 |
Воспитательная роль учителя
|
|
|
|
В прежнее время в школе было два лагеря – учителя и дети. Эти два лагеря вели между собой непрестанную войну. У школьников врабатывалась своя этика. Считалось хорошо подсказать товарищу, написать для него сочинение, дать списать сделанную работу, поделиться с ним завтраком, сладким, покрыть всякую шалость, сделанную товарищем, считалось преступлением рассказать учителю что-либо о товарище – «донести»; вести беседу с учителем не на учебные темы называлось «подлизыванием» и т. д. и т. п. Особо сильна была эта этика в закрытых учебных заведениях, институтах, корпусах и пр. Чем строже был режим, тем теснее сплачивались ребята. Помню, с каким захватывающим интересом слушала я в детстве институтские похождения моей матери. Очень хорошая ученица, она имела «пониженный балл за поведение, но зато была любимицей класса. Стащить форшмак у классной дамы и накормить им голодных подруг, устроить бомбардировку двери «мочалки» (начальницы), не моргнув, выдержать крики и выговоры классной дамы – немки, не отвечать урока, потому что другие девочки не выучили его, взять на себя вину других – на это она была первой мастерицей.
Эта школьная этика была очень живуча. Я училась в гимназии, где учителя относились к нам как нельзя лучше, где никто на нас не кричал, где не было никаких наказаний, не было никаких отметок за поведение, дневников о нашем поведении, где были очень хорошие отношения с учителями, где учиться было очень интересно, и все же громадное большинство детей представляло собой особый лагерь: подсказывали, давали списывать задачи, устраивали полузабастовки, а в восьмом (в восьмом!), педагогическом классе, когда нам предложили наблюдать учениц младших классов и писать их характеристики, всем классом заявили директору (Александру Яковлевичу Герду), что мы не можем этого делать: это будет нарушение товарищества, мы не можем «выдавать» ребят. Писать характеристики согласны, но без упоминания фамилий. Педагогический совет согласился на это, не стал насиловать нашу ребячью совесть. Смешно это. 16–17-летние девушки – многие из которых прекрасно знали Тургенева, Л. Толстого, Гоголя, читали Белинского, Добролюбова, читали Гёте, Шиллера, Гейне и пр., писавшие сочинения в 40 страниц полуисследовательского характера, вроде «Мифических воззрений славян на природу по сказкам Афанасьева», – вдруг решили: нельзя начальству выдавать приготовишек. Ведь уж такое ребячество, которое на первый взгляд не заслуживало бы никакого внимания. А педагогический совет отнесся к делу серьезно и «уважил» просьбу. Может быть, потому, что в педагогический совет входили такие чуткие педагоги, как А. Я. Герд, начавший свою педагогическую карьеру с заведования колонией малолетних преступников, где он стал любимцем детей, или бывший народоволец, известный физик Я. И. Ковальский. Это был, во всяком случае, наглядный педагогический урок.
|
|
|
Учитель «строжится» – ребята организуются против него. Да и может ли быть иначе? Мне пришлось в этом году быть на одном учительском собрании в Замоскворецком районе, где был поставлен вопрос о хулиганстве ребят. И в первый раз в жизни я услышала, как на собрании открыто защищалось право педагогов наказывать ребят, говорилось о «шкале наказаний». И что меня особо поразило – это то, что подобного рода высказывания не вызвали глубокого возмущения присутствующих, не вызвали свиста, криков «долой»! Руководитель детдома «смело и открыто» высказывал свое мнение... Ребят, к сожалению, на этом собрании не было; они, вероятно, тоже сказали бы свое мнение.
|
|
|
Неужели у нас нет общественного педагогического мнения на этот счет? Неужели у нас не стыдятся таких взглядов?
Вопрос о личности учителя выдвигается такими выступлениями на первый план.
Может ли учитель, проповедующий «шкалу наказаний», иметь воспитательное влияние на ребят? Конечно, нет.
А между тем педагог-воспитатель страшно нужен школе.
Конечно, ребятам нужны не постоянные нравоучения, одергивания, не рассказы о добродетельных мальчиках и девочках, о «примерных» пионерах. Это только раздражает ребят.
Важно другое. Важно умение помочь ребятам налаживать дружную игру и работу, дружную жизнь, важна помощь тем, кто послабее, важно внимание к переживаниям детей, важно уважение к их труду, к их учебе, к их убеждениям, важен пример.
