 |
ГЛАВА ШЕСТАЯ 4 страница
|
|
|
|
Итак, из элементов времени мы располагаем годом (или бесчисленным количеством годов), двенадцатью месяцами и полными сутками, включающими и день (три позиции солнца на арках) и ночь (пять позиций солнца и луны на подставках), разделенные мордами ящеров.
Уловить какую-либо систему в расположении лунных знаков не удается. Они частично показаны вместе с солнечным диском (полумесяц, видимый по утрам и вечерам), а главным образом они сгруппированы в нижней части подставки. Здесь чередуются клейма с " полумесяцами" и клейма с полнолунием, но четкой системы лунного календаря здесь нет; просто показано, что луна бывает как круглой, так и ущербной, неполной. Единственно, что может относиться к счету времени, это то, что всех изображений на обеих подставках -- 30, равное числу дней в месяце в древних календарях. Впрочем, это наблюдение ненадежно.
Символы луны помещены только в ночной зоне, ниже ящеров, так как, по представлению древних, это ночное светило большую часть времени проводит под землей, в царстве ночи, во владениях подземного ящера.
Но нам известно и другое, что ящер проглатывает солнце вечером и возвращает его на другом конце земли утром.
На вщижских алтарных арках у морд обоих ящеров, у западного (вечернего) и восточного (утреннего) четко изображен сверкающий шар солнца, как бы находящегося в горле ящера. Ниже этого солнца (только что проглоченного или же готового извергнуться) помещено напоминание о нижнем мире, о ночном пути солнца и о луне, меняющей свой облик. Суточный кругооборот светила дополнен счетом времени. Центром системы являются полуподземные ящеры или один ящер, зрительно расчлененный на два изображения для того, чтобы оказаться одновременно и у заходящего и у восходящего солнца.
|
|
|
Такое подчинение орнаментики архаичным языческим воззрениям может поставить под сомнение предположение о том, что эти алтарные арки служили основой модели мира по " Христианской космографии" Козьмы Индикоплова.
Воспроизведение модели мира по Индикоплову мы найдем в церковном искусстве разных эпох. Как на пример сошлюсь на новгородскую икону из церкви Петра и Павла в Кожевниках, где мир представлен в виде коробового свода, и на шитую икону 1593 г. 78, где так же мир в процессе его творения (" Троица с бытием" ) показан в виде свода. Здесь главное внимание обращено не на солнце и луну, а на верхние, небесные запасы дождевой воды, на " хляби небесные", находящиеся над землей, выше " тверди небесной". Солнце и луна движутся под твердью. Надпись говорит: " Сотвори господь небо и землю и воду превыше небес". Форма и размер вщижских алтарных арок полностью соответствуют христианской модели мира в один локоть шириной и воспроизводящей облик крытой полуцилиндром (как коробовый свод) кибитки кочевника. Крупные детали вщижской конструкции не нарушали церковного благочестия: арки небосвода, солнечные круги с восковыми свечами около них, птицы и растительные крины -- все это было вполне дозволено в церковном искусстве.
----------------------------------
78 Музеи Кремля. Вклад Д. И. Годунова в Ипатьевский монастырь.
Но мастер Константин внес в свою композицию целый ряд чисто языческих деталей, раскрывающих перед нами не столько понимание картины мира христианскими космографами, сколько древнее, идущее из глубин веков, представление о мире, в котором центральной фигурой был архаичный ящер, распоряжающийся ходом самого солнца.
На вопрос о том, как посмел художник поместить в алтаре, на церковном престоле такого " бога-коркодила", Константин мог бы ответить, что изображал он не ящера, а христианскую " пасть адову", которую мы найдем на иконе 1593 г. в соседнем клейме с картиной мира, где изображено " свержение Сатанино с небес".
|
|
|
Но Константин поместил и языческого Симаргла, упрятав его от глаз прихожан в орнаментальное переплетение.
В целом модель мира русского скульптора XII в. оказалась по внешним параметрам близкой к требованиям христианской космологии, но на самом деле насыщенной в большей степени древней языческой символикой.
Когда приходилось разгадывать космологическую сущность орнаментики севернорусских этнографических прялок, то мы видели там и ход солнца по небосводу, и две околоземных позиции восходящего и заходящего солнца, и квадраты или ромбы вспаханной земли, и подземное, ночное солнце (иной раз рядом с такой бытовой деталью, как керосиновая лампа -- наивная антитеза ночной тьмы), и даже ящера, поднимающегося вверх из глубины своей подземной бездны 79.
----------------------------------
79 Рыбаков Б. А. Язычество древних славян. Табл. рисунков прялок на с. 241, 243 (ящер), 247.
На прялках пореформенной России эта языческая архаика отодвинута на второй план яркой, ярмарочной росписью с чаепитием, катаньем на тройках, пароходами, посиделками, иллюстрациями лубочных сюжетов, но на старых прялках с простой геометрической резьбой древняя космологическая система выступает вполне явственно.
