ВОПРОС 1. Определение и предмет философии. Философия как любовь к мудрости.

Слово «философия» переводится с древнегреческого как «любовь к мудрости», «любомудрие» (phileo — люблю и sophia — мудрость). Но такой перевод нельзя оставить без комментариев; он нуждается в уточнении вследствие несовпадения в русском и греческом языках значений исходных терминов. Если в русском языке «любовь к родине», «любовь к знанию», «любовь к Богу», «любовь к детям», «любовь к женщине» обозначаются одним и тем же словом, то в греческом языке существуют специальные термины, выражающие тот или иной оттенок, смысл любви.

Так, eros — это чувственная любовь-страсть, телесное влечение. В этом смысле «вожделение к мудрости» невозможно, ибо мудрость есть нечто духовное, бестелесное. Правда, в диалогах греческого философа Платона (427—347 г. до н.э.) философия нередко определяется именно как страсть, вожделение к мудрости, как своего рода эрософия, но это скорее образное сравнение, чем сущностное понятие, сравнение того же порядка, что и сократовское уподобление философии повивальному искусству (в том смысле, что философия помогает родиться истине).

Agape — рассудочная любовь, любовь-долг: природное влечение, преображенное идеей разума. Например, любовь к человечеству или любовь к справедливости. «Агапософия» также невозможна, ибо мудрость не есть идея и к ней нельзя относиться чисто рассудочно.

Storge — также любовь общего характера, что и agape, но обладающая более выраженной личной склонностью, симпатией. Например, любовь к профессии, к тому или иному жанру искусства и т.п. Такая

любовь тоже неприложима к мудрости, так как предмет любви и дам ном случае пассивен и зависит от одностороннего выбора человека, что противоречит природе мудрости.

Eleos — любовь-сострадание, жалость. Очевидно, что термин «элеософия» не соответствует характеру устремлений человека к мудрости.

И наконец, интересующий нас термин philia означает любовь-дружбу, дружелюбие, дружескую привязанность. Чтобы вполне оценить смысл этого слова, необходимо иметь в виду, как древние греки относились к дружбе. На вопрос о том, что есть друг, Аристотель ответил: «Одна душа в двух телах». По словам Эпикура, «благородный человек более всего занят мудростью и дружбой: одна из них есть бла-

го смертное, другая — бессмертное». Отличие любви-дружбы от всех других видов любви в том, что она

по самой своей природе не может быть односторонней, как любовь-«эрос», любовь-«агапс», любовь-«сторге» или любовь-«элеос». Вожделеть, пылать страстью, сострадать, жалеть может и один человек, другой же может при этом оставаться равнодушным или пассивным. Но дружить можно только, взаимно. Дружба изначально предполагает взаимообразие чувств. Не случайно древние греки считали, что дружба возникает между родственными по природе душами. Именно такого рода отношение только и возможно между человеком и Софией-мудростью. Это не просто страсть, одностороннее влечение, рассудочная любовь, внутренняя симпатия, природная склонность, сочувствие и т.п., но прежде всего — взаимная дружеская привязанность. Причем привязанность особого рода. Это не просто дружба между людьми. В ней достигается полное единение между реальным человеком и идеальной Софией, между субъективным человеческим чувством, мышлением и объективным, «софийным» миром вещей. Такая дружба являет собой высшую ступень взаимопроникновения материального и идеального.

Чтобы еще лучше понять характер этой дружбы, необходимо выяснить значение слова «София». Перевод этого термина на русский язык как «мудрость» тоже нуждается в определенном уточнении. В русском языке, как и в большинстве европейских языков, мудрость понимается прежде всего как особый род знания, имеющий высшую духовную ценность. Причем в английском, немецком, французском и других языках в состав слова входит корень «знание», например английское «wis» и «wisdom». Русским аналогом такого рода языкового образования могло бы стать слово «ведовство» (от др.-русского «ведать» — «знать»). Что же касается слова «мудрость», то, согласно одной из наиболее убедительных этимологических версий, оно восходит к индоевропейскому корню men- (dh)-, обозначающему особый вид ментального возбуждения, т.е. особое состояние сознания, соприкасающегося с миром высшего знания.

