Революция на книжной полке. Вишневый сад. Долгосрочный кредит природы
РЕВОЛЮЦИЯ НА КНИЖНОЙ ПОЛКЕ
Дом, где разбиваются сердца, был близко знаком с революционными идеями- на бумаге. Его обитатели стремились быть передовыми и свободомыслящими ипочти никогда не ходили в церковь и не соблюдали воскресного дня, разве чтов виде забавы в конце недели. Приезжая в Дом, чтобы остаться там с пятницыпо вторник, на полке в своей спальне вы находили книги не только поэтов ипрозаиков, но также и революционных биологов и даже экономистов. Безнескольких пьес - моих и м-ра Гренвилл-Баркера, без нескольких повестей м-раГ. Дж. Уэллса, м-ра Арнолда Беннета и м-ра Джона Голсуорси - Дом не был быпередовым. Из поэтов вы могли найти там Блейка, а рядом с ним Бергсона, Батлера, Скотта Холдейна, стихи Мередита и Томаса Харди и, вообще говоря, все литературные пособия, нужные для формирования сознания настоящегосовременного социалиста и творческого эволюциониста. Забавно было провестивоскресенье, просматривая эти книги, а в понедельник утрем читать в газете, как страну едва не довели до анархии, потому что новый министр внутреннихдел или начальник полиции (его прабабушка не стала бы тут и оправдываться)отказался " признать" какой-нибудь могущественный профсоюз, совсем так, какесли бы гондола отказалась признать лайнер водоизмещением в 20000 тонн. Короче говоря, власть и культура жили врозь. Варвары не толькобуквально сидели в седле, но сидели они и на министерской скамье в палатеобщин, и некому было исправлять их невероятное невежество в областисовременной мысли и политической науки, кроме выскочек из счетных контор, занятых не столько своим образованием, сколько своими карманами. Однако и теи другие знали, как обходиться и с деньгами, и с людьми, то есть умелисобирать одни и использовать других; и хотя это столь же неприятное умение, как и умение средневекового разбойного барона, оно позволяло людямпо-старому управлять имением или предприятием без надлежащего пониманиядела, совсем так, как торговцы с Бонд-стрит и домашние слуги поддерживаютжизнь модного общества, вовсе не изучая социологии.
ВИШНЕВЫЙ САД
Люди из Дома, где разбиваются сердца, не могли, да и не хотелизаниматься ничем подобным. Набив свои головы предчувствиями м-ра Г. Дж. Уэллса - в то время как в головах наших тогдашних правителей не держалисьдаже предчувствия Эразма или сэра Томаса Мора, - они отказывались оттягостной работы политиков, а если бы вдруг и согласились на нее, вероятно, делали бы ее очень плохо. Им и не позволяли вмешиваться, потому что в те дни" всеобщего голосования", только оказавшись по случайности наследственнымпэром, мог кто-либо, обремененный солидным культурным снаряжением, попасть впарламент. Но если бы им и было позволено вмешиваться, привычка жить впустоте сделала бы их беспомощными и неумелыми в общественной деятельности. И в частной-то жизни они нередко проматывали наследство, как герои" Вишневого сада". Даже теми, кто жил по средствам, в действительностируководили их поверенные по делам или агенты, ибо господа не умели управлятьимением или вести предприятие, если их все время не подталкивали другие, кому пришлось самим решать задачу: либо выучиться делу, либо умереть сголоду. От так называемой демократии при таких обстоятельствах нельзя былоожидать какой-либо помощи. Говорят, каждый народ имеет то правительство, которого заслуживает. Вернее было бы сказать, что каждое правительство имееттех избирателей, которых заслуживает, потому что ораторы с министерскойскамьи по своей воле могут просветить или развратить наивных избирателей. Таким образом, наша демократия вращается в порочном круге очереднойпорядочности и непорядочности.
ДОЛГОСРОЧНЫЙ КРЕДИТ ПРИРОДЫ
У Природы способ справляться с нездоровыми условиями, к несчастью, нетакой, какой заставляет нас придерживаться гигиенической платежеспособностина основании наличных средств. Природа деморализует нас долгосрочнымкредитом и опрометчивыми выдачами сверх положенного и вдруг огорошиваемжестоким банкротством. Возьмем, например, обыкновенную санитарию в домах. Целое поколение горожан может полностью и самым возмутительным образомпренебрегать ею если не абсолютно безнаказанно, то, во всяком случае, безвредных последствий, которых можно было бы ожидать в результате такихдействий. В больнице два поколения студентов-медиков могут мириться с грязьюи небрежностью, а выйдя из нее, заниматься обычной практикой ираспространять теории, будто свежий воздух - просто причуда, а санитария -жульничество, установленное ради корысти водопроводчиков. Затем Природавнезапно начинает мстить. Она поражает город заразой, а больницу - эпидемиейгоспитальной гангрены и крушит насмерть направо и налево, пока невиннаямолодежь не расплатится сполна за грехи старших, и тогда счет выравнивается. А потом Природа засыпает снова и отпускает новый долгосрочный кредит с темже результатом. Вот как раз это и произошло в нашей политической гигиене. В мое времяправительство и избиратели так же беззаботно пренебрегали политическойнаукой, как Лондон пренебрегая элементарной гигиеной во времена КарлаВторого. Дипломатия в международных сношениях - всегда ребячески беззаконноедело, дело семейных распрей, коммерческого и территориального разбоя иапатии псевдодобродушия, происходящей от. лености, перемежающейсяспазматическими приступами яростной деятельности, вызываемой страхом. Но нанаших островах мы кое-как выпутывались. Природа отпустила нам кредит наболее долгий срок, чем Франции, Германии или России. Британским столетнимстарикам, умиравшим у себя в постели в 1914 году, жуткая необходимостьпрятаться в лондонском метро от вражеских бомб казалась более отдаленной ифантастичной, чем страх перед появлением колонии кобр и гремучих змей вкенсингтонских садах. В своих пророческих сочинениях Чарлз Диккенспредостерегал нас против многих бедствий, которые с тех пор уже постиглинас, но быть убитым чужестранным врагом на пороге собственного дома - там отаком бедствии не было и помину. Природа отпустила нам весьма долгосрочныйкредит, и мы злоупотребляли им в крайней степени. Но когда она наконецпоразила нас, она поразила нас с лихвой: четыре года она косила нашихпервенцев и насылала на нас бедствия, какие не снились Египту. Их можно былопредотвратить, как великую лондонскую чуму, и они случились лишь потому, чтоне были предотвращены. Их не искупила наша победа в войне. Земля до сих порвспухает от мертвых тел победителей.
Воспользуйтесь поиском по сайту:
