 |
Кого видели моя мать и сестра?
|
|
|
|
Раньше Троицын день[15] был известен на Украине, а также на значительной территории Руси, как день, когда с особой силой проявляется окружающий нас невидимый мир. В некоторых местностях так и звали его – Русалочный день. Это понятно – в это время вся Природа наполнена силами жизни, все цветет, наливается, размножается, благоухает и радуется бытию. Как никогда, в это время с особой силой ощущается в Природе любовь, напоминающая о единстве всего сущего, зовущая всех к сближению, слиянию. Может быть, именно этот зов заставляет обычно невидимых нами собратьев и сестер появляться на краткий миг, чтоб улыбнуться нам и исчезнуть.
Так рассказывал мне старый друг, с которым мы потом проработали несколько лет.
«Мою мать, когда она была девушкой, высватали в соседнюю деревню, верст за шесть от родного села. Как-то в праздничный день захотелось ей навестить родителей.
Я в то время еще пешком под стол не мог ходить – совсем маленький был. Меня мать на руки взяла, а сестренку – под руку, и пошли.
Как стали подходить к родному селу, вспомнила мать, что незачем по большаку идти и потом сворачивать на деревенскую улицу, когда можно знакомой тропой отсюда пройти, затем межами промеж нив прямо к задворкам и огороду родной хаты.
Свернули и пошли.
День был погожий. Солнышко блестит, ветерок по нивам волнами катится. Ну, цветочки там и все прочее благоухают. И как рассказала мне потом мать, хорошо, радостно было у нее на душе. И тут она заметила, что не одна она с детьми идет, – три девушки неподалеку тоже в том же направлении движутся. Рубахи на них белые, вышитые. В волосах цветочки, как было в обычае у украинских девушек того времени. Сами веселые, улыбчивые: приплясывают, с места на место перебегают. Только одну странность стала у них замечать мать: от них – ни звука!
|
|
|
И трава под ногами, и стебли покрупнее не шуршат о подол рубахи, когда проходят они, и даже как бы не сгибаются цветочки под ногами. И стала она над этим задумываться, но не успела что-либо надумать, как завидела свою мать на огороде. И она в радостях, чуть ли не бегом, пустилась к матери, чтоб скорее обнять родную. Обнялись, расцеловались. И тут бабушка спрашивает мою мать:
– Как же ты, доченька, не побоялась идти этой тропой?
– А чего же мне бояться?
– Да ведь сегодня Троицын день!
Тут моя мама ахнула и чуть в обморок не упала со страху. Она поняла, что те девушки были не из плоти и крови, а русалки.
Свое повествование мой старый друг закончил следующими словами:
– Рассказ об этом случае с моей матерью в той интеллигентской среде, где мне пришлось вращаться и работать почти всю жизнь, восторга ни в ком не вызывал, а только пожимание плечами и переглядывание друг с другом. А один сердобольный приятель шепотом на ухо сказал, что нынешние ученые все такие рассказы считают суевериями, баснями, выдумками, и поэтому лучше о таких вещах не говорить.
А я так думаю – если уж ученые так хорошо знают, то пусть мне объяснят, кого видели моя мать и сестра.
У них, ученых, для таких объяснений всегда припасено одно слово, на которое все и валят, – галлюцинация [16].
Но тогда я им скажу, что они сами для меня тоже галлюцинация».
г. Балхаш,
17.11.80 г.
Мазуренхо.
Случай из моей жизни
В августе прошлого года по семейным обстоятельствам я переехала на другую квартиру. Сделала сама ремонт. Думала, что все в порядке, но не тут-то было. Стали происходить странные явления: когда я возвращалась домой, то иногда не могла открыть замок своей квартиры. Сосед свободно открывал, сын открывал, а я не могла. Сын поставил новый замок.
|
|
|
Чудеса продолжались. Когда я смотрела телевизор, то иногда он как бы сам собой переключался с одного канала на другой.
Но самое интересное произошло однажды утром. Проснулась с режущими болями в горле (как будто бритвой режут). Я врач. Посмотрела горло – все в порядке: зев чистый. Стала глотать – боли совершенно нет, а резь держится (она не проходила около двух дней).
В моей комнате есть любимый уголок, где я провожу все свое время: читаю разную литературу, составляю схемы и различные рекомендации для лечения больных. Все это делаю с большой любовью. И вдруг мной овладела апатия: мне ничего не хочется делать, а когда я подхожу к рабочему столу, то появляется такое ощущение, что меня кто-то силой от него уводит. Мне это показалось странным, я решила, что стала ленивой (хотя без дела не оставалась – занималась другой работой).
