Английский колониальный режим в Индии

Катастрофическое разорение Бенгалии в результате налогового ограбления по системе краткосрочных откупов привело к тому, что поступления в казну перестали расти. Ставка налога была доведена до максимума. Продолжение такой системы могло бы привести к превращению Бенгалии в сплошные джунгли. Все меньше находилось лиц, желавших взять на себя откуп при столь непомерных, требованиях со стороны Ост-Индской компании. Хозяйственная разруха росла все больше и больше. Одно восстание райятов следовало за другим. Поднимали бунты и ограбленные феодальные владельцы земли.

Прибывший в Индию в 1786 г. на пост генерал-губернатора лорд Корнуоллис, чтобы поправить дела казны и создать английской власти социальную опору, решил изменить систему налогового грабежа. В 1793 г. он издал указ о введении в Бенгалии так называемого пос­тоянного обложения земли. Согласно этому указу уцелевшим предста­вителям старой феодальной знати и откупщикам земельного налога были предоставлены права собственников на условиях уплаты ими земельного налога, сумма которого равнялась налогу во время издания закона и фиксировалась навечно. До этого собственник-заминдар мог присваивать себе примерно 10% ренты-налога, но эта сумма не была фиксирована. Поэтому новая система давала возможность земельному собственнику путем расширения запашки и иными средствами увеличивать ту часть ренты, которой он не делился с колониальной властью.

Все наследственные права райятов на земли были тем самым экспроприированы в пользу заминдаров. За ними было признано лишь право на ту долю урожая, которая оставалась после уплаты ренты заминдару как хозяину земли. По дополнительному закону заминдарам было предоставлено право конфисковать имущество недоимщиков и сажать крестьян в тюрьму, т. е. лично осуществлять внеэконо­мическое принуждение по отношению к своим райятам.

Однако юридические права, признанные за бенгальскими заминдарами, были ограничены. Колониальные власти могли в случае малейшей недоимки по налогу конфисковать все поместье заминдара и продать с аукциона. Поскольку Компания не стеснялась осуществлять это право, то в течение нескольких лет после издания закона многие заминдарские владения перешли в руки представителей торгово-ростовщического капитала.

Заминдары, владевшие землей на основе закона 1793 г., будучи заинтересованными в увеличении личного дохода, сдавали пустующую землю крестьянам в аренду, обычно на условиях испольщины. Наиболее крупные заминдары отдавали за определенную плату право сбо­ра земельной ренты со своих владений субарендаторам. Самые круп­ные из субарендаторов сдавали более мелким. В результате в Бенгалии возникла целая иерархия паразитических рентополучателей, иногда доходившая до десятка ступеней. Они обирали крестьян, обрекая их на полуголодную жизнь. В лице этих заминдаров и субарендаторов англичане получили прочную социальную опору.

В северо-западных провинциях, созданных из земель, «уступленных» аудским князем в 1801 г. и отнятых у Синдии в 1804 г., англича­не наделили правом частной собственности на землю местных заминдаров и титулованную феодальную знать. Но, в отличие от Бенгалии, ставка земельного налога с их владений пересматривалась через каж­дые 3—5 лет. Норма земельного налога была установлена в размере 85% ренты, причитавшейся заминдару с его крестьян. Для определе­ния, какова должна быть сумма ренты, окружные налоговые чиновники Компании объезжали села в конце указанного выше налогового периода и проверяли размеры запахиваемой земли и стоимость уро­жая каждой культуры. На основе полученных сведений начальник округа (коллектор) определял общую сумму ренты со всех сел, принад­лежащих заминдару, а исходя из нее и сумму земельного налога, причитавшуюся Компании.

На землях, находившихся в собственности самой Компании, колониальные власти обязали платить земельный налог непосредствен­но самих общинников, связав их круговой порукой. Сельского старо­сту власти признавали ответчиком за уплату налога. Некоторые старо­сты воспользовались этим. Они присваивали себе право заминдаров и становились собственниками земли, до этого принадлежавшей общи­не.