Если судить по Словарю русского языка XI—XVII вв., то уже к тому времени сложилось как минимум шесть значений данного слова:

1) ум, разум, благоразумие — умудренность;

2) совокупность знаний, ученость — великомудрие;

3) религиозная благочестивость — премудрость;

4) душевная чистота, нравственное совершенство — смиренномудрие;

5) искусность, мастерство, совершенство — совершенномудрие;

6) хитрость, лукавство, плутовство — мудрствование, мудрование.

Какое же из этих значений более всего соответствует греческой Софии? Как показывают этимологический и смысловой анализы данного термина, наиболее точным является понимание Софии как мастерства, творчества.

Русский философ П.А. Флоренский замечает, что слово «София» правильнее было бы передавать на современный русский язык как «мастерица», «художница», «зиждительница». София означает не только субъективное умонастроение, т.е. благочестие, благоразумие, душевную чистоту и т.п., но и объективное положение вещей: их совершенство, красоту, гармонию. И в этом смысле София есть прежде всего художественно-техническое знание: способность воплощать определенный замысел, идею в действительность по законам красоты.

Таким образом, philia как дружеская привязанность к Софии означает причастность человека к совершенству мира через жизненное воплощение идеи и идеальное преображение жизни. Отсюда «философ» — не просто «любитель мудрости», как это чаще всего формально переводится, но Мастер, стремящийся преобразовать свою собственную жизнь и окружающий его мир по законам Красоты, Добра, Истины. Такими и остались в памяти человечества, великие философы древности: Пифагор, Сократ, Платон. Характерно, что в истории философии известен, пожалуй, один случай, когда понятие «мастер» полностью срослось с именем философа. Это — немецкий философ-мистик XIII в. Иоганн Экхарт, известный как Мейстер Экхарт.

Существует две версии происхождения термина «философия». Согласно одной из них, первым назвал свое учение любомудрием, (философией), а не мудростью Пифагор. Упрекая Семерых мудрецов(Семь мудрецов — собирательный образ людей, выделявшихся и прославившихся в разнообразных областях человеческой деятельности), он утверждал, что из людей никто не может быть мудрым, ибо человек по слабости своей не в силах достичь абсолютного знания. Тот же, кто стремится к нраву и образу жизни мудрого существа, может быть подобающе назван любомудром (философом). Мудрым же можно величать только Бога.

Эта мысль получила свое развитие в платоновском диалоге «Пир». Там доказывается, что мудрец не является философом, ибо тот, кто мудр, к мудрости не стремится. Философ же — это человек, занимающий промежуточное положение между мудрецом и невеждой. Определяя меру человеческой мудрости, Сократ изрек знаменитую мысль: «Я знаю, что ничего не знаю». «Знающее незнание», «мудрое неведение» и являются, по мнению многих философов, характерным признаком философского искания истины.

Гегель, однако, хорошо показывает, что нет смысла заострять внимание на различии между мудрецом и философом. Вот какое образное сравнение он приводит в доказательство своей мысли. Конечно, различие между человеком, любящим вино, и человеком пьяным существует. Но разве любитель вина означает лишь тщетное стремление, созерцательную любовь к вину? И разве пьяница не стремится выпить еще? Так и философ — это тот, кто не только любит мудрость и стремится к ней, но и тот, кому удается вкусить мудрости. И подобно тому, как пьянице хочется выпить еще и еще, так и мудрецу хочется нее больше и больше мудрости, как себе, так и другим. Согласно второй версии, слово «философ» впервые употребил Гераклит. Известен фрагмент из сочинения христианского писателя 3 в. Климента Александрийского «Строматы»: «Ибо очень много должны знать любомудрые мужи (философы), по Гераклиту». Эта версия вполне соответствует духу учения Гераклита, который говорил о мудрости, бытийствующей в Логосе (Слове), и о возможности человеческого разума подражать Логосу, стремиться жить в соответствии с ним.