Итак, лекарственная болезнь становится одной из основных причин смертности: периодически уступая или обгоняя сердечно сосудистые заболевания и онкологию.

4. Нерациональное назначение лекарственных средств, согласно данным ВОЗ, составляет более 50 % всех назначений, а в некоторых странах (особенно по части антибактериальных препаратов) достигает 90 %.

Среди причин неправильного назначения приводятся наиболее важные:

• недостаточные знания, информированность врача в фармакодинамике, побочных действиях, сочетаниях и т. д.;

• реклама лекарственных средств;

• влияние фармацевтических фирм на выбор врача;

• патологическая психология «престижности» лекарства и медицинской помощи вообще;

• растущие цены на медицинскую помощь (вместе с растущей неэффективностью и даже опасностью ее), в связи с чем больные обращаются к знакомому или «доступному» врачу, а нередко даже просто к аптекарю или соседке.

Давайте будем честными и как врачи признаемся, а возможно ли такое «достаточное» знание при таком объеме информации, часто напористой и ложной, к тому же настолько неопределенной по самой своей природе? Кстати, в последнем формуляре по рациональному использованию лекарственных средств введено такое понятие, как комплаентностъ (приверженность) пациента к фармакологическому лечению. Это группа факторов, обуславливающих эффективность действия препаратов. Даже при правильном назначении, правильной дозировке есть масса «скрытых причин», изза которых лечение может быть неэффективно. Это как бы сумма и результат взаимодействия субъективных факторов, возникающих в общении врача и пациента и обеспечивающих комплаентность пациента – его податливость, приверженность лечению. И потому врачу нелегко даже при самом искреннем, честном отношении к своему труду, в практической работе с больным без лишних исследований и волокиты быстро сориентироваться и сделать точное назначение.

Сегодня широко применяются в терапии гипертензий ингибиторы АПФ: эналаприл, лизиноприл (диротон), каптоприл, ЭнапН и т. д. Сделайте небольшой опрос – и вы убедитесь, как много пациентов их получают. А теперь перечислю их самые основные противопоказания и побочные действия. Как пишет инструкция, это повышенная чувствительность к эпалаприлу. Так откуда и как врачу и пациенту узнать, есть ли повышенная чувствительность к ингредиентам препарата? Это вообще «прекрасный» тактический прием: инструкция предупреждает о возможной повышенной реакции, чем снимается ответственность на случай возникновения последствий. А что, какие исследования, какую методику разрабатывает научная медицина, чтобы можно было предварительно исследовать, нет ли у человека повышенной чувствительности к одному или нескольким ингредиентам назначаемого лекарства, и вообще, годится ли, подходит данное средство данному больному?

Я подумала о простом практическом решении: может быть, снабдить поликлиники и аптеки аппаратами Фолля или биорезонансной диагностики и сразу на месте определять совместимость: данный препарат – данный больной? А не оставлять большую лазейку в форме предупреждения: «может быть гиперчувствительность в отношении компонентов препарата», ведь эта «лазейка» может стоить здоровья и даже жизни!

Далее: противопоказано пациентам с ангионевротическим отеком в анамнезе. Мои наблюдения больных, получающих ингибиторы АПФ, показали, что ни одного из них врач об этом не спрашивал. Но два случая, подтверждающих это предупреждение, я встречала.

 

...

Так, у меня «на ходу» консультировались по поводу одного больного. Он лечился у «хорошего» кардиолога, но в течение последнего месяца у него начало опухать лицо: то губа, то около носа, то ухо или часть шеи. Я тут же спросила о том, что он получает, – оказалось, ЭнапН ежедневно, по 20 мг уже 2 месяца. С больным я не встречалась, и мне не удалось узнать, был ли у него ангионевротический отек в анамнезе. Но отмена ЭнапН сразу сняла отеки, как мне передали через неделю. Кстати, у больного была явно не почечная гипертония, и ингибиторы АПФ ему были не показаны. Их сейчас часто назначают не по показаниям. Раньше нас учили очень четко различать гипертонию по патогенезу: эссенциальная (как частность – атеросклеротическая) или почечная, с применением соответствующих гипотензивных средств центрального генеза, улучшающих мозговое кровообращение в первом случае и ингибиторов АПФ – во втором.

 

 

...

