Екатеринбургская гекатомба 4 глава

«Детские игры» большевиков. Костер в Артеке. Оцепление вокруг ритуального костра, составленное из тел лежащих детей. Так же, как и угли из костра, на котором жгли русских Царей, артековцы («медвежата») должны были хранить всю жизнь угольки, взятые из такого костра «на память».

Очевидно, символическое название имеет место ритуального захоронения Царственных мучеников «Ганина Яма», перекликающееся с долиной Енномовой, или геенной, иначе Тофетом, в которой сжигались различные нечистоты и останки храмовых жертв.
«Сама яма представляет из себя маленькое озеро. Саженях в пятидесяти от озера имеется шахта в виде двух смежных колодцев почти квадратной формы» (Росс, Протокол осмотра…, с.31). Место вполне соответствующее галахическим требованиям о ритуальной чистоте.
Кроме умерщвления или заклания предназначенных в жертву животных (или человека) согласно предписаниям закона для совершения жертвоприношения требуется: специально приготовленный жертвенник, расположенный непременно вне городских стен, дрова и огонь для сожжения жертвы, которая предварительно разрубается на части, а также вода для омовения жертвенных частей и, конечно, специально посвященное для совершения жертвы лицо, первосвященник или цадик. Особенностью ветхозаветного жертвоприношения «за грехи народа» являлось то, что по велению Божию, хотя и кровь козла и тельца была проливаема во Святом Святых пред Ковчегом Завета, но самые трупы их были сжигаемы не на жертвеннике, а непременно вне стана, впоследствие даже за стенами Иерусалима.
«А тельца за грех и козла за грех, которых кровь внесена была для очищения святилища, - говорит Господь, - пусть вынесут вон из стана и сожгут на огне кожи их, и мясо их и, нечистоту их» (Лев. 16, 27). Имея в виду это постановление ветхозаветного закона, апостол Павел так изъясняет его мессиански прообразовательное значение: «Так как тела животных, которых кровь для очищения греха вносится первосвященником во святилище, сжигаются вне стана, - то и Иисус, дабы освятить людей Кровию Своею, пострадал вне врат» (Евр.13,11,12,) (Буткевич, с..264).
На основании допроса свидетелей и осмотра местности следствие установило, что тела Царственных Жертв были вывезены на грузовике в ночь на 4/17 июля из подвала дома Ипатьева и доставлены в Коптяковский лес в урочище «Четырех Братьев» в район «Ганиной Ямы», где в течение последующих трех суток за двойным кольцом охраны, имевшей приказ стрелять без предупреждения в неизвестных, особым отрядом, который состоял из участников цареубийства, высших чинов советского руководства Екатеринбурга - евреев Войкова, Голощекина, Сафарова, Юровского и др., а также неизвестного «еврея с черной, как смоль, бородой и усами» (Росс, с.33, Показание Евдокии Лобановой), который, по показаниям свидетелей, прибыл в пятницу 19 июля из Москвы с собственной охраной в отдельном вагоне, совершилось то «страшное, сатанинское, антихристианское» дело (ген. М. К. Дитерихс), которое по политическим соображениям, «страха ради иудейска», не могло быть названо своим настоящим именем, но на официальном языке следственного производства получило название «сокрытия тел».
Осмотр места так называемого «сокрытия тел» возле открытой шахты дал следующую картину, как ее описывает ген. М. К. Дитерихс, руководивший колчаковским следствием, в своей книге: «Сейчас же дальше за шахтой (…) лежит небольшой плоский бугор-площадка со следами упоминавшегося кострища. Этот бугор из набросанной глины (…). Вся полянка вокруг шахты, и глиняного бугра была сильно помята людскими и конскими ногами (…). Вокруг шахты и особенно на скатах глиняного бугра были разбросаны остатки кострища, особенно много их скопилось в одной ямке у края бугра. Здесь то и находились те обгорелые предметы одежды, обуви, белья и платья, о которых говорилось выше, при детальной разработке всего здесь собранного среди пепла оказались и небольшие куски чьих-то обгорелых и раздробленных костей, следователь Наметкин рассказал, что когда они были у шахты в первый раз, то наверху этого сваленного пепла лежало как бы перегоревшее ребро, которое, когда он хотел его взять, расыпалось в мельчайший пепел. В общем, впечатление первоначально здесь бывших людей было таковым: около шахты на костре жгли не только предметы одежды, белья и обуви, но, возможно, сжигались тела самих убитых, а потом остатки и пепел разбросали вокруг в траву, а само место кострища засыпали глиной. И действительно обгорелые вещицы находились почти всюду вокруг шахты и бугра и даже в соседних котлованах и ямах. Такие же останки были найдены и в шахте» (Дитерихс, с. 215-216).
