АРТИКУЛ 1. О свободном выборе вряду земского судей, подсудков и писарей в каждой земле и повете.

Что предок наш славной памяти, король его милость и великий князь литовский, Сигизмунд Август, выдавая к пользованию жителям этого государства Великого княжества Литовского, этот статут общего земского права через них же самих, из старого их статута и из иных разных прав христианских поправленный, между иными вольностями, свободами и порядками, в нем описанными, еще к расширению большей вольности и достижению скорой справедливости, соизволил им при общем на то всех сословий согласии и разрешении, как верным подданным своим, а людям издавна свободным, благородным и добросовестным, того уделить и позволить, чтобы для руководства и отправления справедливости людской на место государево, судьи земские, то есть судья, подсудок и писарь, в каждой земле и повете согласно разграничению, расписанию и порядку около того сделанному были свободно избираемы, которые бы всякие дела, тому суду земскому подлежащие, рассматривали, как то им привилеями его королевской милости в Бельске и в Вильне на тот статут выданными, достаточно закреплено и утверждено к в этом статуте описано. Где ж и мы, Стефан, Божьею милостью, король польский и великий князь литовский, приходя на государение в то Великое княжество Литовское, под тем то статутом, и в том же указанном порядке судов жителей здешнего государства нашли и застали, и теперь они то употребляют. А чтобы, то им на будущее вечное время ненарушаемо продолжалось, как то себе привилеями и тем же статутом и ранее имели закрепленным, так и теперь желаем то иметь и устанавливаем, если бы когда который из врядников тех земских судья, подсудок или писарь умер, тогда другие врядники, оставшиеся в живых, должны нам, государю, о том своим письмом дать знать о том, тогда если бы мы были в здешнем государстве нашем Великом княжестве Литовском, а если бы то случилось в наше отсутствие в этом государстве, тогда о том следует дать знать воеводе, а в земле Жомоитской старосте жомоитскому, а при отсутствии воеводы или старосты, то каштелянам той земли. А по такому сообщению, должны мы, государь, листом нашим без всякого промедления, а в наше отсутствие должен воевода либо каштелян письмом своим старосте поветовому, врядникам земским и шляхте того повета, а староста жомоитский или также каштелян тиунам, шляхте и всякого состояния той земли Жомоитской жителям также своим листом назначить время для съезда, прислав такой лист в тот повет, во вряд замковый перед сроком, на то назначенным, за четыре недели. И тот лист должен быть везде в том повете зачитан и оглашен тем порядком, как и о иных листах наших сеймовых или военных выше описано в разделе третьем. На который срок съехавшись все шляхтичи того повета, от высшего до низшего состояния в замок либо наш двор и там те, которые на те выборы на назначенный день съедутся, сколько их будет, уже неприбывших не ожидая, должны на место того умершего врядника из своей среды четырех особ шляхтичей, людей добрых, набожных, добродетельных, достойных, знающих право, умеющих писать, уроженцев этого государства Великого княжества и в этом повете, не новых поселенцев, избрать и нам, государю, имена тех лиц избранных письменно за своими печатями сообщить. А мы с тех четырех одного, который нам приглянется и понравится, выберем на место того умершего врядника, не откладывая установим и привилеем нашим на тот вряд пожизненно либо до повышения с милости нашей на иную какую высшую должность или достоинство должны его утвердить. А где бы на судейство подсудка, или писаря, либо по уходе подсудка на подсудство писаря избрали, тогда к подсудку или писарю уже иных кандидатов не надо будет добавлять, только на место подсудка, или писаря должны там же, сразу на том съезде таковых же, как выше описано, четырех лиц избрать и нам имена их письменно за печатями своими сообщить. А мы среди них одного которого тем же порядком, как выше изложено, на такой вряд назначим и утвердим. А кому из тех избранных те вряды земские дадим, те врядники потом на первых сессиях судебных будут обязаны сначала там на месте судебном перед воеводою или каштеляном, а где воеводы и каштеляна нет, то перед старостою судебным и маршалком того повета при собрании шляхты. А где бы воевода, каштелян, староста и маршалок не прибыл, тогда при иных врядниках земских и при собрании шляхты, которые в то время на тех сессиях будут, принести присягу на те вряды свои. Только потом врядами своими владеть и распоряжаться и так должны уже на вечные времена в поветах по выборам указанных врядников нести обязанность и вести себя. А присяга судьи и подсудка должна быть теми словами: «Я, Н., присягаю господу Богу всемогущему в Троице единому, что в том повете Н. согласно Богу справедливо и в соответствии с правом сего статута, данного Великому княжеству Литовскому, в соответствии с жалобой и возражением сторон, а не следуя своим сведениям, ничего ни добавляя и не отвергая, буду судить, объяснения и записи принимать, не давая поблажки высоким и низшим сословиям, не взирая на имеющих достопочтенные звания и должности, на богатого и на бедного, на приятеля, кровного, сбереженного, ни на неприятеля, на местного, ни на гостя не глядя, не с дружбы, не с ссоры, не со страха, не за посулы и дары, ни надеясь на дары потом, и какого вознаграждения и не советуя стороне, ни боясь наказания, мести и угроз, но самого Бога и его святую справедливость, и право общее и совесть свою перед глазами имея, так сроков никогда не затягивая, кроме великой правдивой тяжелой болезни, а как на том справедливо присягаю, так мне, Боже, помоги. А если бы несправедливо — Боже, меня убей». А писарь земский должен по-русски буквами и словами русскими все документы, выписки и позвы писати, а не иным языком и словами. А присягнуть должен на вряд свой писарский теми словами. «Я, Н., присягаю господу Богу, в Троице единому на том, что справедливо, согласно Богу и того права писаного и согласно показаниям и спорам сторон, ничего не добавляя и не опуская, буду записывать и советовать судье и подсудку, верно и справедливо согласно объяснениям сторон и споров на суде, высказывания и обсуждения судебные и судебные решения буду вписывать, и стеречь и присматривать, чтобы согласно этой моей присяге справедливо были вписаны. А с книг первых если кто выписки либо копии какие будет требовать, также их справедливо и верно, как в книгах записано будет, с ведома судьи и подсудка буду выдавать, не взирая на высокие и низшие сословия, на занимающих достоинства, на богатого и убогого, на приятеля кровного и сбереженного, а ни на неприятеля, на местного, ни на гостя, не с приязни, не с ссоры, не со страха, не за посулы и дары, не боясь наказания, мести и угроз, не ожидая награды, но самого Бога и его святую справедливость и право общее перед глазами имея и совесть свою хорошо набожно осуществляя. Так мне, Боже, помоги, а если несправедливо — Боже, меня убей».