Второе наблюдение по ЭнапН касается меня самой: в анамнезе (20 лет назад) после третьих родов у меня был период выраженных аллергических реакций, в том числе отек Квинке и начинающийся бронхоспазм. Тогда я долго лечилась антигистаминными препаратами, и мне становилось все хуже и хуже, пока один из моих больных не дал мне рецепт фитосбора, который помог ему. Несмотря на всю приверженность к лекарственной медицине (это была единственная известная мне медицина), я поверила своему больному: с тех пор все мои болезни аллергического характера прошли, несмотря даже на ужасное, по моим нынешним представлениям, питание.

В какойто момент непереносимых для меня стрессов и душевных страданий, несмотря на правильное питание, у меня были высокие стабильные показатели артериального давления – в пределах 190–200/ 100–110 мм рт. ст., и, несмотря на отек в анамнезе, я решила принимать ЭнапН. Первые пять дней реакции не было, но на шестое утро я проснулась с отеком верхней губы и, естественно, быстро отменила препарат. Будьте осторожны, так недалеко до бронхоспазма (в инструкциях пишут – сухой кашель!) и других последствий.

 

Затем, по инструкции, следует избегать назначения препарата пациентам с двух– или односторонним стенозом почечных артерий – а это предполагает специальные исследования, которые в таких случаях не проводятся.

 

Также предлагается в ходе лечения проводить мониторинг функции почек, уровня калия в крови и т. д. Вы представляете, какое количество анализов, исследований должно сопровождать прием ставших почти банальными ингибиторов АПФ? И вы слышали, чтобы ктото это делал?

Далее, ЭнапН следует применять с осторожностью при тяжелой ишемической болезни сердца или цереброваскулярных нарушениях у больных с «гемодинамически значимым стенозом устья аорты или другим препятствием оттоку крови из левого желудочка», поскольку существует риск развития артериальной гипотензии. Это значит, что назначению должны предшествовать не только очень качественная аускультация [8], но и обязательная эхокардиография [9] для выявления стеноза устья аорты или еще какоголибо препятствия. А разве так сегодня назначаются ингибиторы АПФ? На моих глазах эти назначения чаще делают фармацевты или даже аптекари в аптеках, если не соседки по площадке. Остальные предупреждения: сочетание с бессолевой диетой, диуретиками, алкоголем и т. д. – уже не привожу. Достаточно будет с таким же вниманием и пристрастием прочитать любые инструкции к любым препаратам.

Целью моего анализа было показать нереальность, практическую невозможность учета всех факторов при назначении лекарственного средства и большую долю «авось, пронесет» при любом фармакологическом вмешательстве. К тому же давайте вспомним, что нас учили назначать как минимум несколько препаратов для воздействия на этиологические, важные патогенетические звенья, а также препараты, снимающие отрицательные воздействия других препаратов. Так, диуретики надо сочетать с препаратами калия, а те, в свою очередь, с гипоацидными при необходимости; антибиотики – с противогрибковым нистатином (хотя теперь оказывается, что в этом не было необходимости или необходимы системные фунгициды), гормоны – ох, для коррекции побочных действий гормонов надо назначать многое… Так сформировалось явление полипрагмазии – назначение более пяти препаратов сегодня в нашей стране составляет 84,7 %, причем в 31,3 % –более трех антибактериальных средств.

Вспоминаю практику 1970–1980х годов, когда лечение обильно сдабривали витаминами, метаболитами, делая любимые больными уколы В1, В6, В12, АТФ и кокарбоксилазы в течение 20–30 дней, по принципу «кашу маслом не испортишь», а нередко плюсовали две или даже три таблетки в день тазепама, нозепама, реланиума, седуксена и т. д. Вот и суммируйте все эти побочные действия да не забудьте и самого главного: «хорошего», калорийного питания, обильных жидкостей и т. д.

И как же врач, будь он даже «семи пядей во лбу», может просмотреть и пересчитать бесчисленное количество возможных взаимодействий бесчисленного количества лекарств, подаренных нам неуправляемо развивающейся фармацевтической промышленностью?

Реклама лекарственных средств. Как можно рекламировать вещество, которое лечит строго определенное заболевание у конкретного больного человека? Несмотря на все тонкости закона о рекламе, я думаю, с точки зрения врачебной этики рекламу лекарств надо запретить, если мы хотим сохранить существование человека на Земле. Как можно рекламировать ламизил как простой крем для ног, когда он является мощным противогрибковым средством, по сути, ядом! В вопросы «рекламы» лекарственных средств даже углубляться не хочется.

