 |
5. Симфоническое творчество С.С. Прокофьева
|
|
|
|
5. Симфоническое творчество С. С. Прокофьева
В симфониях С. Прокофьева нашли отражение все стили музыки ХХ века;
№1 D dur - «Классическая» (1917);
№2 d moll (1924) - 2 части написаны в стиле конструктивизма и урбанизма;
№3 c moll (1928) - 4 части - в стиле экспрессионизма, на материале оперы «Огненный ангел»;
№4 C dur (1930 ) - 4 части на материале балета «Блудный сын»;
№5 B dur (1944) - 4 части – в стиле эпоса русской классической школы, в традициях Бородина;
№6 es moll (1945- 47 г. г) - 3 части, трагедийно-драматический стиль
№7 cis moll (1952) - 4 части – «прощальная» симфония, лирико-философская, «мудрая сказка о жизни», близка «Золушке».
Черты оркестрового стиля Прокофьева:
· эволюция от сложных, перенасыщенных звуковыми эффектами партитур в ранних сочинениях к ясности, прозрачности оркестровки, чистым тембрам, обилию соло;
· прием диалогичной, мозаичной оркестровки, когда тема переходит от одного инструмента к другому;
· реформа партитуры: запись всех голосов in C, без транспорта и тенорового ключа.
Классическая симфония D dur , Op. 25
Классическую симфонию Прокофьев писал на протяжении 1916—1917 годов. Закончив оперу «Игрок», композитор обратился к крупному сочинению иного жанра, иной, совершенно неожиданной для него стилистики. Уже приучив слушательскую аудиторию и коллег-музыкантов к своему эпатирующему, «хулиганскому» стилю, он удивил всех, создав произведение классически ясное, по-моцартовски солнечное. Еще в 1916 году им был сочинен гавот, ставший впоследствии третьей частью симфонии, тогда же были сделаны наброски первой и второй частей. Но основная часть работы была проделана летом 1917 года, когда Прокофьев поселился в дачном поселке под Петроградом. Гуляя по полям, он обдумывал тематический материал и композицию симфонии. Это был в его практике первый случай сочинения без инструмента. «До сих пор я обыкновенно писал у рояля, но заметил, что тематический материал, сочиненный без рояля, обычно бывает лучше по качеству. Перенесенный на рояль, он в первый момент кажется странным, но после нескольких проигрываний выясняется, что так и надо было сделать», — писал композитор. Появление названия он объяснял следующим образом: «Во-первых, так проще; во-вторых — из озорства, чтобы подразнить гусей, и в тайной надежде, что в конечном счете обыграю я, если с течением времени симфония так классической и окажется».
|
|
|
Жизнерадостная, светлая, без единой «морщинки на челе» музыка, только одной своей темой прикасается к иной эмоциональной сфере, к мечтательной лирике, это мелодия скрипок в предельно высоком регистре звучащая в начале второй части. Первое исполнение Классической симфонии, посвященной Б. В. Асафьеву, состоялось под управлением автора уже после революции, в 1918 году.
Классическая симфония написана в стиле Гайдна для парного состава оркестра, с использованием характерных для венского классицизма приемов игры.
Симфония начинается громким аккордом всего оркестра, после которого взбегают вверх пассажи флейт, кларнетов и струнных — как будто взвивается занавес и начинается представление, возможно — кукольное.
1 часть - сонатное аллегро. Тема главной партии — легкая, подвижная, в прозрачной оркестровке. Побочная партия имеет комический характер благодаря сочетанию широких и легких скачков мелодии скрипок (авторская ремарка — с элегантностью! ), с неуклюжим аккомпанементом фаготов и внезапно врывающимися валторнами.
В разработке несколько сгущается фактура, озорная побочная тема оборачивается грозной, но это не настоящее — все проносится в неудержимом вихре, как карнавальное шествие. Два заключительных такта, почти точно повторяющих начало, опускают занавес.
|
|
|
ІІ часть - Ларгетто - написано в ритме полонеза, но его характер напоминает изящный старинный менуэт, которому, собственно, и место во второй части гайдновской симфонии. Мелодия украшена трелями — так и видятся кавалеры в напудренных париках, дамы в фижмах с мушками, жеманно приседающие в такт музыке. Средний раздел части более взволнован, музыкальное развитие приводит к яркой кульминации, но в репризе трехчастной формы возвращается движение чуть чопорного танца.
