Амортизация – часть добавочно полученной стоимости

Выяснение природы амортизации связано с дальнейшим анализом «догмы» А. Смита. Для ее развенчания Марксу потребовалось вычленить из стоимости продукта третий элемент товарной стоимости – потреблённую часть постоянного капитала (с), которая по его утверждению “ … не есть продукт вновь присоединённого труда”[97]. Причем, и в этом, на наш взгляд, заключен ключ к раскрытию не только природы амортизации, но и к целому ряду других вопросов экономической науки, – потреблённый постоянный капитал был представлен и рассматривался Марксом в виде цельной и единой экономической категории. В действительности это сложное собирательное понятие, включающее помимо основных и вспомогательных материалов ещё и элемент добавочной стоимости в виде амортизации, которая специально выделялась из денежной выручки на цели возмещения изношенных средств труда. Каждый из этих элементов товарной стоимости вполне своеобразным образом участвует в образовании и распадении стоимости. Для Маркса вопрос выяснения особенности поведения различных частей потреблённого постоянного капитала, по сравнению с раскрытием тайны производства прибавочной стоимости, являлся второстепенным моментом. Но именно принятие посылки, что все составные части потреблённого постоянного капитала переносят свою стоимость конкретным трудом[98] и тем самым сохраняют её, затруднило выяснение участия различных частей постоянного капитала как в образовании, так и в разложении стоимости продукта на составные части. Введению в научный оборот постоянного и переменного капитала Маркс придавал особое значение, отмечая, что “Таким образом одним ударом разрушается основа, необходимая для понимания действительного движения капиталистического производства, а следовательно, и капиталистической эксплуатации”[99]. Однако надо признать, что именно акцент на этих категориях не просто затруднил, а практически сделал невозможным раскрытие природы амортизации.

При обосновании положения, что для сохранения стоимости средств труда в процессе их функционирования, не требуется новых затрат труда, Маркс исходил из чрезвычайно простого, предельно ясного для обыденного сознания, а потому и достаточно убедительного для большинства читателей критерия. Маркс полагал, что “эта часть стоимости не была произведена во время процесса производства данного товара; средства производства обладали этой стоимостью ещё до процесса производства, независимо от него; они вошли в этот процесс как носители этой стоимости; обновилась и изменилась лишь форма её проявления”[100]. Кроме того, – отмечал Маркс, – “Возмещение продуктов есть нечто реальное, так как – одновременно с переработкой пряжи в холст – лён перерабатывается в пряжу, а семена льна – в лён; точно так же одновременно с изнашиванием ткацкого станка изготовляется новый ткацкий станок, а во время изготовления этого последнего добываются вновь дерево и железо”[101], и “ … потому рабочее время, заключающееся в материале труда и средствах труда, мы можем рассматривать совершенно таким же образом, как если бы оно было затрачено просто на более ранней стадии процесса прядения до того труда, который был присоединён в конце, в форме прядения”[102]. Обратимся к разбору данной экономической конструкции как в историческом, так и в логическом аспекте.

Обосновывая свое положение, что труд рабочего не затрачивается на возмещение стоимости средств труда, Маркс рассматривает рабочее время, необходимое для производства хлопка точно так же, как и для производства веретён[103]. Тем самым предлагалось принять положение, что при производстве основных материалов и средств труда был затрачен труд на предшествующей стадии производства и этот труд должен быть учтён на последующем этапе. В чём состоит нюанс, а по существу принципиальное отличие между включением стоимости основных материалов и стоимости средств труда в стоимость пряжи? Во-первых, производство пряжи из хлопка, а машин из железа является в условиях экономически обособленных предприятий двумя самостоятельно-параллельными, а не последовательными звеньями процесса труда. В каждом из них изготовляется готовый конечный продукт, предназначенный для последующего эквивалентного межотраслевого обмена. Внутри каждой сферы производства основной материал не выходит из производственного процесса до полного окончания технологического цикла по изготовлению готового к производственному или личному потреблению продукта. Иное положение наблюдается с готовыми конечными продуктами, которые подлежат реализации на основе эквивалентного межотраслевого обмена с продуктами других сфер производства. Во-вторых, возмещение стоимости веретён в стоимости пряжи не имеет ничего общего с возмещением железа в стоимости ткацкого станка. В первом случае нарушена связь меновой ценности с носителем потребительской ценности, в другом случае она сохранена. Проводить аналогию между двумя принципиально различными по своей технико-экономической природе явлениями неправомерно. Если превращение хлопка в пряжу есть реальный процесс увеличения стоимости и ценности, то иная картина наблюдается с потребительской ценностью и стоимостью веретен, к которым реально в данном производственном процессе ничего не присоединяется, а напротив, происходит утрата стоимости веретён и их ценности.

