 |
Фрустрация как источник агрессии
|
|
|
|
Специального внимания заслуживают определенные жизненные ситуации, по-разному трактуемые в литературных источниках: стрессовые, экстремальные, критические, ситуации эмоционального напряжения и т.п. Их объединяет то, что, они детерминированы фрустрирующими обстоятельствами, которые играют особую роль в процессе социально-психологической адаптации личности. Каждый человек воспринимает такую ситуацию и реагирует на нее по-своему, и, в зависимости от качества восприятия или реагирования, человек либо «побеждает» ситуацию, либо она «побеждает» его. Как показывает практика, агрессивные подростки не всегда способны конструктивно решать возникшие проблемы и успешно справляться с вставшими на их жизненном пути препятствиями. Скорее, наоборот, фрустрирующие обстоятельства могут стать тем фактором, который усиливает агрессивные тенденции подростков. Поэтому фрустрация как одна из причин социальной дезадаптации подростков представляет несомненный научный интерес.
Для социально-психологической теории адаптации особо значимы те ситуации межличностного взаимодействия, в которых происходит фрустрация человеческих потребностей. Одними из первых развернутое и обоснованное определение этого термина дали авторы гипотезы «фрустрации-агрессии» Дж. Доллард, Н. Миллер, О. Маурер, Л. Дооб и Р. Сирс [148]. Согласно их точке зрения, при наличии препятствий возникшая в психике индивида цепь «желание – результат» разрывается и возникает напряжение, результатом которого становятся глубокие изменения в интеллектуальных и эмоциональных процессах. Такое размыкание, разрыв этой цепи авторы и называют фрустрацией.
В отечественной психологической литературе на феномен фрустрации впервые обратил внимание Н.Д. Левитов [46]. Он назвал фрустрацию психическим состоянием, которое выражается в характерных особенностях переживаний и поведения и вызывается «объективно непреодолимыми (или субъективно так воспринимаемыми) трудностями, возникающими на пути к достижению цели или к решению задачи».
|
|
|
В эвристической теории фрустрации С. Розенцвейга [168], последняя имеет место в тех случаях, когда организм (личность рассматривается им как один из уровней функционирования организма) встречает более или менее непреодолимые препятствия на пути к удовлетворению какой-либо потребности. Фрустрация, по С. Розенцвейгу, это способность приспособления к ситуации стресса, характерный способ поведения. Согласно этой концепции, защита организма осуществляется на трех уровнях:
· клеточном – защита основана на действии фагоцитов, антител и т.п., иными словами, это защита от инфекционных воздействий;
· автономном – защита организма в целом от физических «агрессий» (в психологическом плане соответствует состояниям страха, страданиям; в физиологическом – изменениям, происходящим в организме при стрессах);
· кортикальном – защита высшего психологического уровня, на котором главным образом и строится теория фрустрации.
Разумеется, такое разграничение уровней схематично, и автор подчеркивает, что в широком смысле теория фрустрации включает в себя все три уровня как взаимопроникающие. Таким образом, феномен фрустрации толкуется С. Розенцвейгом очень широко (хотя разработанный им метод предназначен для изучения лишь третьего уровня защиты); он включает в себя все варианты стресса, а не ограничивается только лишь психическим уровнем этих явлений.
Согласно большинству определений, необходимыми признаками фрустрирующей ситуации являются наличие сильной мотивированности индивида на достижение цели и удовлетворение актуальной потребности и преграды, препятствующей этому достижению. Поэтому категориальное поле фрустрации может быть обозначено как жизненный мир, главной характеристикой существования в котором является трудность, а внутренней необходимостью этого существования – реализация мотива. Деятельное преодоление трудностей на пути к «мотивосообразным» целям – «норма» такой жизни, а специфическая для индивида критическая ситуация возникает, когда трудность становится непреодолимой, то есть переходит в разряд невозможного.
|
|
|
Необходимо обратить внимание на еще один важный аспект фрустрирующих ситуаций. Психическое состояние, вызываемое фрустратором, находится в зависимости от типа этого фрустратора. С. Розенцвейг выделил три типа фрустрирующих ситуаций: привации, депривации и конфликта, каждая из которых может иметь свои источники вне или внутри личности.
