 |
Глава двадцать девятая
|
|
|
|
Эмерсон никогда не рассказывал Стерлингам о случае с Зандом и Даной в НИЦ Роботек Монумента. Из его дневников следовало, что он намеревался рассказать Стерлингам об этом после возвращения КСК-3 с Тироли. До тех пор, заботясь о Дане, он намеревался не допускать Занда к Дане в пределы видимости. Стерлинги узнали об опытах Занда и его гротескном конце, и о героической смерти Эмерсона только от самой Даны, когда она прилетела на Тироль.
Селиг Кахлер. «Кампания на Тироли».
Восемь «Стингеров» были перемещены из лагеря в долине на замаскированную площадку перед научно-исследовательской лабораторией в пустынном горном ущелье. Восемь машин, и каждая предназначена ужалить один крупный город в западном полушарии Земли: Портленд, Детройт, Монумент, Денвер, Альбукерке, Мехико, Бразилиа и Куяба.
Каждая машина пилотировалась двумя «Стервятниками», которые выиграли в соперничестве за почётное право отправиться на это самоубийственное задание. Имя Кайрона не упоминалось. «Головорез», может, и был первым Зентрейди на Земле, который пожертвовал своей жизнью и жизнями своей команды, чтоб облегчить психическое бремя «недовольных», но «Стервятники» не полетят в его честь. «Стингеры» полетят во славу «Квадроно».
Марла Стеник была одной из двадцати пяти Зентрейди, которые отправились в лабораторию. Остальные «Стервятники», вместе с полусотней мужчин, представляющих полдюжины разных группировок, остались в лагере, чтоб отвлечь РОА и выиграть время для зарядки «Стингеров» в горах. Когда Кру Гуашь и Вайви Бросс не вернулись из погони за Мирией Парино, Марла поняла, что их дни сочтены. Парино доберется до Мехико или какого-нибудь другого города, и в ближайшее время мощь Роботехнической Оборонительной Армии обрушится на лесной лагерь «Стервятников».
|
|
|
Несколькими неделями раньше Марла пыталась отговорить Селойю от вызова Парино, уже тогда чувствуя, какую большую угрозу она может представлять их восстанию. Парино сражалась против своих товарищей из «Квадроно» во время финального сражения Войны, и не было никаких оснований полагать, что она сейчас будет действовать по-другому. Во всяком случае, конечно, не из-за того, что случилось в Бразилиа, Каире или Арканзасе. Если у Парино были хоть какие-то симпатии к их делу, она бы давно пришла сама и без специального приглашения. Тем не менее, Марла признавала, что Селойя чувствовала необходимость связаться с Парино из-за Хирано, даже если Марла не понимала, как можно быть настолько преданной другому человеку, чтоб можно было рисковать всем ради этого человека. Селойя хотела, чтобы её сын жил, без разницы, останется ли она сама жива, и кто лучше мог гарантировать выживание мальчика, чем Парино, которая сама растила гибрида с Человеком?
Материнство, очевидно, имело свой собственный Императив.
Горная лаборатория была без окон. Простой трехэтажный прямоугольник из алюминия и бетона, аппаратура которого работала от минигидроэлектростанции от соседнего водопада и от солнечных батарей как аварийного источника. На пригорке за главным зданием располагалось небольшое кладбище, где были похоронены сотрудники, погибшие после Дождя Долзы. Разряды не поразили саму лабораторию, но некоторые из них ударили достаточно близко, чтобы заразить радиацией территорию.
Ксан Норри была ответственной за контроль над зарядкой «челноков» смертоносным для Людей вирусом, хранящимся и размноженным в специальных изолированных лабораторных боксах. Каждый «Стингер» будет вооружен столькими ракетными снарядами с «челноками», сколько сможет унести. В том случае, если «Стингер»-носитель окажется сбит прежде, чем он достигнет города, в компьютеры была вложена программа отстрелить все ракеты по широкой дуге в сторону районов с густым населением, в надежде, что заражение даже нескольких людей приведет к эпидемии.
|
|
|
Ксан была слишком важной, чтобы лететь на задание, но ставшей лидером после Селойи Марле ничего не мешало, и поэтому она воспользовалась своим правом лететь, причём именно в Бразилиа, чтоб лично отомстить Леонарду и Армии Южного Креста за притеснения, которые они учиняли Зентрейди повсюду в Южных Землях.