В Мадрасской провинции попытка конфисковать крестьянские земли в пользу заминдаров встретила такое сопротивление райятов, что колониальные власти были вынуждены ввести иную систему на­логообложения, названную системой райятвари. Компания признавала наследственные права бывших владельцев на условиях уплаты зе­мельного налога, равного половине стоимости урожая с суходольной и трех пятых с орошаемой земли. Обработка земли была признана обязательной повинностью землевладельца. Эта повинность была от­менена только в 20-х годах XIX в. Систему райятвари англичане распространили и на Бомбейскую провинцию, т. е. на Махараштру и Гуджарат.

Характеризуя английские земельно-налоговые реформы как кон­фискацию земельных прав крестьян в пользу заминдаров и самой Ост-Индской компании. К. Маркс писал о них следующее: «Введение систем заминдари и райятвари явилось двумя аграрными революциями, осуществленными посредством английских указов и противопо­ложными друг другу по своему характеру. Одна была аристократической, другая — демократической, одна — карикатурой на английский лендлордизм, другая — на французскую систему крестьянской собственности. Но обе они пагубны, обе таят в себе величайшие внутренние противоречия, обе произведены не в интересах народных масс, «обрабатывающих землю, и ее интересах держателей, владеющих ею, а в интересах правительства, облагающего ее налогом.

Введением системы заминдари население Бенгальского президентства было сразу лишено своих наследственных прав на землю в пользу местных сборщиков налогов так называемых заминдаров.

Мы имеем, таким образом, в Бенгалии сочетание английского лендлордизма, ирландской системы посредничества, австрийской сис­темы, превращающей помещика в сборщика податей, и азиатской системы, согласно которой подлинным владельцем земли является госу­дарство. В Мадрасе и Бомбее мы имеем французского крестьянина-собственника, который в то же время является крепостным и арендатором-издольщиком государства».

В социально-экономическом смысле англичане «превратили, пос­кольку это зависело от них, индийскую экономическую общину с общинной земельной собственностью в карикатуру ее самой». Непосильно высокий земельный налог и алчность заминдаров разорили райятов и подорвали их хозяйство. Райят был вынужден все большую часть производимого продукта выбрасывать на рынок для того, чтобы расплатиться с колониальным правительством, а также ростовщиками, ссужавшими ему и хлеб для пропитания, и семена для посева, и деньги для уплаты налогов.

Начало XIX в. отмечено бурным ростом английской промышленности, в частности хлопчатобумажной. За период 1787—1812 гг. ввоз хлопка в Англию возрос с 52 до 194 млн. ф. ст. Английская буржуазия все более нуждалась в рынках сбыта и в сырье. По требованию английской буржуазии парламент при пересмотре хартии Ост-Индской компании в. 1813 г. лишил ее права торговой монополии с Индией. В результате этой меры ввоз в Индию английских товаров стал быстро увеличиваться, особенно фабричной пряжи, которая была прочнее и дешевле изготовлявшейся в крестьянских семьях. Ввоз пряжи с 1818 по 1836 г. увеличился более чем в пять тысяч раз.

Использование английской пряжи на первых порах позволило продержаться тем ремесленникам, которые производили дешевые ткани массового спроса. Но зато сразу же жестоко пострадали те мастера, которые изготавливали дорогие высококачественные ткани, ла и другие изделия для феодалов, их военного и административного персонала и челяди, а также на экспорт. Сказались сокращение численности и известнее, оскудение традиционных заказчиков, а так­же сокращение в угоду английским фабрикантам экспорта индийских товаров. Первыми начали разоряться ремесленники городов, которые обслуживали главным образом индийский экспорт: Сурат, Масули-патам, Дакка, Муршидабад и др. Ремесленники были вынуждены уходить в деревни и там становиться жертвами безжалостной феодальной эксплуатации.

Паровое судоходство убило корабельное дело в Индии, а ввоз металлов и изделий из них, по сути, уничтожил горнорудные промыслы.