Учитель, который советует ребятам не курить, а сам курит, – плохой воспитатель. Плохой воспитатель тот, который учит ребят сдерживаться, а сам не сдерживается, учит ребят товариществу, а сам держится с ними не как товарищ, а как начальство.
Ребята чрезвычайно чутки ко всякой фальши, ко всякому лицемерию. Они прямолинейны и не терпят расхождения слов с делом.
Крупская Н.К. Об учителе. - М., 1960. - С. 141 - 144.
Мерило оценки педагога
1. Педагог должен быть общественником, близко принимать к сердцу задачи соцстроительства.
2. Должен знать свой предмет и его педагогическую специфику (особые задачи и "приемы, вытекающие из сущности предмета и его систематики).
3. Должен уметь сочетать учебную работу с работой воспитательной.
4. Должен знать группу, уровень ее знаний, лицо всей группы, ее сильные и слабые стороны, ее настроения, причины их; должен знать каждого ученика, условия, в которых он живет, его слабые и сильные стороны, должен уметь индивидуализировать в зависимости от этого подход к нему.
5. Учитель должен пользоваться у ребят большим авторитетом, пользоваться их доверием и уважением.
6. Должен знать основы научной организации труда, уметь организовать коллективную работу ребят, избегая обезлички, и уметь поднять соревнование на уровень соцсоревнования, помогающего укреплять коллектив.
7. Должен понимать задачи коммунистического воспитания, уметь проводить его на практике, уметь влиять на пионервожатых и превращать пионерорганизацию в подлинно передовой отряд учащихся.
|
|
|
8. Учитель должен владеть методикой обучения: уметь просто, живо, образно рассказать ребятам о том или ином факте или событии; уметь иллюстрировать рассказ яркими примерами, рисунками, опытами, показом на экскурсиях, методом трудовой проработки, – поставить тем самым занятия так, чтобы они заинтересовывали ученика; уметь задавать вопросы, выясняющие степень понимания и степень усвоения учащимися заданий; уметь уловить, что непонятно ученикам, и толково объяснить непонятное; уметь будить самодеятельность учащихся, давать задания, которые эту самодеятельность стимулируют; уметь правильно распределять задания между учащимися, чтобы у каждого учащегося было постоянное сознание своего роста; уметь учить ребят самостоятельной работе путем консультации и систематического контроля.
9. Учитель должен уметь подготовлять урок, выделяя самое существенное, беря второстепенное лишь для иллюстрации; методически продумывать его; уметь готовить к уроку группу, пробуждая – путем предварительных заданий ученикам прочесть известные вещи, понаблюдать известные явления – интерес их к данному вопросу.
10. Должен проводить проверку понимания учеником сообщенного материала; проверку усвоения материала; проверку прочности запоминания; проверку понимания учеником применения усвоенного материала на практике.
11. Должен уметь организовать внешкольную работу учащихся по данному предмету; постоянные и временные кружки; работы ребят, имеющие целью применять на практике усвоенные знания.
Крупская Н.К. Об учителе. - М., 1960. - С. 254-255.
В. Н. Сорока-Росинский
Детский дом
Детский дом рассматривается нами, сторонниками социально-трудового воспитания, как детская трудовая коммуна, где дети и воспитательский персонал составляют тесную группу содружественного творчества.
Конечно, наш детский дом в том виде, как он существует сейчас, нас далеко не удовлетворяет. И сейчас в нем еще много пережитков старого. На детском доме более чем на всяком другом учебно-воспитательном учреждении чувствуется, что это создание переходного времени. Многое, очень многое нужно в детском доме изменить для того, чтобы он мог с полным правом носить название учреждения социально-трудового.
|
|
|
Сейчас его казарменного типа дортуары, где в одной комнате спят порой 20–30 детей, в лучшем случае 10 –15 человек, отсутствие достаточного количества комнат для свободного творчества отдельных детей, конечно, налагают определенный отпечаток на детскую психику и на детское развитие. Общение всей детской массы, хотя и разбитой на группы в 25 – 30 человек, в течение всего дня и всего вечера, невозможность уединиться, труд и отдых в беспрерывном сообществе других детей – все это, безусловно, утомляет и принижает творческую способность каждого отдельного ребенка. <...>
Как же мы себе мыслим будущий детский дом? Что для нас совершенно бесспорно – это первое: будущий детский дом не будет иметь спален-казарм, и второе: будущий детский дом будет представлять помимо общих зал и помещений отдельные уголки и уголочки, где каждый ребенок согласно своим вкусам и наклонностям создаст для себя уголочек творчества и отдохновения. <...>
<...> Для полного слияния работ школы и детского дома и единого педагогического воздействия необходимо установить тесную организационную связь детского дома и школы. При установлении распорядка дня в детских домах план этот должен обсуждаться на совместном заседании педагогического совета детского дома и школы.