Ш часть имеет название — гавот. Это танец с размашистыми движениями, широкими мелодическими ходами, яркий и жизнерадостный. В среднем эпизоде на фоне гудящего аккомпанемента, имитирующего звуки волынки, звучит незатейливый плясовой мотив. (Много лет спустя композитор использовал эту музыку в балете «Ромео и Джульетта». )
IV часть – искрящийся, стремительный, жизнерадостный финал, написанный в сонатной форме, где классически ясная главная партия сменяется побочной партией в русском стиле. Танцевальные по характеру темы, прозрачность оркестровки, ясность формы как бы подытоживают «классичность» симфонии, подтверждая ее название.
Состав оркестра: 2 флейты, 2 гобоя, 2 кларнета, 2 фагота, 2 трубы, 2 валторны, литавры, струнные.
Симфония № 5, си-бемоль мажор, Op. 100
Об Пятой симфонии Прокофьев сообщал: «Летом 1944 года я написал Пятую симфонию, работу над которой считаю очень важной как по вложенному в нее музыкальному материалу, так и потому, что вернулся к симфонической форме после шестнадцатилетнего перерыва. Пятая симфония как бы завершает целый большой период моих работ».
Пятая симфония занимает особое место в симфоническом творчестве композитора. От написанной на студенческой скамье ми-минорной симфонии он отказался, а следующая, ставшая первой в списке его симфоний, была Классическая —стилизованная, которую, в трудно считать симфонией по смыслу: поскольку симфонический жанр возник для того, чтобы отражать жизненные коллизии, окружавшие художника, его взаимодействие с действительностью или отторжение от нее.
Вторая симфония, созданная в 1924 году, основана на контрастном сопоставлении — железной поступи первой части и светлой лирики финала.
|
|
|
Третья и Четвертая симфонии использовали материал сценических произведений Прокофьева и для слушателей, знакомых с творчеством композитора, всегда оставались связанными с балетом «Блудный сын» и оперой «Огненный ангел».
Таким образом, Пятая симфония — первая из всех, являющаяся симфонией «в чистом виде», не вызывающей прямых образных ассоциаций, ни гайдновских, ни собственных прокофьевских — театральных.
Пятая симфония создавалась одновременно с несколькими другими сочинениями: весной и летом 1944 года Прокофьев торопливо оркестровал балет «Золушка», партитуру которого с нетерпением ожидали в Большом театре; писал музыку к кинофильму «Иван Грозный» — это тоже был срочный заказ. Но в то же время исподволь накапливался материал для симфонии. Летние месяцы композитор провел в Доме творчества композиторов недалеко от города Иваново. Там, среди живописнеой природы, после прогулок по лесу, в скромном домике на краю деревни, где Дом творчества снимал комнаты для композиторов, создавалось монументальное полотно. В начале сентября пресса сообщила о том, что Пятая симфония Прокофьева закончена в клавире. Партитура была завершена уже в Москве, в ноябре. Премьера симфонии состоялась 13 января 1945 года в Москве под управлением автора. 7
По структуре Пятая симфония — традиционный четырехчастный цикл. Первая часть, воплощающая героико-эпическое начало, начинается с изложения главной партии. Мелодия, исполненная простоты и благородства, разворачивается неторопливо. Она станет как бы лейтмотивом всей части, носителем героической идеи. Ее развитие усиливает драматические черты, нагнетает напряженность. Волны этого развития приводят к небольшим (их называют «местными») кульминациям, в которых отдельные мотивы темы превращаются в призывные сигналы.
Широко развернутая побочная партия не противопоставляется главной, а скорее дополняет ее нотками искренней лирики.
|
|
|
Заключительная часть экспозиции состоит из двух тем — решительной, волевой, вырастающей из ритмически активных ходов главной партии, и второй — игривой, острой, привносящей в музыку элемент психологической разрядки.
В разработке неуклонно нагнетается драматизм, возникают эпизоды батального характера, усиливаются героические черты. Не только главная, но и побочная и даже заключительные темы приобретают действенный, активный характер и становятся как бы непосредственным образным продолжением главной. Лирика переплавляется в горниле героики и в преображенном виде вливается в образный строй музыки.
В репризе слышна качественно новая ступень — лирическое начало оказывается полностью подчиненным героике, достигается высочайшая степень напряжения.
Заключает часть поистине богатырская кода: плотная оркестровка, замедленный темп и обилие ударных придают музыке характер торжественной триумфальности.
Во второй части - скерцо - совмещены черты токкатности и танцевального движения. Его музыкальные темы пластичны и вместе с тем отмечены графической остротой контуров. На фоне остро пульсирующего остинатного движения звучит лаконичная гротескная тема. Она перебрасывается от инструмента к инструменту, охватывая огромный диапазон и окрашиваясь в различные темброво-тональные цвета. К концу начального раздела скерцо она словно растворяется в ритмически по- прежнему четком, но постепенно затухающем движении струнных.