На захваченных английских территориях шла непрерывная борьба народа против колонизаторов. В самом начале XIX в. в течение ряда лет одно восстание следовало за другим. В Северной Индии особенно сильным было выступление в Рохилкханде в 1816 г. Горожане Барейли отказывались платить введенный англичанами налог на содержание местной полиции. Власти пытались силой при­нудить горожан к платежу. Начались столкновения между полицией и горожанами. В одном таком столкновении был избит уважаемый горожанами мусульманский муфтий Мухаммед Айваз. Оскорбленный муфтий обратился к мусульманам с призывом встать на священную войну против «неверных», т. е. христианских властей. На этот при­зыв откликнулся весь Рохилкханд, и к столице района г. Барейли начали стягиваться вооруженные отряды гази (борцов за веру). Общая численность этих гази была не менее 10 тыс. человек. Гази разбили высланные против них полицейские и синайские отряды. Тогда английские власти бросили на подавление восстания более крупные части регулярной армии и подавили восстание.

На территории Ориссы крестьянское восстание 1817—1818 гг. было вызвано, как и всюду, ростом налогового грабежа. В Каттакском округе англичане увеличили налог к 1816 г. более чем на одну треть. Откупщики налога собирали его с крайней жестокостью. Райяты не выдержали и взялись за оружие. К ним присоединились быв­шие держатели мелких джагиров, пожалованных им прежними пра­вителями за несение полицейской службы и потерявшие эти джагиры с появлением англичан. Один из таких джагирдаров стал вождем восставших. С большим трудом англичане отбили наступление повстанцев на столицу области, а затем и ослабили их натиск обещанием вернуть джагирдарам конфискованные права. Многие из джагирдаров, руководивших отрядами, сложили оружие. Тем не менее крестьяне продолжали вести партизанскую борьбу еще в течение семи лет.

На юге Декана после четвертой англо-майсурской войны 1799 г. вспыхнуло антианглийское восстание. Этим восстанием руководил бывший военачальник Типу Султана. Восставшие сопротивлялись английским войскам в течение года, но в конце концов были раз­виты. Вождь восстания пал в одном из сражений.

Восстание феодалов в Декане было вызвано налоговыми меро­приятиями колониальных властей. До аннексии южнодеканских районов феодалы превратили свои земли в полную и безусловную собствен­ность. С установлением английской власти земли феодалов были обложены налогом, и это привело к войне против англичан. На по­давление восставших, к которым присоединилось и местное крестьянство, Ост-Индской компании пришлось послать значительную часть мадрасской армии. Война продолжалась несколько лет. В ходе вой­ны англичане, захватывая постепенно владения феодалов, срывали их крепости, а земли конфисковывали.

После десятилетнего перерыва в завоевательных войнах, вызван­ного необходимостью мобилизации сил Англии для антинаполеоновских войн, Ост-Индская компания начала новое наступление.

В 1814 г. Компания бросила свои войска на Непал. Она надея­лась легко справиться с небольшим и слабо вооруженным народом. Однако расчеты эти не оправдались. Война потребовала больших расходов. Только после двухлетней войны англичане сумели нанести окончательное поражение махарадже Непала и принудили его при­нять в свою столицу Катманду резидента Компании, отдать им пригималайские земли и признать английский сюзеренитет.

После этой войны Ост-Индская компания решила начать на­ступление на маратхские государства. Прологом к новой войне были операции против так называемых пиндари — своеобразных сухопут­ных пиратов, живших военным грабежом. Появление таких отрядов было одним из последствий завоевания англичанами Хиндустана (территория между Пенджабом и Бенгалией) в ходе второй войны с маратхами. Сделав своим пленником Великого Могола и подчинив себе местных феодалов, англичане распустили их войска. Часть уво­ленных вернулась в свои деревни, но большая часть солдат, вышед­ших из деклассированных элементов феодального общества и презиравших труд как недостойное занятие для профессионала-воина, объединилась под командой своих вождей и встала на путь разбоя, сделав своей базой княжество Индор. Князь Индора стал использо­вать их в качестве иррегулярных войск. Вождям отрядов пиндари были пожалованы джагиры. Некоторые из вождей стали влиятельными индийскими феодалами.