Выяснение природы амортизации начнем с краткой истории возникновения данного термина. Для этого установим исходную экономическую категорию, которая предшествовала амортизации и те общественные предпосылки, приведшие к утверждению её в качестве самостоятельного элемента товарной стоимости. Ответ по существу дан Марксом. Так, анализируя процесс производства на заре человеческой цивилизации, он писал: “Если обратиться к начальному периоду истории человеческого общества, то мы увидим, что здесь нет ещё произведённых средств производства, следовательно, нет постоянного капитала, стоимость которого входит в продукт и который при воспроизводстве в том же масштабе должен возмещаться in natura из продукта в размере, определяемом его стоимостью”[104]. Далее Маркс пишет, что в этих условиях природа оставляет дикарю время и на то, чтобы, кроме труда, “ … которого стоит присвоение существующих в природе жизненных средств, затрачивать труд на превращение других продуктов природы в средства производства: лук, каменный нож, лодку и т.д.”[105], то есть на изготовление средств труда. “Процесс этот, – отмечает Маркс, – если рассматривать его только с вещественной стороны, у дикаря совершенно соответствует обратному превращению прибавочного труда в новый капитал”[106]. Из изложенного текста следует, что если на заре человеческого общества существовал резерв времени для изготовления средств труда, то нет никаких оснований для утверждения, что в современных условиях он будет уменьшаться или вообще исчезнет. Напротив, резерв времени, который доставляет природа с развитием производительных сил, будет увеличиваться. На практике это означает, что необходимые затраты как по производству жизненных средств, так и по изготовлению средств труда, обусловлены расходованием энергии на единицу продукта, будут сокращаться. Возможность дополнительного производства объясняется не просто затратами труда работника, а свойством, который придают процессу производства энергосодержащие продукты для осуществления человеком полезных действий; труд же работника является лишь фактором производственного процесса, но никак не источником по получению добавочной стоимости.

Маркс, работая над Х-ой главой книги Ф. Энгельса «Анти-Дюринг», знал, что в «Экономической таблице» Ф. Кенэ процент на основной капитал фермеров является по своей природе избытком стоимости, часть который принимает форму затрат в виде амортизации. Грань между процентом (амортизацией) и рентой (чистым продуктом) условна и относительна, поскольку они проистекают из одного источника – дополнительно полученной потребительской ценности – избытка. В результате отпадают сомнения относительно единой экономической природы амортизации и прибыли. Данное обстоятельство не могло не привлечь внимание Маркса, поскольку кардинально расходилось с его представлением о природе амортизации как о перенесённой стоимости.Но, несмотря на всю важность единой природы амортизации и прибыли, этот объективный факт не стал предметом специального анализа ни у Маркса, ни у его последователей.

Отсюда можно сделать вывод об экономической природе амортизации как о части вновь созданной дополнительной ценности.

Во-первых, для производства новых средств труда, безотносительно того идет ли речь о воспроизводстве изношенных или изготовлении добавочных экземпляров орудий труда, необходимы затраты как жизненных средств, так и энергоносителей. Это означает, что средства труда по своей экономической природе не обладают в противоположность основным материалам способностью к самосохранению, и потому не могут сами собой передавать свою стоимость на продукт. И совершенно другой вопрос, что использование более совершенных орудий труда позволяет не просто воспроизвести эквивалент стоимости изношенных средства труда, но и произвести их дополнительное количество в виде добавочно полученной стоимости и ценности. Во-вторых, и это, пожалуй, наиболее существенно для выяснения природы амортизации. Как показывает процесс исторического развития, тот, кто непосредственно использует средства труда, тот и обуславливает прямо или косвенно процесс их воспроизводства. Конечно, в месте функционирования средств труда их, как правило, уже давно не изготовляют фактически, но зато здесь реально воспроизводится эквивалент их будущей стоимости. Этот феномен представляет исходный пункт-начало доказательства положения: для процесса воспроизводства средств труда совершенно безразлично та целесообразная форма, в которой произведены затраты, – будь то жизненные средства или энергоносители. Главное в том, чтобы общий эффект от произведённых затрат был достаточным в том числе и для своевременного возмещения средств труда, с помощью которых работник воздействует на вещество природы. Общий результат по производству оказывается выше совокупных затрат по той причине, что из природы извлекается (добывается) энергосодержащий продукт, содержание энергии в котором многократно превышает величину произведённых затрат. Процесс этот имеет всеобщий характер и охватывает все сферы материального производства – в этом суть. Именно в таком ракрусе предстаёт вопрос об источнике возникновения амортизации со стороны процесса производства, но не менее важно проанализировать это явление и со стороны товарно-денежных отношений.