И вот однажды, случайно, я услышала разговор двух женщин. Одна из них говорит: «Пошла на старую квартиру и привела домового[17] домой, и все явления прекратились».
Я последовала ее примеру. Пришла на свою старую квартиру и говорю: «Домовой, милый мой, пошли домой». Пришли мы с ним домой. И через три дня все странности в моей квартире прекратились. Вновь появилась любовь к своему делу, по-прежнему работаю и читаю свои любимые книги. Первое время я как бы чувствовала его рядом, даже, казалось, что когда я возвращаюсь домой, он ласково встречает меня, и оба довольны.
г. Челябинск,
август-сентябрь 1988 г., Т. А. П-ка.
* * *
Будет ошибкой думать, что повествования о домовых присущи только русскому фольклору. Они встречаются и у других народов. В этом отношении интересен случай, описанный в книге Синнетта «Тайны природы»[18].
Место действия – Индия. Время – годы владычества англичан. Англичанин, владелец крупной усадьбы с садом и различными приусадебными постройками, обратил внимание, что в отчетах по расходам представляемых ему домоправителем, каждый месяц появляется запись, указывающая на весьма скромную сумму, истраченную на подношение духу дома, другими словами – домовому. Найдя такие подношения абсурдными и противоречащими здравому рассудку, англичанин категорически запретил выделять на них деньги.
|
|
|
Домоправитель выполнил волю хозяина, но с того дня в доме стали происходить странные вещи: раздавались какие-то звучания (раньше их не было), один за другим стали происходить неприятные события, поломки и даже несчастные случаи с людьми. Эти события приняли такой размах, что все обитатели дома (в том числе и сам хозяин) пришли к убеждению, что эти явления – месть духа дома.
Тогда хозяин приказал возобновить ему подношение, и с того момента все странности и несчастные случаи в доме прекратились.
г. Змеиногорск,
20.04.89 г.
Граница вероятного
Когда меня после долгого пребывания в камере-одиночке, сопровождавшегося томительными ночными допросами, конвоир втолкнул в новое помещение, оно показалось мне курортом. Это была большая светлая комната, в которой пребывали человек 15 заключенных, которые встретили меня весьма дружелюбно и предложили положить мой сидор (вещевой мешок) в общее хранилище, а меня самого просили рассказать, за что я арестован.
Мне сообщили, что по традиции, установившейся в этой камере, новоприбывший, когда все лягут спать, должен рассказать какую-нибудь занимательную историю из своей жизни, а если таковой нет, то придумать. Я выполнил это условие с большим успехом. Более того, на следующий день, когда никто новенький не прибыл, я вновь предложил свои услуги рассказчика, и так всякий раз, когда новоприбывших не было или когда им нечего было рассказывать. По постановлению общего собрания за такой труд мне полагалась лишняя порция тюремной баланды.
Такова была обстановка, когда к нам в один день втолкнули нового арестанта. Это был человек лет пятидесяти, одетый в поношенную, но очень добротную одежду, весьма соответствующую образу жизни заключенного. Его появление произвело на нас неприятное впечатление, так как он наотрез отказался сообщить, за что был арестован. Он вообще отказался рассказывать что-либо о себе и устранился таким образом от остального общества и молчаливо сидел в стороне. Когда пришла пора ложиться спать, от него потребовали занимательной истории из его жизни. Тогда он вдруг оживился и сказал, что расскажет действительный случай из собственной жизни, но такой, что никто ему не поверит.
|
|
|
– На Украине это было, я и мой отец (мне было тогда лет 16) работали на прокладке железной дороги. Мой отец был десятником, а я у него вроде адъютанта по разным поручениям. Было лето. Отец послал меня отнести белье рабочих в ближайшее село для стирки.
В селе мне попалась вдова, которая охотно приняла заказ на стирку. Когда сговорились о цене и обо всем прочем, вдова пригласила пить вместе с ней и дочерью чай. Я не отказался, сели за самовар. Пьем. И тут я увидел висящий на стене расшитый странным узором пояс. Я заинтересовался его странным видом. Вместо объяснения, мне предложили примерить его на себе, в этом охотно мне помогала дочка. Потом я увидел, что она, глядя на меня, старается удержаться от смеха.