«Государя тут жгли» (Росс, с.381), - сделали вывод первыми пришедшие к этому месту крестьяне.
«Такая высокая хрупкость и наличие серной кислоты в распоряжении палачей хорошо объясняет «характер ожога» костей. Упомянутый «характер ожога», свидетельствует о том способе, которым палачи-изуверы разрешили проблему полного уничтожения скелетов. Действительно кости серной кислотой разрушаются медленно, и чтобы их разрушить потребовались бы ванны с серной кислотой, куда бы загрузили кости на несколько часов. На Ганиной яме никаких ванн обнаружено не было. Однако, если кости предварительно пережечь, то реакция их с серной кислотой будет почти мгновенной. Достаточно кости просто поливать серной кислотой.
Дело в том, что кость млекопитающих по своему составу и структуре можно назвать современным термином «композитный материал». Одним компонентом композита является фосфат кальция, а другим, определенным образом ориентированные волокна коллагена (соединительный белок, из которого состоят волосы, например). Количества компонентов приблизительно равны между собой. При воздействии высокой температуры белок выгорает и остается высокодисперсный пористый кристаллический агрегат фосфата кальция. Пористость этого агрегата составляет примерно 50%, поэтому при воздействии серной кислоты происходит быстрая реакция (получается так же как с «быстрорастворимым сахаром», в отличие от сахара куском).
Результатом реакции фосфата с серной кислотой является смесь двух солей – сульфата кальция (обычный гипс) и дигидрофосфата кальция. Эта смесь носит коммерческое название, известное селянам всего мира: суперфосфат.
Реакция протекает в твердой фазе, поэтому исходная форма кости сохраняется, но из-за того, что объемный вес, получившегося продукта иной, то микрокристаллы, из которых она состоит, превращаются в слабосвязанный агрегат. Поэтому и рассыпалась кость в руках у следователя.
В отличие от Соколова, имевшего юридическое (гуманитарное) образование, а также следователей Сергеева и Наметкина, Пинхус Вайнер – фармацевт, химию знал, знал и вышеописанную реакцию, поскольку она приведена во всех учебниках и справочниках по химии. Он и организовал доставку кислоты на Ганину яму, причем в два приема – кончилась, он еще привез. Те обломки костей, которые найдены следствием, лишь небольшая часть остатков костей. Очевидно, большую часть костей, превращенных в белый порошок, чекисты вывезли в город. Землю, обожженную кислотой, побросали в шахту, заполненную водой. Потом, во время следствия, ее подняли на поверхность в 1919 году, но никаких следов воздействия кислоты уже не было видно. Так же как, кстати, Соколовым не приведено никакого объяснения, зачем ее туда сбрасывали. Бочку с белым порошком, напоминающим известку, чекисты могли поставить, к примеру, на самое видное место в городе, и никому в голову бы не пришло, что это все, что осталось от честных тел свв. Царственных мучеников» (А.Верховский, Доклад Епископу Екатеринбургскому и Верхотурскому Никону).
Думается все же, что с царским пеплом поступлено было иначе.
Коптяковские крестьяне, исследовавшие кострища возле Открытой шахты в районе Ганиной Ямы, в которых сжигались тела Царственных мучеников 17 -19 июля 1918 года, обратили внимание на то, что в них оказалось очень мало углей.
«Стали мы тут рыться в кострищах. Костер, который был ближе к шахте, был засыпан землей. Сам он, как заметно было, был сначала разбросан, а потом засыпан. Он был продолговатый и имел в длину четвертей пять, а в ширину с аршин. Угольков в нем было очень мало» (Показания Михаила Бабинова, Предварительное следствие Н.А.Соколова, Российский архив, т.8, М., 1998, с.94).
Видно, и угольки и пепел от царского костра казались изуверам драгеценнее тех сокровищ, принадлежавших Царской Семье, в том числе крупного бриллианта и драгоценного Кульмского креста, которые впоследствии были найдены крестьянами в костровище.
Способ уничтожения Царских тел является очень древним.
Незадолго до своей мученической кончины Царская Семья читала книгу пророка Амоса, в которой содержится пророчение и о собственной посмертной судьбе их честных останков и о неизбежной каре, которая должна постигнуть цареубийц.
«Так говорит Господь: за три преступления Моава и за четыре не пощажу его, потому что он пережег кости царя Едомского в известь» (Амос, 2,1).
Серная кислота являлась испытанным орудием в арсенале «красного» террора.