Влияние фармацевтических фирм на выбор врача. Это очень серьезный вопрос, имеющий прямое отношение к этическому состоянию сегодняшней медицины. Фармацевтическая промышленность, будучи функцией, «следствием» клинической медицины, сегодня превратилась не только в самостоятельную и доминирующую область, но, можно сказать, даже в своеобразного монстра, диктующего свои условия (чаще всего имеющего чистый бизнесинтерес) медицинской науке. Это еще один случай того, как часть становится выше целого, если в основе заложена мировоззренческая или теоретическая ошибка.

Ошибка медицинской науки заключается в том, что центральным и чуть ли не единственным методом воздействия на патологический процесс она сделала лекарственную терапию. Используя совершенно ошибочную концепцию питания, которая не только не имеет оздоровительного воздействия, но и, наоборот, прямо патогенное, медицина XX века оперлась на фармакотерапию и настолько увлеклась ею, что показалось, что медицина и есть только фармакотерапия, что медицина – это исключительно лекарственная медицина.

То, что это не так, очевидно, и что без химических лекарств можно совершенно обойтись в 80–90 % случаев – тоже очевидно. И что фармакотерапии в ближайшем будущем будет отведено четкое место во всей системе медицинского мышления, у меня, во всяком случае, не вызывает сомнений. Сегодня на Западе лекарственная медицина пока считается основной, конвенциональной, осуществляют ее специалисты – доктора, а все остальные методы признаются нетрадиционными, дополнительными, и используют их так называемые health provider (поставщики здоровья?). Однако я думаю, что в ближайшие десятилетия все поменяется местами: сегодняшняя «дополнительная» медицина (медицина образа жизни – lifestyle medicine, коррекция питания, натуропатия) выйдет на первый план как результат экологизации мышления, а лекарственная медицина займет нишу ургентной (неотложной) терапии или «дополнительной» медицины. И сегодня заметна переориентация фармакологической промышленности на новые рельсы производства натуральной продукции.

Но все это может и должно случиться завтра. Сегодня же налицо растущее «засилье» фармакологических фирм, которые, как ни парадоксально, во многом формируют стратегию научного поиска. То есть они часто в интересах рекламы продукции, пользуясь огромными финансовыми возможностями, «заказывают» бедной (и в плане теории, и в плане денежных средств) клинической медицине исследования, диктуют выбор тематики научных форумов, по известной грубой, примитивной логике: «Кто платит, тот заказывает музыку».

Работая в одном здании по соседству с международной компанией по распространению лекарственных средств, мы видели, как это делается. По утрам стоял шум и гам, слеталась «стая» молодых женщинврачей, в течение 30–40 минут они получали инструктаж и «разлетались» продавать лекарства или, как сегодня принято говорить, продукцию той или иной фирмы. Насколько я понимаю, сейчас это называется «медицинский представитель фирмы». И трудно обвинять этих молодых врачей, ведь ежегодно бизнес медицинского образования в нашей стране выпускает несколько сотен врачей, и в больницах (может, кроме онкологии, гематологии) больные ходят «штуками», а врачи– «косяками». Действительно, наполняются только «катастрофические», ургентные отделения – хирургии, блоки интенсивной терапии, срочные случаи, а подходы к онкоцентру напоминают (с обратными чувствами) многолюдие спортивных зрелищ. Очень все неблагополучно в нашей «правоверной матушкемедицине», как пишет Г. С. Шаталова, призывая «расчистить ее авгиевы конюшни».

Вряд ли молодому врачу не хотелось бы иметь хорошую, добротную клиническую практику, вряд ли после 7–8 лет нелегкой учебы ему приятно быть продавцом, рекламным агентом или дистрибьютором БАДов. Но вся теоретическая, практическая и организационная структуры медицины настолько деградировали, выродились, что сегодня мы имеем не только неэффективную, но и неприемлемую, недопустимую по форме и содержанию, по этическим, моральным параметрам медицину.

Я уже говорила о недостаточной информированности врачей, назначающих лекарства, о большой доле фальшивых лекарств на рынке. Сегодня у гидры вырастает еще одна голова: сотрудничество, тесные консультации врача не только с представителями медицинских фирм, с одной стороны, но и с фармацевтом – с другой, к чему призывают фармацевтические службы. Трудно представить себе, чтобы врач отложил назначения больному до того, как проконсультируется с фармацевтом. Это противоречит и логике, и психологии врача. Вероятно, он может пойти на это только в случае, если сочетание или назначение были неудачными, имели место побочные действия. Но это уже может быть поздно для больного.