Я взглянул на себя и обомлел: я перестал быть человеком и превратился в волка с серой шерстью на теле и с когтистыми лапами вместо рук. Мало того, мышление мое изменилось и стало волчьим. Сидеть за чайным столом в комнате противоречило моей волчьей натуре, мне нужны были лес и простор полей. Окно комнаты было открыто, и я выпрыгнул в него во двор, а потом через огороды в поле и помчался в чернеющий вдали лес. Я сознавал, что стал тем, что в народе называют волколаком, то есть оборотнем. Я ломал голову, как избавиться от угнетающего меня положения, но ничего не мог придумать. Через какое-то время я встретил другого такого же «волка», как я сам. Мы дружески обсудили ситуацию. Нас обоих стал мучить голод, и мы составили план, как утащить овцу из деревенского стада и насытиться, но у пастуха оказались очень бдительные собаки.
Прошла ночь. Мой товарищ решил продолжить охоту в одиночку и покинул меня. За это время голод стал еще мучительнее, и я решился на отчаянный шаг: пойти в деревню, стащить там что-нибудь съестного. Стояла страда. Население почти целиком находилось на сенокосе. Деревня полностью была безлюдной, когда я мчался по улице, и вскоре мне удалось проникнуть в незапертую избу, где на столе лежали каравай хлеба и прочая снедь. Я набросился на них с чисто волчьим аппетитом, но не успел полностью насытиться, как услышал приближающиеся на улице голоса. Я бросился вон во двор, а оттуда, перепрыгнув через забор, побежал дальше к лесу. Но, к неописуемой моей радости, увидал, что я по-прежнему человек и мне незачем бежать.
А превращение это объяснить просто: в заборе, через который я прыгнул, был торчащий, как мизинец, сучок. Во время моего прыжка колдовской узорчатый пояс зацепился за этот сучок, и я выскользнул из него, и чары его прекратились. Так я опять стал человеком...
|
|
|
Рассказчик замолчал. Молчали и мы – слушатели. Это молчание у многих продолжалась долго, потом перешло в сон. Некоторые же высказали несколько недобрых замечаний по поводу рассказчика: повествование не вызвало того чувства удовлетворения, которым обычно сопровождается хороший рассказ о чудесном. В чем же дело?
Есть граница, за которой самый маловероятный рассказ о чудесном принимается с верою, но, перешагнув эту границу, становится противным разуму и отрицается. Превращение человека в волка перешагнуло эту границу и сделало рассказ неприятным и неприемлемым. Этот рассказ не сблизил рассказчика с аудиторией, а, наоборот, как бы усилил отчуждение. Некоторые даже стали называть его волком. И хорошо, что через несколько дней его перевели в другую камеру.
На днях мы закончили читать книгу «Мифологические рассказы русского населения Восточной Сибири». В ней приведены описания 444 удивительных случаев. Описания представляют записи рассказов конкретных людей, имена рассказчиков и название местностей приведены в книге. Почти во всех случаях их рассказы можно назвать показаниями живых свидетелей, и, следовательно, они заслуживают доверия. Я был весьма удивлен, когда в этой книге встретил рассказ о человеке, превратившемся в волка, а потом снова ставшем человеком.
Приводим его полностью.
370.... Там за Хребтом больше вот этих чудес творилось, чем у нас. Там то люди такие, то ли че?! И вот с Запада приезжали в тридцать пятом году, вербованные. Разговоришься – рассказывают. (...) Это Глаша рассказывала.
Дедушка у ей, когда армию служил, (царско еще было время-то, он у нас здесь, на Востоке, служил), и с армии домой не вернулся на Запад. Здесь женился, дети пошли, потом внуки, состарился, так здесь и умер. (Они жили в Мирсаново.)
И вот, говорю, я уже больша была:
– Дядька, пошто ты никогда не съездишь погостить на родину?
– А ну, внученька, делать нечего.
