Черные облака. Глава 4. Дм Вагнер

Черные облака. Глава 4

Дм Вагнер

Глава 4 Труды наши тяжкие

Следующие два дня Сварог работал. Элкон не появлялся, а вопросов, так или иначе требующих его участия, накопилось за время его отсутствия предостаточно. Одних только указов, рескриптов и различных распоряжений накопилось на два полных стола. Сварог едва успевал оценивать смысл поднесенного документа, как камердинер подносил новый. О том, чтобы серьезно вникнуть в каждый, речи просто не шло. Хорошо хоть, что львиная доля этих бумаг касалась будничных, рутинных дел – назначения и приказы о снятии, поощрения и взыскания, прошения и жалобы. Этих было большинство. И не на всех Сварог ставил «отказать». Были и дельные просьбы, и конкретные предложения. Вот с ними приходилось разбираться вдумчиво и обстоятельно. Но все-таки это была рутина, обычные среднестатистические будни обычного монарха. Ни тебе бунтов, ни тебе заговоров. Даже завалящего происшествия, требующего королевского надзора, типа памятного диспута профессоров из-за Асверуса – и того не было. Правда, был фундаментальный труд неутомимого Лемара, который, получив в свое время Сварога идею проекта «Сословия огненного колеса», подошел к процессу настолько творчески, что проект стал не только самостоятельным, но и революционным. Он не стал размениваться по мелочам, внося дополнительное привилегированное сословие в список уже существующих. Нет, размах его мыслей простирался гораздо дальше. Он предлагал не много ни мало, как переписать список гильдий, изъяв из него все, что связано с современными техническими достижениями и объединив все это в единое сословие. Более того, он включил в список не только уже существующие изделия, такие как пулеметы и паровозы, но и дополнил их несомненно придуманными самодвижущимися экипажами, летательными конструкциями, равно как и снарядами, «предназначенными для поражения неприятельских крепостей на больших расстояниях, и аппаратами переносящих людей и предметы на большие расстояния». При этом если военные самолеты уже не были экзотикой, а автомобили (пусть и в крайне ограниченном количестве) уже существовали, то межконтинентальные ракеты тут были решительно неизвестны. Равно как и транспортная авиация.
Сварог порой поражался размаху его воображения, при этом великолепно увязанного с текущими реалиями, его умению подмечать и сопрягать совершенно, казалось бы, несовместимые вещи. Практически любой документ, пришедший от Лемара, можно было пускать в дело не то что не правя, а порой даже и не читая. Сварог, правда, так никогда не делал, поскольку составляемые Лемаром документы никогда не относились к разряду пустяковых, но такое искушение иногда возникало. Насколько все было логично, увязано, изящно и понятно для любой публики – от аристократии до последнего углежога. При этом всегда довеском шла очередная папка (а то и не одна) полицейских докладов, повествующих о совершенно другой деятельности герцога, столь же блестяще продуманной и организованной, но, безусловно, идущей вразрез с уложениями гражданского (а порой и уголовного) кодексов. Но это была неизбежная плата, с которой Сварог уже смирился. Тем более, что все предпринятые меры по обузданию размаха деятельности герцога ощутимых результатов не давали. Герцог блестяще преодолевал все препоны, устанавливаемые Сварогом – и плотную опеку его дома, и периодическое вылавливание полицией его доверенных лиц, и изъятие поддельных документов – ничего не помогало. Герцог на какое-то время отступал, однако спустя короткое время следы его деятельности вновь проявлялись в полицейских сводках. Было такое ощущение, что для Лемара все возводимые перед ним препоны были только очередной головоломкой, котороую необходимо решить. И он ее решал. Сварог нет-нет, да и ловил себя на мысли, что просто восхищается иными приемами, пускаемыми в ход Лемаром с непередаваемым изяществом.
С некоторых пор Сварог, совершенно не имеющий времени на чтение чего либо, кроме кучи официальных бумаг, читал отчеты о похождениях Лемара как художественную литературу. Интрига порой была закручена в стиле лихого романа. Взять хотя бы последнее дело, лежавшее на столе с уже набившей оскомину, но, увы, неизбежной пометкой.
