 |
У него была подружка. А я об этом не имела ни малейшего понятия. До тех пор, пока она не открыла дверь.
|
|
|
|
Осечка, милый! Ты опоздал на несколько лет.
Несколько дней назад мы все вместе пошли в ресторан. А2 принялся сватать мне одного из своих коллег. Как будто в этом была необходимость! Я положила глаз на этого мужика, как только он порог переступил.
– Хорош! – шепнула я А2.
– Я и подумал, что это как раз твой тип, – улыбнулся он.
Так и было. Аккуратно одет, стройное подтянутое тело, руки, которые я могла мысленно ощутить всей своей кожей. Восхитительный рот. Умный, вежливый.
– Так откуда он?
– Изначально – с южного берега.
– Мммм… где ты его прятал столько времени?
– Он сейчас живет в Сан‑Диего.
– Уф! А почему?
А2 пожал плечами.
– Работа.
Я нахмурилась. Мне не хотелось повторения истории с П.С. Интрижка на расстоянии в семь тысяч миль – дело совершенно невозможное, если только не включает приятного возмещения дорожных расходов. Однажды мне уже случалось пересечь океан ради некоего «золотого сердца» – только чтобы обнаружить, что оно не стоило тех усилий. Но для разрядки обстановки я флиртовала с новым пришельцем и другими парнями во время ужина. Потом А2 объявил, что он устал, и отбыл домой, оставив Доктора Калифорния в надежных руках – моих, А3 и А4.
Мы переместились в паб. А3 откровенно надрался.
– Мне нравится твой хвостик, – проговорил он, поглаживая мои волосы. Накрутил конец пряди на палец и потянул. Шерсть у меня на загривке встала дыбом. Не поймите меня неправильно: я по‑прежнему не против стащить штаны с этого мужчины, но на болезненные любовные многоугольники меня больше не хватает.
– Спасибо, – произнесла я, поворачивая голову так, что волосы выскользнули из его пальцев.
Доктор Калифорния притащил набор бильярдных шаров. Мы пару часов покружили вокруг стола: я в одной команде с Официальным Бывшим А4, Доктор Калифорния – с моей Неофициальной Страстью А3. Мимо прошла пара знакомых, с которыми я сто лет не виделась, мы обменялись последними новостями и шутками. Мои глаза сопровождали по залу гибкую фигуру Доктора Калифорния: оглядывает стол, намечает шар, уверенное покачивание руки от плеча и завершающий удар. Профессионализм и компетентность так меня заводят!
|
|
|
Несколько раз, забывая про кий, я, как бы невзначай, касалась рукой его задницы. Упругая, как…
А3 сердито смотрел на меня, все больше пьянея и мрачнея. Наконец пробормотал что‑то по поводу последнего поезда. Двинувшись к двери, по пути грубо обхватил меня за талию. Я чмокнула его в кончик носа.
– Спокойной ночи, – чирикнула я.
Он сжал меня сильнее, приподняв на цыпочки, и прямо перед всеми впился в мои губы поцелуем. Так далеко он уже пару лет не заходил. Я уклонилась от его губ и уткнулась лицом в шею. Он жарко дышал мне в ухо.
– Будь осторожнее. Не хотелось бы, чтобы этот новичок пострадал, – проговорил он и ушел.
Мы отложили кии. Прикончили свои напитки. А4 собрал наши пальто и двинулся к двери.
Я взяла под руку Доктора К., придержав его, пока А4 не вышел на улицу. Повернулась к нему, к его веселому открытому лицу.
– Можно, я тебя поцелую?
– Пожалуйста, – ответил он.
Мы стали целоваться в дверях, перекрыв выход.
– Ты где остановилась? – спросил он.
– На диване у А2, – сказала я ему.
– У меня в отеле огромная кровать, – сообщил он.
– Прекрасно!
А4 ждал снаружи и распрощался с нами на углу. Примерно за квартал до отеля Доктор К. обернулся ко мне.
– Ты меня не помнишь, да?
– Нет, а что, должна?
– Мы встречались три года назад. Ты мне тогда тоже показалась очень сексапильной.
– Извини, я правда не помню.
Он улыбнулся. Мы прошли сквозь темный холл отеля и поднялись на второй этаж. По дороге я кивком поздоровалась с одним знакомым. Иногда я вспоминаю о том, как тесен этот мир. К утру, подумалось мне, все мои друзья и члены семьи уже узнают об этом.
|
|
|
Дверь едва успела закрыться, а мы уже стаскивали друг с друга одежду. Доктор К. оказался так же строен в натуральном виде, как и в одетом, а его руки были так же хороши, как я представляла. Я охватила его пенис губами.
– Ах, просто фантастика! – пробормотал он. – Американки понятия не имеют, что делать с крайней плотью.
На ощупь он был как раз такой, как надо, а на вкус и запах – просто восхитителен. Секс тоже был хорош, но не так, как бывает на работе. Он был радостным, он так и кипел в его теле, которое было счастливо поделиться своей радостью со мной. Я никак не могла перестать трогать его, пощипывать, хотеть. Как будто я с этим человеком уже целую вечность. И он брал меня снова и снова, с удивительной энергией. Всякий раз, как он кончал, мышечные спазмы приливом проходили сквозь меня, словно звуковые волны, приводя в действие мой собственный спусковой механизм, вызывая изнутри оргазм.
Дверь едва успела закрыться, а мы уже стаскивали друг с друга одежду.
Мы поспали пару часов, проснулись, снова трахнулись. Послушали по радио утренние новости. Обычные истории: бомбы, смерти, выборы за границей… разговаривали не так чтобы много. Я не знала, что сказать. Спасибо, это было роскошно, ты же знаешь, что мы больше не увидимся, не правда ли? Через пару часов я еду в Лондон, а он ближе к вечеру уже будет на пути в Сан‑Диего. И все же это молчание было уютным, таким, которое я могла бы мысленно продолжать бесконечно, вплоть до того, чтобы быть с ним всегда.
Я пошла чистить зубы. Когда вернулась из ванной, он был уже одет. Смотрел, как я надеваю пальто, мне нужно было успеть на поезд.
– Тебе взять такси? – спросил он.
Сколько раз я слышала этот вопрос?
– Нет, спасибо, я пройдусь.
– Это недалеко?
– Недалеко.
Он поднялся, подошел ко мне. Положил руки мне на бедра и нежно поцеловал. Кажется, я прочла в этом поцелуе слишком многое, не так ли? Это был поцелуй, который обещал мне нечто большее – если я захочу. Вопрос, оставленный открытым, на который уже был заранее дан ответ.
– Счастливого пути, – проговорил он.
|
|
|
– Прощай, – отозвалась я и ушла.
До Калифорнии тысячи миль. Я улыбнулась: утро оказалось теплее и ярче, чем я могла ожидать.
Пятница, 5 марта
Снова в Лондоне. Вполне сносный весенний день – не убийственно жаркий, но достаточно приятный, чтобы посидеть во дворике, читая газеты, и подумать о том, что, возможно, сто́ит оставить пальто дома. Гуляла – просто так, без особых дел – и вдруг увидела С. Одного из друзей Этого Парня. Последний раз я о нем слышала, когда его только что бросила рыжеволосая девица, которая одновременно путалась с соседом Этого Парня. Я полагаю, что с чисто технической точки зрения С. тоже мой приятель, поскольку степень нашего (моего и Этого Парня) с ним знакомства примерно одинаковая. Но я заранее предполагаю, что любой, кто не связался со мной в течение двадцати четырех часов после нашего разрыва, чтобы предложить чашку чего‑нибудь горячего и утешительно пробормотать, что все мужчины все равно ублюдки, возможно, держит сторону моего бывшего.
Я улыбнулась и помахала рукой. Он перешел улицу и поцеловал меня в щеку.
– Сто лет не виделись, – сказал он. – Как поживаешь?
– В добром здравии, как всегда, – ответила я. – Не скажу, правда, чтобы все остальное было таким же добрым. А как поживают уроки езды на мотоцикле?
– Офигительно, – похвастался он. – Сегодня днем иду смотреть «Дукати‑996Т».
Вернейший признак новообращенного – небрежно ронять в разговоре совершенно непонятные аббревиатуры. Благослови, господь, всех неофитов!
– Убиться можно! – воскликнула я. – Только не воспринимай это в буквальном смысле.
Мы посмеялись.
– Пойдем, перекусим?
Мы уселись в унылой восточной забегаловке и получили на обед таинственное мясо в подливке явно из порошкового супчика. Зато по крайней мере чая было вдоволь, горячего и бесплатного. С. начал встречаться с женщиной, с которой познакомился в тех самых, затянутых в кожу, кругах андеграунда, где вращаются такие, как он, мотоэнтузиасты. Ему уже было пора бежать, а у меня начиналось несварение на почве глюконата натрия, так что мы отправились к станции «Бейсуотер» вместе.
|
|
|
– Знаешь, мне неловко спрашивать, но…
– А я как раз думал, спросишь ты или нет.
Мы остановились на тротуаре. Послеобеденная толпа разделялась и обтекала нас с двух сторон.
– М‑м‑м…. Мне просто интересно, что он говорил по поводу причин нашего разрыва?
Это унизительно, я знаю, но человек слаб, а любопытство сильно.
С. беспомощно взмахнул рукой.
– Ой, ну обычные мужские штучки, – начал он. – Слишком мало времени вместе, слишком далеко друг от друга… знаешь, по‑моему, он просто инфантильный.
– Ты не обязан говорить так, чтобы порадовать меня, – улыбнулась я.
– Но это правда! У него не так много было опыта с женщинами.
– Так и хочется сказать, что если он будет продолжать в том же духе, то опыта у него не сильно прибавится!
Ну конечно, я должна была это сказать, не правда ли?
– Именно это я ему и твержу!
С. вздохнул и выразительно посмотрел на часы. Видимо, я его задерживала, не говоря уж о том, что казалась скучной девицей, зациклившейся на анализе неудачных отношений. Ничто не может заставить мужчину с бо́льшим пылом стремиться на следующую встречу! С. клюнул меня в щеку:
– Что ж – рад был видеть тебя.
– А уж я‑то как рада. Удачи тебе с мотоциклом.
(Сегодняшние трусики: с принтом из бабочек и ярко‑розовыми кружевами вокруг бедра.)
Воскресенье, 7 марта
Прихожу в себя после костюмированной вечеринки и начинаю понимать прелесть худшей музыки за последние два десятилетия, во время которой какой‑то ребе бросился на пол и притворялся, что плывет, а мужчина, одетый как дерево, исполнял над ним «грязные танцы». И все это потому, что, по всей видимости, евреям буквально предписано напиваться и отчаянно шуметь в праздник Пурим. Бразильский карнавал по сравнению с этим нервно курит в сторонке, вам не кажется?
Провела бо́льшую часть утра, оправляясь от похмелья, читая один за другим выпуски «Большой проблемы», которые покупала у каждого встречного мною в пятницу разносчика, и пощипывая пирожные, которые первым делом с утра принес мне один приятель.
Возможно, придется вернуться в постель. Сегодняшние трусики: никаких. Кто же надевает трусики в постель?!
Понедельник, 8 марта
Иногда я чувствую себя такой усталой, что не стала бы противиться, если бы кто‑то вызвался делать за меня черную работу, пока я предпринимаю восстановительную поездку на север. Однако процесс отбора на такую ответственную должность был бы весьма жестким.
Один из критериев, конечно, ум. И брюшной пресс, за который не жалко умереть. Я могла бы лежать, качая пресс, с этого момента и до бесконечности, все равно у меня там не начали бы бугриться мускулы. Плоский животик, да. Но не сказать, что отлично накачанный. В общем, особо хвастаться нечем. В чем же тогда цель всех этих мазохистских истязаний в качалке? Я могла бы скинуть эту работу на близняшку с лучшей внешностью и удовлетвориться писательством и поеданием пирожных.
|
|
|
Список женщин, которых я бы не выкинула из постели за то, что они притворяются мной:
Каролина Куркова [59]
Каролина Клюфт [60]
Теоретически – кто угодно по имени Каролина
Анна Курникова
Анна Николь Смит [61]
Многие, хотя и не все Анны
Лиза Лопес [62]
Лиза Симпсон
Значительная часть населяющих мир Лиз
Лиз Тейлор
Лиз Хёрли
Ее Величество Лиз II.
Пожалуйста, высылайте короткое сопроводительное письмо (одна сторона листа А4), в котором написано, почему вы должны быть мной, плюс ваши контакты и рекомендательные письма. Все – по обычному адресу. Я попрошу своего воображаемого секретаря изучить их и связаться с вами по поводу интервью.
Приложите свое фото в лучшем белье. Стиль, как всегда, оценивается выше материала.
Вторник, 9 марта
Клиент оказался молод, возможно – ненамного старше меня. Когда я вошла в комнату, он был одет в повседневную одежду, как любой из моих друзей: облегающая футболка и мешковатые брюки. Я сразу же почувствовала себя чересчур разодетой. Слишком театральной в своем костюме и макияже.
– Привет! – я улыбнулась и на всякий случай перепроверила его имя. Всегда остается небольшой шанс, что постучала не в ту дверь. Выгонит ли кто‑нибудь непрошеную профессионалку? Вероятно, только если она попросит заплатить перед сексом.
– Привет, – отозвался он. У него была чудесная гладкая загорелая кожа и американский акцент. Номер загроможден неупакованным багажом и стопками книг. Он здесь по делам? Да, ответил он. Уезжает завтра. Он кивнул в сторону конверта с деньгами, лежавшего на столе. Я убрала его, не пересчитывая.
Многие клиенты приезжают в Лондон по делам. Многие, даже большинство, заказывают девушку в самом начале своего визита, а не в конце; если она им понравится – заказывают ее снова, пока живут в городе. Если они не поладят, то еще остается время, чтобы попробовать какую‑нибудь другую. То, что он дождался последнего дня, натолкнуло меня на мысль, что он не рассчитывал на свою способность оплачивать связь в течение всей поездки. А под конец вызвал девушку то ли от тоски, то ли со скуки.
– Красное или белое вино? – спросил он, перебирая содержимое мини‑бара. Честно говоря, я предпочитаю крепкие напитки, но всегда выбираю из того, что предлагают открытым текстом. Если клиент не уточняет, например, говорит «Чего бы тебе хотелось выпить?», я прошу налить мне либо того же, что пьет он сам, либо просто воды. У меня довольно быстро становится сухо во рту, а ведь первый контакт губ должен быть влажным и зовущим, хотя и не слишком слюнявым.
Он протянул мне бокал, мы подняли полуироничный тост «за новую дружбу» и выпили. Я заметила, что на его руке, державшей бокал, была татуировка. Маленький черный кинжал. Он выглядел угрожающе живым.
– Красивая, – проговорила я, протягивая руку, чтобы провести пальцем по татуировке. Первый момент контакта бывает трудно выстроить. С мужчиной, который целует тебя прямо у входной двери, легко перейти к физической близости, но большинство клиентов нервничает, и я ищу любой предлог, чтобы протянуть руку и дотронуться до них. Как будто случайно. Как в тот момент во время свидания, когда другой человек не отодвигается, что, само собой, подразумевает разрешение обнять и поцеловать.
Он забрал у меня бокал и толкнул на кровать. Его предплечья были сильнее, чем чуть более вялый торс, в нем угадывался начавший расплываться бывший спортсмен. Я взглянула на него снизу вверх, приоткрыв губы: брюки полуспущены, а белья не было. До меня как раз в этот момент дошло, что в том, как он со мной обращался, был некий оттенок равнодушия, даже пренебрежения, и не было в мире такой силы, которая остановила бы его, если бы он захотел навредить мне. Я приподнялась и взяла его член в рот.
Как девушка, которую рекламируют как «предоставляющую любые услуги», я понимаю, что многие клиенты заказывают меня в надежде на анальный секс, и готова к этому. Как правило, они вначале дают мне немного пососать, потом переходят к короткой интерлюдии вагинального секса, а потом либо, волнуясь, спрашивают позволения войти в заднюю дверь, либо, как бы случайно, сами туда направляются. Этот не стал делать ни того, ни другого.
|
|
|