Под внешней привацией он понимает такие фрустрирующие ситуации, когда индивид нуждается в каком-либо объекте или конечном состоянии, которые обычно предоставлялись ему внешним миром, но которые теперь отсутствуют. Этот вид привации, которую С. Розенцвейг по-другому называл общей негативной экзогенной фрустрацией, можно проиллюстрировать следующим примером: человек находится на необитаемом острове, у него возникает потребность в общении, но нет человека, с которым он мог бы удовлетворить эту потребность.
Вторую разновидность привации С. Розенцвейг назвал внутренней привацией или общей негативной эндогенной фрустрацией. Типичным примером этого вида фрустрации является состояние человека, который имеет сильную сексуальную потребность, но не обладает привлекательностью для представителей противоположного пола.
Эти виды привации были выделены на основе отсутствия каких-либо общих факторов или условий для нормального удовлетворения потребностей индивида. Следующие две разновидности фрустрирующих ситуаций определены С. Розенцвейгом по признаку специфической потери. Он обозначает их термином «депривация». Внешняя депривация – это ситуация потери какого-либо принадлежащего внешней среде предмета или конечного состояния, с которыми в прошлом была установлена специфическая привязанность. Например, мужчина лишается любимой женщины вследствие ее смерти. Внутренняя депривация – это специфическая негативная эндогенная фрустрация.
|
|
|
Таким образом, под депривацией следует понимать:
· лишение индивида объектов, которые ранее удовлетворяли его потребности;
· возникновение препятствий на пути к овладению желательными объектами, которыми субъект до этого не владел;
· вынужденное поддержание отношений с объектами, которые не удовлетворяют потребностей индивида;
· предвидение депривации само по себе является потенциальной фрустрацией.
Некоторые авторы выделяют еще один тип депривации, который называют относительной. Индивид переживает относительную депривацию тогда, когда сравнивает себя с представителями референтных групп. Например, человек, не получая своевременного продвижения по служебной лестнице, переживает острую фрустрацию: «Все идут вперед, кроме меня». Социальное сравнение и переживание депривации порождают целый ряд негативных явлений, таких как зависть, ложь, карьеризм. Таким образом, будет ли человек фрустрирован в данных социальных условиях, зависит от того, с какими ожиданиями он начинает свою деятельность. Чем выше уровень ожиданий, тем больше вероятность фрустрации в ситуациях, которые не удовлетворяют этим ожиданиям.
Третьим типом фрустрирующих ситуаций, выделенных С. Розенцвейгом, является конфликт. Конфликт – это процесс, в котором индивид или группа стремятся к достижению собственных целей или подчинению себе другого индивида или группы, пытающихся достичь сходных или идентичных целей. Внешне конфликты возникают между двумя индивидами, индивидом и группой, между группами. Особенностью внутренних конфликтов является то, что в них сталкиваются потребности, мотивы и цели не разных людей, а одного и того же человека. Разрешение конфликта может быть как спонтанным, так и целенаправленным процессом. Напряженность конфликта обычно определяется как субъективное переживание – психическое состояние, которое свидетельствует о том, что между субъектами существует устойчивое и неразрешенное противоречие. По существу – это состояние фрустрации, причем сам фрустратор (конфликт интересов, установок, желаний и т.п.) редко полностью осознается.
|
|
|
Итак, сочетание сильной мотивированности к достижению определенной цели и препятствий на пути к ней, несомненно, является необходимым условием фрустрации, однако иногда индивид способен преодолевать значительные трудности, не впадая при этом в состояние фрустрации. В литературе такие случаи обозначаются как толерантность, то есть терпеливость, выносливость, отсутствие тяжелых переживаний и резких реакций, несмотря на наличие фрустраторов.