Средний раздел второй части пронизан энергией упругого танцевального ритма. Полетное движение вальса временами переходит в веселый пляс.
Заключительный раздел трехчастной формы — резкий контраст. В нем господствуют жесткие сухие аккорды, мрачный тембр медных инструментов. Темп замедлен, словно заторможен, и все это вместе создает тревожную, порою даже зловещую атмосферу. Однако постепенно эти настроения преодолеваются, основная тема становится сначала насмешливой, затем назойливой, еще через несколько тактов — лукавой и, наконец, искрометной. Заканчивается скерцо темпераментной пляской, в которой, однако, слышны отзвуки зловещей бури.
Третья часть — адажио — сочетает лирику, мягкую, нежную, трепетную, с патетикой, драматизмом, суровой сдержанностью. Манера изложения музыкального материала, балладно-повествовательная, объединяет разнородные образы, придавая им некую сюжетную направленность. Музыка полна благородства, простоты, мужественной силы. Отчетливо проступают черты сосредоточенного раздумья, углубленной созерцательности.
Четвёртая часть – финал - перекликается с начальными страницами симфонии. Его настроение — юношески восторженное, лучезарное. В ритме веселой пляски звучит у солирующего кларнета живая, по-прокофьевски угловатая тема. Она то исчезает, то снова «выплывает на поверхность», цементируя форму. А в промежутках появляются другие образы — и лирические, и полные мужественного благородства, и лукаво-грациозные. Завершается симфония потоком празднично-ликующих звучаний.
Симфония № 7, до-диез минор, Op. 131
|
|
|
Среди симфоний С. Прокофьева Седьмая выделяется своим лирическим характером, во многом близким «Золушке». Эта «прощальная» симфония (последнее законченное произведение Прокофьева), так же как и «Золушка», представляет собой мудрую лирическую сказку о жизни.
Внешним поводом к её написанию был заказ детской музыкальной редакции радио. Законченное произведение перешагнуло рамки «симфонии для детей», но обращение к детским образам сыграло важную роль в процессе сочинения. В Седьмой симфонии выражен светлый взгляд на мир зрелого мастера, сохранившего до конца своих дней юношескую свежесть восприятия жизни. 8
Симфония отличается выдержанностью стиля, стройностью формы. Она напоена поэзией, ее лирика отличается широчайшим охватом нюансов от напряженно-страстной до хрупко-нежной, от мужественной до романтически-порывистой. Музыка жизнелюбива, светла, отличается юношеской свежестью. В ней нет ни острых драматических коллизий, ни резких столкновений. Это — песнь о любви к жизни, к прекрасному. Лишь в самом конце ее разлита светлая печаль — как прощание композитора с жизнью, которая не всегда была для него жестокой и которая, несмотря на всю трагичность советской действительности, все же оставалась прекрасной.
Премьера Седьмой симфонии состоялась незадолго до смерти композитора, 11 октября 1952 года в Москве под управлением С. Самосуда.
Первая часть написана в сонатной форме, но это не аллегро, как привычно для симфонических циклов, а модерато — более спокойно и медленно. Тема главной партии, широкая, распевная в нежном звучании скрипок производит впечатление выразительной и проникновенной элегии. Ее интонации близки русской народной песне. Побочная партия тоже лирична, но это — лирика другого плана: романтически-приподнятая, гимническая. Она отличается широкими смелыми интервальными ходами, строгим ритмом, подчеркивающим твердость поступи. Особую полнокровность придает ей оркестровка — звучание в октаву фаготов, валторн, альтов и виолончелей, а далее, с переходом мелодии в более высокий регистр — струнных и высоких деревянных духовых инструментов.
Заключительная партия привносит еще один образ — причудливо-сказочный, завораживающий, расцвеченный арфой, треугольником, колокольчиками.
В музыке нет конфликта, поэтому разработка сравнительно невелика и основана не на столкновении тем, а их еще большем раскрытии, выявлении их возможностей. Так, например, в побочной теме подчеркиваются романтические черты, заключительная приобретает сумрачную, несколько тревожную окраску.
Но реприза возвращает прежние настроения, а миниатюрная кода — еще одно напоминание о пленительном грустно-задумчивом облике главной партии.
Вторая часть, - вальс - отличается концертным блеском и яркостью красок. Продолжающий традицию симфонических вальсов Чайковского и Глазунова, он напоминает и о прокофьевских вальсах из «Золушки», из «Войны и мира». В основе второй части две темы.
Первая, интонируемая струнными инструментами, — своего рода «приглашение к танцу». Она имеет вступительный характер и отличается ясностью мелодического рисунка, простотой гармонических средств.