В педагогических советах школы должны принимать активное участие воспитатели детских домов; также необходимо вхождение в педагогический совет детского дома представителя от педагогического совета школы.
Совместная работа педагогического совета школы и детского дома не только желательна, но и необходима. Иначе работа детского дома не может правильно идти. <...>
<...> Так как школа должна быть открыта на весь день и заполнить весь день ребенка, удовлетворяя полностью все его потребности, то детский дом является домом, куда ребенок приходит отдохнуть от шумной жизни, которую он проводит в школе. Здесь он может сосредоточиться, продумать весь свой день. Таким образом, детский дом или детское общежитие для старшего возраста является местом отдыха и ночлега. Вопросы питания в будущем также всецело будут принадлежать школе. <...>
<...> 11 января с. г. на экстренном заседании коллегии сектора социального воспитания с участием специалистов был подвергнут обсуждению возрос об изъятии трудновоспитуемых детей из детских домов и школ нормального типа и о создании в губернском масштабе сети специальных учреждений для таких детей. <...>
|
|
|
Это дети, которые по особенностям своего душевного склада не могут ужиться спокойно в рамках школы обычного типа. Переживаемое нами бурное время отпечаталось на их психике, сделав ее повышенно возбудимой и увеличив ее активность до степени, совершенно иногда неприемлемой при тех условиях, в которых ныне приходится вести преподавание и воспитание в большинстве из школ.
Такие дети, будучи часто очень талантливыми и способными импонировать своим товарищам, могут сорвать занятия с целым классом: буйные, невыдержанные, иногда страшно запущенные в педагогическом отношении, нервные и очень легко заражающие своими настроениями товарищей, они легко превращаются в вожаков, ведут за собой класс и создают в нем такое стадное настроение, при котором не может быть и речи о сколько-нибудь планомерном обучении и воспитании.
Таких детей – бунтарей по натуре, буянов и истериков старая школа просто выбрасывала за борт, не заботясь об их дальнейшей участи и совершенно не смущаясь тем обстоятельством, что из этих-то отброшенных детей и выходили впоследствии очень талантливые люди и вырабатывались яркие индивидуальности.
Но в нашей новой школе эти дети должны стать предметом особенно тщательного попечения, ведь, может быть, это именно дети того будущего, к которому мы стремимся, которое мы лишь неясно чувствуем; ведь, может быть, тот самый факт, что эти дети никак не могут уместиться в рамках нашей школы, говорит лишь о том, что они это будущее отражают уже на своей психике, уже воспринимают его своими нервами, чуют его гораздо лучше нас своей тонкой детской интуицией – ведь нередко устами младенцев гласит сама истина.
Для таких детей нужна особая школа, нужны особые методы воспитания, способные дать надлежащий выход той буйной беспокойной энергии, которой полны эти дети.
Подобные школы индивидуально-социального воспитания для трудновоспитуемых детей должны быть созданы в каждом районе Петербурга, и ныне организация таких школ поручается секции индивидуально-социального воспитания при Петербургском отделе народного образования.
Для разработки вопросов о типе таких школ, о постановке в них воспитания и обучения, об управлении ими и об отношении их к школам обычного типа, а также к школам для дефективных детей создается особая комиссия, в состав которой войдут специалисты по детской психологии и по воспитанию морально дефективных и педагогически запущенных детей, а также представители Петербургского наробраза и педагоги школ обычного типа.
В настоящее время Петербург располагает лишь двумя учреждениями индивидуально-социального воспитания – институтом индивидуально-социального воспитания и недавно открытой школой имени Достоевского. Кроме того, уже готовы к открытию еще три детских дома-школы для трудновоспитуемых.
Сорока-Росинский В.Н. Педагогические сочинения. – М., 1991.-С. 136-138.
С. Т. Шацкий
|
|
|