Возникновение амортизации как экономической категории, то есть обязательного отчисления определенных сумм от реализации продукта в страховой или накопительный фонд собственника на цели возмещения, первоначально было обусловлено арендной платой. Можно считать установленным фактом, что исторически амортизация возникла из арендной платы. Данному представлению находим косвенное подтверждение в самом термине амортизация, первоначальный смысл которого означал «погашение долга». Понятно, что погашать долг можно ни чем иным, как дополнительно произведенным продуктом. Представление амортизации в виде арендной платы за взятый в ссуду капитал достаточно наглядно иллюстрирует возможность получения собственником средств труда дополнительного дохода, источником которого является извлеченный из природы продукт, содержащий большую величину энергии по сравнению с совокупной величиной затрат.

В ретроспективном плане прослеживается очевидная зависимость между амортизацией и добавочно полученной стоимостью. По мере отчуждения работника от средств труда происходило его отделение от результата производства. Постепенно определённая часть стоимости выделялась из выручки и устойчиво зафиксировалась в качестве самостоятельного элемента товарной стоимости – амортизации. Если на заре внедрения машин амортизация и прибыль представляли единое целое – доход собственника и находились в состоянии раствора, то в условиях массового применения машин и акционирования капиталов процесс возмещения основного капитала принял всеобщий характер и был закреплен законодательно. Амортизация стала восприниматься как естественное явление, как законный способ по обеспечению возмещения стоимости средств труда.

Применение более совершенных машин повышает производительную силу труда в такой степени, что работник оказывается в состоянии за то же самое рабочее время, создать большее количество продукта, меновая ценность которых позволяет полностью компенсировать затраты на приобретение новых средств труда взамен изношенных. В первоначальном варианте «Капитала» Маркс писал: “Более высокая производительность, которую веретено придаёт труду, создаёт больше потребительных стоимостей и таким путем возмещает потребительную стоимость, уничтоженную в процессе потребления орудия”[107]. Но почему это происходит и за счёт чего? – на этот вопрос Маркс отвечает так: “этот износ возмещается фактически тем, что машиностроитель удерживает для себя самого из своих собственных машин одну или несколько в качестве машиностроительных машин”[108]. Но возникает вопрос, почему собственник может удерживать для себя одну или несколько машин и чем определяется это количество, что ограничивает его аппетиты? Очевидно, безболезненно оставлять у себя собственник может только такое их количество, которое соответствует общественно необходимым издержкам производства для возмещения среднего износа средств труда. В условиях конкуренции капиталов естественно-практическим путем сложилось и официально закрепилось право собственника на амортизацию как на часть дополнительно произведенного продукта, величина которого не облагается налогом. Отнесение амортизации к затратам производства вполне устраивало владельцев средств производства и всемерно поддерживалось ими на всех уровнях общественного сознания, что, собственно говоря, отвечало и интересам общественного развития. Такой метод позволял скрыть от вездесущего государственного ока часть добавочной стоимости путем отнесения её к издержкам производства. Мотив общественного согласия находит подтверждение в том, что собственник средств труда не может израсходовать на личное потребление всю добавочно полученную стоимость без того, чтобы не нарушить нормальный ход воспроизводственного процесса. Амортизация есть превращённая форма добавочной стоимости, причем её обязательно необходимая часть, так как должна быть своевременно возвращена производству в виде новых средств труда. Прибыль, в отличие от амортизации, выражает определённый избыток или остаток от всей величины добавочно полученной стоимости. Отсюда следует, что водораздел между прибылью и амортизацией условен и относителен, а их экономическая природа едина. Именно поэтому Маркс был вынужден признать, что “та часть цены, которая должна возмещать износ машин, принимается в расчет скорее идеально, до тех пор пока машины вообще способны функционировать”[109]. Поскольку амортизация является составной частью добавочно полученной стоимости, то и отношение к «баснословной догме» А. Смита, которую подверг суровой критике Маркс, должно быть изменено. Пророческими в то же время оказались слова Маркса, сказанные им по данному поводу в отношении А. Смита: “Оригинальные мыслители никогда не делают абсурдных выводов” (Там же, т.24. С.439). Общий вывод: материальной основой амортизации являются энергосодержащие продукты в виде жизненных средств и энергоносителей, использование которых в производственном процессе позволит обеспечить возмещение реальных затрат и получить добавочную стоимость. Раскрытие экономической сущности амортизации вооружит хозяйственную практику надёжной экономической теорией.

Все цитаты сверены. А. Орлов.

Многочисленные цитаты приведены с той целью, чтобы избежать упреков в искажении мнения Маркса о природе амортизации.

Тема 7.

см. журнал вопросы экономики № 7 за 2011 год

ПРИНЦИПЫ НАЛОГООБЛОЖЕНИЯ