А вот уж правда или неправда?.. Друг будто бы дедушкин любил, значит, девчонку, а родителям она была не нужна. Родители сватали из другого дома за его невесту: те богаты были. Но у ей каки-то недостатки, как вроде уродлива была та девчонка. А он хороший парень, но он бедный был. А вот потому и хотели родители разбогатеть, что больше приданого будет. Он все же никак не согласился, не согласился на ней жениться, мол, не нужно мне ваше приданое и все такое. И ушел из дому. Ушел из дому в работники. Договорился с девчонкой-то: мол, буду работать, где-нибудь все равно заработаю и тебя потом возьму. И его превратили в волка, вот эти богаты-то. И вот он ходил: летом в лесу живет, а зимой, гыт, приходил на завалинку. Лягет и лежит. Ну, волк и волк, обыкновенный волк! И вот мать его кормила зимой. Она знала! И вот на сколько лет его заэтовали, он столько лет проходил волком, а потом стал человеком. (Это вот как сказка-то «Аленький цветочек-то» есть, точно. Но это правда было. Вот если Глаша врет, то и я вру.)
И дедушка-то поэтому туда и не вернулся. Говорит:
– Нет. А меня така же судьба ждала, как моего дружка. А теперь куда я поеду? Я уж старик, все у меня здесь: и дети, и внуки. Здесь умирать буду, здесь как вроде втора родина. А когда в молодости был, я туда боялся глаз показать: меня, гыт, ждала его судьба...[19]
Гуляют... вещи
Вы уже знаете, что предметы могут передвигаться мыслью или психической энергией. Спросят невежды – почему не всем и не всегда подвластна огненная энергия мысли?
«Мир Огненный», ч. 3, § 501.
Что вещи могут внезапно приобрести способность двигаться – об этом я впервые прочел в тоненькой книжке, изданной до революции. В ней описывались странные события, происходившие в доме этапного коменданта (в книжечке указывался его точный адрес). После отправки одной из очередных партий арестантов в его доме вещи сами стали время от времени передвигаться по воздуху с одного места на другое. Например, ножницы с комода самостоятельно перелетали на стол, а один раз горстка горячих углей из печки перенеслась в спальню под кровать и подожгла матрац...
Второй раз я слышал о подобном явлении из уст почтенного коммерсанта, торговавшего на одной из станций Китайской Восточной железной дороги, – это были или ст. Хайлар, или ст. Маньчжурия. Он рассказал о русской девушке, нанимающейся в прислуги. Она обладала странной способностью – стоило ей рассердиться, как некоторые вещи приходили в движение: горшок с кухонной полки сам перескакивал на стол; засунутые в печку поленья дров с грохотом вылетали на пол... Из-за этого хозяева опасались нанимать ее в услужение.
В третий раз мне об этом рассказал сам очевидец, тихий, спокойный и ласковый крестьянин из Херсонской области, с которым я несколько лет провел вместе на Полярном Круге.
В деревне, где родился и проживал рассказчик, один крестьянин чем-то прогневал колдуна из соседнего села. С тех пор вещи крестьянина стали сами приходить в движение не только в избе, но и во дворе. Иногда люди собирались по вечерам у ворот этого хозяина поглазеть как на цирк, что будет твориться во дворе.
Сам рассказчик был дружен с сыном этого крестьянина. Однажды в воскресный вечер он играл в карты у своего приятеля. В комнате, кроме их двоих, никого не было. Вдруг тяжелый медный самовар, до сей поры спокойно стоявший в специальной нише, устроенной в стенке печки, «вышел» оттуда и, описав изогнутую траекторию, плавно опустился перед играющими.
Хотя подобные явления стали привычными для обитателей дома, но все же они неприятно действовали на нервы, а главное – порождали нежелательную известность... Хозяин решил покончить со всем этим и, так как считал, что во всем этом были виноваты «черти», пригласил священника. Тот отслужил в доме молебен. По окончании этого «мероприятия» священника пригласили за уставленный добрым вином и едою стол, который был накрыт во дворе под развесистым деревом. Только священник и хозяин успели «пропустить по маленькой», как произошло нечто неожиданное: откуда-то в конце двора появилась отрезанная с копытами баранья нога; неторопливо, мелкими шажками, точно ею орудовал живой, но невидимый баран, она медленно «шла» к накрытому столу. В этой «акции» скрывалось явное издевательство над только что совершенным молебном – подчеркивалась его «неэффективность»... Во всяком случае, так понял происходящее священник и, сделав отсюда соответствующие выводы, пустился наутек...
Сделал выводы и хозяин дома. Вооружившись бутылкою водки, он поехал к колдуну мириться. Тот проявил покладистость, они выпили, потолковали об урожае, и после этого вещи перестали «ходить».
* * *
Очевидец рассказал мне, что его знакомый – не колдун и не маг, а самый обыкновенный человек, притом любящий выпить, – в присутствии ряда зрителей проделывал следующее.