Армения имела неоднозначный опыт и по международной помощи лекарственными средствами после землетрясения 1988 года. Наряду с реальной помощью сегодня очевидны и отрицательные последствия. Наша страна получила более 5000 тонн лекарственных средств на сумму более 55 млн долларов: в одной из телепередач говорилось, что приземлился 76й или 77й по счету «боинг» с медикаментами. Может, ктото и обрадовался этой информации, нас же она не ободрила. Находящийся в тяжелейшей социальной ситуации при жутком, низкокачественном питании наш народ должен был пропустить через тела родных и близких все содержимое этих многотонных «боингов», к тому же при нерациональном применении поступивших средств.

Както вечером меня срочно пригласили по поводу сердечного приступа к матери местного «авторитета». Когда мне надо было быстро подыскать назначения, мне принесли большую, в несколько килограммов, сумку с лекарствами, где было все для самых разных отраслей медицинской помощи. Люди эти просто взяли «свою долю» на всякий случай и великодушно «помогали» всем, не обращая внимания, естественно, ни на сроки годности, ни на механизмы действия, ни на комплаентность. А лекарствато оказались не совсем безупречными. Вот что пишут специалисты: только 42 % лекарств соответствовали задаче – оказанию срочной помощи в связи с национальным бедствием. Во многих случаях они были некачественными, с неразборчивыми этикетками и без международных названий. Но это еще ничего, часто они были просроченными, что уже опасно. Так, к 2000 году в нашей стране накопилось 80 тонн просроченных лекарств, от которых к тому же нелегко избавиться: нужны специальные устройства, технологии, специалисты и серьезные финансовые средства. Даже при удачном сжигании или захоронении они еще долго могут угрожать экологии и здоровью человека, как это сейчас происходит с захороненным десятки лет назад ДДТ. Можно себе представить всю озабоченность фармацевтов имеющейся ситуацией, если даже они одним из выходов предлагают пропаганду здорового образа жизни!

Насколько логичнее и реальнее при заболеваниях вначале постараться помочь организму исцелиться с помощью коррекции питания и натуральных методов терапии (что, поверьте, будет эффективно минимум в 2/3 случаев) и лишь при острой необходимости, при четких показаниях, при очень строго регламентированных стандартах переходить на фармакотерапию! Мы часто забываем, что это вещества не только лечебные, но и токсические, и огульно распространять их не очень разумно.

А фармацевтические фирмы сегодня действительно «навязывают» врачу свои препараты, о чем свидетельствуют факты. Так, исследования в Австралии, которые вполне можно перенести и на любую другую страну, показывают по опросу 823 врачей, что 96 % из них участвовали в фуршетах, устроенных фармакомпанией по поводу презентации какоголибо лекарства, 94 % – получили в подарок офисные принадлежности, а 51 % – просто личные подарки, 52 % – были приглашены на конференции с оплатой поездки и пребывания. Врачи, проходящие курс по психиатрии в течение года в Торонто, посетили 70 ланчей, финансируемых фармацевтическими фирмами. Не надо быть тонким психологом, чтобы понять, что при работе с больным этот врач будет назначать именно то лекарство, о котором ему рассказывали за ланчем. Очевидно также, что больной человек и общество в целом сегодня уже прекрасно об этом знают, что приводит к росту недоверия к врачам, к назначенному лечению и лекарствам. Страдает при этом репутация и добросовестных, честных специалистов, и медицины в целом.

Если, как исторический процесс, это явление, с моей точки зрения, и неплохо, поскольку постепенно «уводит» людей от неправильной медицины, способствует ее деструкции, то в конкретном случае, когда человеку положено лечение определенными препаратами, такая психологическая ситуация может нанести большой вред.

