Приход нацистов к власти в Германии. Образование очага военной опасности в Европе

включал в сообщество великих держав и закладывал юридичес­кую основу для ремилитаризации. По существу это была первая попытка сговора западных демократий с германским фашизмом.

Именно поэтому «пакт четырех» не был ратифицирован На­циональным собранием Франции и английским парламентом. Свое негативное отношение к договору выразили малые европейские государства и прежде всего участники Малой Антанты, которые, по образному выражению А.В. Луначарского, не хотели, чтобы их «как стадо овец» поделили «между собой жестокие пастухи». Гит­лер получил повод для решительных действий. Перечислив «ан­тигерманские акции» западных держав (отказ от Римского согла­шения. «издевательская» позиция Запада в вопросе о довооруже-нии рейха), он объявил об уходе с конференции по разоружению (14октября) и выходе Германии изЛиги наций (19октября 1933 г.). Этот демарш знаменовал переход нацистского руководства от «обо­роны к нападению», что должно было подвигнуть западные де­мократии на более существенные уступки «третьему рейху».

В 1934г. гитлеровское правительство усилило свое давление на Запад, используя как дипломатические приемы, так и методы, не имевшие к дипломатии никакого отношения.

26 января в Берлине было подписано германо-польское со­глашение о «ненападении и взаимопонимании». Тем самым Гер­мания нанесла мошный улар по французской системе безопасно­сти в Европе. Польша, считавшаяся самым верным из восточно­европейских союзников Франции, шла на сближение с германским фашизмом, что существенным образом изменяло европейский баланс сил в пользу нацистской Германии. Министр иностран­ных дел Польской республики Ю. Бек, в кабинете которого висе­ли фотографии Гитлера и Муссолини с их автографами, стад подчеркивать особую важность партнерских, а в перспективе и союзнических отношений с «третьим рейхом».

В июле 1934г. австрийские нацисты подняли путч, во время которого был убит канцлер Э-Дольфус, известный как непре­клонный противник аншлюса. Впоследствии выяснилось, что в разработке плана государственного переворота приняло участие германское посольство в Вене. Не случайно, что сразу же после убийства канцлера путчисты обратились за помощью к Гитлеру. «Австрийский кризис» был скоротечным, а путч — неудачным. Причиной тому стали не миротворческие усилия Англии и Фран­ции, а решительные действия Муссолини, который рассматривал Австрию, как и весь Дунайский район, сферой итальянского вли­яния. Еще в марте 1934 г. по инициативе дуче был заключен итало-австро-венгерский пакт — так называемые «Римские протоколы»,

^рантировавшие статус-кво в регионе, в том числе и неприкос- ^венность границ Австрии. Получив сообщение о событиях в

-не. Муссолини приказал направить к итало-австрийской гра-. 'це 3 дивизии. В результате Гитлер, не желая идти на конфликт

- Италией, так и не откликнулся на ^призывы о помощи» вен-

-м'\ наиистов, мятеж был быстро подавлен, а нова", попытка осу­ществить а ншлкк провалилась. В своем стремлении добиться улуч­шения германо-итальянских отношений фюрер в какой-то мере демонстративно отозвал из Вены замешанного в организации за­говора немецкого посланника Рита. а затем вылал австрийскому правительству бежавших в Германию участников покушения.

«События в Вене» свидетельствовали о том, что «духовное родство» германского нацизма и итальянского фашизма не сни­мало существовавших между ними серьезных противоречии- В эти годы Муссолини проводил политику «критической сдер­жанности» в отношении Германии- Называя Гитлера «фигля­ром». «ужасным сексуальным дегенератом» и «опасным типом», дуче в одной из своих речей так прокомментировал расовые теории германских нацистов: «Три тысячелетия истории по­зволяют итальянцам с величественным равнодушием взирать на известные доктрины, пропагандируемые по ту сторону Альп, разработанные потомками тех людей, которые в дни Цезаря, Вергилия и Августа еще не знали грамоты». Подобные выска­зывания Муссолини, равно как и его практические действия во время «австрийского кризиса», показывали, насколько актуаль­ной для гитлеровского руководства являлась задача превраще­ния Италии из «критически настроенного» соперника в потен­циального союзника.