«6 сентяря 1876 года в Одессе был тяжело ранен «народовольцем» Л. Дейчем шпион Горинович, бывший пропагандист, выдавший в 1874 году своих товарищей и после освобождения нашедший возможность снова проникнуть в один киевский кружок. Лицо раненого шпиона было обожжено серной кислотой, а прикрепленная к нему записка гласила: «такова судьба всех шпионов», - рассказывает классик истории российского революционного движения. Записка, оставленная на теле, явно исключает версию о сокрытии мотива, а, следовательно, и объекта покушения. Выливать же кислоту на труп по каким-либо иным причинам совершенно нелепо. Поэтому остается одна возможность: кислоту лили на заведомо живого человека, дабы продлить его мучения» (В. Брюханов, Трагедия России. Цареубийство 1 марта 1881 года, с.404-405).
Ленин, как известно, еще в период революции 1905 года призывал поливать городовых с крыш и балконов серной кислотой. Как знать, не мечтал ли он вместе с Войковым еще в Швейцарии о том, как будет поливать кислотой тела еще живых Романовых.
Глиняный бугор представлял собой насыпь, образовавшуюся при рытье шахты размерами «шагов 15 в длину, шагов 8 в ширину и один-полтора аршина в высоту», то есть около двух метров.
Суммируя сказанное, генерал Дитерихс задает вопрос: «Нарисованная картина оставляла такое впечатление: тела всех Членов Царской Семьи были привезены сюда и здесь на небольшом пространстве между большой старой березой, открытой шахтой, глиняной площадкой и глубокой воронкой завалившегося шурфа скрыты. Никуда отсюда их не вывозили. Ужасная кровавая трагедия закончилась именно здесь, и только здесь. Но как?» (Дитерихс, с. 225).
И далее кратко подытоживая общее впечатление от результатов первоначального исследования местности, говорит: «тела убитых после наружного осмотра в целях розыска драгоценностей были изрублены на куски и сожжены на кострах» (Дитерихс, с. 227).
В Материалах следствия имеются показания жителей Верх-Исетского завода Федора и Афанасьи Карлуковых о передвижениях большевиков в районе «Ганиной Ямы», среди которых были замечены личности, мало похожие на большевицких комиссаров. «В пятницу утром (19 июля - прим.) Карлуковы (…) пошли на покос приблизительно в том месте, где накануне встретились два автомобиля, и в этот день встретился легковой автомобиль с «шарами» (фарами - прим.). На нем сидели четыре или пять красноармейцев. Затем Карлуковы прошли Четырех Братьев, и в полверсте от того места в лесу на поворотке-тропе с покоса Костоусова в лесочке стоял фаэтон с кучером на гнедой лошади. Около экипажа стояли два господина, солидные, с черными усами, в черных шляпах, в черных накидках. В руках одного господина был белый сверток длиною в пол-аршина, как будто из скатерти. Эти два господина, увидев Карлуковых, сели в экипаж и уехали по направлению к В.-Исетску. Кучер был лет тридцати, с русой бородкой» (Росс, с.347, Показания Федора и Афанасьи Карлуковых).
О «черной» карете сообщает и горный техник Фесенко. «В тот же день, как он видел автомобиль, следовавший на Коптяки, он видел карету, следовавшую по дороге на дер. Коптяки, каковая карета была запряжена одной лошадью. На козлах, кажется, сидел кучер, которого он хорошо рассмотреть не мог и наружность кучера описать не может. Карета была глухая, со стеклянными дверцами - черная, приличная, особых примет ее не заметил» (Росс, с. 332, Показания Фесенко).
Кажется, возможным опознать в «еврее с черной, как смоль, бородой», побывавшем с собственной охраной в месте сожжения тел, представителя религиозного жидовства, иудейского первосвященника, или хасидского цадика, совершившего жертвоприношение Царственных Тел, а глиняный бугор на краю открытой шахты, расположенный в центре внутреннего кольца охраны со следами костра идентифицировать как культовый жертвенник, соответствующий всем предписаниям закона.
«Олтарь из земли сотворите Ми, и пожрете на нем всесожжения ваша (…). Да, не взыдеши по степеням ко олтарю Моему, яко не открыеши срамоты твоея на нем» (Исх. 20, 24-26). То есть, глиняная насыпь у открытой шахты, на которой сжигались Царственные Останки, являлась копией ветхозаветного жертвенника по своим размерам, материалу и устройству, а по существу и была таким жертвенником.
«В еврейской традиции главные жертвоприношения совершаются в виде сожжения. Царскую Семью организаторы убийства тоже решили сжечь, хотя практической необходимости в этом не было (чтобы белые не нашли останки, их проще было увезти подальше от города и скрыть по отдельности в разных местах: глубоко в земле, в трясине и т.п.).
Согласно «Еврейской энциклопедии» (Еврейская энциклопедия, СПб, т. 7), в еврейском жертвоприношении только умерщвление жертвы «может быть совершено всяким израильтянином, для остальных же действий необходим непременно священник» (М. Назаров, Вождю Третьего Рима, гл. III-5).
Тела Царственных мучеников были утром 17 июля раздеты, обысканы (может быть, и разрублены) и спущены в шахту, представлявшую собой два находящихся рядом колодца, укрепленных деревянными срубами, с дном, покрытым слоем воды и льда, где они могли находиться, как в холодильнике. Это нужно было для того, чтобы тела не разложились в июльской жаре, а, возможно, и для ритуального омовения тел или вымачивания из них остатков крови (кашерования) для каннибальской трапезы.
Из «Долгиновского» дела известно, например, что обескровленный труп мальчика Красовского, найденный через четыре дня после похищения «оказался свежим, обмытым и одетым в собственную рубашку погибшего, которая к немалому удивлению всех, не носила на себе признаков крови. При вскрытии найдено, что смерть последовала от потери крови, которой найдено в голове две драхмы, желудок оказался тщательно опорожненным и носил следы введения в него касторового масла» («Новое время», 2.7. 1866 г.).
Только с приездом «человека с черной, как смоль, бородой и усами», который прибыл в пятницу 19 июля из Москвы с собственной охраной в отдельном вагоне, тела царственных мучеников были подняты из шахты и состоялось жертвоприношение. Учитывая личности цареубийц, избранный ими способ уничтожения Царской Семьи не кажется таким уж невероятным. Р. Вильтон замечает: «По политическим взглядам Голощекин считался твердым интернационалистом. Но его назначение на Урал было результатом не только политического его направления, но и его кровожадности, известной даже среди красных палачей. Люди, близко знавшие Голощекина в Екатеринбурге, описывают его как садиста с кровожадными инстинктами (…). Это был более утонченный и ужасный садист, чем сам маркиз де Сад» (Р. Вильтон, Злодеяние над Царской Семьей, совершенное большевиками и немцами, Париж, 2005, с.28, примечание Ш. Чиковани).
Юровский, который, как сам признавался о. Иоанну Сторожеву, «никогда не отрицал значения религии» (Росс, с.101), выступая перед старыми большевиками на совещании в Свердловске (1 февраля 1934 г.), счел необходимым подчеркнуть, что «заниматься расстрелами ведь дело вовсе не такое легкое, как некоторым это может казаться. Это ведь не на фронте происходит, а, так сказать, в «мирной» обстановке. Тут ведь не просто кровожадные люди, а люди, выполнявшие тяжелый долг революции…» (В. Алексеев, Гибель Царской Семьи Екатеринбург, 1993, с.109). Как говорится, кто бы сомневался, только не старые большевики.
Революционность и большевизм в посвященных кругах всегда были эвфемизмами патологической кровожадности, вкуса к человеческой крови. Недаром многие поколения пламенных революционеров воспитывались на подражании тому, чье имя являлось синонимом кровопийства, главному герою - революционеру одноименного романа Этель Войнич «Овод».
Английский журналист Р. Вильтон в контексте, который должен был подчеркнуть буквальный смысл выражения, называл большевиков, участвовавших в цареубийстве, «красными вампирами» (Р. Вильтон, Последние дни Романовых, Берлин, 1923, с.13).
И Соколов как-то двусмысленно обмолвился при посещении Ганиной Ямы: «Силен уральский овод!» (Н.А. Соколов, Убийство Царской Семьи, М., 1990, с. 282).
Овод, по Фасмеру, овцеед, одно из нарицательных имен Ваала, который предстает в представлениях древних повелителем летающих кровососов.
Как и комар. Жрецы (евр. «комарин»), соответствующее ему сирийское слово «кумра» - служит общим названием священников – идолопоклонников, служителей кровопийственных культов Молоха и Ваал (Э. Нострем, Библейский словарь, СПБ, 2000, с.143).
Известно двусмысленное замечание английского премьер-министра Ллойд Джорджа, сделанное по поводу заключения торговых отношений с большевиками в тот момент, когда факты каннибализма в голодающих районах России открыто признавались советской властью, о том, что «торговать можно и с людоедами».
Ильф и Петров обыграли этот каламбур британского премьера, в одном из своих хохмаческих романов изобразив Эллочку Людоедку, соревнующуюся в дамской роскоши с американской Вандербильдтшей.
Николай Козлов

Екатеринбургская гекатомба

Ритуальный характер убийства последнего Императора Всероссийского и Его Семьи в Екатеринбурге в ночь с 16 на 17 июля 1918 года выясняется из обстоятельств места, времени и образа действия, при которых было подготовлено и совершено это кровавое злодеяние. Являясь очевидными уликами преступления, эти контекстуальные обстоятельства указывают на след подлинных заказчиков, организаторов и исполнителей, использующих выгоду и несущих коллективную ответственность за содеянное.
Город Екатеринбург был основан в 1723 году В.Н. Татищевым как центр Уральской горнопромышленности. Как считается, получил свое название в честь императрицы Екатерины I. По этимологической версии от имени Екатерины (греч. – благословение Гекаты) назван в честь греческой богини, владычицы подземного царства, Гекаты горной или «в горе» (ин бург). Ср. с популярной на Урале темой «хозяйки медной горы». Медная гора может быть расшифрована не только как рудоносная жила, но и как жертвенник, который обыкновенно изготовлялся из меди (например, в Ветхом Завете Исх. 38, 1-4) и представлял собой некое возвышение над уровнем земли, гекатомбу или жертвенник, посвященный Гекате.
Под гекатомбой обыкновенно понимают «жертву из ста быков» (ἑκατόμβη, букв. «сто быков») или обобщенно многочисленную жертву. Однако, этимологический анализ обнаруживает смысл, связанный с жертвоприношением в честь мертвых. Так у Гомера, «Ныне черный корабль на священное море ниспустим, //Сильных гребцов изберем, на корабль гекатомбу поставим» (Илиада пер. с древнегреческого Н. Гнедича). Здесь слово гекатомба, очевидно, означает не само жертвоприношение, а алтарь, посвященный Гекате, буквально «тумбу Гекаты». Согласно Фасмеру, «тумба» - «произведение из нов.-в.-н. Tumbe «могила, гроб, яма», которое восходит через народнолат. Tumba к греч. τόμβη «холм», «могильный памятник».
Р. Грейвс называет Гекату «собакоголовая богиня смерти Геката, которая имеет губительную власть на земле и море» (Мифы Древней Греции, Екатеринбург, 2005, с.76). Семито-хамитским аналогом Гекаты является Астарта, или ее темное воплощение, дьяволица Лилит. «Лилит была Гекатой хананеян, и, чтобы защититься от нее, евреи изготавливали амулеты даже в средние века» (Р. Грейвс, с.275).

Священным животным Гекаты была собака, ей в жертву приносили щенков в глубоких ямах, или в мрачных пещерах, недоступных для солнечного света. В честь Гекаты справлялись мистерии. Греческая трагическая поэзия изображала Гекату властвующей над злыми демонами и душами умерших.
Согласно Тимофею Газскому– собака - животное Гермеса, которого сближают с Анубисом, египетским божеством, изображаемым с собачьей головой, покровителем тайных знаний и посредником между земным и подземным мирами. «Древние считали это животное не вполне чистым и никогда не приносили его в жертву ни одному из олимпийцев. Только как трапезу для Гекаты Подземной их приносили на перекрестках, и эта жертва служит отвращению или искуплению зла. В Спарте щенков жертвуют самому кровожадному из богов – Эналию» (Плутарх, Римские вопросы).
Согласно Мифологическому словарю, «Гекату можно считать ночным коррелятом Артемиды, она также охотница, которую сопровождает свора собак, но ее охота – это мрачная, ночная охота среди мертвецов, могил и призраков преисподней (…). Римляне отождествляли Гекату со своей богиней Тривией – «богиней трех дорог». Изображение Гекаты помещалось на распутье или перекрестке дорог, где ей обычно приносили жертвы» (Мифологический словарь., М.,1990, с.143).

Местоположение дома Ипатьева на перекрестке трех дорог (Вознесенского проспекта и Вознесенского переулка), таким образом, является идеальным для жертвоприношения в честь ночной «хозяйки Урала».
Судя по старым кино-фотодокументам, Вознесенская площадь в месте пересечения трех дорог (Вознесенского проспекта и Вознесенского переулка), богата замечательными артефактами, которые в настоящее время уже невозможно достоверно идентифицировать. Это и небольшая часовня у юго-восточного угла дома Ипатьева, и чуть далее расположенная деревянная будка сторожа, и еще далее к противоположному от дома Ипатьева углу Вознесенского проспекта и Вознесенского переулка возле дома Попова непонятное сооружение в форме постамента или тумбы высотой в два человеческих роста, ясно различимое на кинодокументальных кадрах с расстояния примерно 100-200 м., съемка производилась, по-видимому, с аэроплана (кадры использованы в документальном фильме режиссера Н. Смирнова «Убийство Царской Семьи», Ипатьевский дом, мин.6,12), которое должно было быть хорошо видно из окна комнаты Царственных узников и «расстрельной» комнаты, если бы не было загорожено забором. Интересно было бы уточнить значение последнего артефакта в его отношении к культу Гекаты и в связи с совершенным в непосредственной близости от него Екатеринбургским злодеянием.
Предположение о том, что упомянутое сооружение могло служить постаментом или пьедесталом какого-либо памятника вызывает ассоциации с местом казни французского короля Людовика ХVI, которая была совершена в Париже на площади Революции на эшафоте, воздвигнутом у самого подножия пьедестала, на котором некогда возвышалась статуя Людовика ХV. Символика опустевшего пьедестала понятна. Позднее на нем была установлена статуя Свободы. В непосредственной близости от нее на сооруженном у пьедестала эшафоте совершались революционные гекатомбы, здесь была обезглавлена французская королева Мария-Антуанетта.
Вот как выглядела возвышавшаяся над королевским эшафотом статуя Свободы в описании Стефана Цвейга: «Сурово и гордо рядом с этими вратами смерти на постаменте, ранее служившем для памятника Людовику ХV, возвышается гигантская статуя Свободы. Невозмутимо сидит она, неприступная богиня с фригийским колпаком на голове, грезящая, с мечом в руке; вот сидит она, каменная, в застывшей неподвижности, богиня Свободы, погруженная в глубокую задумчивость. Невидящими глазами смотрит она поверх толпы, вечно волнующейся у ее ног, смотрит на стоящую рядом с ней машину смерти, вглядываясь в далекое, невидимое. Ничто человеческое не тревожит ее (…). Не слышит она криков тех, кто взывает к ней, не чувствует тяжести венков, которые кладут ей на каменные колени; кровь, пропитавшая землю у ее ног, безразлична ей» (С. Цвег, Мария Стюарт, в кн.: Корона и эшафот, с.271).

Иногда богиня Свободы изображается с факелом в руке, что соответствует иконографическому образу Гекаты. Зооморфным символом Гекаты является сова –слепая днем и видящая ночью.
В греческой мифологии Геката (Ekath, Hecate) - богиня мрака, ночных видений и чародейств, покровительница магии и волшебства. У неё три значения: богиня плодородия и изобилия; богиня луны; и королева ночи, привидений и теней. Как богиня Луны, она часто входит в союз с Селеной и Дианой / Артемидой как тройная Богиня. Ее видят только собаки, и, если собаки воют ночью, это значит, что Геката рядом. В одном мифе она превращается в медведя или дикого кабана и убивает своего собственного сына, затем оживляет его.
Одно обращение к ней записал в III веке Ипполит в "Философумена": "Прийди, адская, земная и небесная Bombo (Геката), богиня широких дорог, перекрестков, ты, которая ездит туда и сюда ночью с факелом в руке, враг дня. Друг и возлюбленная тьмы, ты, которая радуется, когда суки воют и льется теплая кровь, ты, которая бродишь среди призраков и могил, ты, которая удовлетворяешь жажду крови, ты, которая вызываешь страх в смертных душах детей, Горго, Мормо, Луна, в тысяче видов, брось свой милостивый взор на наше жертвоприношение».
Кажется, будто исходит эта инвокация из уст Юровского, вычитывающего «приговор» в Ипатьевском подвале под завывание оставленных хозяевами собак. На первый взгляд, что может быть нелепее этого предположения?
Но вот интересный факт. Присутствовавший на заседании Совнаркома, на котором было заслушано сообщение о «расстреле» Царской Семьи, историк М.Н. Покровский, член комиссии по разбору материалов, найденных у Романовых, «смотрящий» за цареубийством, спустя несколько дней писал своей жене: «Интересная работа, о которой упоминал вчера – разбор бумаг расстрелянного Николая. Самое трагическое м.б., что об этом расстреле никто даже и не говорил почти, буквально (выделено нами –Н.К.), «как собаку» убили. Жестокая богиня Немезида» (РГАСПИ. Ф.197. Оп.1. Д.49. Л.32а).
Эринии, греческие богини мести, считались спутницей Гекаты (Р. Грейвс, с.158), а в Риме богиню Диану (греч. Гекату) отождествляли с Немесидой, богиней неотвратимого возмездия (Е.М. Штаерман, Диана, Мифологический словарь, М., 1990, с.187).
В восточном Крите лунную богиню, отождествляемую с Артемидой и Гекатой, называли Диктинна. «Диктинна связана в мифе с dictyon. Это слово означает охотничью или рыболовную сеть, а dicte - это, редуцированная форма слова dictynnaeon, что означает «место Диктинны». В матриархальной системе этой богине, вооруженной сетью, принадлежала важная роль в ритуале «смертельной охоты на царя-жреца» (Р. Грейвс, с.426).
Эта охота начиналась летом, «когда на дубе полностью распускалась листва (возможно, во время восхождения на небе звезды Сириус)» (Р. Грейвс, с.426).
В древности Сириус назывался "собака" — κύων, canicula; главная звезда в созвездии Большого Пса, название это впоследствии перешло ко всему созвездию. У римлян праздники Robigalia, Floralia и Vinalia имели соотношение с появлением Сириуса. Первое утреннее появление С. после того, как он выходит из лучей солнца — гелический восход С. — наступал в древности перед разгаром лета. Отсюда произошло название Dies Caniculares — каникулы. В Греции это было время жертвоприношений, месяц гекатомбио́н (др.-греч. Ἑκατομβαιών, «месяц жертвоприношения») — вторая половина июля — первая половина августа. В еврейском календаре на это время приходится праздник Плач по Иерусалиму – 9 ава. В Православном- убиение Царской Семьи и благоверного вел. князя Андрея Боголюбского.
Празднование в честь Дианы или Гекаты, происходившее в середине лета, ознаменовывалось охотничьими ритуалами и жертвоприношениями на ритуальных кострах. Стаций сообщает: «Сама награждает венками Диана// собак победивших и дротики чистит, // и диким зверям позволяет бродить безопасно;// и у чистых костров славит земля Гекатовы иды» (Statius. Silv.3.1.57-60). Иды, согласно римскому календарю, день в середине месяца.
Более древние топонимические следы культа Гекаты на Урале обнаруживаются в названии реки Исеть (Исида – Исет, египетский аналог Гекаты, Астарты, Лилит). Этимология топонима Исеть (от татарского ис-эт – собачий запах), связь египетской богини Исиды с Анубисом, песьеголовым богом царства мертвых показывает генезис жертвенных центров Урала от малоазийских хтонических культов.
Вот как бар. Софья Буксгевден описывает картину прибытия в Екатеринбург «второй партии» Романовых, Царских дочерей и Наследника: «Великим княжнам грубо приказали самим нести свои вещи, и бедным девушкам пришлось одним тащить тяжелые сумки и вести на поводке трех собак (на самом деле собак было четыре, крохотную Джемми, вероятно, несли на руках –прим.). Нагорного, пытавшегося помочь девушкам, грубо оттолкнули в сторону. Цесаревича вынес из вагона Нагорный, затем по очереди на перрон сошли члены свиты» (С. Буксгевден, Венценосная мученица, М., 2006, с.513).
Почему или для какой цели кроме ритуальной царские мучители, лишавшие Царскую Семью всего необходимого, запрещавшие к ним доступ верным людям (не позволившие, между прочим, Наследнику взять из Царского Села любимого кота Ваську), не возбраняли держать сразу четырех (?!) собак?
Любопытно, как редакторы фальсифицированных воспоминаний цареубийц концентрируют внимание предполагаемого читателя на убийстве собак.
М.А. Медведев - Кудрин вспоминает: «Красноармеец принес на штыке комнатную собачонку Анастасии – когда мы шли мимо двери (на лестницу во второй этаж) из-за створок раздался протяжный жалобный вой –последний салют Императору Всероссийскому. Труп песика бросили рядом с царским. – Собакам –собачья смерть! – презрительно сказал Голощекин» (Ю.А. Жук, Исповедь цареубийц, М., 2008., с.189).
В другом варианте воспоминаний ритуальную фразу о «собачьей смерти» несмотря на противоречие в деталях М.А. Кудрин произносит сам: «Груженая останками династии Романовых грузовая машина, громко тарахтя, выехала за ворота и уплыла в темноту. Во дворе дома завыли великокняжеские собачонки… Прозвенел винтовочный выстрел. Вой оборвался. Собакам – собачья смерть!» (Исповедь цареубийц, с.176).
По воспоминаниям М. Кабанова: «Несмотря на то, что сильно шумела заведенная автомашина, хорошо были слышны выстрелы и сильный лай 4-х собак (…) Я сошел с чердака к месту казни и сказал, что в городе хорошо слышны выстрелы, вой собак. После этого стрельба была прекращена, 3 собаки повешены, а четвертая собака Джек (Джой – прим.) молчала, поэтому ее не тронули. Оставшиеся в живых подлежащие казни были умерщвлены холодным оружием. После этого я вернулся на чердак к пулемету и через слуховое окно наблюдал, как носили на санитарных носилках трупы казненных и укладывали в грузовую машину, постланную новым белым брезентом. Всего было уложено в машину 11 трупов людей и 3 трупа собак»» (Исповедь цареубийц, с.138).
Ю.А. Жук приводит такие сведения: «Вместе с Царской Семьей в ДОН жили 4 собаки: японский хин Государыни Императрицы по кличке Швыбзик, спаниель Джой Наследника Цесаревича, французский бульдог Ортино Великой Княжны Татьяны Николаевны и очень маленькая собачонка по кличке Джемми, принадлежавшая Великой Княжне Анастасии Николаевне» (Исповедь, с.136).