Латерана, при всем своем великолепии и периодическом нахождении в городе коронованных особ, была обычным торговым городом. Судоходный Ител подразумевал бойкую речную (а то и морскую) торговлю, кроме того в городе было великое множество мастеров самых различный гильдий. Мастерские то переживали свой расцвет, то приходили в упадок, но торговля в городе не замирала ни на минуту. Сварог, переводя столицу в Латерану, специально поинтересовался возможностями снабжения города, поскольку красота красотой, но и снабжать королевскую резиденцию тоже надо. Учитывая, что финансовое положение империи Сварога было далеко не безоблачным, пусть даже она и управлялась крутыми профессионалами, такие вопросы лишними не были. Однако получил заверения, что Латерана легко справится с постоянным присутствием там королевской резиденции, более, того, городской совет будет счастлив постоянно лицезреть своего короля. Все это в приличествующих случаю витиеватых выражениях сообщил ему один из негласных правителей города, глава попечительского совета Латераны граф Станхед. Осталные члены совета, присутствующие на встрече, согласно кивали головами и наперебой повторяли, как они будут рады присутствию в их городе его величества. Сварог их легко понимал. Перенос резиденции в Латерану сулил им большие заказы и немалые прибыли. Тот же граф Станхед, как доложил ему Раган, будучи одним главой одного из старейших снольдерских родов, при том, что изначально был далеко не бедным, многократно преумножил свои богатства, занимаясь так презираемой в дворянских кругах торговлей. Он владел через подставных людей крупнейшей на Харуме мореходной компанией со скромным названием «Морские короли». Все мало-мальские крупные перевозки так или иначе осуществлялись с помощью «королей». «Каурат и сыновья», так заинтересовавшие Сварога, были их злейшими конкурентами, хотя по размаху несколько уступали. По слухам, граф, обладая рациональным умом, сам не гнушался руководить компанией. Трое его сыновей так же принимали деятельное участие в руководимой им фирме. Один из сыновей помогал непосредственно графу, второй также через подставных лиц управлял банкирским домом «Листон». А старшего о граф сумел пристроить при дворе помощником министра торговли, что процветанию конторы только способствовало. Однако тут судьба сыграла с графом злую шутку. Дело в том, что предыдущий король, по необъяснимой прихоти, пригласил его сына и еще нескольких чиновников с собой в тот злополучный вечер. Что он хотел им сообщить, или же это просто был очередной королевский каприз – навсегда осталось тайной, ибо из обитателей особняка не выжил никто. Сварог, получив эту информацию, несколько встревожился и приказал Рагану все тщательно проверить. Гораздо проще было, не мудрствуя лукаво, просто наложить санкции на графа, но Сварог, еще несколько лет назад слово «экономика» воспринимавший как некую абстрактность, уже мог адекватно оценить степень ее влияния на благополучие государства. Соответственно, он примерно представлял себе размах кризиса, который мог вызвать падение одной из крупнейших транспортных контор. Конечно, конкуренты бы закрыли образовавшуюся дыру, но все это потребовало бы дополнительных расходов и неизбежно внесло бы некоторый хаос в налаженные транспортные потоки. Чего желательно было бы избежать.
Однако граф, обладая собственной вышколенной охраной, частенько выполняющей и иные, гораздо более специфические функции, слежку засек и поняв, кому он перешел дорогу, сделал то, что Сварог от него никак не ожидал. Граф записался к нему на прием во время одного из посещений Латераны, и, получив аудиенцию, без обиняков заявил, что сына, ему, конечно, очень жалко, но это бизнес, что без риска тут не обходится, и его сыновья это прекрасно знали. Поэтому он счастлив сообщить его величеству, что никаких обид он не питал и не питает, и находится в полном его распоряжении. Сварог, несколько растерявшийся от такой прямоты, тем не менее, сделал соответствующее лицо и отпустил графа, заверив, что нисколько не сомневается в его преданности. Тем более, что на столе у него уже лежал подробный доклад Рагана, подтверждающий эту информацию – граф и раньше слыл сугубым рационалистом, а посему никаких союзов не заключал, заговоров плести не пытался, а, погоревав положенное время, снова занялся делами своей фирмы.
От погибшего сына осталась только внучка, поскольку согласно этикету супруги в тот злополучные вечер были вместе. Граф во внучке души не чаял, поскольку она была единственной девочкой – у остальных росли только сыновья. Внучка уже вошла в тот возраст, когда девиц начинают интересовать не столько наряды, сколь молодые люди, но тут граф жестко держал руку на пульсе. В свете внучка, конечно появлялась, но только в сопровождении гувернантки, которой были предоставлены практически неограниченные права. Плюс всегда присутствовало несколько человек охраны, так что возможности маневра у внучки были существенно ограничены. А хотелось ужасно. Так что реверансы герцога Лемара в сторону девицы были встречены весьма благосклонно. Беда была только в том, что гувернантка, будучи весьма осведомленной о нравах богемы вообще и похождениях Лемара в частности, решительно пресекала все попытки к сближению. А однажды прямо пригрозила герцогу рассказать все графу. Лемар, прекрасно осведомленный о некоторых способах решения проблем последним, счел за благо вежливо ретироваться. Но, как показали дальнейшие события, планов своих не оставил.
