Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Сотрудник Министерства магии выиграл главный приз 6 глава




– Если на уроках прорицания надо притворяться, что видишь в чаинках предзнаменования, так я лучше совсем перестану на них ходить. И никто не будет меня упрекать, что я сморозила глупость. Этот урок – просто чушь по сравнению с моей любимой нумерологией.

Гермиона схватила сумку и гордо удалилась.

 

* * *

 

Было приятно после обеда выйти на свежий воздух. После вчерашнего дождя небо ясное, бледно-серое, влажная трава пружинит под ногами. Друзья шли на свой первый урок по уходу за магическими существами.

Рон и Гермиона друг с другом не разговаривали. Гарри тоже молчал. Шли через луг, спускающийся к Запретному лесу, где на опушке стояла хижина Хагрида. Впереди замаячили три слишком хорошо знакомые спины, значит, предстоящие два урока они будут заниматься со слизеринцами. Малфой о чём-то вдохновенно разглагольствовал, а Крэбб и Гойл похохатывали. Гарри не сомневался, что знает, о чём у них идёт речь.

Лесничий ожидал учеников перед дверью хижины. Он стоял в своей кротовой шубе, сзади него – охотничий пёс Клык. Весь его вид выражал нетерпение – ведь это был первый в его жизни урок.

– Скорее идёмте! – закричал он, когда ученики подошли метров на десять. – Какой урок я для вас приготовил! Сейчас увидите. Все за мной, вперёд!

На какой-то миг Гарри подумал с содроганием, что Хагрид ведёт их в Запретный лес. Прогулки по этому лесу были для него столь тяжким испытанием, что он до конца дней их не забудет. Но Хагрид повёл их вдоль опушки, и скоро они оказались у ограды просторного загона. В нём никого не было.

– Прошу всех встать вдоль изгороди! – распорядился Хагрид. – Чтобы всем… э-э… было хорошо видно. А теперь первым делом откройте книжки…

– Что-о? – изумился Малфой. – Как это откройте?

– А? – не понял Хагрид.

– Как мы будем их открывать? – членораздельно повторил Малфой.

Он вынул свой учебник, который был крепко-накрепко перевязан длинной верёвкой. Все остальные тоже достали опасные книжки. Одни, как Гарри, стянули свою ремнём, многие засунули в тесную папку с молнией, кто-то усмирил огромными скрепками.

– Кто-нибудь… э-э… может открыть? – спросил Хагрид упавшим голосом.

Весь класс отрицательно замотал головами.

– Это совсем просто… Надо только её погладить. – Хагрид говорил так, точно речь шла о самой естественной вещи.

Он взял у Гермионы учебник и содрал с него широкую клейкую ленту. Учебник тотчас клацнул страницами, нацелясь откусить Хагриду палец, но лесничий огромным указательным пальцем успел погладить его корешок. Книга вздрогнула, раскрылась и послушно легла на его широкую ладонь.

– Ах, какие мы все глупые! – насмешливо воскликнул Малфой. – Оказывается, всего только надо погладить! А мы и не знали!

– Я… я… думал, они такие милые, – неуверенно сказал Хагрид, взглянув на Гермиону.

– Просто милашки! – издевался Малфой. – Хороша шутка, рекомендовать учебник, готовый оттяпать руку.

– Заткнись, Малфой, – тихо сказал Гарри. У Хагрида был такой несчастный вид, а Гарри очень хотелось, чтобы его первый урок прошёл как нельзя лучше.

– Ну… ну вот… – Хагрид, очевидно, потерял нить дальнейших действий. – Теперь у вас… это, значит… есть учебники. Но главное – волшебные существа. Пойду сейчас приведу. Подождите…

Лесничий пошёл в лес и скоро скрылся за деревьями.

– Ну и ну! – воскликнул Малфой. – Школа летит ко всем чертям! Этот олух будет нас учить! Я расскажу отцу, его удар хватит!

– Заткнись, – повторил Гарри.

– Потише, Поттер. Сзади тебя дементор!