Стоя рядом с раздвоенными ступнями своего «Стингера», наблюдая, как машина загружается ракетными снарядами с вирусом, Марла услышала грохочущие звуки с востока. Разряженный горный воздух был насыщен влагой, предвещая грозу, но она знала, что это не гром. Она слышала отзвуки применения оружия.
Джонатан Вольфф вдруг снова стал курсантом. Поскольку «Кентавры» были безполезны на пересечённой местности, окружающей лагерь «Стервятников», командование РОА решило доверить Вольффу, вместе с бойцами из его «Стаи» – Бартли, Мэлоуну и Ругеру – с формулировкой «испытания в боевой обстановке», четыре опытных образца аэротанка, которые до этого испытывались на базе Альбукерке группой из Отдела исследований и разработок. Уродливая и громоздкая, с закруглённым, опущенным вниз носом, мехаморфируемая машина на воздушной подушке была сляпана из толстенной брони и имела угловатую приплюснутую форму. В стандартном режиме она перемещалась над поверхностью на тяге донных двигателей. Мехаморфировавшись, она превращалась в приземистую двуногую самоходную пушку размером с дом.
Тем не менее, Вольфф предпочел бы свой старый «Кентавр». Не потому, что он забыл, как учиться, но в основном из-за того, что отряд аэротанков в операции играл второстепенную роль, блокируя низы долины, в то время как Макс Стерлинг и его «Черепы» атаковали непосредственно лагерь.
Всего несколько дней отделяли его от событий в Пещерном Городе, и впечатления Вольффа от кошмара, творящегося там, были ещё свежи. Эпидемия сдерживалась, но сам город навряд ли возродится. Когда пришли известия о Максе и Мирии Стерлингах, и о планах командования РОА нанести удар, «Стая» была отправлена на север, в Мехико, на инструктаж. Катрин и Джонни уже были там. Всё шло к тому, что Монумент станет для Вольффа следующей остановкой, если с прошлого раза его не сильно испоганили.
|
|
|
В конце концов, «Стае» только потому было разрешено выйти из карантина, что Пещерный Город по факту стал собственностью Южных Земель. Что ещё более важно, в результате междоусобных перестрелок между «Стаей» и Южным Крестом Анатоль Леонард был даже рад поводу позволить Вольффу уйти. Хоть какое-то утешение, что фельдмаршал будет лишён возможности участвовать в атаке против «Стервятников».
Сверху шла ожесточённая драка, но на экране его аэротанка это выглядело словно видеоигра. Вольфф удивлялся, видя в небе так мало «Стингеров». В основном камеры аэротанка фиксировали ИБМ. Лучшей тактикой была бы атака с земли, чтоб смести в ад этот проклятый лагерь, но главной заботой Командования был вирус, и они не хотели, чтоб хоть какой-то носитель вырвался из оцепления до тех пор, пока зона не будет полностью зачищена, или, в маловероятном случае, при полной капитуляции всех «недовольных».
Глаза Вольффа были прикованы к главному обзорному видеоэкрану, когда модуль сканера на приборной панели выдал серию звуковых сигналов, и пилот – толстошеий бывший лётчик «ТрансТека» по имени Супир оглянулся на дисплей индикатора боевой обстановки.
– Большая метка, дальность 900, юго-юго-восток, – сказал он назад Вольффу.
Вольфф вылез со своего кресла и перегнулся через подголовник Супира, чтоб самому посмотреть на ИБО.
– Только не говори мне, что мы наконец-то получили возможность продуть малышке ствол.
– Извините, что рушу Ваши надежды, капитан, но что бы там ни было, оно слишком большое для «Стингера» или ИБМ.
– «Циклоп»?
– Больше.
Вольфф уставился на данные радиопеленга и выматерился.
– $%#$%#! Это проклятый «дирижабль». Это #@%$#%# Леонард!
– Веди нас прямо в схватку, – приказал Леонард командиру «дирижабля» со своего кресла в гондоле. – Проследи, чтоб «Черепы» сражались в другом месте, даже если это означает для нас принять выстрелы ИБМ. И убедись, что эти аэротанки будут оставаться на месте. Придави их огнём, если придётся.
|
|
|
Леонард сделал паузу, а затем выжидающе посмотрел на командира отряда коммандос.
– Десантные тросы готовы, – доложила женщина без необходимости. Просто чтоб хоть что-то сказать под его испытывающим взором.