В один прекрасный день перед особняком графа остановилась карета с королевским гербом на двери, и расфранчеванный камердинер вручил дворецкому запечатанный пакет. Каковой был немедленно вручен графу по прибытии. Графу сообщалось, что его внучка, графиня Станхед согласно воле его величества короля Сварога приглашается для участия в конкурсе на занятие должности фрейлины двора. Ему как опекуну поручается обеспечить прибытие указанной девицы во дворец в указанные сроки. Граф, привыкший все проверять по нескольку раз, навел справки, однако информация подтвердилась – во дворце действительно что-то затевалось, но никаких подробностей узнать не удалось. Поскольку раньше ничего подобного не случалось, а должности фрейлины до сих пор были откровенной синекурой, то, граф, пожав плечами, решил что это чей-то дурацкий розыгрыш и не только никуда ее не отпустил, но и даже не поставил в известность. Однако через день пришло второе письмо, в которой графу напоминали, что уклонение от исполнения королевских указов чреват весьма неприятными последствиями. Впрямую, конечно, ничего этого написано не было, но если отбросить великосветскую словесную шелуху, то смысл сводился именно к этому. Задумчиво повертев документ, снабженный к тому же печатью канцелярии, он кликнул гувернантку и отдал необходимые распоряжения.
Гувернантка все честно выполнила и доставила Адель ко дворцу в сопровождении двух лбов из личной охраны графа. Во дворец их пропустили беспрепятственно и даже отвели к кабинету, вокруг которого сидело еще несколько девиц близкого возраста. Кое-кого гувернантка даже знала в лицо. Окончательно успокоившись, она спокойно отпустила подопечную в кабинет и принялась терпеливо ждать. Девушек вызывал привратник, долго и цветисто зачитывая титулы и званья. Наконец вызвали и Адель. Ждать ее пришлось долго, почти до самого вечера. На все вопросы привратник отвечал, что испытания долгие и когда закончится, тогда девушки вернуться. Впрочем, если госпожа настаивает, можно прервать испытания, но тогда девушка лишается всех шансов на занятие должности. Госпожа, понятно, не настаивала. В конце концов Адель вернулась, довольная и раскрасневшаяся. На все расспросы она отвечала, что говорить об испытаниях не велено, но все было не трудно и ей даже понравилось. Вышедшей следом привратник объявил, что Адель, графиня Станхед, первое испытание прошла. На все последующие ее вызовут особо.
Через несколько дней все повторилось: посыльный в карете с гербом, поездка во дворец и долгое ожидание. Потом еще несколько раз, с той лишь разницей, что испытания проходили то в королевском саду, то в здании Королевского клуба, то в загородном особняке.
Спустя пару недель к особняку графа подкатила карета и вышедший из нее благообразный господин в безупречном костюме потребовал аудиенции у старого графа. Каковую тотчас же получил. Представившись старшим распорядителем конкурса, он сообщил, что его внучка прошла все испытания и ей готовы предоставить должность фрейлины, однако есть одна загвоздка: испытания помимо Адели прошли еще четыре девушки, а мест осталось только два. И без обиняков заявил, что при некотором содействии можно устроить так, чтобы одно из мест досталось Адели. Граф вежливо поинтересовался размерами содействия. Он оказался немаленьким – сто тысяч ауреев золотом. Граф попросил время на размышление. Дело было, в общем, житейское, местами подторговывали все и вся. Смущала только сумма. Обычный порядок сумм был в несколько раз меньше, однако рассудив, что место того стоит, граф согласился. Да и внучка была прямо за облаками от счастья. Последнее оказалось решающим аргументом. Сумма была выдана и граф с внучкой принялись ждать официального приказа. Но приказа не было, к тому же внучка как-то неожиданно перестала упоминать о должности, а стала запираться у себя. Гувернантка даже несколько раз видела ее заплаканной. Все это вкупе и подвигло графа лично отправился во дворец узнать о предстоящем назначении. Каково же было его удивление, когда в ответ он услышал, что никто ни о каком конкурсе слыхом не слыхивал и никого набора фрейлин не предвидится. Граф понял, что его элементарно развели и обратился в полицию. Дальнейшее было просто.