– Ой-ой-ой! – взвизгнула Лаванда, махнув в сторону дальнего конца загона.

Оттуда к ним галопом приближалось около дюжины самых странных существ. Ничего подобного Гарри в жизни не видел. Туловище, задние ноги и хвост коня, передние лапы, крылья и голова – орлиные; сильный стального цвета клюв и огромные блестящие, как апельсины, глаза. Когти на передних лапах величиной в треть метра – настоящее орудие убийства. На каждом животном кожаный ошейник, вместо поводка – длинная цепь. Концы поводков крепко зажаты в огромных ручищах Хагрида, который рысью следует за «волшебными существами».

– Но! Но! Вперёд! – оглушительно кричал Хагрид, гремя цепями и направляя упряжку к изгороди, за которой стояли ученики.

Подъехав ближе, Хагрид привязал зверей к частоколу, ученики опасливо попятились.

– Знакомьтесь! Гиппогрифы! – восторженно махал рукой лесничий. – Красавцы, а!

Гарри мог, в общем, его понять. Изумление при виде коней-орлов быстро сменилось восхищением, вызванным их изяществом и игрой красок. Одетые перьями голова и холка плавно переходили в лоснящийся торс. И все они были разные – сизые, рыжие, красные, каштановые и аспидно-вороные.

– Ну как? – Хагрид потёр ручищи одну о другую. Лицо его сияло восторгом. – Если хотите, можете подойти ближе.

Желающих, кроме Гарри и Рона с Гермионой, не нашлось. Друзья осторожно приблизились к изгороди.

– Перво-наперво запомните, – сказал Хагрид. – Это зверь гордый. Никогда ему не грубите. Не то и с белым светом проститься недолго.

Малфой, Крэбб и Гойл не слушали: они о чём-то шептались. Наверняка готовятся сорвать урок, с тревогой подумал Гарри.

– Гиппогриф всё делает по своему хотению и очень любит блюсти церемонию, – продолжал Хагрид. – Подойдёшь к нему, поклонись. И жди. Он в ответ поклонится, можешь его погладить. Если на поклон не ответит, не тронь и скорее отойди подальше: когти у него как сталь. Кто первый хочет познакомиться?

Ученики ещё на шаг отступили от изгороди. Даже трое друзей не горели желанием пообщаться с крылатыми красавчиками. Гиппогрифы вскидывали свирепые морды и шевелили могучими крыльями. Им, похоже, не очень нравилось сидеть на цепи.

– Никто не хочет? – умоляющим голосом спросил лесничий.

– Я хочу, – решился Гарри.

Сзади кто-то взволнованно задышал, и Лаванда с Парвати прошептали в один голос:

– Не делай этого, Гарри. Вспомни про чаинки!

Гарри как будто не слышал и перемахнул через изгородь.

– Молодец, Гарри! – кричал Хагрид, – Я уверен, ты с Клювокрылом поладишь!

Он отвязал сизого гиппогрифа и снял с него ошейник. Школьники по другую сторону забора затаили дыхание, Малфой злобно прищурился.

– Спокойно, Гарри, – громыхал Хагрид. – Гляди ему прямо в глаза, называется «глазной контакт». Старайся не моргать. Гиппогрифы не верят тому, кто часто моргает.

И конечно, глаза у Гарри тут же стали слезиться. Но он всё равно держал их широко открытыми. Клювокрыл повернул огромную с тяжёлым клювом голову и воззрился на Гарри немигающим оранжевым глазом.

– Хорошо, Гарри, хорошо, – говорил Хагрид. – Теперь кланяйся.

Гарри не очень-то хотел подставлять шею грозному клюву гиппогрифа, но сделал, как было велено. Быстро поклонился и опять взглянул на полузверя-полуптицу.

Гиппогриф не шевельнулся, продолжая высокомерно глядеть на мальчика.

– Гарри! – забеспокоился Хагрид. – Ступай назад, скорее, но не резко…

И тут, к великому удивлению Гарри, гиппогриф согнул чешуйчатые колени передних лап и безо всякого сомнения отвесил поклон.