Вторая тема сначала тоже звучит у струнных, но затем переходит к гобою, кларнету, флейте, образуя как бы несколько вариаций. Ее отличают тонкость и изящество мелодического рисунка, пластика обаятельного в своей женственности танца, то лукавого, то застенчивого. Завершает вальс стремительная праздничная кода.
Третья часть — анданте — задумчивое, полное строгого просветленного чувства. На всем его протяжении безраздельно царит широкая, элегически-возвышенная мелодия.
Основная тема части проводится четыре раза и является, по существу, темой с тремя вариациями, в которых она утверждается с исчерпывающей полнотой.
Средний раздел третей части - анданте - напоминает непритязательную детскую песенку-марш. Он не нарушает безмятежно спокойного течения музыки, хотя интонации песенки чем-то напоминают хрупкую «сказочную» тему первой части.
Реприза трехчастной формы возвращает первоначальные образы части в сокращенном виде — теперь звучат только две вариации.
Таким образом, форма анданте достаточно оригинальна — сложная трехчастная, в которой крайние разделы — тема с вариациями.
Четвёртая часть – финал - живой, остроумный, блещущий весельем, полон блестящей скерцозности, сверкающего остроумия. Его начало — трель струнных, комические скачки в мелодии и стремительный разбег — создают напряженную атмосферу ожидания. И вот появляется основная тема — зажигательная, огненная. У струнных с глиссандо арф она сверкает, искрится и устремляется вперед в поистине головокружительном движении. Внезапно действие переключается: вступает ритмически упругая, задорная мелодия, напоминающая пионерский марш. Поначалу имеющая характер сольного высказывания, она сменяется «припевом», в котором отчетливы интонации советских массовых песен. Возвращается основная тема финала, а с ней — искрящееся веселье и блеск. Постепенно она перерастает в уже знакомую мелодию — побочную тему первой части, которая звучит здесь как величественный апофеоз. А вслед за ней, завершая симфонию, заключительная партия первой части, рассыпаясь своеобразными красками арф, фортепиано, ксилофона и колокольчиков, постепенно истаивает, оставляя ощущение еле уловимой печали. 1
Состав оркестра: 2 флейты, флейта-пикколо, 2 гобоя, английский рожок, 2 кларнета, бас-кларнет, 2 фагота, 3 трубы, 4 валторны, 3 тромбона, туба, литавры, треугольник, деревянный брусок, бубен, малый барабан, тарелки, большой барабан, колокольчики, ксилофон, арфа, фортепиано, струнные.
4. Новаторская трактовка хоровых жанров С. Прокофьевым. Кантата «Александр Невский»
Взлет интереса к кантатам и ораториям отчасти определяется общими эстетическими тенденциями 30-х годов. Наиболее интенсивно в 30-е годы развивается историческая кантата, новая для отечественной музыки разновидность. Историко-патриотическая тематика становится особенно актуальной в канун Великой Отечественной войны.
Прокофьевым написаны следующие вокально-симфонические произведения: Два стихотворения для женского хора и оркестра на слова К. Бальмонта, ор. 7. (1909г. ); «Семеро их» на текст К. Бальмонта «Зовы древности», кантата для драматического тенора, смешанного хора и большого симфонического оркестра, ор. 30. (1917-18 гг. ); Кантата к 20-летию Октября для симфонического оркестра, военного оркестра, оркестра аккордеонов, оркестра ударных инструментов и двух хоров, ор. 74. (1936-37 гг. ); « Песни наших дней», сюита для солистов, смешанного хора и симфонического оркестра, ор. 76. (1937 гг. ); «Александр Невский», кантата для меццо-сопрано (соло), смешанного хора и оркестра, ор. 78. Слова В. Луговского и С. Прокофьева (1938-39 гг. ); « Здравица», кантата для смешанного хора с сопровождением симфонического оркестра, ор. 85. Текст народный: русский, украинский, белорусский, мордовский, кумыкский, курдский, марийский (1939г. ); «Баллада о мальчике, оставшемся неизвестным », кантата для сопрано, тенора, хора и оркестра, ор. 93. Слова П. Антокольского. (1942-43 гг. ); «Расцветай, могучий край », кантата к 30-летию Великой Октябрьской социалистической революции для смешанного хора и оркестра, ор. 114. Текст Е. Долматовского. (1947 г. ); «Зимний костёр», сюита для чтецов, хора мальчиков и симфонического оркестра на слова С. Я. Маршака, ор. 122. (1949 г. ); «На страже мира », оратория для меццо-сопрано, чтецов, смешанного хора, хора мальчиков и симфонического оркестра на слова С. Я. Маршака, ор. 124 (1950 г. ).
|
|
|