Леонард кивнул:
– Я хочу, чтобы нас спустили на землю прежде, чем эти идиоты из РОА всё здесь раздолбают.
Из гондолы открывался вид на весь обрывистый восточный склон в долину, где лагерь «Стервятников» был построен на манер орлиного гнезда. Некоторые из соломенных крыш хижин пылали, и горела опушка джунглей, где разбилась какая-то машина РОА.
– Компьютерные прогнозы, основанные на имеющихся данных, указывают на наличие приблизительно 160 единиц противника, – доложил техник-наблюдатель со своего поста. – Большинство из них сосредоточены к востоку от лагеря.
– Детская игра, – удовлетворённо хмыкнул Леонард. Он вполне мог себе представить, как удивился Стерлинг и его люди, когда увидели его. Весь радиоэфир был забит недоумёнными вопросами и запросами лётчиков.
– Отвечайте на запросы опознавания, но ничего не объясняйте, – приказал Леонард начальнику связи.
Снова он был обязан Эдвардсу за его информацию о стратегии РОА. Но вместо того, чтобы позволить Эдвардсу рисковать скомпрометировать себя, Леонард поручил ему предоставить генералу Рейнхардту данные о расположении лаборатории, которую РОА так жаждала стереть с лица земли. Поскольку их основные силы направятся туда, это увеличит его шансы извлечь из лагеря то, что ему было нужно. В любом случае, у него не было никаких планов на лабораторию.
В обмен на согласие на прошение Рольфа Эмерсона об выходе Стерлинга из Пещерного Города Леонарду был обещан доступ к части сверхсекретного доклада Мирии Парино. Как и ожидалось, Эмерсон отказался предоставить информацию о местонахождении лагеря «Стервятников», но он дал некоторые детали о побеге Парино. Среди прочего, там было указано, что лидер «Недовольных», Селойя Депарра, была мертва.
Узнав о её смерти, Леонард разрывался между восторгом и печалью. Но как бы ему ни хотелось, он не мог спросить о ребёнке. Сделав такое, он бы спровоцировал появление очень многих вопросов. Однако, он воспринял как хороший знак, что Парино не упомянула ребёнка. Хирано был жив. Наверняка под опёкой какого-то другого Зентрейди, но, тем не менее, жив.
Мальчик занимал все его мысли, пока он спускался по тросу в лагерь, на фоне рёва батарей «дирижабля», которыми тот пропалывал окрестности. Сказала ли Селойя Хирано, кто его отец? Сказал ли мальчик об этом кому-нибудь? Если нет, то примет ли он Леонарда как своего родителя? Можно ли вытравить в нём Зентрейди, любовью или жестокостью?
|
|
|
Леонард неловко спрыгнул на грязную землю и сразу же оказался окружён десятком самых лучших солдат, какие только нашлись в Армии Южного Креста. Никаких биозащитный костюмов, перчаток или респираторов. То, что Южный Крест мог предложить «недовольным» или любым другим инопланетным претендентам на корону Земли, было гораздо более смертоносным, чем всё, что только могли применить против них «Стервятники».
– Мне нужны пленные! – кричал над рявканьем и грохотом пушек Леонард, над режущим уши взрывами ракет «воздух-земля».
Половина отряда коммандос сразу рассеялась выполнять команду. Большая часть лагеря была в огне, везде лежали трупы пришельцев, растерзанные или обожженные до неузнаваемости. К востоку, где высадился Леонард, два «Черепа» в режиме «Робовоинов» пробирались через обломки, принимая выстрелы и отвечая на них огнём перегретых автопушек.
Коммандос Леонарда вернулись меньше чем через пять минут и приволокли «недовольную» с бледной кожей и взлохмаченными чёрными волосами, измазанную кровью и грязью. На её плоской груди висели пустые бандольеры. Леонард схватил её за передок грязного свитера и прорычал ей в лицо:
– Ребёнок. Ребёнок-мужчина, который был с Депаррой.
Зентрейди встретила его угрожающий взгляд с покорностью побеждённой и тряхнула головой:
– Мёртв. Мёртв вместе с Депаррой.
Леонард задрожал:
– Ты врёшь, тварь. Где мальчик?
– Убит Парино. Мёртв.
Леонард замер.
– Покажи мне, – приказал он. – Я хочу увидеть тела.
– Там наверху. – Женщина указала на высокую платформу, напоминающую дозорную вышку.