Поскольку пиндари грабили маратхские и раджпутские земли, принадлежавшие англичанам, колониальные правители решили покончить с ними и попутно завершить подчинение Махараштры. Об этой конечной цели свидетельствовал размах военных приготовлений. На борьбу с пиндари компания бросила 120-тысячную армию, в том числе 13 тыс. европейских войск. Английские войска сразу же за­няли княжество Гвалиор. Пешва Баджи Рас, разгадав конечные цели Ост-Индской компании, начал войну с англичанами. К нему присоединились правители двух княжеств — Индора и Нагпура. Третья англо-маратхская война началась осенью 1818 г. и окончилась пора­жением маратхских князей. Князь Индора вынужден был отдать англичанам большую часть своих земель и признать сюзеренитет Компании. У нагпурского князя англичане отняли его северные окру­га и заставили подписать субсидиарный договор. Что касается пешвы Баджи Рао, то он был лишен престола и выведен со всем его двором на жительство в местечко Битхур под г. Канпуром. Бывшему пешве компания назначила солидную пенсию в размере 800 тыс. рупий в год. Махараштра, являвшаяся доменом пешв, была присоединена к владениям Компании и стала частью Бомбейской провин­ции. Так закончилось существование маратхской феодальной конфедерации.

Причина поражения маратхских князей заключалась в огром­ном перевесе военных сил Ост-Индской компании, а также во внутренних противоречиях, которые раздирали это государство. В течение всего периода правления Баджи Рао в Махараштре шла борьба между ним и феодальными собственниками земли. Феодалы не только отказывались подчиняться Баджи Рао и присваивали себе земельный налог, но и захватывали земли, бывшие в распоряжении пешвы. Изыскивая средства для содержания государственного аппарата и армии, Баджи Рао увеличивал земельный налог с райятов. Он широ­ко практиковал сдачу сбора налога откупщикам и тем самым увеличивал тяжесть феодальной эксплуатации на собственных землях, вызывая все большую ненависть крестьян. Не имея сил бороться с крупной феодальной знатью, он отнимал джагиры у более слабых джагирдаров и тем самым возбуждал против себя мелких и средних феодалов, обычно являвшихся основной классовой опорой пешв. Вмешательство компании в распри между Баджи Рао и его феодалами в роли защитника интересов 'крупных феодалов сделало последних явными сторонниками англичан.

Присоединив к своим владениям Махараштру, Компания повела осторожную политику по отношению к маратхской феодальной знати. Губернатор Бомбея лорд Эльфинстон сохранил княжества Сатара и Колхапур за потомками Шиваджи, признал права за всеми джагирдарами и инамдарами, заверил брахманов, самую влиятельную кастовую прослойку в Махараштре, в желании Ост-Индской компании защищать все их кастовые права и привилегии.

Чтобы примирить маратхское крестьянство с новой властью, Эльфинстон снизил земельный налог, запретил взимание старостами и сельскими писарями дополнительных поборов, что они издавна считали своим наследственным правом. Сельские старосты и писари были превращены в служащих административно-налоговвго аппа­рата, получающих определенное месячное жалованье и 10% от суммы земельного налога, собранного ими с общины. Но через некото­рое время, укрепив свою власть в Махараштре, англичане начали вводить в Бомбейской провинции систему райятвари с пятигодичным периодом пересмотра налоговой ставки, резко ухудшили положение райятов и, так же как в Мадрасской провинции, нарушили внутриобщинные связи.

В результате разгрома маратхской конфедерации вассалы маратхских князей стали вассалами Ост-Индской компании. В частности, князья Раджпутаны, мелкие князья Катхиаварского полуострова получили от английских колониальных властей грамоты, гарантирующие сохранение за ними прав на эксплуатацию собственного населения при условии уплаты дани Компании и полного подчинения контролю английских резидентов.

Через шесть лет после окончания войны с маратхами войска Ост-Индской компании напали на Бирму и после тяжелой двухлет­ней войны захватили прибрежную полосу, а также Ассам, Манипур и другие районы на севере государства.

К началу 30-х годов XIX в. английская промышленность сде­лала значительный прогресс по сравнению с тем уровнем, какого она достигла к концу наполеоновских войн. Особенно быстрым был рост хлопчатобумажной, промышленности. Количество ткацких станков между 1813 и 1833 гг. выросло более чем в 40 раз. Ткацкое про­изводство нуждалось во все большей массе хлопка и в расширении рынка сбыта для выпускаемой продукции. Ланкаширские фабри­канты при пересмотре хартии Ост-Индской компании добились в 1833 г. отмены ее монополии в торговле с Китаем, а также полного запрета ее торговли в Индии и закрытия всех агентств и складов. Английская буржуазия потребовала от колониальных властей в Индии создание более благоприятных условий для эксплуатации колоний как рынка сбыта и источника сырья.

