 |
Вступление Джуди к манускрипту магдалины
|
|
|
|
30 ноября 2000 года, в четверг, мы с Томом были в Швейцарии, в Цюрихе. Был холодный туманный вечер. Мы хорошо поужинали в нашем любимом таиландском ресторане рядом с отелем «Альштадт», и у нас было свободное время, а такие моменты в нашей жизни – редкость.
Надо сказать, что Магдалина (равно как архетип и как Существо) интересовала меня уже давно. Кем она была на самом деле? Ведь столь многое в нашей повседневной жизни связано с тем, что церковь заклеймила ее (а вместе с ней и все женское начало) как шлюху, как нечто постыдное. Из-за этого клейма – а ведь это развенчание богини и прижигание ее плоти каленым железом – женское начало терпело позор и унижения в течение двух тысяч лет.
У церкви нет совершенно никаких причин называть Магдалину шлюхой; ни одно слово в оригинальных текстах Писаний не подтверждает подобных обвинений. Это Никейский Собор по приказанию императора Константина выбрал «образ» шлюхи, чтобы низвергнуть авторитет женского начала, сделать постыдным все женское, поддержать патриархат и соединить различные религии с новомодной религией под названием христианство. Этот «сюжетный поворот» был выбран исключительно для пользы Рима, для пользы власть имущих.
По каким причинам они назвали Марию Магдалину шлюхой? Из-за ревности и страха перед силой женского начала, особенно такой силой, какой обладала Магдалина.
Я никогда не верила, что мы рождены в грехе; я никогда не верила, что Мария Магдалина, а с ней и все женщины – шлюхи. И я никогда не верила в образ Иисуса Христа как принявшего целибат ханжи, лицемерного святоши и фанатичного проповедника.
Я прошла по следам Магдалины в южной Франции много лет назад, и хотела провести Тома по маршруту, найденному моим сердцем, снова пройти этой дорогой с моим Возлюбленным.
|
|
|
Но я боялась доверять своему сердцу, и мне была необходима дополнительная информация. Я хотела знать историю Магдалины. Я хотела знать больше, чем историю – я хотела знать правду. Я сказала Тому, что поверю только в ту историю, которую «проведет» он, потому что ценю его целостность и способность подключиться к настоящему источнику. И я спросила его, не согласится ли он когда-нибудь выйти на связь с Магдалиной.
Надо вам сказать, что Том Кенион не любит проводить ченнелинг! В нем постоянно борятся ученый и мистик. И я равно люблю их обоих. Так что я, как правило, стою в сторонке и жду, пока ученый не сдастся перед прекрасным светом правды, который способен пробудить мистик. И в танце, который в конце концов торжествует, миру даются великие учения, покрытые флером науки, который так нужен невежественным людям нашего времени. Да будет так.
Но тем вечером по непонятной причине на нас снизошла благодать. Я спросила, не согласится ли Том выйти на связь с Марией Магдалиной.
И он сказал:
– Да.
– Когда? – я затаила дыхание.
– Может быть, прямо сейчас?
Том лег на кровать, а я схватила свой ноутбук. Том быстро «отошел в сторону», позволив Хаторам помочь в настройке его нервной системы (они часто делают это, чтобы утихомирить слишком шумно протестующего ученого).
И вот пришла она. Комната наполнилась электризующей силой и напряженностью, которую я ощущала на кончиках пальцев. Когда она начала говорить, мои пальцы дрожали на клавиатуре. Казалось, вечность дотянулась до нас и перекрыла пропасть времени. Она была там. Мы были там. Песочные часы треснули, и время остановилось.