Я же, будучи сегодня представителем пока еще так называемой альтернативной медицины (которая, помоему, завтра станет основной), выслушиваю огромное количество жалоб от больных на то, что врач, выписав лекарство, сразу же направляет его покупать в ту или иную аптеку, даже не пытаясь скрыть своей материальной заинтересованности в этой покупке. Что ж, еще одно доказательство тому, что благородства, честности и интеллигентности стало гораздо меньше в мире, а вернее, имеет место падение нравов, что в немалой степени связано с шаблонизацией и профанацией врачебной специальности. В самом деле время чеховского доктора в пенсне, со стетоскопом и маленьким карандашиком в руках, прошло. Но это вовсе не значит, что пришел конец благородству врачебной профессии. И я думаю, что будет время, когда врач станет мыслить правильно, высоко, экологично, станет философом, ибо «врачфилософ Богу подобен», как говорил Гиппократ, начнет мыслить и изыскивать наиболее оптимальные, безопасные пути лечения своего больного, при назначении лекарств прежде сто раз взвесит и будет достойно зарабатывать, а не продавать под названием маркетинга лекарства или БАДы в троллейбусах, разных организациях и даже на ярмарках. И самое главное, не будет зазывать больных или бегать за ними, ибо больной должен идти к врачу, а не наоборот – утверждает тибетская «ЧжудШи», и в этом основной залог успешного лечения.

Патологическая психология «престижности» лекарства и медицинской помощи вообще. Склонность людей к дороговизне и роскоши осознанно эксплуатируется современной медициной: больные не всегда осознают, что, обращаясь в ту или иную престижную клинику, львиную долю своих оплат они вносят на счет евроремонта, блеска полов и унитазов, дизайна диагностической аппаратуры. Но при этом хороший, глубокий, независимый анализ качества диагностики и лечения, профессионального мышления врача может выявить посредственный или даже вполне низкий уровень. Что касается дорогих лекарств, то и там есть подвох: чаще всего самые новые и самые дорогие лекарства бывают и самыми опасными, поскольку они не всегда достаточно апробированы и нужно время, чтобы медицина, опирающаяся на статистику, накопила факты, сделала выводы, а затем еще и убедила фармацевтическую фирму не выпускать, а врачей – не назначать уже ставший привычным препарат. Иногда на это уходит от 7 до 10 лет, стоит здоровья и жизни тысячам людей.

Растущие цены на медицинскую помощь (вместе с растущей ее неэффективностью и даже опасностью). Избегая дорогой медицины, волокиты, массы дорогостоящих анализов и обследований, простой больной нередко ищет способ лечения самостоятельно.

Хороший аптекарь, тем более фармацевт с живым умом быстро всему учится на назначениях разных врачей, видит эффективность на своих клиентах и осуществляет часто основной объем первичной медицинской помощи: посоветует, что и где обследовать, какое лекарство лучше принять, нередко (как мне признавались) подправит или подсократит назначения врача, если они некорректно обильные, или заменит дорогой препарат на эффективный, но подешевле.

И опять несуразность: бедных студентовмедиков мучают тонкостями фармакодинамики, фармакокинетики, патофизиологии, а на деле в разрезе общественного здравоохранения реальная медицинская помощь доходит до больного в самой примитивной, грубой форме, означая глубокое несовершенство организационных механизмов здравоохранения. Приведенный анализ фактов о неблагополучии сферы фармакотерапии, естественно, не является полным и исчерпывающим. Я более чем уверена, что сами специалисты – фармакологи, фармацевты – знают гораздо больше и истории пострашнее тех, которые я здесь привела, иначе они бы сами не были среди ищущих такие выходы, как пропаганда здорового образа жизни, доказательная медицина, рациональная фармакотерапия.

В этой области работают тысячи честных и одаренных ученых тружеников, однако парадоксальность состоит в том, что по логике современной жизни они могут быть вовлечены в совершенно неблагородный и даже вредный для здоровья людей труд. Интересно, что явления приобретают качества живых систем (что объяснимо с позиций современной физики): с собственной циркуляцией энергии, своей логикой и нравственностью, стремлением к самосохранению, самовоспроизведению, расширению, со своей инерцией и другими качествами. Это касается, например, современного мироустройства, военной машины, партийных механизмов, науки, производства, а также современной медицины и фармацевтики.

Побочные действия основных лекарственных средств

Вакцинация

На первом месте по нежелательным последствиям находятся вакцины. Против вакцинации есть много аргументов, вот один из подтверждающих это примеров. Больше всего вакцин и антибактериальных средств с 1960х по 1980е годы применялось в странах Африки. Оказывается, там «апробировались» многие препараты, гормональные противозачаточные средства. При этом Уганда, Зимбабве и другие страны оставались наименее развитыми в плане санитарногигиенических и социальных реформ. По мнению ВОЗ, именно данное обстоятельство вызвало в этих странах вспышку СПИДа – «пика» иммунодефицита. И это вполне понятно: можно ли сохраниться иммунитету в таких условиях жизни и таком нападении химической медицины? Вот и «мстят» сегодня эти страны развитому миру, распространяя в них СПИД, гепатит С и другие заболевания. А если вернее, то человечество получает ответный удар за свои непродуманные действия.