9октября 1934г. в Марселе на площади Биржи был совер­шен еще один крупный террористический акт. Хорватские бое­вики из националистической организации усташей. возглавляе­мой А. Павеличем, застрелили югославского короля Атександра 1 Карагеоргиевича и французского министра иностранных дел Л. Барту. На первый взгляд никакой связи между «Австрийским кризисом» и «Марсельским убийством» не существовало. В дей­ствительности скрытыми связующими звеньями являлись Авст­рия и фашистская Германия. В сентябре 1934г. один из самых выдающихся дипломатов своего времени, активный сторонник создания системы европейской безопасности Барту выступил с проектом договорной комбинации Франции. Италии и Малой Антанты, которая коллективно гарантировала бы независимость Австрийской республики. Важным шагом в реализации этого замысла и должен был стать визит короля Югославии в Париж-Вскоре выяснилось, что террористы из Хорватии получали деньги и оружие из Германии и что накануне покушения боевиков, посе­лившихся под видом туристов в парижском отеле «Палед'0рсэ», посетил сотрудник германского посольства Э. Хаак. да и сама опе­рация носила кодовое название, весьма далекое от хорватских тра­диций, — «Тевтонский меч».

Перечисленные международные события 1934 г. свидетельство­вали о том. что германский фашизм для достижения поставлен­ных целей был готов использовать самые разнообразные средства давления: от дипломатических до террористических. Всего лишь за десять месяцев погибли четыре известных государственных де­ятеля, внесенные нацистской пропагандой в «черный список ан­тигерманских сил»: премьер-министр Румынии И-Лука. Э. Доль-фус, Александр 1 и Л. Барту. И хотя прямая причастность Герма­нии ни к одному их покушений так и не была доказана, ответ на главный вопрос следствия «кому это выгодно?» у многих совре­менников не вызывал сомнений. Как справедливо отмечал в этой связи один из лучших биографов Гитлера И.Фест. фюрер «при­менял во внешней политике апробированные внутри страны при­емы обезвреживания противников».

Следующий 1935 г. стал этапным в развитии взаимоотноше­ний между фашистской Германией и западными демократиями:

Гитлер приступил к жестким односторонним действиям по лик­видации Версальской системы. 16 марта 1935г. фюрер объявил о введении в рейхе всеобщей воинской повинности и намерении сформировать 36 армейских дивизий численностью в 550 тыс. сол­дат и офицеров (вместо 7, разрешенных Версальским договором). Неделей раньше из Берлина пришло уведомление о создании «пол­ноценных» военно-воздушных сил. Немецкие газеты пафосно сообщали: «Отныне смыт позор поражения'». «Первый большой шаг на пути к упразднению Версаля!». Комплектование вермахта имело два важнейших международных последствия: Германия приобретала необходимый инструмент будущей агрессии, войны за «жизненное пространство» и передел мира; формировалась ка­чественно новая основа дли переговоров с Западом, которому противостояла держава, значительно усилившая свой военный потенциал.

Возмутившись столь грубым нарушением Версальских поста­новлений. главы правительств Англии, Франции и Италии со­брались на совещание в итальянском городе Стрезе. 14 апреля после четырехдневного обсуждения германского вопроса три дер­жавы заявили нацистскому правительству коллективный реши­тельный протест и пригрозили общим противодействием подобным7-шениям. В прессе появился новый, напоминавший военные

-<<и термин — «фронт Отрезы». Мировая общественность делала _.- ьнейших энергичных мер по обузданию реваншистских уст- пилений германских нацистов.

И на самом деле ответные меры были весьма -.жергичны- ^,'. но по своему характеру прямо противоположными тем. которые ожидались. 18 июня 1935г. в Лондоне был заключен "гло-германский Морской договор (в форме обмена письма-'и между министром иностранных дел С. Хором и специаль­ным уполномоченным Гитлера И. фон Риббентропом»- Не без

-•сторической символики стороны избрали датой подписания

-оглашения 120-ю годовщину победы британцев и пруссаков ^ад французами в битве при Ватерлоо. По договору, который

