков Б. А. Русалии и бог Семаргл-Переплут. -- Сов. археология, № 19.
В алтаре церкви второй половины XII в. находились крупные, всем видимые и, более того, -- выставленные напоказ вещи с изображением языческого божка Семаргла. Таков был земной ярус модели мира.
Подземный и подводный ярус представлен на каждой арке двумя ящерами-подставками, огромные морды которых вытянуты вверх и вторгаются в земное пространство, что вполне соответствует земноводной сущности ящера.
Ниже голов ящеров помещены шаровидные " дыньки", аналогичные тем, которые впоследствии, вплоть до XVII в., были излюбленным декоративным элементом в архитектуре. Эти " дыньки" в отличие от всех остальных частей арок оформлены не только с лицевой стороны, но и с испода. Сфера разделена на 12 частей. Ниже этих дынеобразных шаров на самих подставках в замкнутых прямоугольниках помещены в странном на первый взгляд порядке диски, неполные диски, кольца и неполные кольца.
Не претендуя на бесспорность, можно предложить следующую расшифровку этих не орнаментальных знаков, не подчиняющихся никаким законам симметрии или рапорта: здесь могла быть отмечена символика времени. Двенадцать долей на округлом навершии подставки -- это солнечный год из 12 месяцев; округлая форма не только намекала на солнце, но и позволяла выразить и идею вечного бега времени, так как счет долей месяцев вокруг " дыньки" можно производить бесконечно, а сфера не имеет ни начала, ни конца.
Сама подставка ниже сферы-солнца разделена горизонтальными линиями на отдельные прямоугольные клейма, идущие до самого низа. В верхней половине в пяти таких клеймах даны диски следующей формы: в срединном из пяти (третьем сверху) диск дан полностью; в первом и пятом клейме диск дан ущербным -- у нижнего, пятого, срезана нижняя часть, а у верхнего -- верхняя, что может говорить о желании художника передать движение диска. Будем помнить о том, что место рассматриваемых подставок -- мир ниже ящера, т. е. мир подземный, ночной. Тогда устремляющийся вверх диск верхнего клейма должен быть понят как солнце, выходящее из ночного мира в мир дневной. Рядом с этим клеймом находится клеймо с диском, на котором помещен знак в виде полумесяца рогами вниз; возможно, что это -- условное изображение луны, видимой утром и вечером даже при солнечном свете. В центре композиции из пяти клейм находится полный, ровный круг, который следует считать полуночным солнцем. Ниже его еще один диск, совмещенный с " полумесяцем", а завершает композицию диск, как бы приподнимающийся над горизонтальной чертой. Смысл этих пяти верхних клейм -- продолжение темы суточного хода солнца. Дневной его ход показан отчетливо на самих арках, а здесь, как на этнографических прялках, зрителю напоминают менее броскими изображениями о существовании подземного мира ящеров, по которому солнце совершает свой ночной, невидимый нам путь.
|
|
|