Однако у нас при анализе этой интереснейшей системы не было хронологической перспективы, не было опоры в более ранних материалах. Вщижские арки такую опору нам дают, не только углубляя эту систему на 7-8 столетий, но и показывая нам как сознательно и хитроумно мастер эпохи Андрея Боголюбского сочетал общие контуры модели мира по " Христианской космографии" со своими севернорусскими прадедовскими представлениями о картине мира.
В процессе анализа мы рассматривали отдельные части этой картины; теперь необходимо взглянуть на нее в целом.
Две арки на престоле вщижской церкви представляли собой бронзовый каркас конструкции, дополненной деревянными штырями внизу и, по всей вероятности, каким-то покровом (небесного цвета? ) наверху. С точки зрения Козьмы Индикоплова, модель Константина неполна -- в ней отсутствует тема " хлябей небесных", дождя, орошения земли. Нет отношения земледельца, пахаря к небу, как к подателю необходимой влаги. Земля показана тоже неполно: растительный мир представлен лишь идеограммами ростка-крина и корнями.
|
|
|
Символ плодородия -- четырехчастный ромб изображен только лишь как пространство, над которым проходит свой дневной путь солнце. Вообще пространство здесь представлено так же, как и в " Слове о полку Игореве", с птичьего полета.
Небосвод с тремя дневными позициями солнца здесь не объект аграрных молений о дожде, а показ торжества небесно-солнечного начала, подчеркнутого светом трех свечей. Аграрная тематика картины мира сведена к маленьким, еле заметным фигуркам семарглов, притаившихся под лапами птиц, и к условному символу корней.
Новым в модели мира Константина является привнесение в нее могучих хозяев подземного ночного мира -- ящеров. По всей вероятности, в древних космологических представлениях существовал только один ящер, один " бог-коркодел".
Раздвоение зрительного образа, наблюдаемое уже на шаманских бляшках северо-востока, объясняется двойственностью функций подземного владыки: вечером он должен поглотить заходящее солнце на крайнем западе земного пространства, к утру он должен оказаться на другом конце земли, чтобы выпустить из себя восходящее светило. Это привело к изображению ящера с одним, но двусторонним туловищем и двумя мордами в противоположных концах тела. Отсюда уже один шаг к изображению двух ящеров.
На вщижских арках по два ящера, что маскировало языческую сущность этого персонажа и придавало большую декоративную нейтральность. Однако у каждого ящера вщижских арок в его горле -- по солнцу, что явно указывает на память о древних космогонических мифах.
Участие ящера в суточном движении солнца натолкнуло автора изделия на мысль о факторе времени и он включил в фигуру солнечного шара приметы солнечного года из 12 месяцев, а в подставки арок -- элементы движения подземного ночного солнца и обобщенно, без детализации представление о фазах луны.
|
|
|
Смысл всей композиции был в признании древнего дуализма мира (" упыря" и " берегини" ), где ночное мрачное начало было представлено ящерами и маленькими дисками луны и подземного солнца, а дневное, торжествующее начало -- огромными кругами " светлого и тресветлого" солнца, совершающего свой предначертанный путь над земными нивами, " жизнью нашей" по терминологии XII в.
Вщижская модель мира изготавливалась по всей вероятности, в 1160-е годы, в то самое время, когда перестраивался город Владимир, закладывался Боголюбовский замок Андрея Юрьевича. Тревожное время, когда сам князь искал защиты " от стрел, летящих во тьме разделения нашего", сказалось в концепции модели мира, в которой скульптор выдвинул по существу одну тему -- светлое солнечное начало господствует над ночным мраком, солнце охраняет покой птиц, клюющих ростки.
Удивляет полное отсутствие христианской символики. В какой-то мере это находит параллели в " Слове о полку Игореве", где нет обращений к богу, но упоминаются Белес и Стрибог, Карна и Желя, Хорс и Дажьбог.
У самого Андрея Боголюбского дважды возникали острые конфликты с высшим духовенством по поводу так называемого " мясоядения", т. е. обычая принимать ритуальную (язычески ритуальную! ) мясную пищу, не взирая на церковные запреты, связанные с постными днями.
Полуязыческая-полухристианская модель мира мастера Константина не должна нас удивлять -- она вписывается в свою эпоху, как и белокаменная резьба владимирской архитектуры.
Возвращаясь к теме новгородского " бога-крокодила", то залегающего водные пути, то одаривающего гусляра волшебным даром, то требующего себе человеческой жертвы, мы должны быть благодарны мастеру Константину, донесшему до нас архаичное представление о ящере, глотающем солнце. Владимирское княжество во второй половине XII в. доходило порой до Северной Двины, до области распространения шаманских " сульде" с ящером, глотающим солнце. Вероятно, владимирский скульптор знал какие-то предания и мифы о подземном владыке и воплотил их в своей напрестольной сени. Ящеры вщижских арок овеществляют в наших глазах мифологические персонажи былин о Садке и преданий о " боге-крокодиле", сближая их в свою очередь с польскими средневековыми сведениями о культе " Яже" или " Яще" с двумя богинями и с детской игрой XIX в., воспроизводящей жертвоприношение Ящеру.
|
|
|