– Здорово, Гарри! – ликовал Хагрид. – Теперь можешь подойти к нему, погладить клюв!

Для Гарри, конечно, лучшей наградой было бы разрешение покинуть загон, но делать нечего, он медленно подошёл к гиппогрифу, протянул руку и несколько раз погладил его по клюву. Гиппогриф лениво зажмурился и даже как будто улыбнулся от удовольствия.

Все захлопали, кроме Малфоя и его дружков, вид у которых был явно разочарованный.

– Молодчина, Гарри. Думаю, он тебя покатает!

Ну уж это, пожалуй, слишком! Такого уговора не было. Гарри привык летать на метле. А между гиппогрифом и метлой большая разница.

– Лезь сюда, между крыльев. Смотри не дёргай за перья, он это не любит.

Гарри поставил ногу на крыло и вскочил гиппогрифу на спину. Птица-зверь выпрямилась. Гарри не знал, за что держать, – вокруг были одни перья.

– Вперёд! – приказал Хагрид, хлопнув Клювокрыла повыше хвоста.

Клювокрыл, не подав знака, раскрыл четырёхметровые крылья, Гарри едва успел ухватиться за шею и взмыл в небо. Да, с метлой ничего общего. И Гарри знал, чему отдаёт предпочтение. По обе стороны бились два огромных крыла, задевая колени, казалось, гиппогриф вот-вот его сбросит. Точно покрытые лаком, перья скользили из-под пальцев, а сильней вцепиться опасно. Как всё-таки славно летать на «Нимбусе-2000», точно паришь в воздухе. А здесь бросает то вверх, то вниз вместе с крупом, в такт взмахам крыльев.

Клювокрыл облетел загон и пошёл на посадку – этого Гарри боялся больше всего. Гиппогриф резко нагнул гладкую, как шёлк, шею, и Гарри чуть не перелетел через клюв, хорошо, что успел откинуться назад. В тот же миг раздался крепкий удар о землю разномастных передних и задних ног. Гарри сумел удержаться на крупе и выпрямился, как в седле.

– Ты великий наездник, Гарри! – восхищался Хагрид. – Кто ещё хочет?

Гарри приветствовали как победителя все, кроме ненавидящей его троицы. И всем тоже захотелось полетать на удивительных чудищах.

Перелезли через забор, Хагрид отвязал гиппогрифов, и скоро весь загон представлял собой удивительное зрелище – мальчишки и девчонки, немного побаиваясь, кланялись, пёстрые чудища приседали, Невиллу несколько раз пришлось бежать от своего крылатого партнёра, не желавшего отвесить поклон. Рон с Гермионой облюбовали гиппогрифа каштановой масти, Гарри стоял поодаль и смотрел.

Малфой с приятелями тоже решили прокатиться. Выбор их пал на Клювокрыла. Клювокрыл любезно поклонился Малфою в ответ на приветствие, и Малфой стал гладить его клюв, не проявляя особого почтения.

– Это совсем просто, – говорил он, растягивая слова, но так, чтобы слышал Гарри. – Я в этом не сомневаюсь. Раз даже Поттер справился… Держу пари, – обратился он к гиппогрифу, – ты ничуть не опасен! Ты глупый, огромный, уродливый зверь.

В какую-то долю секунды сверкнули стальные когти, и Малфой издал душераздирающий крик. Хагрид бросился к Клювокрылу, не без борьбы надел на него ошейник, а тот так и рвался у него из рук нанести обидчику ещё удар. Малфой, скорчившись, лежал на траве, мантию расцвечивали ярко-красные пятна крови.

– Я умираю! – громко стонал Малфой, окружённый испуганными одноклассниками. – Да, умираю! Видите, он меня убил!

– Не умираешь! – сказал бледный как полотно Хагрид. – Помогите мне кто-нибудь. Его надо унести отсюда.

Гермиона бросилась открывать ворота паддока. Хагрид как пушинку поднял Малфоя, Гарри успел увидеть у него на руке длинный глубокий порез, из раны на траву лилась кровь. Хагрид со всех ног бежал к главному входу.