Привратник оказался хорошо известным полиции мошенником Стигой, специализирующемся на подделке документов и печатей. Вскоре вышли и на камердинера, а там, разматывая клубочек, докатились – до кого бы вы думали – правильно, до герцога Лемара. После чего расследование в очередной раз застопорилось. «Это ж надо же» - думал Сварог, откладывая фолиант в сторону и смахивая слезы смеха. «Конкурс красоты устроил с финальным призом. И девицу получил и деньги». Отсмеявшись, Сварог отложил дело в сторону и задумался. Несмотря на наложенную резолюцию, надо было что-то решать глобально. Граф не из тех людей, которые отступят, тем более своя полиция у него есть и на Лемара они в конце концов выйдут. А Лемар еще нужен. И ведь беседы с ним проводить бесполезно, было уже все это – и беседы, и угрозы.
Сварог тронул колокольчик, лежащий под рукой, и в комнате немедленно возник дежурный лакей.
— Интагара ко мне.
— Слушаюсь, ваше величество.
Интагар, как обычно, появился буквально через несколько минут. Учитывая размеры дворца, это был как минимум подвиг.
— Вы знакомы с делом? — без обиняков спросил Сварог, кивнув на лежавшую на столе папку.
— Конечно, ваше величество. Правда, в общих чертах, поскольку вчитываться в каждое дело у меня не хватило бы ни времени, ни сил.
— Что вы об этом думаете?
— Дерзко, ваше величество. Впрочем, я вас неоднократно предупреждал о способностях Лемара. Да вы и сами в курсе.
Сварог досадливо отмахнулся.
— Я не об этом. Каковы могут быть последствия? Граф, насколько я слышал, жаждет справедливости. Только-только одно дело замяли, как на тебе…
— Согласен с Вами. Боюсь, просто так замять не удастся. Граф конечно, полностью человек дела, жесткий, решительный. Если бы он потерял только деньги, то тогда еще можно было как-то замять. В конце концов, не он первый, не он последний. Да и сумма, хоть и большая, но для графа вполне посильная. Но вкупе со внучкой… боюсь, остановить его будет сложновато.
— Может быть, правда пристроить девочку на какую-нибудь должность?
— Боюсь, это может быть воспринята как взятка. Граф очень щепетилен в вопросах фамильной чести, особенно по отношению к Адель и этого так не оставит. Несколько лет назад кто-то из королевских фаворитов подкатывался к ней. Ну как же, богатая наследница, семнадцать лет, красавица. Правда, там далеко зайти не успело. Но реакция графа была мгновенной. Его даже статус фаворита не остановил. Незадачливого воздыхателя нашли через несколько дней на окраине ограбленным и избитым так, что он полгода не вставал с постели. Формально списали на грабителей, но в свете ходило устойчивое мнение, что без графа тут не обошлось. Так что, боюсь, Лемар легко не отделается. И поделом ему, если честно.
— В целом я с вами согласен, но увы, герцог еще нужен. Есть у меня одна мыслишка. Кто у нас занимается организаций дворцовых церемоний?
— Маркиз Хемистел.
— Давайте его ко мне. И того, кто вел дело, тоже.
— Сейчас, ваше величество?
— А чего тянуть. Давайте сейчас.
— Боюсь, это займет время. Квадранс как минимум.
— Ничего, пока срочных дел нет. Кстати, Элкон не появился?
— Нет еще.
— Ладно, идите.
Вопреки ожиданиям, Интагар вернулся быстро в сопровождении двоих – придворного в раззолоченной ливрее и высокого худого верзилу ростов более двух уардов.
— Маркиз Хемистел, главный церемониймейстер. Канцелярии советник Миур.
Сварог не спеша прошелся по мягчайшему ковру туда-сюда и повернулся к маркизу.
— Скажите, маркиз, есть у нас при дворе фрейлины?
— Формально есть, ваше величество.
— Что значит формально? Есть или нет?
— Государь, позвольте объяснить?
Сварог раздраженно мотнул головой.
