Общение младенца со взрослым

«Комплекс оживления» младенца

В период от 4 до 6 недель ребенок, уже научившийся с помо­щью матери выделять взрослого, быстро овладевает разнооб­разными средствами общения. Младенец теперь уверенно отыс­кивает глазами взрослого, поворачивается на звук его шагов, замечает его издали на большом расстоянии. Он сосредоточенно рассматривает лицо матери (особенное внимание привлекают ее глаза), вслушивается в звуки ее голоса. В ответ на обращения матери он улыбается, внимательно смотрит на нее, оживленно двигает конечностями и издает разнообразные звуки (вскрики, гуканье).

Картина радостного поведения младенца была названа уче­ными «комплексом оживления». Этот термин впервые был вве­ден в 20-е годы Н. М. Щеловановым. Комплекс оживления включает четыре основных компонента:

1) замирание и зрительное сосредоточение —долгий, присталь­ный взгляд на взрослого;

2) улыбку, выражающую радостные эмоции ребенка;

3) двигательное оживление — движения головы, вскидыва­ние ручек и ножек, прогибание спинки и пр.

4) вокализации — вскрики (громкие отрывистые звуки), гу­канье (тихие короткие звуки типа «кх», «гк» и пр.), гуление (протяжные звуки, напоминающие пение птиц — «гуулллиии» и пр.).

Все эти компоненты наблюдаются в поведении младенца од­новременно (отсюда и название «комплекс»). Комплекс ожив­ления складывается примерно к 2 с половиной месяцам, и его интенсивность нарастает вплоть до 4 месяцев После этого возра­ста комплекс оживления начинает «распадаться», т. е. отдельные его компоненты становятся относительно независимыми, и воз­никают новые формы поведения ребенка.

Известные советские специалисты в области раннего дет­ства Н. Л. Фигурин и М. П. Денисова более полувека назад оха­рактеризовали комплекс оживления как проявление свое­образного удовольствия в ответ на воздействия взрослых. Долгое время комплекс оживления трактовался именно как ре­акция в ответ на действия взрослого. В 1960 г. вышла в свет книга Д. Б. Эльконина, в которой комплекс оживления впервые рас­сматривался как форма активного участия младенца в общении со взрослым. Однако это было всего лишь предположение, ко­торое нуждалось в экспериментальных доказательствах. Такие доказательства были получены в исследовании М. И. Лисиной и С. Ю. Мещеряковой.

В основу работы М. И. Лисиной было положено предполо­жение о том, что комплекс оживления является не просто от­ветной реакцией, выражающей радостное возбуждение, но средством общения со взрослым. А значит, он должен выражать активность самого ребенка (т. е. быть его акцией). Если это так, то комплекс оживления (КО) должен проявляться по-раз­ному, в зависимости от ситуации и от задачи общения. В экс­периментах М. И. Лисиной фиксировалась интенсивность всех компонентов КО в разных ситуациях взаимодействия со взрос­лым: 1) пассивный взрослый в поле зрения ребенка; 2) улы­бающийся взрослый; 3) ласковое поглаживание; 4) разговор; 5) комплексное воздействие, включающее улыбку, поглажива­ние и разговор вместе.

Результаты экспериментов показали, что интенсивность и от­носительная выраженность компонентов КО зависят от типа воздействия взрослого. Так, на улыбку взрослого младенец от­вечает в основном тоже улыбкой и оживлением. При поглажи­вании он спокоен, длительно улыбается и вокализирует. При разговоре ребенок часто и длительно гулит. Таким образом, си­туация взаимодействия определяет степень общей активности

младенца и выбор коммуникативных средств, которые он по преимуществу использует. В этой работе М. И. Лисина экспе­риментально доказала активный характер КО.

Об активной роли КО свидетельствуют следующие факты. Во-первых, было замечено, что младенцы ведут себя тем ак­тивнее, чем более пассивным является взрослый. И наоборот, чем более активен взрослый, тем спокойнее и «реактивнее» ребенок. Наибольшая активность ребенка проявлялась в ситу­ациях с пассивным взрослым, а наименьшая — при его комп­лексном обращении. Это значит, что КО не подчиняется «за­кону силы», согласно которому ответ тем сильнее, чем интенсивнее вызывающее его воздействие. Он подчиняется со­вершенно другому закону — закону общения: чем пассивнее партнер, тем больше усилий нужно приложить, чтобы привлечь его к взаимодействию. Во-вторых, КО нередко опережает об­ращение взрослого. Младенец начинает издавать звуки и взвол­нованно двигается, когда взрослый не обращает на него вни­мания и разговаривает с посторонним. В подобных случаях поведение ребенка — это явно не ответ, а активное действие, призыв к общению. Таким образом, работа М. И. Лисиной по­казала, что КО выполняет активную функцию в общении со взрослым.

Однако КО проявляется не только при взаимодействии со взрослым, но и при восприятии интересных предметов, как реакция на радующие ребенка впечатления. Чтобы сопоста­вить эти две функции КО, следовало выяснить, имеет ли он качественные отличия, когда он служит средством общения и когда он возникает в ответ на приятные впечатления. На вы­яснение этого вопроса была направлена работа С. Ю. Меще­ряковой.

Методика ее экспериментов предусматривала две группы воз-

действий: воздействия взрослого человека и игрушек, в том чис­ле с изображением человеческого лица (кукла-неваляшка). Воз­действия обеих групп уравнивались по времени и варьировались по способу предъявления и степени привлекательности для мла­денцев. Так, были серии с пассивным взрослым и неподвиж­ным предметом, и серии с общающимся взрослым и приближа­ющимся к ребенку предметом. Поведение детей и компоненты КО фиксировались и оценивались по заранее разработанной

3-балльной шкале. Результаты работы Мещеряковой показали следующее.

Во-первых, выяснилось, что суммарная интенсивность КО и его компонентов (за исключением зрительного сосредоточения) значительно выше при воздействии взрослого, чем при воспри­ятии предметов.

Во-вторых, обнаружились различия в составе КО. При вос­приятии предметов основными его компонентами оказались со­средоточение и двигательное оживление при относительной сла­бой представленности улыбки и вокализаций. При воздействии взрослого одинаково ярко были выражены все компоненты КО.

В-третьих, КО при воздействии взрослого оказался более ла­бильным, чем при восприятии предметов. Младенцы явно меня­ли свое поведение в зависимости от поведения взрослого и прак­тически одинаково реагировали на предметы. Интересно, что среди всех предъявляемых предметов наиболее интенсивную реакцию детей вызывали игрушки с изображением человечес­кого лица.

И наконец, в-четвертых, наблюдались различия в динамике отношения младенца ко взрослому и к предмету. Интерес к од­ному и тому же взрослому на протяжении всех экспериментов (а их было 12 в каждой серии) не угасал, а напротив, выражался все ярче. Повторное предъявление предмета без присутствия взрослого вызывало все меньший интерес младенцев.

Итак, в результате исследований М. И. Лисиной и С. Ю. Ме­щеряковой было показано, что КО имеет активную функцию, которая направлена на взаимодействие со взрослым, причем эта активная функция является ведущей по отношению к ре­активной (экспрессивной). Установление активной функции КО имеет большое научное значение, поскольку доказывает, что младенец является не просто пассивным, реагирующим су­ществом, но активно действует. Причем все его активные дей­ствия направлены на взрослого. Это можно рассматривать как доказательство того, что младенец, начиная со 2-го месяца жиз­ни овладевает способностью к общению со взрослым и что это общение является ведущей деятельностью в первом полугодии жизни.