Перед ним ставили на стол налитую рюмку вина, исполнитель психического фокуса стоял «руки по швам» и сосредоточенно смотрел на нее. Через некоторое время рюмка сама медленно поднималась в воздух, точно ее несла живая невидимая рука, и опрокидывалась в рот «мага».
Как это осуществляется? «Не одним только способом можно убить кота» – говорит английская пословица; так и тут способы могут быть разные. Самый простой из них – экстериоризация астральной руки, другими словами – выделение руки тонкого (душевного или астрального) тела из телесной руки. Оставляя плотскую руку висящей «по швам», «маг» мысленно действует невидимой астральной рукой точно так же, как действовал бы плотской рукой. Такую способность можно выработать длительными, специально существующими для этой цели упражнениями. Возможно и привлечение к таким деяниям существа определенной категории из разнообразного населения невидимого физическому зрению мира.
В качестве иллюстрации к сказанному привожу пример из огромного научного труда Е. П. Блаватской «Разоблаченная Изида».
На базаре в Индии выступал фокусник, буквально творящий чудеса. Присутствующий при этом миссионер-европеец обвинил фокусника в том, что свои чудеса он творит с помощью Дьявола и что он сам – слуга Дьявола. Такое заявление чрезвычайно возмутило фокусника. Он назвал миссионера лжецом и пояснил, что помогающий ему дух его раб и уже несколько сотен лет служит его семье.
Что это было?
Я только закончил институт и перед тем, как поехать молодым инженером на место назначения, приехал домой в деревню к родителям. Так сложилась обстановка, что не был я у них лет пять. Ну, конечно, радость... Родственники набежали... Многое изменилось...
Пожил денька два. Как-то иду по улице, и тут мне навстречу дядя. А жил он в другом конце деревни и был, как у нас говорят, «непутевый человек», сильно пил, и поговаривали, что он с нечистой силой знается. Как я его увидел, мне та нечистая сила и припомнилась. А дядя уже подходит ко мне, здоровается и говорит:
– Вот что, Сеня, ты что хошь делай, а пол-литра мне поставь – опохмелиться хочу, умираю... А я, даже не подумав, как-то сразу бабахнул ему:
– Ладно, дядя, поставлю, а ты меня колдовать научи.
Дядя сразу посерьезнел, пытливо на меня взглянул, потом сплюнул и, помолчав немножко, сказал:
– Дело это грязное и тебе ни к чему.
– А может, – говорю я ему, посмеиваясь, – и дела тут никакого нет; зря про тебя болтают люди, а ты морочишь им головы?
– Ну, этого ты не говори: что я знаю, то я знаю!
– Знаешь, так покажи что-нибудь!
– А не струсишь? И бутылку поставишь?
– Я же сказал – поставлю.
– Пошли со мной!
Привел он меня в свою избу – пусто все, лавки да стол: бобылем жил дядя.
Велел он мне стоять смирно да глядеть и не вмешиваться, а сам стал что-то нашептывать. Прошел какой-то пустяк времени, и из-под стены на пол выбежала мышь – выбежала и перед собою колокольчик по полу катит и ничуть нас не боится. Подкатила звонок к ногам дяди и остановилась. Дядя нагнулся, взял колокольчик и начал звонить. И тут началось такое, что у меня мороз по коже прошел. Из-под стены начали выползать различные гады: змеи, лягушки, жабы и невиданные паукообразные – весь пол ими кишмя кишит... Я дернулся, с испугу хотел на стол вскочить, но дядя одернул меня и зашипел:
– Не смей! Виду не подавай! Они тебя не тронут!
Тут он опять начал звонить, и вся эта нечисть стремительно начала уползать обратно под стену. Через несколько мгновений ни одного гада в комнате не было – осталась только одна мышь у ног дяди. Он нагнулся и положил перед ней колокольчик – она мигом откатила его к стене и исчезла. Дядя насмешливо повернулся ко мне:
– Видел?
– Видел, дядя.
– Ну то-то.
* * *
Здесь могло быть волевое воздействие: то, что видел рассказчик, могло быть ментальной (мысленной) картиной, которую дядя создал в своем воображении и гипнотически навязал зрителю.
Могло быть и другое волевое воздействие. На эволюционных ступенях невидимого мира имеются бесформенные существа, которым придает форму воображение смотрящего на них человека. Такими могли быть земноводные, продемонстрированные дядей, воображение и воля которого придали им форму.
|
|
|