Выполняя это требование английские колониальные власти провели ряд мероприятий в административной, судебной и других областях. Еще более была усилена власть окружных начальников (коллекторов). В 1833 г. был создан совещательный орган при генерал-губернаторе в составе 12 человек, исключительно из английских чиновников, для разработки проектов законов. Принятые генерал-губернатором законы стали обязательными для всех губернаторов провинций. Англичане удешевляли административный и судебный аппарат путем более широкого привлечения на низкооплачиваемые должности самих индийцев, были отменены все внутренние пошлины и приняты меры к искоренению разбоя на дорогах, раскрыта и уничтожена существовавшая веками организация профессиональных грабителей и убийц, так называемых тхагов.

Для обеспечения метрополии колониальными продуктами англичане стали создавать в Индии плантации с использованием, по сути, рабского труда законтрактованных рабочих. Так возникли чайные и кофейные плантации. Чтобы заставить крестьян производить индиго и опиум, дававший английским и индийским торговым фирмам ко­лоссальные прибыли, практиковалось расширение посева этих культур путем закабаления крестьян денежными авансами или путем непосредственного принуждения земледельцев налоговыми властями и плантаторами. Однако только таким способом нельзя было заставить крестьян производить все технические и продовольственные культуры, необходимые английской буржуазии. Для этого правительство внесло изменения в налогообложение.

В 30-х годах оно снизило норму земельного налога и повсюду, исключая Бенгалию, где уже существовала постоянная система налогообложения, отказалось от одно, пятигодичного периода налого­обложения, удлинив его до тридцати лет. Налог стал исчисляться не с урожая, а с количества земли, независимо от того, обрабатывалась она владельцами или не обрабатывалась. Норма налога устанавли­валась по качеству земли, определяемому налоговыми чиновниками. Поскольку налоговые чиновники стремились собрать с крестьян максимальную сумму налога, они, как правило, завышали сведения о качестве земли.

Новый метод обложения принудил крестьян к посевам более ценных культур, а удлинение срока налогового периода создало к этому особый стимул у тех, кто имел средства улучшать свое хозяйство путем дополнительных затрат на высокосортные семена, рытье колодцев для орошения и т. д. Обложение пустошей заставляло общинников поднимать целину, что привело к резкому уменьшению общественных выгонов. В результате новой политики за 20 лет (1834/35—1855/56) экспорт сельскохозяйственных товаров вырос в 2 раза. Рост товарного производства в индийской деревне имел весьма важные последствия. Обнищание крестьянства приводило к голоду. Так, в 1832— 1834 гг. голод охватил весь Декан, в 1837—1838 гг. в северо-западных провинциях голодной смертью умерло несколько миллионов че­ловек. В 1845, 1853—1854 гг. голод снова повторился в Бомбейской провинции, в Хайдарабаде. Обнищание большинства крестьян в Мадрасской провинции достигло таких пределов, что власти могли соби­рать земельный налог, лишь применяя самые жестокие пытки. Отчет комиссии, назначенной английским парламентом, опубликованный в 1855 г., вскрыл вопиющие факты: сборщики налога, чтобы заставить райята уплатить недоимку, зажимали своей жертве наиболее чувст­вительные части тела особым инструментом пыток, пока несчастный не терял сознания, связывали обнаженного человека в мучительной, неестественной позе и оставляли валяться под палящими лучами солнца без воды и пищи, били палками по пяткам, голеням и другим частям тела, жгли раскаленным железом. Подобные и еще более ужасные пытки применяли даже к женщинам. И все же англичанам не всегда удавалось собрать установленную сумму земельного на­лога. Лорд Дальхузи, управлявший Индией с 1848 по 1856 г., чтобы расширить сферу налоговой эксплуатации, стал отнимать у князей владения в нарушение всех прошлых договоров. Предлогом для этого выдвигалось или дурное управление, или неспособность князя обеспечить уплату денег по субсидиарным договорам, или, наконец, от­сутствие сыновей, которым князья могли бы передать по наследству свое владение. Лорд Дальхузи аннексировал княжества Ауд (1856), Сатара (1853), Нагпур (1853), Джханси (1853), область Берар (1853) и др. Эти аннексии преследовали не только фискальные цели. Лорд Дальхузи похвалялся, что в результате аннексии им Нагпура и Берара Ост-Индская компания приобрела прекрасные земли под хлопчатник.

Но промышленная буржуазия Англии усилила эксплуатацию Индии не только как источника сырья и продовольствия, но и как рынка сбыта своих фабрикатов, особенно хлопчатобумажных тканей. В 1857 г. их ввоз вырос до 60 млн. м. Но, понятно, двести с лишним миллионов индийцев продолжали пользоваться главным образом индийскими тканями ручной выделки (преимущественно из английской пряжи). Освоение Ланкаширом индийского рынка продолжалось до первой мировой войны.

С целью получения наибольшей прибыли от колониальной Эксплуатации Индии англичане были вынуждены принять некоторые меры к развитию производительных сил страны. В 20-х годах они начали восстанавливать пришедшие в упадок древние ирригационные сооружения, а затем приступили к строительству новых каналов. Одним из крупных проектов, осуществленных правительством Компании, был Гангский канал, который по проекту должен был оросить около 600 тыс. га земли и одновременно служить транспортным путем. Но еще большее внимание было уделено колониальным прави­тельством прокладке телеграфных линий и постройке железных дорог. Телеграфная линия в начале 1855 г. связывала столицу Британской Индии г. Калькутту с Агрой и Аттоком на северо-западе, с Бомбеем и Мадрасом на западе и юге. К 1856 г. было построено 600 км железнодорожных путей, начинавшихся в портовых городах Калькутте, Бомбее и Мадрасе. Эти железные дороги должны были облегчить подвоз колониальных товаров для их экспорта из Индии и доставку английских товаров в глубь страны.

К. Маркс писал, что железнодорожное строительство ведется англичанами только ради удешевления доставки хлопка для английской промышленности, но в то же время он предвидел и чрезвы­чайно важные последствия этого строительства. Это предвидение К. Маркса не замедлило подтвердиться. Уже в 1854 г. в Бомбее задымились трубы хлопчатобумажной фабрики, принадлежавшей индийскому капиталисту. Тогда же английские капиталисты начали строить джутовые фабрики в Калькутте.

Социально-экономические последствия этих первых шагов в соз­дании материальных основ для развития нового буржуазного общества в Индии будут, однако, ощутимы лишь позднее, пока же «Потеря старого мира без приобретения нового придает современным бедствиям жителей Индии особенно удручающий характер и преры­вает связь Индостана, управляемого Британией, со всеми его древними традициями, со всей его прошлой историей».

Усиление колониальной эксплуатации и национальное угнетение вызвали цепь непрекращающихся народных волнений, нередко пере­ходящих в восстания.

В 1838 г. вспыхнуло и длилось несколько лет крестьянское вос­стание в Колхапуре, на юге Бомбейской провинции. Для подавления восстания англичане бросили десятитысячную армию. На севере Бомбейской провинции с 1839 по 1846 г. длилось восстание племени бхилов. Несколько восстаний произошло в Мадрасской провинции в 30—40-х годах. Восстали племена в Ориссе в связи с начавшимся захватом их земель заминдарами и обложением непомерно высокими феодальными поборами. Эти же причины вызвали восстания племен в Ассаме, длившиеся в течение десяти лет.

Но самым крупным было восстание племени санталов в 1855 — 1857 гг. на юге Бихара. Конфискуя у санталов земли за неуплату налога, власти продавали их в собственность бенгальским заминдарам и ростовщикам. Грабеж санталов налоговыми властями и заминдарами и издевательство полиции стали невыносимыми, и санталы выступили против них под руководством своих общинных вождей, вооруженные только луками и копьями. На подавление восстания из Калькутты были посланы войска. Они сжигали захваченных повстанцев. Многие были сосланы на каторгу по приговорам английского суда.

Как видим, эти выступления против колониального режима были локально ограничены и даже в пределах данной области не охватывали все основные слои населения, особенно городского. Поэтому они не могли покол***** режим.

Компания еще в самом начале XIX в. установила связи с эмирами Синда и государством сикхов. В 1832 г. англичане навязали эмирам Синда договор, разрешающий провоз товаров по р. Инд. Через шесть лет Ост-Индская компания добилась того, чтобы эмиры допустили на свою территорию английского резидента. Тогда же, готовя вторжение в Афганистан, компания под предлогом охраны коммуникации ввела в Синд свои войска. Война в Афганистане (1839—1842) окончилась поражением англичан. По окончании англо­афганской войны эмиры потребовали от Компании вывода английских войск из Синда. Но так как Синд был нужен англичанам для осу­ществления агрессивных планов против народов Среднего Востока и сикхского государства в Пенджабе, войска не были выведены, и в 1843 г. началась война Синда с Ост-Индской компанией. Огромное военное преимущество англичан предопределило поражение эмиров, и Синд был включен в состав владений Компании.

После этого англичане приступили к реализации своих планов в отношении Пенджаба. Сикхское феодальное, государство, возник­шее в 60-х годах XVIII в., вначале представляло конфедерацию две­надцати сикхских княжеств, во главе которых стояли феодальные правители из бывших командующих сикхских войск, боровшихся против могольских и афганских феодалов. Создавая свое государ­ство, сикхские феодалы хотя и заявили, что земля является собствен­ностью сикхской хальсы, т. е. всех входящих в сикхскую религиозную общину, на деле в каждом княжестве землей распоряжался как вер­ховный собственник ее правитель, он же облагал все пахотные земли налогом и собирал его с крестьян так же, как его собирали в прош­лом Великие Моголы.

Однако пенджабское крестьянство, уничтожив в ходе войны прежних феодалов и восстановив свою общинную собственность на землю, боролась против, наступления на их права новой феодальной знати. Чтобы окончательно сломить сопротивление крестьян, класс феодалов был заинтересован в создании цельного централизо­ванного государства. Между князьями началась борьба за верховную власть над всем Пенджабом. В этой борьбе победителем ока­зался Ранджит Сингх, правитель княжества, расположённый по соседству с Лахором. К 20-м годам XIX в. под его властью оказался весь Пенджаб, где возникло централизованное феодальное государство.

В сговоре с Ост-Индской компанией они стали провоцировать военный конфликт с англичанами. Осенью 1845 г. государственный визир зачитал в совете подложное письмо, якобы пришедшее от сикхов с левого берега Сатледжа, с просьбой выступить на защиту их против Компании. Под таким патриотическим предлогом правительство стало перебрасывать сикхскую армию за Сатледж. Это дало основание Ост-Индской компании обвинить, сикхское правительство в нарушении договора и объявить войну, сикхская армия, возглавляемая изменниками, передававшими английскому командованию секретные сведения о численности, снаряжении и расположении своих войск, была разбита, несмотря на отчаянную храбрость пенджабских солдат, защищавших свою родину. В решающем бою под Собраоном в феврале 1846 г. сикхская армия из-за измены своего командующего была уничтожена англичанами.

В 1833 г. был принят парламентский акт, в котором говорилось, что все индийцы независимо от религии и цвета кожи, но соответственно образованные могут занимать посты на службе Ост-Индской компании. Колониальные власти поддержали мысль Маколея, известного английского историка, занимавшего тогда крупный пост в совете при генерал-губернаторе Индии. Маколей заявил: «Нечего пы­таться просвещать народные массы. Но мы должны приложить все усилия, чтобы создать прослойку, которая могла бы служить посред­ником между англичанами и миллионами туземцев под их властью, прослойку, индийскую по крови и цвету кожи, но английскую по вку­сам, взглядам и складу ума... Одна-единственная полка английских книг стоит всей туземной литературы Индии и Азии». Он высказы­вался за то, чтобы правительство Индии тратило средства, отпускае­мые на образование, исключительно на школы с преподаванием на английском языке и по английским учебникам. Практической задачей такого образования стала подготовка кадров для низших звеньев колониальной администрации. В 1857 г. для этого были созданы Калькуттский, Бомбейский и Мадрасский университеты. Преподавание на местных языках велось только в начальных школах. Широкие народные массы, особенно сельское население, оставались лишенными даже самой элементарной грамотности.

Отдельные представители европейски образованной интеллиген­ции, вышедшей из бенгальских заминдаров и купечества, не могли не задумываться над положением в стране, но связав свое благополучие с колониальной властью, эти слои бенгальского общества не могли и выступать против нее. Вместе с тем, сравнивая свое положение с положением сходных слоев в метрополии, они убеждались в своем политическом бесправии. Новая бенгальская интеллигенция, воспи­танная на теориях западноевропейских рационалистов, видела главную причину такого положения в культурной отсталости Индии. Она полагала, что если дать высшим классам Индии те знания, которыми обладает Европа, и если, опираясь на разум, устранить все, что мешает умственному прогрессу и прежде всего реформировать религию и внести изменения в кастовом строе, в семейных и общественных отношениях, то индийцы смогут занять в будущем достойное место в политической жизни своей страны. Эта интеллигенция полагала, что Англия сможет помочь Индии в осуществлении этих целей.

Виднейшим представителем бенгальской интеллигенции первой трети XIX в. был Рам Мохан Рои (1772—1833), выходец из богатой семьи бенгальского заминдара, расширившей свои владения после реформы Корнуоллиса. Он получил прекрасное классическое индусское и мусульманское образование и знал помимо родного и английского языков персидский, арабский, латинский, греческий и древне­еврейский. В 1814 г. Рам Мохан Рои оставил службу в налоговом ведомстве и посвятил всю дальнейшую жизнь просветительской и общественно-политической деятельности. В 1815 г. он создал общество «Атмия сабха» (Духовное собрание), в которое вошли несколько его последователей. В 1821 г. он стал издавать первую газету на языке бенгали и почти одновременно другую газету на персидском языке.

В этих газетах и издаваемых им памфлетах и теоретических работах Рам Мохан Рои выступил с рационалистической критикой индуизма, призывая к отказу от идолопоклонства и к почитанию единого бога Брахмы, со всей решительностью говорил о невежестве, обскурантизме и моральной деградации духовенстве, не только индусского, но и любого другого, выступал против освящаемого индуизмом кастового строя. Однако это не мешало ему гордиться брахманским достоинством и везти с собой в Англию повара, чтобы не осквернить своей кастовой чистоты. Он выступал за раскрепощение женщины в семье и особенно за отмену обычая самосожжения вдов (обряд сати), существовавшего в некоторых высших индусских кастах. Рам Мохан Рои требовал реформы образования и максимального приближения его к европейскому образцу. Он считал, что это образование должно быть привилегией не одних мужчин, но должно быть доступно женщинам.

В 1828 г. Рам Мохан Рои создал общество, названное им «Брахмо самадж» (Общество Брахмы), которое стало проводником его реформаторских, просветительских и общественных идей. Вид­нейшим учеником и последователем его был Дварканатх Тагор, предок великого писателя Индии Рабиндраната Тагора, сын крупного бенгальского заминдара. Идеи Рам Мохан Рои были подхвачены европейски образованной интеллигенцией, формировавшейся тогда и в других провинциях. Там по примеру Бенгалии она создавала свои просветительские организации.

Рам Мохан Рои не были чужды экономические и политические интересы Индии. Защищая, интересы землевладельцев, он требовал распространения на всех них бенгальской системы «постоянного заминдари». В то же время, понимая прогрессивное значение повышения благосостояния райятов и их заинтересованности в своем труде, он выступал за такую же фиксацию размера их ренты, как и у заминдаров. Он протестовал против дискриминации индийцев в суде, добивался у англичан привлечения индийцев к управлению страной и введения буржуазных свобод, особенно свободы печати.

В 1832 г. Рам Мохан Рои отправился в Англию защищать там интересы Индии в парламенте при пересмотре хартии Ост-Индской компании. Он был первым индусом из высшей касты, нарушившим религиозный запрет на заморские путешествия. Однако выступления в Англии не дали сколько-нибудь существенных результатов. В 1833 г. Рам Мохан Рои умер и был похоронен в г. Бристоле.

 

⇐ Предыдущая6789101112131415Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: