Предмет и метод истории философии. Соотношение истории философии с историей других областей знания (мифологией, религией, искусством), с историей наук.

При определений предмета философии и, соответственно, характер изложения историко-философского материала возможны два крайних подхода. Первый сводит философию к истории философских cucтем, т.е. рассмотрению многообразия философских имен, школ, учений в хронологической последовательности. «История систем* нередко выливается в перечень философских мнений, в жизнеописание философов, их учений и школ. Примером такого рода истории философии может служить известная книга Диогена Лаэртског «О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов».

Второй подход ограничивает предмет истории философии анализом философских проблем, т.е. рассмотрением философских учений в свете общих идей, в свете некой единой абсолютной истины как условия «научности» познания. В этом случае история философии pacкрывается только со стороны взаимопротиворечивости и взаимоопровергаемости философских учений, дающих основание усомниться законности притязаний философии на обладание истиной. В конечном счете это выливается в скептицизм — проблемно-критическое отношение исследователя к историко-философскому материалу. Характерным примером такого рода являются книги знаменитого античного скептика Секста Эмпирика «Против ученых» или «Исторический и критический словарь» французского философа XVII в. П. Бейля.

Оба подхода чреваты отрывом исторического начала от философского. В первом случае история философии становится предмете простого повествования, во втором — предметом философской критики. В одном случае мы получаем историю без философии, в другом —философию без истории.

В связи с этим возникает вопрос: как вообще возможна история философии в качестве исторической и философской науки одновременно? He содержится ли в самом понятии «история философии» явного противоречие? Ведь философия стремится познать вечное, сущее само по себе. Ее цель — чистое созерцание истины. История же сообщает о том, что изменяется во времени, то появляясь, то исчезая.

Если мы исходим из того, что истина вечна, абсолютна, то она не входит в сферу преходящего и не имеет истории. Если же она имеет историю, то перед нами уже не истина, а нечто, выдаваемое за истину.

Возможен ли выход из этого замкнутого круга? Выход возможен, прежде всего в силу конкретности самой философской истины, раскрывающейся как единство различий, доходящих до взаимопротиворечивости. Абсолютное может быть постигнуто только через развитие, т.е. через столкновение и взаимоотрицание частных моментов единой истины, осуществляемое в истории. Исходя из этого, Гегель определил предмет истории философии как историю открытия мыслей об абсолютном,

Русскому философу Л.П. Карсавину принадлежит, пожалуй, самый краткий очерк истории философии, раскрывающий ее предмет с самой существенной стороны — со стороны развития мыслей об абсолютном. Интересно, что эта лекция была прочитана философом в лагере своим товарищам по заключению. Вот ее основные положения. История философской мысли есть ее восхождение на пути к познанию Абсолюта.

Первое отчетливо осознанное понятие Абсолюта мы находим у Платона, основателя Академии. Он понял, что идеальный образ вещи предшествует самой вещи, т.е. относительному и множественному бытию предшествует его абсолютное основание. «Предшествует» надо понимать не во времени, а в отношении порядка бытия. Плотин, основатель неоплатонизма, в своих умозрениях постиг, что Абсолют открыт нам через свою внутреннюю различенностъ. Абсолютное единство возможно мыслить только как триаду (ум — душа — космос), которой Плотин ошибочно приписал отношение иерархии, соподчиненное™.

Радикальный успех принесло христианство в трудах отцов церкви. Из мыслителей этого периода наиболее замечательны Ориген и Григорий, Нисский. Внутрибожественное Триединство понято теперь как единство сущности, раскрывающее себя в трех лицах, или ипостасях: Отца, Сына и Святого Духа. Они равны, так как каждый обладает всей полнотой божества, но именно поэтому они различены, так как абсолютное, конкретное равенство осуществляется через столь же абсолютное различение. В Средние века мысль движется путем, как бы параллельным мыслям предыдущих веков. Учение Платона возрождается в учении о реалиях, т.е. о совпадении понятия и бытия, из чего Ансельм Кентерберийский приходит к открытию, что идея Бога есть Сам Бог, а Мейстер Экхарт постигает, что триединое бытие Бога есть его самопознание.

И наконец, на рубеже новых времен величайший диалектик, кардинал римской церкви Николай Кузанский, в своих умозрениях о совпадении противоположностей в Абсолюте приходит к мысли, что единсиво противоположностей и есть не что иное, как жизнь Абсолюта.

Последующая философская мысль подтвердила эту истину, обосновав жизнь абсолютного духа как самопознание человека, высшим выражением которого является различенностъ абсолютной истины многообразии и взаимопротиворечивости философских систем.

История других наук не является частью самих этих наук. Так, история физики не есть раздел физики; история математики не есть част математики; история литературы не есть часть самого литературного произведения и т.д. А вот «Метафизику» Аристотеля, например, невозможно представить без истории метафизики его предшественников, которая входит составной частью в аристотелевский трактат.

Причина этого в том, что философия и история философии имеют в своей основе один и тот же предмет — дух, размышляющий о свое природе, началах, целях. Отсюда следует, что изучение истории философии есть изучение самой философии и наоборот — изучение философии означает в то ж время знакомство с историей философии. Особенностью истории философии является, далее, сам характер развития философских знаний.

Другие науки развиваются отчасти через устранение ошибочных положений, которые прежде пользовались научным признанием. Большая же часть их содержания носит характер прочных истин и сохраняется неизменной, вследствие чего новые знания и открытия влекут за собой не столько изменение и обновление приобретенного ранее, сколько прирост и умножение его. Эти науки, по словам Гегеля, прогрессируют посредством «нарастания и добавлений». Например, в развитии минералогии и ботаники кое-что из приобретенного ранее подвергается частичному исправлению, но большая часть этих наук сохраняется и развивается лишь путем прибавления нового, не подвергаясь радикальному изменению.

В такой науке, как математика, ее история представляет собой лишь сообщение о новых добавлениях. Так, элементарная геометрия в том объеме, в котором ее изложил Эвклид, является с тех пор окончательно ставшей наукой, не имеющей истории. Иная картина наблюдается в истории философии. Здесь мы не видим (при сохранении основного объема знаний) ни постоянства содержания, ни замены ошибочных, опровергнутых ходом исследовании положений на истинные.

История философии обнаруживает себя как процесс постоянно возобновляющихся попыток изменения целого посредством тотальной критики, опровержения и ниспровержения предшествующих теорий, радикального сомнения и скепсиса в правомерности хотя бы одного философского положения. В этом и состоит особенность философского знания. По словам К. Ясперса, то, что признается всеми в качестве непреложных истин, становится тем самым научным фактом и не является больше философией, переходя в область конкретных знаний.