— Согласно «Уложению о придворных должностях и званиях» фрейлины состоят в свите супруги царствующей особы, их дочерей или великих княгинь. При короле Конгере при живой еще супруге и дочери штат фрейлин состоял из двадцати четырех человек, включая гран-даму, троих статс-дам и собственно фрейлин. Собственно говоря, они и сейчас в Ронеро, поскольку после смерти ее величества у Конгера оставалась дочь Делия и герцогиня Браг, а посему приказа об их упразднении не последовало. После вашего восшествия на престол положение не менялось, тем более что герцогиня Браг согласно законам об усыновлении, стала вашей сводной сестрой, осталась при дворе, а соответственно, ей положена свита, в которую входят фрейлины. Однако при переводе резиденции Вашего величества сюда я руководствовался вашими указаниями о переводе минимально необходимого количества людей. Поскольку Ваше величество не женат и не имеет ни близких родственников, ни детей женского пола, то сюда была переведена только одна из статс-дам, а именно графиня Милетта.
— Черт знает что получается! Это что же у нас тут мужское царство?
— Не совсем, ваше величество. Под началом статс-дамы есть несколько женщин, которые занимают различные должности. Но в целом, да, вы абсолютно правы, в основном тут мужчины. Разумеется, если не считать облуги.
— И что ж, у нас тут не крутят романы?
— Почему же, крутят. Но в основном среди обслуги. Или пользуются услугами дам из королевского балета.
— Ладно, оставим это. Скажите, вы знаете Адель, графиню Станхед?
— Лично – нет, ваше величество. Но слышал о ней.
— Скажите, мы может принять ее на должность фрейлины?
— Насколько я помню, графиня имеет хорошее образование и не замужем. При соответствующем уровне знаний дворцового этикета это вполне возможно. Однако осмелюсь напомнить вашему величеству, что уложение предусматривает не менее четырех фрейлин для свиты коронованной особы.
— То есть, одну ее мы взять не можем?
— Взять ее мы можем. Но тогда для соблюдения законов придется переводить сюда из Равены еще троих. Или же можно набрать здесь.
— Набрать здесь… А что, неплохая идея. Скажите — Сварог повернулся к верзиле — это вы вели следствие по этому делу?
— Так точно, ваше величество, от начала и до конца, пока не передал его господину Интагару.
— Отлично. Скажите, те девицы, которые проходили это «испытание» вместе с графиней, подставные? Актрисы?
— Мы установили только пятерых, ваше величество. Из них четверо – дети знатных родителей. Только пятая была подставной, но она успела скрыться. В розыск мы не объявляли, поскольку много она знать не могла, а главных исполнителей мы к тому времени уже повязали. Скорее всего, просто нанятая актриса, которых полно в любом бродячем театре.
— Артистки – они тоже разные бывают — пробурчал Сварог, вспомнив Литту — значит, остальные из приличных семей?
— Так точно.
— Имена их известны?
— Конечно.
— Отлично — Сварог повернулся к Интагару — вот вам и решение проблемы. Соберите всех пятерых, включая Адель, проверьте все, что они должны знать для занятия должности фрейлины и зачислите четверых в штат. Адель, как вы понимаете, тоже должна войти, если она не совсем уж дура. Впрочем, это не важно. Деньги графу, конечно, не вернуть, но, по крайней мере, градус напряженности это снимет. Как говорится, и волки будут сыты и овцы целы. Все понятно?
— Конечно, ваше величество. Это действительно мудрое решение.
— Вот и ладненько. Вы свободны, господа, у вас есть чем заняться. Срок – три дня.
Верзила и маркиз, пятясь, отошли к двери, развернулись и вышли.
— А что делать с Лемаром, ваше величество? Он ведь не успокоится.
— С Лемаром… Не отправлять же его в ссылку на какой-нибудь Сегур... Хотя, зачем на Сегур… У нас тут есть какой-нибудь удаленный замок? Или резиденция? Желательно на острове?
— На острове нет, ваше величество, но есть летний королевский домик. Он стоит на излучине Итела, с трех сторон окружен водой. К замку ведет узкий перешеек и мост.
— То, что нужно! Отправим его туда. Выставить охрану, въезд-выезд только по особому разрешению. Всех гостей под негласный контроль. Посидит там полгодика, может и успокоится.
— Это вряд ли, ваше величество. Но крылья мы ему изрядно подрежем.
— А большего и не нужно. Подготовьте там все бумаги и принесите мне на подпись. И аккуратненько сообщите графу, что все устроилось, поэтому не стоит искать правых и виноватых. Да, насчет секретности по делу графини, вам надеюсь, не надо напоминать? Это Миур не проболтается?
— Никак нет. Я наводил справки - толковый малый, дело свое знает, в болтовне замечен не был. Да, а с этими двумя что делать? Выпускать?
— Откуда такой гуманизм? Деньги-то пропали. Кто-то должен быть виноват. Да и наверняка на них еще что-нибудь найдется.
— Обязательно найдется.
— Ну вот, а вы сразу – выпускать. И так рабочих рук не хватает. Все, идите, работайте.
Дождавшись, когда за Интагаром закрылась дверь, Сварог подошел к окну, распахнул его и некоторое время стоял, практически ничего не видя и не слыша. Потом очнулся, помотал головой и вернулся к столу. «Надо же» - мысленно усмехнулся он — «никогда бы не подумал, что придется вытаскивать Лемара из его переделок. Что поделать, политика. Грязная вещь, если подумать. Но уж впрягся, так что приходится тащить».
Однако долго размышлять на эту тему Сварогу не пришлось, поскольку дверь в кабинет открылась и давешний лакей громко произнес «Его сиятельство граф Элкон». Сварог быстро повернулся и увидел входящего Элкона и с ним еще двоих. Последний, впрочем, оказался просто слугой, который внес за Элконом какой-то саквояж и бесшумно удалился. Зато второй остался, вежливо поклонился без тени подобострастия и слегка отошел в сторону и сел на стоящий у стены стул.
— Рассказывайте, Элкон.
— Сейчас. Командир, прикажите пока принести что-нибудь поесть. Два дня толком не ел. И выпить.
Сварог снова тронул колокольчик и бросил появившемуся слуге
— Организуйте что-нибудь поесть. И вина.
И дождавшись, когда за ним закроется дверь, повторил:
— Рассказывайте.
— Вам кратко или в деталях?
— Сначала суть. Потом детали, если потребуются.
Элкон грустно усмехнулся.
— Боюсь, что без деталей не обойтись. Если вкратце – с большой долей вероятности замок был атакован. И сбит.
— Какова вероятность?
— Я бы сказал – почти стопроцентная. Процентов пять оставил бы на случай вовсе уж невероятных совпадений, в кои, простите, не верю.
Сварог прошелся по комнате, ожидая, пока появившиеся слуги закончат сервировку стола. Сообщение Элкона не явилось для него неожиданностью, поскольку и Канцлер упоминал о подобной возможности. Собственно, он за этим и посылал Элкона. Теперь главное – подробности.
Элкон, не дожидаясь, пока слуги закончат сервировку, наполнил стакан вином, схватил свиную ножку и принялся откусывать кусок за куском, в промежутках запивая мясо глотком вина. Сварог терпеливо ждал. Покончив с ножкой, Элкон налил себе еще вина и блаженно откинулся на спинке кресла.
— Простите, командир. Первый раз за два дня нормально поел. И то все на ходу.
— Ничего, дело житейское. Теперь давайте подробности.
— Подробностей в общем, немного. Если вкратце, то у замка полностью нарушены апейронный связи. Причем, что самое странное, сам замок уцелел. То есть он потерял способность к левитации, но не разрушился. Пик на энергетическом графике контроля действительно присутствует. По форме импульса действительно очень напоминает сбой программы, по времени идеально совпадающий с началом падения замка. Потеряв способность к левитации, замок просто рухнул на землю, как обычный камень. «Паутина» немного затормозила падение, но удержать его не смогла – слишком большая масса. Никаких внешних энергетических всплесков наша аппаратура не зафиксировала.
— Тогда почему вы считаете, что он сбит, а не просто упал в результате сбоя?
— Понимаете, командир, отказы заклинательных программ не так уж и редки. Последствия их хорошо изучены. При таком сбое обязательно останутся апейронные следы. Как если бы вы налили вино в стакан, а потом опрокинули. На стакане обязательно останутся следы вина – капли, запах. А тут ничего нет. Понимаете – ничего. Все апейронные связи полностью разрушены. Нет никаких следов, что замок летал. Хотя строительные связи целы.
— Как такое возможно?
— Я точно не смогу объяснить, я не специалист. Но я такового нашел. Позвольте представить – маркиз Престо, главный энергетик шестого департамента.
Маркиз приподнялся со стула и слегка наклонил голову.
— Мы с ним вместе провели исследования, и пришли к выводу – это была атака. Маркиз объяснит вам подробнее.
Мракиз поднялся со стула и подошел к столу.
— Я вас слушаю, маркиз.