Есть разные виды толерантности, но наиболее здоровой и желательной ее формой считается психическое состояние, характеризующееся, несмотря на наличие фрустраторов, спокойствием, рассудительностью, готовностью использовать случившееся как жизненный урок, но без особых претензий к себе, что уже означало бы не толерантность, а фрустрацию. Толерантность может быть выражена не только спокойным состоянием, но и напряжением, усилием, сдерживанием нежелательных импульсивных реакций. Наконец, есть толерантность типа бравирования с подчеркнутым равнодушием, которым в ряде случаев маскируется тщательно скрываемое озлобление и уныние.
Если же психическое состояние не сопровождается толерантностью, имеет место фрустрация. Независимо от характера фрустрирующей ситуации (блокада целенаправленной деятельности, внутриличностные конфликты и т.п.) индивид реагирует на нее появление некоторыми характерными способами поведения.
Одним из самых легко наблюдаемых поведенческих выражений фрустрированности является двигательная активность, беспокойство, суетливость. На общем фоне такой двигательной возбудимости появляются такие действия, как частое курение, жевание резинки, сжимание кулаков, покраснение лица, дрожь и т.п.
Агрессия как непосредственная реакция на фрустрацию – это такое действие или система действий человека, которые исходят из мотива нанесения вреда кому-либо или чему-либо. Наличие такого внутреннего мотива совершенно необходимо для психологической квалификации действий человека как агрессивных.
Впервые научно-обоснованный ответ на вопрос о том, почему человек совершает агрессивное действие, дали авторы теории «фрустрации-агрессии». Основная идея, выдвинутая этими психологами, состоит в том, что если человек совершает агрессивные действия, то с очень большой вероятностью можно сказать, что он или очень важная для него социальная группа фрустрированы. И, наоборот, когда человека или группу фрустрируют, то с их стороны с большой вероятностью можно ожидать агрессивное поведение.
|
|
|
Фрустрированный человек нередко предпринимает немедленное агрессивное действие или ряд таких действий, направленных против источника фрустрации. В современном обществе открытая агрессивность не является удовлетворительным способом адаптации к окружающей среде или к ее преобразованию. Она может временно снять напряжение, вызванное действием фрустраторов, но, как правило, вызывает вспышку ответной агрессии и превращает социальную ситуацию в еще более фрустрационную. Другая опасность состоит в том, что повторяющиеся внутренне мотивированные агрессивные действия, сопровождающиеся соответствующими эмоциями (гнев, возмущение, ненависть, презрение и т.п.), могут привести к закреплению в структуре личности агрессивности как устойчивой черты характера, бессознательно и бесконтрольно проявляющейся даже в ситуациях, не фрустрирующих ее потребностей, но блокирующих целенаправленную активность личности.
Во многих фрустрирующих ситуациях человек не в состоянии прямо выразить свою агрессивность по отношению к фрустратору. Это случается по разным причинам: или фрустратор (другой человек, группа) настолько сильный, что с его стороны можно ждать ответных агрессивных действий, или же источник фрустрации не совсем ясен; в других случаях причина или источник фрустрации находится в самом индивиде. Иногда прямая агрессия сдерживается под воздействием моральных норм и принципов. Во всех этих случаях выбирается другой объект агрессии. Таким образом, происходит процесс замещения объекта агрессии, а агрессивная установка перемещается на этот новый объект. В качестве последнего нередко выбирается такой, который не имеет никакого отношения к фрустрирующей ситуации и неспособен к удовлетворительной самозащите.
Другой разновидностью перемещенной агрессии является аутоагрессия, то есть направление агрессивных действий на собственную личность или так называемый «свободно витающий гнев», под воздействием которого даже нейтральные ситуации могут восприниматься в качестве фрустрирующих. Агрессия, направленная на собственную личность, в поведении может выражаться в форме самообвинения, самобичевания, а в крайних случаях – в виде суицидальных мыслей или реальных попыток самоубийства. Сильная агрессия, направленная на самого себя, всегда сочетается с комплексом неполноценности и низкой самооценкой.