Помню, как в разгар птичьего гриппа простодушный руководитель птицеводческой фабрики рассказывал в прямом эфире о своей здоровой, полезной продукции – лучших местных яйцах и курах. Дескать, они в течение 6 месяцев получают точно по графику 12 обязательных вакцин, а при заболеваниях их лечат самыми современными средствами (можете себе представить чем!). Вот вам и доброкачественные яйца и куры. Соберите все вместе и введите в организм человека, который и сам получает массу вакцин начиная с роддома. Сегодня в мире в 12часовом возрасте ребенку вводят первую вакцину от гепатита В, затем БЦЖ, АКДС… всего около 20 по официальному графику плюс прививки и лекарства в течение жизни. А затем поместите этого человека в сегодняшнюю экологическую ситуацию и стресс современной жизни… Без комментариев!

Антибактериальные препараты

 

Мы можем оглянуться на эру антибиотиков, просто как на проходящий этап в истории медицины, как на эру, когда растрачивались огромные природные ресурсы, а микробы оказались умнее людей.

 

Кен Харви

 

 

На втором месте и по широте применения, и по побочным действиям находятся антибактериальные средства. Считается, что их очень часто неправильно и неуместно назначают. Например, при обычных респираторных инфекциях (ОРЗ) в Европе их применяли более чем 50 % женщинматерей. Одна из моих бывших пациенток, врачпедиатр, переехала в США, где работала в детском саду. Она рассказывала, что на детских шкафчиках в осеннезимний период или при эпидемиях ОРЗ стоят бутылочки с вкусным сиропомантибиотиком, и все дети, независимо от того, болеют они или нет, сразу в раздевалке утром, а затем и уходя домой пьют по ложечке вкусного «лекарства». Вот вам все премудрости: профилактика, чувствительность и, конечно же, резистентность (устойчивость).

При первичной помощи назначается в два раза больше антибактериальных препаратов, чем необходимо, в 91 % случаев – в неправильных дозировках. Хотя такие высокие проценты ошибок в основном «находят» в неразвитых и развивающихся странах, не следует считать, что в высокоразвитых странах эти вопросы решают грамотно. Ежегодно в США, по данным ВОЗ, 40 000 человек погибают по причине резистентности к антибактериальным средствам (а резистентность является прямым показателем их нерационального использования). Резистентные формы туберкулеза, обнаруженные в Восточной Европе, источником имели Западную Европу, что тоже свидетельствует об «избыточном», вероятно, нерациональном использовании антибиотиков. Согласно тем же данным, если на лечение одного больного туберкулезом в США 2–3 десятилетия назад тратили в среднем 20 долларов, то сегодня – 2000. Это значит, что одолеть туберкулезную палочку сегодня в 100 раз труднее, требуется стократно более сильнодействующие препараты. Это также означает, что с помощью массивной антибактериальной терапии медицина так эту палочку «вытренировала» и усилила, что скоро сделает ее просто непобедимой.

Резистентность стала почти неразрешимой проблемой лекарственной терапии. Примитивно пытаясь убить ту или иную группу микробов, мы попадаем только в «слабаков» – ленивых, больных, нерасторопных особей, в то время как сильные и сообразительные быстро «сбегают», уклоняясь от наших ударов, уходят в глубь тканей и там дают новое потомство с более сильными качествами… и так бесконечно. Мы, человеческие организмы, выходим из этой битвы ослабевшими – с дисбактериозом, подорванным иммунитетом, готовыми к новой, еще более тяжелой болезни, с ложным ощущением победы над врагом. А микробы – более сильными, жизнеспособными, одержавшими реальную, «историческую» победу над «венцом природы». На фоне тотальной антибактериальной терапии XX века лишь слабые формы ушли с арены истории. Сильные еще более усилились, к тому же вышли «на передовую» тысячи видов грибков, вирусов, паразитов.