Потрясённые ученики медленно возвращались в замок. Слизеринцы ругали Хагрида.

– Его надо немедленно выгнать! – кричала Пэнси Паркинсон, заливаясь слезами.

– Малфой сам виноват! – вступился за Хагрида Дин Томас.

Крэбб с Гойлом угрожающе заиграли мускулами.

Всей группой поднялись по каменным ступеням в пустой холл.

– Пойду узнаю, как он там, – сказала Пэнси и побежала вверх по мраморной лестнице.

Остальные слизеринцы пошли вниз к себе в гостиную, не переставая честить Хагрида. Гарри и Рон с Гермионой поспешили к себе в башню.

– Как вы думаете, с ним всё будет в порядке? – Гермиона была очень встревожена.

– Конечно, Мадам Помфри в одну секунду справится с такой раной, – сказал Гарри.

В прошлом году она сотворила чудо, поставив Гарри на ноги после заклинания профессора Локонса.

– Всё-таки лучше бы этого не случилось во время первого урока Хагрида. – Рон был явно обеспокоен. – Вот увидите, Малфой раздует из этого историю.

Они первые пришли на обед в Большой зал, надеясь увидеть Хагрида, но его там не было.

– Неужели его за это выгонят? – Гермиона даже не притронулась к пирогу с говядиной и почками.

– Наверное, нет. – Рон тоже ничего не ел.

Гарри следил, что делается за столом слизеринцев. Несколько человек во главе с Крэббом и Гойлом о чём-то шушукались – наверняка сочиняют свою версию произошедшего на уроке Хагрида.

– Во всяком случае, скучным первый день занятий не назовёшь, – подвёл Рон мрачный итог знакомству с гиппогрифами.

После обеда отправились в гостиную готовить домашнее задание для профессора МакГонагалл. Но работа не шла, все трое то и дело отрывались и шли к окну.

– У Хагрида зажёгся свет, – вдруг сказал Гарри.

Рон взглянул на часы.

– Если поторопимся, – сказал Рон, – можем пойти повидать его. Ещё совсем рано.

– Не знаю, – протянула Гермиона и поглядела на Гарри.

– Мне никто не запрещал ходить по территории школы, – сказал Гарри, поняв её взгляд. – Сириус Блэк ведь не сможет преодолеть заслон из дементоров.

И компания, отложив в сторону учебники, вышла через портретный проём и двинулась в сторону холла. К счастью, никто по дороге не встретился – они ведь не были совсем уж уверены, что поступают правильно.

Трава была ещё влажная и в густеющих сумерках казалась чёрной. Подойдя к двери хижины, они постучали. Голос внутри прохрипел: «Войдите!»

Хагрид сидел в рубахе с короткими рукавами за чисто выскобленным столом, охотничй пёс Клык стоял рядом, положив морду ему на колени. Им хватило одного взгляда, чтобы понять – Хагрид пьян. На столе перед ним красовался огромный кувшин, величиной с доброе ведро. Глаза разбегались, казалось, он никак не может поймать гостей в фокус.

– Поставил… э-э… рекорд, – севшим басом произнёс он, узнав троих друзей. – Уч… учительствовал всего, один день…

– Тебя ещё никто не увольнял, Хагрид! – поспешила сказать Гермиона.

– Пока не увольнял. – Хагрид в полном расстройстве чувств отхлебнул из кувшина хороший глоток. – За немногим стало… Полегчает Малфою…

– Как он? – спросил Рон, когда все уселись. – Рана, по-моему, несерьёзная.

– Мадам Помфри сделала что надо… лучшим образом. А он всё голосил, помираю, мол, лежит весь в бинтах, стонет… – уныло покачал головой лесничий.

– Притворяется, – сказал Гарри. – Мадам Помфри может вылечить что угодно. Она в прошлом году вырастила во мне половину костей. Малфой уж постарается, раздует из мухи слона.