Спаниель Джой был найден белыми у охранника Летемина, «пожалевшего» оставленную хозяевами собаку. Труп комнатной собачки японской породы, принадлежавшей вел. кн. Анастасии, обнаружен колчаковским следствием в одной из шахт возле Ганиной Ямы. Швыбзик и Ортино не идентифицированы.
В Священном Писании псы, лижущие кровь, часто встречающаяся аллегория профанической жертвы.
Илия Пророк изрекает проклятие на нечестивого царя Ахава, убившего Навуфея, чтобы завладеть его виноградником: «На месте, идеже полизаша свинии и пси кровь его, тамо полижут и кровь твою, и блудницы измыются в крови твоей» (3 Царств 21, 19).
Господь предупреждает: «Не дадите святая псом» (Мф.7, 6). «Блюдитеся от псов» (Фил.3, 2).
«Псы кровопиявые» -нарицательное имя жидов, пьющих христианскую кровь. Устами пророка Давида Господь говорит, видя обступивших Его в день крестных страданий иудеев: «Обыдоша Мя псы мнози, сонм лукавых одержаша Мя: ископаша руце Мои и нозе Мои. Изчетоша вся кости Моя» (Пс.21, 17 -18).
На известной картине П. Рубенса, использовавшего сюжет легенды о царице массагетов Томирис, повелевшей окунуть голову побежденного ею персидского царя Кира Великого в вазу, наполненную кровью, можно видеть изображение охотничьего пса, принюхивающегося к запаху крови.

И.П. Якобий в книге «Николай II и революция» замечает: «Роль царского палача, «рыцаря-кадоша», взял на себя Юровский» (М., 2005, с.341). Рыцарь-кадош – (от евр. кадет – святой), тридцатая степень, завершающая основание Древнего общепринятого Шотландского обряда в масонстве. Слово «кадош» имеет двойную этимологию. Упоминаемые в Священном Писании «кедушим», посвященные служители храмовой проституции, иеродулы находятся в непосредственной связи с нарицательным именем «псы». Отсюда, вероятно, происходит выражение «псы- рыцари». Этимология «рыцарей-кадошим» как «псов- рыцарей» очевидно коррелирует с «собачьей символикой» Екатеринбургского ритуального убийства.
С. Нилус пишет: «У сатанинской религии есть и свои таинства: есть масонское «крещение», возводящее младенца в звание «волчонка» (Близ есть при дверех, М., 2004, с.377).
Имеются сведения о «собачьем посвящении» главного цареубийцы Я. Свердлова. «В Турханском крае Свердлов приобрел собаку, которую назвал Пес… потом, в Кремле, шкура любимого животного всегда лежала у кровати Якова Михайловича. Если Пес был верным стражем при жизни, то и после смерти должен служить хозяину, оставаться его теневым, потусторонним, оккультным стражем» (В. Шамбаров, Оккультные корни Октябрьской революции, М., 2006, с..334-335).
А вот как описывают историки заключительную сцену казни шотландской королевы Марии Стюарт, обезглавленной на эшафоте в парадном зале Фотерингейского замка. «В ту минуту, когда палачи поднимают окровавленный труп, чтобы отнести в соседнюю комнату, где его набальзамируют, - под складками одежды что-то шевелится. Никем не замеченная любимая собачка королевы увязалась за нею и, словно страшась за судьбу своей госпожи, тесно к ней прильнула. Теперь она выскочила, залитая еще не просохшей кровью. Собачка лает, кусается, визжит, огрызается и не хочет отойти от трупа. Тщетно пытаются палачи оторвать ее насильно…» (Корона и эшафот, Исторические очерки, М., 1991, с.70).
Еще более интересные литературно зашифрованные подробности цареубийственного ритуала содержатся в откликах современников «казни» французской королевы Марии-Антуанетты, которая была обезглавлена в Париже на площади Революции возле статуи Свободы, воздвигнутой на постаменте памятника Людовику ХУ, где ранее взошел на эшафот ее венценосный супруг.
«На следующий день после казни Эбер в своем листке «Папаша Дюшен» поднимет вой: «Я видел как голова этой бабы свалилась в корзину, и я хотел бы описать удовольствие, испытанное санкюлотами, которые наконец-то оказались свидетелями того, как эта тигрица проследовала через весь Париж в телеге живодера (…). Пока же непогребенный гроб стоит на кладбище, для одного человека могилу теперь не роют (…). Ждут подвоза от старательной гильотины и лишь собрав шесть десятков гробов, гроб Марии-Антуанетты заливают негашеной известью и вместе с остальными бросают в общую могилу. Вот и все. В тюрьме еще несколько дней воет маленькая собачка королевы, беспокойно бегает из камеры в камеру, обнюхивает все углы, прыгает по матрацам в поисках своей госпожи, затем и она успокаивается; тюремный сторож берет ее к себе»… И когда несколько лет спустя один немец приезжает в П