Химик Тамара Свищева, работающая в области паразитологии и развивающая теорию паразитарного генеза рака, утверждает, что для получения хорошего роста трихомонад в среду вводили антибиотики и гормоны. Не этим ли объясняется почти тотальное выявление хламидий, трихомонад, уреаплазмы у женщин, цитомегаловирусы, герпесвирусы в крови? А ведь насто учили, что кровь стерильна. Оказывается, в ней нет только микробов, а вирусов, паразитов – сколько хотите. Биорезонансные методы диагностики сегодня выявляют гельминтов и других паразитов в одном организме десятками! Не является ли это большей частью следствием широкой антибактериальной терапии XX века?

По научным данным, лишь в 15,2 % случаев производилось микробиологическое исследование на чувствительность, причем в половине даже этих случаев выбор врача совершенно не соответствовал результатам теста. Несмотря на все несовершенство этого анализа (in vitro – «в пробирке» – не равно in vivo – «в живой ткани»), тем не менее, казалось бы, уж проведя тест, врач должен был следовать его результатам. Как же, чем же руководствуется врач при назначении антибактериального средства? Вероятно, чемто иррациональным вроде интуиции и более чем рациональным – простой выгодой, рекламой или выбором самого пациента (особенно богатого и респектабельного).

 

...

В прошлом году ко мне обратилась больная диабетом женщина из глубокой провинции. Незадолго до того у нее (в возрасте 57 лет) впервые в жизни был цистит с умеренно выраженной клиникой, и она обратилась к врачу в деревне. Мне она рассказывала, кстати, с глубоким благоговением, как врач достал из ящика стола и дал ей дорогие таблетки – 14 штук на неделю, после приема которых цистит у нее «совершенно» прошел. Беда была в том, что с тех пор у нее все хуже и хуже с кишечником, но с «благородными», дорогими таблетками она это, конечно, не связывает. Таблетки эти оказались зиннатом цефуроксимом. Это цефалоспориновый антибиотик с широким спектром действия, один из самых современных и мощных, почти в 10 раз дороже обычных доз пенициллина. Как, по какой логике и интуиции в случае этой банальной инфекции, без определения чувствительности у женщины, которая не принимала в прошлом никаких лекарств (что давало бы основание предположить возможную резистентность), врач решил назначить именно этот мощный цефалоспориновый антибиотик, не побоявшись ни дисбактериоза, ни псевдомембранозного колита, ни реакции печеночных ферментов?!

 

Вот как назначаются антибиотики, лавинообразно и неконтролируемо растут их производство, потребление да и последствия, и не только в виде резистентности.

Я помню, что еще около 10 лет назад метронидазол назначали почти только в гинекологии, с особыми предупреждениями и мерами предосторожности. Сегодня он стал широко потребляемым антибиотиком после любой операции, при любых патологиях, особенно в связи с открытием Helicobacter pylori [10].

Один из моих бывших пациентов, устав правильно жить и питаться, вновь перешел на питание чем придется. Ему зафиксировали выраженный дисбактериоз (кишечная палочка – 25 %) и модный Helicobacter, и сейчас он лечится (при дисбактериозе) большими дозами амоксациллина и метранидазола, которым якобы должен противостоять Хилакфорте.

Я говорю о вспышках гепатита С и других заболеваний не без основания. Ведь в той «грязи», которая царит внутри современного человека, в условиях этой жуткой эндоэкологии будут найдены не только Helicobacter, а что хотите. С развитием лабораторных технологий мы будем диагностировать все больше и больше вирусов, грибков, простейших, гельминтов. Представляете, если каждый из них будут «хорошо» лечить антибактериальными, мощными фунгицидными, противовирусными средствами? Вот поэтому медицинские учебники и формуляры продолжают пухнуть и расти, а человеческие организмы – чахнуть и сохнуть. Наш учебник по детским болезням был нормального формата, около 200–250 страниц, а гепатитов, к примеру, было всего два – А и Б. Последний выпуск учебника по детским болезням имеет формат в три раза больше, напоминает каталог большого музея, страниц – более 2000, а гепатитов уже плюс С, D, Е, F, остальные еще предстоит открыть.

В моей практике было несколько случаев того, как молодые люди, «успешно и тщательно» вылечившись от какихлибо инфекций половой сферы, женившись, обнаруживали олиго– или даже аспермию [11].

 

...