– Школьному начальству наверняка сообщили… – горевал Хагрид. – Они скажут, не с того начал. Рано гиппогрифов-то… Лучше бы флоббер-черви… или ещё кто… Хотелось как лучше… первый урок всё же… Моя ошибка…

– Ничего подобного. Малфой сам виноват, – твёрдо сказала Гермиона.

– Мы будем свидетелями, – прибавил Гарри. – Ты сказал, если гиппогрифа оскорбить, он набросится. А Малфой в это время не слушал. Кто в этом виноват! Мы расскажем Дамблдору, как всё было.

– Конечно, расскажем. Так что ты не волнуйся! – присоединился к друзьям Рон.

Из чёрных, как агат, глаз Хагрида покатились слёзы. Он схватил Гарри с Роном и сжал их в стальных объятиях.

– Я думаю, Хагрид, – не допускающим возражения тоном сказала Гермиона, – больше тебе пить нельзя.

Взяла со стола кувшин и вышла из комнаты.

– Наверное, она права, – прохрипел Хагрид, отпустив Рона и Гарри, которые, пошатываясь, стали растирать рёбра. Лесничий вылез из своего кресла и нетвёрдой походкой последовал за Гермионой. Снаружи раздался громкий всплеск.

– Что он там делает? – занервничал Рон.

– Сунул голову в бочку с водой, – сказала вернувшаяся с пустым кувшином Гермиона.

Хагрид вернулся, с длинных волос и бороды текли ручьи, смывая слёзы, которые всё ещё текли у него из глаз.

– Так-то оно лучше, – сказал он и затряс головой, как намокшая собака, окатив всех троих брызгами. – Хорошо, что пришли ко мне, я, правда…

Хагрид вдруг осёкся и уставился на Гарри, как будто только сейчас до него дошло, что у него в хижине Гарри.

– Что вы себе такое позволяете! – прогремел он, так что все трое подпрыгнули. – Тебе, Гарри, запрещено, как стемнеет, выходить из замка! А вы двое! Как смели его с собой взять!

Хагрид подскочил к Гарри, схватил за руку и потащил к двери.

– Идём! – сказал он сердито. – Я тебя… э-э… отведу… И чтоб больше никогда не ходил… э-э… ко мне… по ночам. Я того не стою…

 

Глава 7
Боггарт в шкафу

 

До четверга Малфой на уроках не появлялся. Утром в четверг у слизеринцев и гриффиндорцев было подряд два урока зельеварения. Малфой явился на второй с видом героя, раненного в жестокой битве: рука забинтована и на перевязи.

– Как рука, Драко? – нарочито заботливо спросила Пэнси Паркинсон. – Болит?

– Болит, – насупился Малфой, подмигнув за спиной Пэнси верным телохранителям Крэббу и Гойлу.

– Садитесь скорее, – бросил как бы между прочим Снегг.

Гарри и Рон хмуро переглянулись: явись они с таким опозданием, Снегг оставил бы их после уроков. А Малфою всё сходит с рук, ведь Снегг декан у Слизерина и своим прощает всё.

Проходили новое зелье, уменьшающее. Малфой поставил котёл на огонь рядом с котлами Гарри и Рона и уселся за стол напротив них.

– Сэр, – обратился он к Снеггу, – у меня болит рука, я не могу нарезать коренья маргаритки.

– Уизли, нарежьте Малфою, – не взглянув на Рона, приказал Снегг.

Рон покраснел до ушей.

– Врёшь ты всё, ничего у тебя не болит! – прошипел он.

Малфой самодовольно ухмыльнулся.

– Слышал, что сказал профессор Снегг? Давай, режь.

Рон схватил нож, подвинул коренья к себе и наскоро порубил на крупные неровные куски.

– Профессор, – пожаловался Малфой, – Уизли кое-как их нарезал.

Снегг подошёл, свесил над ними длинный крючковатый нос и криво улыбнулся из-под чёрных, засаленных косм:

– Отдайте свои коренья Малфою, Уизли, а его возьмите себе.