•урналисты тотчас же назвали «событием века*. Великобрита­ния фактически давала «добро» на отмену тех статей Версальс­кого договора, которые предусматривали ограничение морских вооружений Германии. В обмен на такую «-уступку* германская сторона обязалась, что ее надводный флот не будет превышать по тоннажу 35%, а подводный — 45% английских военно-мор­ских сил. В тексте договора содержалась оговорка о том. что в

•особых случаях», например при участии Германии в войне против государства, «враждебного Англии», допускалось пол­ное равенство подводных флотов двух стран. Норма в 35% оз­начала, что «владычица морен» разрешала «третьему рейху» уве­личить военно-морские силы в 5.5 раз. иметь флот. равный французскому, и обеспечить его господство в Балтийском море. Не случайно Гитлер назвал 18 июня 1935 г. «самым счастливым днем своей жизни». Поставивший свою подпись на документе Риббентроп, бывший торговец спиртными напитками, человек весьма ограниченных способностей, сочетавший высокомерное чванство в отношении к подчиненным с лунатическим раболе­пием перед фюрером, вернулся в Берлин «национальным геро­ем» и «великим государственным деятелем». «Выдающаяся дип­ломатическая победа» Гитлера была отмечена вручением ему в Нюрнберге точной копии меча Карла Великого.

Политическое значение англо-германской сделки было не­сравненно большим, нежели ее конкретное содержание. Англия прорвала «фронт Стрезы» через два месяца после его образова­ния. парализовав сопротивление нацистскому натиску. Англий­ская политика «умиротворения» вступила в полосу сдачи принци­пиальных позиций и несоразмерных с интересами европейской безопасности уступок. Этот вывод подтвердил министр иностран­ных дел Англии Дж. Саймон, который накануне переговоров йявил: «Ради сотрудничества с Германией Великобритания сделает все. что и ее силах». Премьер-министр С. Болдуин, создавшим сам себе имидж преуспевающего фермера (его любимым занятием было разведение свиней) с неизменной трубкой в зубах и про­стовато-хитроватой улыбкой, по-фермерски просто и без осо­бых хитростей объяснял тактику умиротворяющих Германию ус­тупок: «Нам всем известно желание немцев, изложенное Гитле­ром в его книге, двинуться ну Восток. Если бы он двинулся на Восток, мое сердце не разорвалось бы... Если бы в Европе дело дошло до драки, то я хотел бы, чтобы это была драка между большевиками и нацистами». Заключение англо-германского ло-говора органично вписывалось в это незатейливое объяснение политики «умиротворения».

Другим вполне естественным результатом Морского согла­шения и собственных односторонних акций стало стремительное наращивание Германией своего военно-промышленного потен­циала. В 1935-1936 гг. началось строительство 4 линкоров, У5 крей­серов и эсминцев, 100 подводных лодок; было произведено 8300 са­молетов ~ в Зраза больше, чем в Англии; вступило в строй 160 крупных военных заводов.

Успешно решив вопросы «довооружения», гитлеровское пра­вительство приступило к «урегулированию» территориально-по­литических проблем. Среди них первоочередными считались две:

о принадлежности Саарской области и статусе Рейнской зоны. Первая проблема была решена безболезненно: на состоявшемся в январе 1935г. плебисците 90% жителей Саара проголосовали за его включение с состав «третьего рейха». «Рейнский вопрос» оказался гораздо более сложным- Положение о демилитариза­ции Рейнской зоны являлось базовым в Версальском и Локарн- ском договорных комплексах, наиболее весомой гарантией про­тив германской агрессии в западном направлении. Нацистское руководство отчетливо понимало, что путем дипломатических переговоров эту проблему разрешить невозможно. Поэтому в мае 1935 г. был разработан план военной акции под кодовым назва­нием «Шулунп» («Учение»), Расчет строился на внезапности за­думанной вооруженной провокации, а также на проверенной временем уступчивости версальских «миротворцеч». Поводом к операции послужило подписание 2 мая 1935г. советско-фран-цузского договора о взаимопомощи, который Гитлер объявил несовместимым с Локарнскими соглашениями и освобождаю­щим его от обязательств по поддержанию демилитаризованного статуса Рейнской области. 7 марта 1936 г. (вслед за ратификаци­ей советско-французского пакта) три германских батальона вошли в зону. Наступила кульминация «Рейнской драмы». Гитлер впос-юдствии отмечал, что если бы Франция направила навстречу немцам 13 дивизий, расположенных у франко-германской гра­ницы, то «нам пришлось бы с позором и бранью отступить, так как мы не могли оказать даже слабого сопротивления». Однако ожидаемой решительной реакции не последовало. Французский генеральный штаб высказался против вооруженного столкно­вения с Германий. Вместо военных действий, предусмотрен­ных Рейнским гарантийным пактом. Франция начала новый переговорный процесс, пригласив локарнские державы на со­вещание в Париж. Повторялась история Стрезы: 10 марта участники совещания направили германскому правительству очередной решительный протест, к которым Гитлер стал уже привыкать.