— Простите милорд, но для начала вам придется выслушать краткий курс энергетики. Иначе ничего не поймете.
— Я весь во внимании.
— Я не буду вдаваться в технику построения заклинаний, этим занимается Магистериум. Поговорим об их энергетической составляющей. Все магическая энергетика (и не только магическая) базируется на «Законе об единой природе всего сущего» графа Литекса. Суть этого закона – энергия существует всегда, порой просто меняет свое состояния из одного в другое.
— Закон Ломоносова-Лавуазье — пробормотал Сварог.
— Простите, милорд?
— Нет-нет, ничего, продолжайте.
— Согласно этому закону, все магические преобразования требуют энергии. Грубо говоря, ничего нельзя взять ниоткуда. Как вы, наверное, знаете, основной материал для синтеза мы берем из окружающего воздуха, используя как катализатор энергию апейрона, которая присутствует вокруг нас как солнечный свет. Как следствие – вокруг вас холодает на какое-то время. Со статичными предметами небольшого размера такой подход отлично работает. Другое дело, когда вы начинаете использовать магию для подвижных объектов. Например, невидимость. Заклинание само по себе достаточно сложное, поскольку приходится учитывать множественный фактор. Проще говоря, смотрит на вас один человек или одновременно несколько, в городе вы или в пустыне. Расход апейрона тут разный и, как следствие, – ограниченно время действия. То же самое и с левитацией. Я уж не говорю о силовой завесе. Любое заклинание, требующего постоянного изменения в окружающем мире, требует энергетическую подпитку. Или, выражаясь в научных терминах, имеет апейронный дрейф. За все приходится платить. В обычной, земной магии все построено несколько иначе, но и там время действия ограничено. Подозреваю, что по сходным причинам. Однако возможности их с нашими несравнимы. Поскольку мощность, которую можно получить из окружающего нас апейрона, невелика, то все эти заклинания имеют ограниченный срок действия. К примеру, заклинание невидимости действует примерно сутки, лишения веса – несколько часов и так далее. С замком ситуация другая. Он летает на высоте около трехсот уардов, независимо от ветра, перепадов высот, восходящих потоков и прочее. Воздух весьма неоднородная субстанция.
— Да, я в курсе — заметил Сварог, вспомнив свое десантное прошлое.
— Так вот, для обеспечения постоянного висения замка в воздухе требуется большой расход энергии апейрона. Из окружающей среды такое количество взять уже невозможно. Поэтому каждый летающий объект несет на борту своеобразный апейронный аккумулятор. Такой камешек зеленого цвета, похожий на каболар. Емкость его зависит от размера. Чем больше объект, тем больше аккумулятор. Самый большой, понятно, в Келл Инире. Его задача - компенсировать апейронный дрейф заклинания левитации плюс энергетическое обеспечение замка. Обычно такого аккумулятора хватает на два года, потом он подзаряжается.
— Замок? Подзаряжается?
— Да, милорд. Есть даже специальный график. Но этим обычно занимаются управляющие замка, хозяева редко вникают в такие мелочи.
— А на упавшем замке такой кристалл был?
— Конечно. Мы первым делом кинулись проверять. Кристалл не только был на месте, но, что самое странное, не разряжен. То есть энергии в нем хватило бы минимум на два года.
— И тем не менее, замок упал.
— Да. Мы провели анализ остатков заклинания левитации и обнаружили, что оно полностью разрушено. Понимаете? Полностью, как будто заклинания не было вовсе. Ни следов апейроной сетки, ни пиков Краттера. Но в том-то все и дело, что оно было и работало. Внешне это выглядело так: замок висел в воздухе и вдруг стал падать. Осталась видеозапись. Будете смотреть?
— Потом. И какие выводы?
— Поскольку никакую внутреннюю причину падения замка мы не обнаружили, остается предположить, что причина внешняя. Но тут возникает вторая странность. По предварительным оценкам, разрушение заклинания такой силы, тем более с подпиткой, требует колоссальных мощностей. Учитывая полный разрыв апейронных связей, я бы предположил, что потребуется энергия порядка ста тысяч лит. Которой на Таларе просто нет.
— А это сколько?
— К примеру, самая мощная паровая машина на Харуме развивает не более пятисот лит.
— Ого! Я правильно понимаю, что при нынешнем уровне развития никто на Таларе не обладает такими мощностями?
— На данном этапе – да.