– Но, сэр… – Рон целую четверть часа старательно трудился над своими кореньями.

– Сейчас же! – рявкнул Снегг.

Что оставалось делать? Рон подвинул к Малфою красиво нарезанные коренья, снова взял нож и принялся исправлять собственный брак.

– Сэр, мне не справиться с сушёной смоквой. – Малфой не скрывал в голосе злобной насмешки.

– Поттер, помогите Малфою почистить смокву. – Снегг ненавидяще глянул на Гарри и отошёл от их парты.

Гарри молча протянул руку за смоквой, наскоро снял с неё кожицу и швырнул обратно Малфою. Тот расплылся в улыбке.

– Как там ваш дружок Хагрид?

– Не твоё дело, – отрезал Рон, не поднимая головы.

– Недолго ему осталось нас учить, – с притворной жалостью вздохнул Малфой. – Папа так беспокоится за меня. Рука-то всё не заживает…

– Заткнись, Малфой, а то тебе правда не поздоровится! – прорычал Рон.

Но Малфой как не слышал:

– Он пожаловался попечительскому совету. И в Министерство магии. У него там большие связи, они для него всё сделают. Ведь как знать, – опять притворно вздохнул он, – может, я на всю жизнь останусь калекой.

– Так вот зачем этот маскарад! Ты хочешь, чтобы Хагрида выгнали. – У Гарри от гнева дрогнула рука, и он случайно отрезал голову сушёной гусеницы.

– И за этим, Поттер, и ещё кое за чем, – прошептал Малфой. – Уизли, порежь-ка мне гусениц.

Профессор Снегг тем временем накинулся на Невилла Долгопупса. Ему всегда доставалось на уроках зельеварения. Он ненавидел этот предмет, очень боялся Снегга и от страха всегда всё путал. Зелье, которому по рецепту полагалось быть ядовито-зелёным, у Невилла получилось…

– Оранжевое, Долгопупс! – Снегг на глазах всего класса зачерпнул немного зелья, высоко поднял черпак и опрокинул обратно в котёл. – Оранжевое! У вас в одно ухо влетает, в другое – вылетает. Я ведь яснее ясного сказал: одна крысиная селезёнка! Две капли пиявочного сока! Когда вы, наконец, станете слушать, что вам говорят?

Невилл покраснел, задрожал от страха, казалось, вот-вот заплачет.

– Сэр, – вмешалась Гермиона, – позвольте, я помогу Невиллу исправить зелье.

– По-моему, я вас не спрашивал, мисс Грэйнджер, и нечего выскакивать. – Снегг напустился на Гермиону, и она тоже залилась краской. – В конце урока, Долгопупс, мы дадим отведать это зелье вашей жабе. Может, тогда вы поумнеете. – И Снегг отправился дальше.

У Невилла от ужаса спёрло дыхание, он обернулся к Гермионе и простонал:

– Гермиона, помоги.

Симус Финниган попросил у Гарри латунные весы.

– Гарри, слышал, что пишут в «Пророке»? Сириуса Блэка видели, – с тревогой сообщил он.

– Где? – Гарри с Роном широко раскрыли глаза. Малфой тоже навострил уши.

– Совсем недалеко отсюда. Его видела одна магла. Она, конечно, приняла его за обычного преступника и позвонила в полицию. Когда из Министерства магии примчались, Блэка и след простыл.

– Значит, недалеко… – повторил Рон, многозначительно взглянув на Гарри. И, заметив, что Малфой подслушивает, прибавил: – Чего тебе? Ещё что-нибудь нарезать?

Малфой сощурил глаза и подался вперёд.

– Что, Поттер, хочешь сам поймать Блэка?

– Конечно, – отмахнулся Гарри.

Тонкие губы Малфоя скривились в усмешке, и он шёпотом продолжал:

– Будь я на твоём месте, я уж давно бы его нашёл. Не стал бы строить из себя паиньку.

– Отвяжись, Малфой! – вскипел Рон.

– А ты что, Поттер, разве не знаешь? – Малфой сузил белёсые глаза.

