Международная позиция центральных банков

Изменяется ли статус центрального банка, если он осуществляет свою деятельность на международных финансово-кредитных рын­ках за пределами юрисдикции национального государства (и иногда вне сферы юрисдикции иностранного государства)?

Предметом отношений, возникающих в результате междуна­родной деятельности как центральных, так и коммерческих бан­ков, являются: национальная или иностранная валюты, коллек­тивная валюта (к основным относятся: международная - СДР и европейская - ЭКЮ, евро), золото и иные драгоценные металлы; платежные документы (аккредитивы, векселя и т.д.) и ценные бумаги (акции, облигации и т.п.) в иностранной или коллектив­ной валютах и иные ценности, функционирующие в международ­ных валютно-кредитных операциях и международных расчетах.

Таким образом, происхождение предмета отношений между­народной банковской деятельности не связано непосредственно с функционированием конкретного центрального банка какого-либо государства. Судьба предмета отношений международной банков­ской деятельности зависит от совокупных действий всех лиц ми­рового финансово-кредитного рынка, и в первую очередь от эми­тентов, как правило, центральных банков или международных организаций.

В результате анализа развития мировых финансовых рынков можно прийти к выводу о том, что участниками валютно-кредит­ных, расчетных и иных отношений, возникающих в результате функционирования мирового хозяйства, являются субъекты как международного публичного права (национальные государства в лице различных государственных органов (в том числе централь­ные банки) и межгосударственные (международные, региональ­ные и иные) организации, так и субъекты международного част­ного права (национальные и иностранные юридические лица (фи­нансово-кредитные институты, коммерческие банки, транснаци­ональные корпорации, биржи и т.п.) и физические лица.

Казалось бы, что статус указанных субъектов достаточно точно определен приведенными подсистемами международного права. Однако некоторые ученые, в частности Г.К. Дмитриева, выделя­ют особенные "предприятия", возникающие в силу международно­го договора (Международный банк реконструкции и развития - МБРР) или на основании внутреннего закона одного или двух государств, принятого в соответствии с международным догово­ром (Банк международных расчетов - БМР), определяя их как международные юридические лица.

Данная позиция заслуживает особого внимания: МБРР и БМР, а также иные подобные им образования (например, Европейский фонд валютно-экономического сотрудничества - ЕФВЭС) име­ют основные элементы, которые могли бы в некоторой мере оп­ределять новый вид субъекта международного права (соответст­венно, международных публичных финансов), - международное юридическое лицо. Это объясняется, во-первых, тем, что они со­зданы на основе норм международного публичного и междуна­родного частного права; во-вторых, указанные лица не имеют на­циональности (они не имеют одного государства регистрации, со­гласно которому можно было бы определить национальность и личный статут образованного лица); в-третьих, их деятельность на международных финансовых рынках имеет международный ха­рактер, хотя и в определенной мере учитывает интересы нацио­нальных государств; в-четвертых, функционирование международ­ных юридических лиц регламентировано нормами как междуна­родного (публичного и частного) права, так и нормами нацио­нального права различных государств и обусловлено эко­номической целесообразностью.

Как видим, международные юридические лица, часто учреж­денные национальными центральными банками государств и ины­ми лицами (например, учредителями БМР являются не прави­тельства, а центральные банки Великобритании, Бельгии, Герма­нии, Италии, Японии и американские частные кредитные инсти­туты "J.P. Morgan", "First National Bank of Chicago", "Bank of New York"), имеют ограниченные свойства и способности (правосубъектность) субъектов международного публичного права (в основ­ном равные правам международных экономических организаций: очевидно, например, право Европейского фонда валютно-эконо­мического сотрудничества (прообраза будущего Европейского цент­рального банка) на заключение международных соглашений по поводу регулирования европейской валютной системы, соглаше­ний об организации и принципах сотрудничества с государства­ми, не являющимися членами ЕС, соглашений с государствами-членами ЕС относительно управления специальными фондами, издание рекомендательных и обязательных для исполнения раз­личными субъектами, в том числе государствами, международных нормативных актов и т.д.), а также уникальные (универсальные) правоспособность и дееспособность юридических лиц субъектов международного частного права (в некоторой степени националь­ного гражданского и финансового права).

Вместе с тем представляется несколько односторонней пози­ция А.Б. Альтшулера, которая состоит в том, что только матери­альные и процессуальные нормы национального гражданского права могут регламентировать поведение рассматриваемых меж­дународных юридических лиц на международных финансовых рынках. Этого в настоящее время недостаточно, так как регули­рование различных видов международных экономико-правовых отношений, в первую очередь на европейском рынке (регламен­тация валютных курсов, валютная интервенция, правила предо­ставления синдицированных кредитов и т.д.), регламентируется как нормами национального (гражданского, государственного, валютного и административного) права государств-членов ЕС, так и нормами общего международного и европейского права пуб­лично- и частноправового характера.

Исследуя данную проблему, можно сделать заключение о том, что отношения, возникающие между указанными ранее субъекта­ми, включают в себя совокупность как экономических, так и пра­вовых отношений, а именно национальных и международных эко­номических отношений (отношений в системе мирового хозяйст­ва, международных финансов, денежного обращения, кредита и др.), а также национальных и международных правоотношений, регламентирующих развитие системы мирового хозяйства (гражданско-правовых, государственно-правовых, валютно-правовых, административно-правовых и международно-правовых отноше­ний).

Резюмируя данный тезис, следует подчеркнуть, что источни­ками регулирования указанных отношений будут не только нор­мы международного публичного и частного права, выраженные в форме международных договоров, обычаев, единообразных меж­дународных законов, кодексов поведения и т.д. (включая в опре­деленных случаях и коллизионные нормы), но и объективные за­коны и принципы экономического развития системы мирового хозяйства (последние Е.П. Андреев несколько неточно называет, определяя их как "нормы объективного права"), которые могут быть отражены в нормативных актах международных организа­ций, регламентирующих деятельность центральных банков госу­дарств на международных финансовых рынках.

Таким образом, существование международных юридических лиц, образуемых центральными банками, объективно предпола­гает, что они по своей природе являются субъектами общей сис­темы международного права (в которой основными равноправ­ными подсистемами являются международное публичное право и международное частное право), объективно и многосторонне рег­ламентирующей прогрессивное развитие международных эконо­мических отношений, в том числе отношений, возникающих в сфере международных публичных финансов.