Он развернул её и толкнул в сторону платформы. Они прошли мимо тлеющей хижины, обогнули горящий ствол упавшего дерева. Леонард приказал ей подниматься по лестнице вышки впереди него.
– По традиции тех, кто живет в этих лесах, мы оставили тела птицам-падальщикам, чтоб они дочиста объели их, – объясняла Зентрейди, пока поднималась. – На кораблях Великого Флота трупы воинов перерабатываются. Разве это не то же самое?
– Заткнись. Лезь, – ответил Леонард.
Но она отказалась лезть выше и сместилась к краю лестницы, обхватив край с обеих сторон, давая ему место.
– Смотри сам.
Ступив на платформу, он увидел, что она сказала ему правду. Он закричал, а затем упал на колени:
– Будь ты проклята, Селойя! Ты не имела права! Ты не имела права доводить моего сына до такого!
Он разжал кулаки только чтобы достать пистолет из кобуры и выстрелом сбросить инопланетянку с лестницы.
Как она и просила, Мирия была временно приписана к «23»-й эскадрилье для атаки на био-лабораторию. Независимо от результата, финальная битва должна была произойти между Зентрейди. Не только из-за опасности, которую представлял вирус для людей, но также из-за того, что этой бой значил для общества. Если нет шанса для установления прочного мира между планетарными расами, то Зентрейди должны доказать, что они сами себе могут быть полицией.
Лаборатория была видна матовым белым пятнышком среди высоких, в основном лишённых растительности плато. И они были там – «Стервятники» с их «Стингерами» – Мирия знала, что они там будут. На инструктаже в Мехико основной упор делался на ведущей роли «23»-й эскадрильи в общем плане атаки, а также о том, как эскадрилья должна принимать самостоятельные решения по своему усмотрению. РОА, обычно зацикленные на соблюдении «цивилизованных правил войны», хотели, чтоб «Стервятники» были остановлены любой ценой. Предполагая, что «Стингеры» уже загружены вирусом, было критически важно уничтожить их как можно ближе к джунглям, из которых произошёл вирус, а не вблизи от каких-либо населенных пунктов. И если это означало превентивный удар в любимой манере Южного Креста – пусть будет так, а орущие СМИ пускай катятся ко всем чертям.
«Стервятники» оказались застигнуты врасплох сокрушительным ударом «23»-й. Хотя почти сразу «Стингеры» попытались выступить в роли самоходных средств ПВО – и оказались довольно эффективны, не подпуская «ТрансТеки» близко к объекту. Однако, машины быстро исчерпали запас «боевых» ракет, и некоторые из них взлетели и попытались сбежать или, скорее всего, попытаться добраться до целей. Экипаж каждой машины, которой повезло избежать ближнего боя, в самом скором времени обнаружил, что преследуется двумя-тремя «ТрансТеками».
В личной стратегии Мирии не говорилось, что она должна быть одной из преследующих. Она приземлила свою машину к западу от лабораторного комплекса и немедленно выбралась из кабины. Опасаясь, что главное здание скоро станет мишенью, «Стервятники» разбегались по пустынному ландшафту, а три «Стингера» до сих пор стояли на земле, их пилоты торопливо завершали предполётную подготовку.
Именно к этой группе побежала Мирия с оружием в руках, прыгая в стороны, сбивая прицел, и сама отвечала стрельбой. Она уже не была в тисках жажды крови, которая обеспечила ей побег из лагеря Селойи. Теперь её цель должна была не только выжить, но и остаться дееспособной. Победы самой по себе будет недостаточно для Человеческого населения Земли. Не стеснённым Императивом Людям требовался катарсис [75] и разрядка, ощущение того, что неправда исправлена и что весы правосудия сбалансированы. Ситуация требовала виновных и суда над ними.
И Мирия поняла, кто наилучшим образом подойдёт на эту роль, когда увидела Марлу Стеник.
В её пленении не оказалось ничего особенно драматического или героического.
Мирия застрелила второго пилота Стеник, пока она поднималась по лестнице к кабине «Стингера», а потом просто наставила пистолет на безоружную предводительницу «Стервятников».
Стеник, по-видимому, почти ожидала такой развязки.
– По крайней мере, дай мне умереть Смертью Чести Воина, T’сен Парино.
– Ты получишь эту честь, – сказала ей Мирия. – Но не здесь.
Это явно озадачило Стеник:
– Тогда где?
– Там, где твою смерть смогут увидеть многие. И где я стану твоим палачом.
|
|
|