Я надеюсь, что не забуду ощущение, вызванное ее словами. Клянусь, что никогда не перестану благодарить за ее правду, за открытое сердце Тома, за честь Йешуа и за доверие, которое Магдалина оказала мне, рассказав свою историю.
|
|
|
Она посещала нас в течение нескольких недель, пока мы путешествовали по Швейцарии, итальянским Альпам и Тоскане. Она посетила нас на корабле из Генуи в Палермо. А когда оказалось, что мы не будем зимовать на Сицилии, она посетила нас на корабле из Ливорно на Мальту. Она приходила к нам на Оудише (Гозо), островке рядом с Мальтой, в пределах видимости от того места, где она высадилась, чтобы пополнить запасы провизии, по дороге из Египта во Францию. Она произнесла слова «Мы закончили» как раз перед Рождеством 2000 года.
Каждый вечер, прежде чем начать диктовку, Магдалина заставляла меня прочесть то, что я записала во время ее предыдущего визита. Она исправляла слова, которые я записала неправильно, иногда заменяя одно слово на другое, там и здесь вставляя пояснения. И каждый раз, прежде чем покинуть нас, она просила перечитать то, что надиктовала этим вечером.
Часто, в особенно острые моменты своего повествования, она ждала, пока Том эмоционально переживал ее рассказ, стонал и тихо вскрикивал.
В такие моменты она говорила мне: «Этот канал ощущает эмоции того, что я вам рассказываю».
Мое сердце разрывается при мысли, что Том хотя бы на мгновение ощутил, что значит любить кого-то так, как она любила Йешуа, и потерять его ради блага всего человечества. И мое сердце обливается кровью при мысли о Йешуа, теперь, после того, как я услышала ее рассказ и поняла, что это правда. Он так любил ее, что чуть не отказался от того, ради чего пришел.
Когда весной мы покинули Мальту, компьютеры были надежно упакованы и отправлены домой. Я везде носила с собой диск с записями манускрипта, а также и распечатанный текст. Так Магдалина поехала с нами в Россию, на Украину, обратно в Германию, Швейцарию и Венецию, а потом в южную Францию, в Сен-Мари-де-ля-Мер, где она когда-то высадилась. Диск и распечатанные материалы терпеливо ждали в моем чемодане, пока мы бродили по Рене-ле-Шато и представляли себе, как выглядели Пиренеи, когда она осмелилась перевалить через эти великолепные пики.
И наконец, она появилась еще один раз в нашей малюсенькой квартирке на острове Парос в архипелаге Киклады, чтобы ответить на вопросы по поводу некоторых слов в манускрипте. Мы не меняли ни одного слова, не получив на то ее разрешения, даже когда речь шла о простых и логичных переменах в склонении, и она благодарила нас за педантичность.
|
|
|
Я решила, что если невежество, с которым мы живем уже две тысячи лет – это результат неудачной интерпретации слов Йешуа, то сейчас я хочу постараться, чтобы невозможно было ложно истолковать то, что говорит Магдалина, рассказывая, как все было на самом деле.
Я задала ей несколько вопросов, которые (как я предполагала) кто-нибудь обязательно нам задаст, когда этот манускрипт будет опубликован. Я знаю, какие вопросы некоторые из вас хранят в своем сердце, и я спросила ее, что говорить вам, когда вы будете их задавать.
Часто она отвечала: «Скажите им, что Магдалине нечего сказать по этому поводу».
Вопросы, на которые она согласилась ответить, находятся в последней части этой книги.
Мы говорили с ней еще один раз на острове Оркас. Она говорила о важности этого манускрипта для возвращения Космической Матери. Она сказала: «Для всей Земли, для Галактики, для Вселенной и соприкасающихся с ними». Она сказала, что будет призывать к этой правде людей со всего света, и те, кто готов, так или иначе найдут этот манускрипт.
Она поздравляет вас с тем, что вы услышали зов, и благодарит вас от всего сердца, от своего имени и от имени Космической Матери, за то, что вы здесь. Она говорит, что теперь все переменится раз и навсегда.
Остров Оркас
Что случится, если хоть одна женщина
напишет правду о своей жизни?
Мир расколется.
Мюриэль Ракейзер
|
|
|
