 |
«В частой роще меж черемух…». «Окутал туман перелески…». «Вся в тумане, в дремоте околица…». «Гляжу, прижавшись к подоконнице…»
|
|
|
|
«В частой роще меж черемух…»
В частой роще меж черемух,
В темных, темных сенях
Не слыхать шагов знакомых,
Ни следов весенних…
Ах, давно ль тому, давно ли
Мнится мне: недавно
На заре гуляла в поле
Дочь зари – Дубравна!..
Не печалюсь о разлуке
И не чаю встречи –
Ветви голые, как руки,
Мне легли на плечи.
Издалече в полуночи
Светят мне зарницы, –
Из‑ за облачной ресницы
Голубые очи!
И пою один в деревне
О печали давней –
О моей лесной царевне,
О моей Дубравне!..
< 1910–1911, 1918>
«Окутал туман перелески…»
Окутал туман перелески,
И грохнул на мельнице лед,
Там слышатся радостно всплески
И птиц торопливый прилет.
Дубравна идет, а за нею
Венцами летят журавли.
Под ноги ее, зеленея,
Поляны, долины легли…
Мне жаль улетающей ночи,
Но лишь приоткрою глаза –
Померкнут меж тучами очи,
Скатится звездою слеза…
Туман над рекой прояснится,
И только вдали наяву
Таят заревые ресницы
Бездонных очей синеву…
< 1912, 1914>
«Вся в тумане, в дремоте околица…»
Вся в тумане, в дремоте околица,
Только с краю светок от окон:
То тайком моя матушка молится
И кладет за поклоном поклон…
Смотрит в очи ей лик Троеручицы,
А в углу предрассветная мгла –
«Полно плакать, родимая, мучиться,
Ты бы лучше вздремнула, легла…»
Уж светает, уж брезжится п о полю,
Уж мелькает русалочья тень…
Вот и кони с ночнины протопали,
И за тын смотрит труженик‑ день…
< 1914>
«Гляжу, прижавшись к подоконнице…»
Гляжу, прижавшись к подоконнице,
И оторваться не могу,
|
|
|
А под окном береза клонится
И чертит веткой на снегу…
Я говорю себе: «Отныне я
Не буду плакать по ночам –
От блеску звездного, от инея
Светло и сердцу, и очам! »
А звезды льются, льются в горницу,
А ночь долга, долга, долга…
И месяц прячется, хоронится,
Уткнувши в облако рога…
Я говорю: «Здесь за опушкою
Я буду ждать за годом год –
Пусть ходит горе с колотушкою,
Как верный сторож, у ворот! »
И стало всё такое явное,
Такая тишь, такой покой:
Березка кажется Дубравною,
А ветка в инее – рукой!..
< 1914, 1918>
«Сегодня у нас на деревне…»
Сегодня у нас на деревне
Дерутся, ругаются, пьют –
Не слышно, как птицы царевне
В лесу деревенском поют.
А в роще Дубравна гуляет
И в лад им поет на ходу.
И тихо заря догорает
В далеком, небесном саду.
Не видит никто и не слышит,
Что шепчет в тумане ковыль,
Как лес головою колышет
И сказкой становится быль…
Сидят и грустят о старинке,
Угрюмо глядят старики,
Как по полю, словно ширинки,
Туманы постлались с реки…
И часто они отирают
Очей устаревших слюду,
И тихо заря догорает
В далеком, небесном саду…
И может, что было недавно –
Давно только песни и сны,
И синие очи Дубравны
Слились с синевою весны…
< 1914, 1918>
«Снова лес за туманами…»
Снова лес за туманами,
То туман над полянами
Али дым от кадил…
Вот иду я дорожкою,
В мягком мху меж морошкою,
Где когда‑ то ходил…
Вот и речка журчащая
Льется чащею, чащею,
Словно в чащу маня, –
Снова, снова я маленький:
Цветик миленький, аленький,
Аль не помнишь меня?
Все, что было, – приснилося,
Все прошло, – прояснилося
И утихла гроза…
Что ж стоишь под осинкою
В синих глазках с росинкою?
Али это слеза?!.
Звезды светятся, светятся,
Уж никто мне не встретится:
Тихо, грустно вокруг!..
|
|
|
Ах, мне жаль даль весеннюю –
Беззаботное пение
И тебя, милый друг!..
< 1914, 1927>
«Лель цветами все поле украсил…»
Лель цветами все поле украсил,
Все деревья листами убрал.
Слышал я, как вчера он у прясел
За деревнею долго играл…
Он играл на серебряной цевне,
И в осиннике смолкли щеглы,
Не кудахтали куры в деревне,
Лишь заря полыхала из мглы…
На Дубне журавли не кричали,
Сыч не ухал над чащей лесной,
И стояла Дубравна в печали
На опушке под старой сосной…
Каждый год голубою весною
Он плывет, как безвестный рыбак,
И над нашей сторонкой лесною
Виснет темень – туманы и мрак…
Редко солнце из облака выйдет,
Редко звезды проглянут в ночи,
И не видел никто и не видит
На кафтане узорном парчи…
Невдомек и веселой молодке,
Что сгоняет коров поутру,
Чей же парус белеет на лодке,
Чей же голос слыхать на ветру?..
Он плывет, и играет на луке
Ранний луч золотою стрелой,
Но не вспомнят о прадедах внуки,
Не помянут отрады былой…
Не шелохнут лишь сосны да ели,
Не колыхнут вершины берез,
И они лишь одни видят Леля,
Обступая у берега плес…
< 1914, 1918>
«Иду я лесною дорогой…»
Иду я лесною дорогой,
В лесу невидимка поет
И тихо из тонкого рога
Сиянье осеннее льет.
В сиянии тихом, осеннем
Я душу, как чашу, несу,
К златым уношу ее сеням
Зари, сворожившей в лесу.
Ветвями мне ольхи кивают,
И тянутся руки хвои,
Как будто бы благословляют
И песни, и думы мои…
Так грустен их шорох прощальный
И льются ручьи в чапуги,
Шурша, как Дубравны печальной
В лучах повечерья шаги.
И чую я, только лишь лягут
Роса и причудник‑ туман,
Спадающих листьев и ягод
И зорь чаровейных дурман.
И слушаю, как на дорогу
В лесу невидимка поет
И в душу из тонкого рога
Сиянье прощальное льет.
< 1914, 1918>
«В далеком захолустьи…»
В далеком захолустьи,
В краю родном весной
Иду я с прежней грустью
Опушкою лесной…
Вернулся я из битвы
И, горе позабыв,
Все слушаю молитвы
Лесных печальниц‑ ив.
Гляжу я, как туманы
Плывут с сырой земли
Ко всем, погибшим рано,
|
|
|
Почиющим вдали,
Как брезжит в высях лунных
Нездешней вестью свет
О всех забытых, юных,
Кого уж больше нет.
И я в глуши полесной
Опять ищу в тиши
Увядший, но чудесный
Цветок моей души…
< 1917>
|
|
|