Я оказалась в доме очень высокопоставленного чиновника. Я помню, с каким выражением лица мать семейства рассказывала мне, что ее сын болен гепатитом С, что он лечится во Франции, какие самые сильные препараты он получает, как ему каждый день ставят капельницу, и все это с таким умилением, как будто ее сын – большой герой. Не знаю, вылечился ли он от своей «благородной» болезни, но знаю, что одна из моих пациенток перед отъездом в США проконсультировалась со мной по поводу гепатита С, найденного у ее зятя, получила всю схему коррекции питания, очищения организма (в частности, печени) и натуральных методов терапии (усиления иммунной системы). Реализовав все это по мере возможностей, она рассказала мне о прекрасном самочувствии зятя и полной нормализации титра по гепатиту С.

 

Не знаю, как справятся с Helicobacter метронидазол с амоксациллином, но знаю, что и с ним, и с самой эрозиейязвой прекрасно справляется система коррекции питания, очищения организма, а также водный настой 30 %ного прополиса, оставляя в качестве «побочного действия» прекрасное здоровье, окрепший иммунитет и улучшение в других нездоровых тканях и органах.

А вот чем опасны мощные антибиотики, помимо резистентности как общечеловеческого бедствия:

• аллергическими, возможно, даже анафилактическими реакциями;

• дисбактериозами, которые, в частности Clostridium difficille (грамположительные анаэробные бактерии, вызывающие тяжелое поражение кишечника), могут привести к развитию так называемого псевдомембранозного колита (такой колит очень опасен, возможен летальный исход);

• токсичны при патологии щитовидной железы, могут спровоцировать синдром удушья (Gasping Syndrome) со смертельным исходом у детей (клиндамицин);

• не рекомендуются при таких редких заболеваниях печени, как синдром Ротора или Стивенса – Джонсона; спросите врача, который назначает данное средство, знает ли он об этом и учитывает ли при назначении;

• «возможны понос, тошнота, рвота, головные боли» – гарантии ради предупреждают нас инструкции, отмечая, что это бывает нечасто и быстро проходит, а тяжелые случаи исключительно редки. А если эти статистические редкости произойдут у вас или вашего ребенка? Что ж, тогда вам придется в полной мере осознать всю глубину и трагизм ошибок медицины.

Нельзя обойти вниманием тот факт, что широкое бесконтрольное применение антибиотиков за последние 2–3 десятилетия привело к резкому возрастанию и распространению грибковой инфекции. Относительно мягкий, старый добрый нистатин, который мы привыкли назначать, оказывается, практически не всасывается в желудочнокишечном тракте и не предотвращает грибковую суперинфекцию иной локализации (кроме желудочнокишечного тракта): полости рта, половых органов, дыхательных путей и т. д. Для такой «профилактики» надо назначать антимикотические препараты системного действия помощнее: кетоконазол, флюконазол, миконазол. Это для профилактики! А ведь они сами по себе довольно токсичны, поскольку являются фунгистатиками – фунгицидами, убивающими грибки. Их побочные действия весьма разнообразны: от тошноты, рвоты, боли в животе, головокружений, судорог, зуда, сыпи и ангионевротического отека до нарушений функции печени, гиперлипидемии, лейкопении, тромбоцитопении, гипокалиемии и т. д. Да, хорош «профилактический» препарат, его даже при общем заболевании нужно назначать очень осторожно. Вот тут то к месту были бы знания натуропатов о системе питания, о натуральных фунгицидах, не обладающих токсическими побочными действиями. Да куда там, академическая медицина не снисходит до этого, только почему то от такого «лечения» люди болеют все больше и больше. Для более полного охвата вопроса надо сказать, что мы можем получать антибиотики и приобретать резистентные штаммы, даже не употребляя их. Около половины выпускаемых в мире антибиотиков и гормонов используется для лечения домашних животных или для стимулирования роста при кормлении скота, в результате отмечается присутствие антибиотиков в мясе и молоке. К тому же целый ряд резистентных штаммов развился именно в организме животных: в США ежегодно 300 смертей и 270 000 отравлений напрямую связаны с использованием пенициллина и тетрациклина в качестве стимуляторов роста. Антибиотики в мясе и молоке могут вызвать те же аллергические реакции, даже анафилактический шок и смерть.

Мировой рынок антибиотиков к 2000 году составил около 40 млрд долларов. Реклама новых и дорогих антибиотиков оказалась недостаточно обоснованной, приводит к их нерациональному использованию и побочным действиям: резистентности, распростране

⇐ Предыдущая3456789101112Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: