 |
Была на свидании с человеком, которого мне мило представили как «моего будущего мужа».
|
|
|
|
Понедельник, 29 марта
Да, у меня есть подруга, точно. Только она на самом деле не подруга. Скорее, приятельница или знакомая, от которой никак не получается отделаться. И я обычно не злой человек, честное слово, совсем не злой!
Я познакомилась с ней через А3, у которого пару лет назад было с ней нечто вроде интрижки. В смысле, он какое‑то время о ней мечтал, пока не выяснил, как безнадежно она ужасна, а после этого уже пути назад не было. Как сказал Уинстон Черчилль, если уж проходишь через ад, то не останавливайся. КРГ – так мы ее зовем. Сокращение от «каждая размером с голову». Эта ссылка на ее огромные… угодья сократилась до жеста руками, изображающего на груди два воздушных шарика. Что, разумеется, указывает на ее невероятный бюст.
Пример: «Я тут на днях столкнулся с (следует жест руками). Похоже, она села на низкоуглеводную диету». – «Да ну?! И что, помогает?»
Поскольку активы КРГ имеют природное происхождение, то к верху прилагается соответствующий низ. Не говоря уже о талии. И о лодыжках, к которым можно было бы без опаски швартовать туристические теплоходы, которые курсируют по Темзе.
В ответ на такой вопрос обычно высоко поднимаются брови, указывая, что, если на то пошло, она стала еще внушительней.
У КРГ, вероятно, самое провальное соотношение количества невыдержанных диет и посещений качалки к действительно сброшенным килограммам из всех, кого я знаю.
Не поймите меня неправильно. Я знаю, невежливо высмеивать чей‑то вес. Все мы, например, знаем, что у А4 есть парочка лишних фунтов, но никто из нас ни разу не издал даже писка по этому поводу. Однако КРГ заработала право на высмеивание своими постоянными автоматическими заявлениями о том, что любой, кто весит меньше ее самой, имеет проблемы с пищеварением. А это, по определению, все ныне живущее население мира за исключением некоторых персонажей с самых чудовищных окраин Глазго и пары пивных бочонков в Майами. Разговор с КРГ, скорее всего, будет включать примерно такие пассажи: «…на днях столкнулась с Рут. Прикинь? Она только что родила, вернулась к своему изначальному весу, все тот же недокормыш, и она мне рассказала о новой группе, в которой играет ее приятель…» И так далее и тому подобное. Бесконечно! Она вчера встретила вашу мамочку? Проблемы с пищеварением. Та блондинка в «Тичерс‑ТВ»? Проблемы с пищеварением. Новая похудевшая Ванесса Фелтц? Булимичная овца. И наоборот. Съешь пред ней хоть сухарик из черного хлеба – и услышишь, что обжираешься.
|
|
|
В общем, так. На прошлой неделе А3 приезжал в город и позвонил мне, чтобы спросить, не хочу ли я с ним пообедать. Организовать это было довольно трудно: у него намечались перед обедом две встречи, одна в Бейсуотере и одна в Сити. Но мое дневное расписание очень легко переиграть, поэтому мы решили встретиться в три часа в пятницу. За час до назначенного времени я купила себе сэндвич, потаскалась немножко по магазинам и пришла в ресторан. Обслуга была явственно недовольна тем, что у них есть посетители в послеобеденные часы, но я не почувствовала ни малейшего укола совести. Прыщавый тип, похожий на студента, безмолвно проводил меня к столику.
Он усадил меня напротив КРГ и ее величественного задрапированного бюста. Черт побери, я и не знала, что она там будет! Хотя, если б знала, скорее всего, и не подумала бы заявиться. Она была там единственной посетительницей (не считая меня), копалась в тарелке с хлебом и оливками – «комплименте от шефа». По‑моему, для низкоуглеводной диеты это как‑то чересчур.
– Привет, дорогая! – улыбнулась я, совершенно не чувствуя той доброжелательности, которую, как надеялась, излучала. – Какой приятный сюрприз!
|
|
|
Я спросила, как поживает ее семья, и она вывалила гору свежих новостей о том, кто стал «сплошная кожа да кости», кому следовало бы больше есть, и, хотя не было ни малейшего физического доказательства последнего, о килограммах, которые она теряет в последнее время один за другим благодаря диете и упражнениям. Она предложила мне корочку хлеба, но поскольку мой желудок все еще переваривал недавний сэндвич, я отказалась.
– Ты уверена? – переспросила она, сканируя взглядом мои груди, которые без всякой воображаемой натяжки не уступают размером моей голове (которая, замечу, намного меньше, чем ее собственная). – Только не говори, что ты одна из этих….
Я напустила на себя скорбный вид и прижала трепещущую руку к груди.
– На самом деле у меня целиакия, – призналась я, подергивая уголками рта и притворяясь, что сейчас заплачу. – В прошлом месяце поставили диагноз. Из меня буквально кишки вываливаются, я не могу переваривать глютен и с головы до ног покрываюсь сыпью.
– Боже… Не может быть! Правда? – переспросила она, уронив челюсть.
Я заговорщицки наклонилась вперед.
– А что хуже всего – взрывная диарея, – прошептала я как раз в тот момент, когда пришел и начал усаживаться А3. – Ты просто представить себе не можешь, как это ужасно. Ты такая везучая! Вот было бы здорово снова нарастить себе настоящие бедра!
Конечно, это означало, что мне до конца обеда пришлось ковырять переваренную рыбу и ужасный салат, но дело того стоило: в течение целого часа из ее рта не вылетело ни словечка, ни крошки. Я обычно не злой человек, честно, совсем не злой!
Вторник, 30 марта
Клиент наклонился надо мной, неистово теребя свой член.
– Я сейчас кончу тебе в лицо, – проговорил он. Он повторял это, рыча, уже в шестой раз за последние десять минут, как будто пытался убедить сам себя.
Вот и все, и больше ничего: «Я сейчас кончу тебе в лицо». Никаких указаний мне, хотя я играла со своими грудями и сосками, облизывала собственные пальцы после того, как ласкала себя, в надежде, что это как‑то поможет. Все, что я знала, собираясь на встречу – это обычные детали и его пожелание: как можно больше косметики на лице.
|
|
|
Похоже, мои усилия пропадали втуне. Он смотрел в стену, а не на меня. Несколько раз его рука замедляла свои лихорадочные движения, и он припадал к моим губам. Прибор его терял эрекцию, и я энергично возвращала ему ее. Он ни разу так и не посмотрел вниз. Затем мастурбация возобновлялась. Как и мантра: «Я сейчас кончу тебе в лицо». Я извивалась на простынях и стонала. Никакой реакции. Я наклоняла голову и лизала внутреннюю поверхность его бедер. И опять никакой реакции.
Прошло полчаса, а он так и не кончил. Я бормотала слова страсти и ощупывала его, пальцы мои блуждали, нежно вопрошая. Но казалось, что ему не нужно от меня ничего, кроме как стать холстом для его произведения. Я ощущала себя необработанной глиной, жаждущей обрести какую‑то форму, воплотить какую‑то фантазию, но в этом мне было отказано. Его плечи ссутулились, и он, обливаясь потом, пал мне на грудь.
– Прости, золотко, сегодня ничего не выйдет, – пропыхтел он. Как будто это с самого начала была моя идея!
Среда, 31 марта
Что забавно, отношения с моим «будущим мужем» так и не наладились. Я приберегу это как прекрасный пример того, почему мои друзья не должны выбирать мне ухажеров. Но А1 непоколебим и полон решимости не только окончательно утвердиться в роли сводника, но и отыскать корень моих проблем с партнерами.
Так что он праздно сидел в Интернете, в то время как я обшаривала его дом в поисках крошки чего‑нибудь сладкого. Ничего не нашлось, и я вступила в сделку с дьяволом, смешав чашку поддельного шоколада из оплавленного жарой огрызка какого‑то батончика, доброй половины побелевшей от времени плитки шоколада из армейского НЗ, а также быстрорастворимого кофе. Адская смесь клубилась, масляная и зловещая на вид, в белой кружке.
|
|
|