Стереотип поведения в фрустрирующей ситуации выражается в однообразии поведенческих реакций на одни и те же повторяющиеся раздражители. Фиксация означает своего рода «прикованность» к фрустратору, который поглощает все внимание, формирует потребность длительное время воспринимать, переживать и анализировать фрустрирующий раздражитель. Под воздействием повторяющихся фрустрирующих ситуаций человек вновь и вновь совершает одни и те же действия, хотя они уже потеряли свою адаптивность.
Наряду со стеническими проявлениями фрустрации существуют и астенические реакции на фрустрирующий раздражитель – депрессивные состояния. Особой формой проявления депрессии является состояние скованности и апатии, как бы временного оцепенения. Апатия только внешне пассивна: у лиц, реагирующих на фрустрацию апатией, могут протекать очень активные внутренние защитно-адаптивные как вербализованные, так и образные процессы, которые, в сущности, и сковывают внешнюю активность.
Регрессия психической активности и поведения предполагает возврат к примитивным формам реакции на стресс, характерных для ранних этапов онтогенетического развития психики. Фрустрированная личность бессознательно стремится вернуться к более раннему и с ее точки зрения безопасному периоду своей жизни. Регрессируя, она уходит от неприятной реальной ситуации к предшествующему периоду своей жизни, когда она находилась под защитой других людей. В этих случаях воспроизводятся старые приспособительные реакции (плач, различные эмоционально-импульсивные действия), которые в прошлом обеспечивали благополучное удовлетворение потребностей, но для разрешения актуальных проблем уже не являющиеся адекватными. Одной из известных форм регрессии, не нарушающей сколько-нибудь серьезно процесс адаптации, считается «болезнь домашнего очага»: когда личность сталкивается с трудными проблемами в новой для нее социальной среде, она часто предается мыслям о доме, где она всегда находила взаимопонимание и помощь.
В настоящее время принято различать две разновидности регрессии:
· ретрогрессивное поведение, когда человек ведет себя как ребенок для того, чтобы вновь получить ту любовь и ласку, которой он был окружен в детстве;
· примитивизацию, которая представляет собой детское поведение, являющееся просто более примитивной формой поведения, а не возвратом к прошлому, например, фрустрированный мужчина, всегда строго следивший за соблюдением социальных норм, в новой для него ситуации может ввязаться в драку, даже если в детстве такая форма поведения ему была не свойственна.
Еще одной разновидностью ответов на фрустрирующие обстоятельства является адаптивная активность воображения. В отечественной психологии существует точка зрения, согласно которой процессы мышления и воображения у индивида начинаются тогда, когда он оказывается в проблемной ситуации. Фантазия человека в качестве способа «бегства от фрустрации», является вполне нормальным психическим процессом, если, конечно, не доходит до патологического уровня, когда человек полностью отказывается от удовлетворения своих потребностей и осуществления целей в реальной жизни.
Очевидна связь фантазии с агрессией: те агрессивные импульсы, которые возникают у личности вследствие фрустрации, не находя прямого выражения в реальных действиях, стимулируют воображаемые агрессивные ситуации, в которых фрустрированная личность без особого труда освобождается от стрессоров и осуществляет свои желания, поскольку имеет возможность мысленно управлять всеми существенными условиями деятельности. Отвечать на воздействие фрустрирующей ситуации активностью фантазии означает по существу уход или бегство от стрессовой ситуации.
Состояние психической дезадаптации, связанной с фрустрацией и агрессивным поведением, может также зависеть от нестабильности самооценки, уровня тревожности, сформировавшегося комплекса неполноценности, которые подросток стремится компенсировать с помощью агрессивных действий.
|
|
|