Тем не менее французское правительство, которое рассмат­ривало «Рейнскую акцию» Германии как непосредственную уг­розу национальной и европейской безопасности, продолжало на­стаивать на международном противодействии фашизму. На от­крывшейся 14 марта 1936 г. вЛондоне специальной сессии Совета Лиги Наций Франция предложила свою программу выхода из «Рейнского кризиса» — так называемый «план А.Леже* (назван по имени его автора — генерального секретаря французского МИДа). Этот план исходил из необходимости применения к Гер­мании экономических и политических санкций, которые приве­дут не только к финансово-экономической блокаде нацистского режима, но и к его международной изоляции, что вынудит Гитле­ра очистить Рейнскую зону и восстановить статус-кво. Францию поддержали лишь Советский Союз и Румыния. Как и предпола­галось. в качестве «адвоката "третьего рейха"» выступила Вели­кобритания. Ее представитель доказывал, что вторжение вермах­та на Рейн не является «оккупацией чужой территории*, а всего лишь «восстановление Германией своих суверенных прав». В ре­зультате 19 марта 1936г. Совет Лиги наций принял краткую, все­го в 8 строк резолюцию, которая констатировала нарушение Гер­манией статьи 43-й Версальского и статьи 4-й Локарнского дого­воров. Таким образом, «план Леже» был отклонен, санкции подменены словесным осуждением, агрессивный акт фашизма ос­тался безнаказанным.

«Рейнский кризис» стал важным рубежом в истории меж­дународных отношений 1930-х гг. Во-первых, с ремилитариза­цией зоны были сметены военно^политические устои Версаль­ской системы. Гитлер, выступая с речью в Гамбурге 21 марта 1936 г., декларировал: «Победа на Рейне уничтожила дух Версаля».

Во-вторых, соотношение сил изменилось в пользу фашистской Германии. Наступательный характер ее внешнеполитического курса и пассивно-оборонительная тактика западных демокра­тий ослабляла позиции потенциальных противников фашизма. Малые европейские страны все более разочаровывались в по­литике «умиротворения», считая, что ни Англия, ни Франция не смогут обеспечить их безопасность. Лишь один характерный пример: Бельгия, один из самых надежных партнеров Фран­ции, осенью 1936г. расторгла с ней военный союз. заключен­ный в 1920г.. и провозгласила нейтралитет. В-третьих, воору­женная акция на Рейне заставила версальские державы пере­смотреть свои стратегические планы, о чем свидетельствовало подписание 19 марта 1936г. англо-французского соглашения, равноценного пакту о взаимопомощи. В прессе заговорили о «возрождении Антанты». Однако этот договор не вносил суще­ственных корректив в политику «умиротворения». В-четвертых, после успешного завершения «Рейнской операции» нацистское руководство Германии пришло к твердому убеждению в реаль­ности и достижимости поставленных целей как дипломатичес­кими, так и военными средствами.

26 августа 1936г. Гитлер подписал секретный Меморандум, в котором излагались внешнеполитические планы на ближайшую и отдаленную перспективу- В заключительной части документа содержались краткие выводы; «Итак, я ставлю следующие задачи:

I) германская армия через 4 года должна быть приведена в бое­вую готовность; 2) экономика Германии через 4 года должна быть готова к войне». Секретный Меморандум Гитлера положил нача­ло новому этапу и развитии внешней политики германского фа­шизма — этапу непосредственной подготовки к большой войне за мировое господство.