— И тем не менее, замок упал. Скажите, Престо, как вы себе представляете такое устройство? Я имею ввиду размеры и зависимость от источников питания?
— Если только чисто теоретически… Это некий излучатель, размерами примерно… — маркиз замялся, подыскивая аналогию — примерно с ял. Это если рассматривать передвижной вариант. В стационарном варианте может быть существенно меньше, примерно… — маркиз опять сделал паузу — с харумскую карронаду. Но при этом необходимо иметь рядом источник энергии. При этом я оперирую нашими источниками энергии. А с земными размеры могут быть еще больше.
— Как вы думаете, может она стрелять постоянными залпами?
— Сомневаюсь. Судя по расходам энергии, ей нужно будет достаточно значительное время для накапливания энергии на следующий выстрел. Возможно часы, а может быть и дни. Точнее я мог бы сказать, если бы увидел установку. Пока что это всего лишь предположения.
— Хорошо. А сможет ли она сбить брагант?
— Трудно сказать. С точки зрения мощности – запросто. Тут дело в другом. Замок – цель крупная и медленная. Есть время прицелиться. С брагантом, как вы понимаете, все сложнее. Он и меньше, и быстрее, и имеет системы защиты. Трудно. Хотя, при наличии современной системы наведения я бы не исключал такой возможности. Если внизу есть такие системы.
— Будем надеяться, что нет. Что-нибудь еще?
— Нет, милорд, в целом все. Есть несколько деталей, но они узкоспециальные и врядли Вас заинтересуют. Впрочем, граф в курсе. Если у Вас вопросов нет, то я, с вашего позволенияс, откланяюсь. Дел невпроворот. Если бы граф согласился дать свою виману, я бы отбыл немедленно.
— Да, да, Престо, конечно, берите.
— Тогда – счастливо оставаться.
— Да, Престо, хочу вам напомнить, что все материалы по этому делу проходят под литерой «весьма конфиденциально». Надеюсь, вам не надо объяснять, что это значит?
— Конечно, нет, милорд. У нас половина работ идет под такими литерами. Будьте спокойны.
— Тогда – счастливо добраться.
Дождавшись, когда дверь за маркизом закрылась, Сварог повернулся к Элкону.
— Не проболтается?
— Рекомендован как исключительно надежный работник. Потом он сказал правду – две трети работ шестого департамента засекречены. Болтать там не принято.
— Будем надеяться. А теперь рассказывайте остальное.
— Добавить особо нечего, Престо практически все уже рассказал. Я поднял отряд местных егерей для прочесывания местности. Так вот, никаких следов внешнего излучателя мы не нашли, хотя прочесали все окрестности в районе пяти лиг. Там рядом горы, по которым тащить установку нереально.
— Никаких отрядов рядом не было?
— Егеря доложили, что видели на горизонте какой-то отряд, но определить его принадлежность не смогли. Может горротцы, а может просто контрабандисты. Они практически сразу скрылись, а приказа преследовать у них не было.
— Ладно, Бог с ним. Что-нибудь еще заметили? Какие-нибудь странности, непонятки? И, кстати, что с замком?
— Уничтожен согласно инструкции после окончания расследования. Все что можно из него, мы уже выжали. А вот насчет странностей… Вы знаете, я вас послушался и взял с собой трактат и прибор. В целом ничего интересного, но есть один странный момент. Я пока летел, читал трактат и нашел там тест Очоа. Если кратко, он определяет наличие магических воздействий на предмет. Причем можно определить не только сам факт воздействия, но и вид магии. Там даже приложена табличка. Правда, в ней всего четыре пункта, но все же.
— И вы, конечно, проверили?
— Проверил. На всякий случай. Так вот, тест однозначно зафиксировал следы неизвестной магии. По крайней мере, у Очоа такого вида в списках нет.
— Это точно? Вы не могли ошибиться?
— Я несколько раз перепроверил. Все результаты совпадают. Там была еще какая-то магия, которая не идентифицируется не только нами, но и старинными тестами.
— Так. Резюмируем. Против замка было использовано не только мощное оружие – а это без сомнения, оружие, - но и какой-то неизвестный нам вид магии. Так?
— Получается так, командир.
— Час от часу не легче. Вы сможете опознать эту магию, если вдруг увидите?
— Конечно. Там такие характерные петли, я их даже сумел сфотографировать.
— Хорошо. Садитесь писать отчет, как закончите – сразу ко мне. Естественно, без упоминаний об Очоа. Да, и найдите Грельфи. Я в Хелльстад.