– Чего не знаю?

Малфой ехидно засмеялся.

– Ты просто струсил! Надеешься, что его поймают дементоры? А я бы на твоём месте отомстил. Сам бы его выследил.

– О чём это ты? – нахмурился Гарри. Перепалку прекратил голос Снегга:

– У вас в котлах все необходимые вещества. Пусть зелье покипит, а вы пока уберите со столов. В конце урока проверим раствор Долгопупса…

Невилл лихорадочно размешивал зелье, даже вспотел. Глядя на него, Крэбб с Гойлом на весь класс расхохотались. Гермиона украдкой шептала Невиллу, что делать. Гарри с Роном убрали со стола коренья, гусениц и пошли мыть черпаки под струями фонтана в углу класса.

– Что такое нёс Малфой? – спросил Гарри Рона, подставив руки под ледяную струю, льющуюся из пасти каменной гаргульи. – За что мне мстить Блэку? Он мне пока ничего плохого не сделал.

– Это он нарочно, подначивает тебя. Хочет, чтоб ты сделал какую-нибудь глупость.

Перед самым концом урока Снегг подошёл к Невиллу. Невилл всё ещё сидел на корточках у котла.

– Идите все сюда, – позвал Снегг, поблёскивая глазами. – Поглядим, что будет с жабой Долгопупса. Правильно сваренное зелье превратит её в головастика. Если же Долгопупс испортил варево – а я в этом не сомневаюсь, – его жаба сдохнет.

Гриффиндорцы с опаской ждали, что будет. Слизеринцы ликовали. Снегг взял Тревора, зачерпнул ложечкой каплю зелья – оно было теперь зелёное – и влил жабе в рот.

Воцарилась мёртвая тишина. Тревор сглотнул – хлоп! – превратился в головастика и завертелся у Снегга на ладони

Гриффиндорцы захлопали. Снегг с кислой миной вытащил из кармана пузырёк, капнул на Тревора какой-то жидкости, и головастик снова стал жабой.

– Минус пять очков Гриффиндору, – объявил Снегг, и улыбки с лиц гриффиндорцев исчезли. – Помнится, мисс Грэйнджер, я запретил помогать Долгопупсу. Урок окончен.

Гарри и Рон с Гермионой вышли из класса. Поднимаясь по лестнице в холл, Гарри думал о словах Малфоя. А Рон всё ещё кипел от гнева:

– Отнять у нас пять баллов за прекрасное зелье! Почему ты, Гермиона, промолчала? Сказала бы, что Невилл сам его сварил. Подумаешь, один бы раз соврала!

Гермиона не ответила, и Рон обернулся.

– А где Гермиона?

Друзья остановились. Мимо шли на обед гриффиндорцы, слизеринцы и ученики других факультетов. Гермиона как сквозь землю провалилась.

– Она ведь шла с нами, – нахмурился Рон.

В сопровождении Крэбба и Гойла прошествовал Малфой. Поравнявшись с Гарри, он презрительно ухмыльнулся.

– Вон она, – увидел её Гарри на нижней площадке сзади.

Гермиона, отдуваясь, поднималась по лестнице, неся в одной руке набитый учебниками портфель, другой придерживала под мантией ещё какую-то ношу.

– Как это ты сумела? – удивился Рон.

– Что? – спросила Гермиона.

– Только что была рядом, и вдруг опять внизу.

Гермиона смутилась.

– Я… м-м… забыла кое-что в классе. Ай! – Портфель Гермионы лопнул по шву, и все книги вывалились.

Как портфелю не порваться, подумал Гарри, от таких тяжеленных книг.

– Зачем ты таскаешь с собой столько учебников? – удивился Рон.

– У меня ведь уроков больше, чем у вас, – тяжело дыша, объяснила Гермиона. – Подержи, пожалуйста.

– Но у нас нет сегодня этих уроков. – Рон вертел книги в руках и читал названия. – После обеда только защита от тёмных искусств.

– Верно, – согласилась Гермиона, снова набила сумку учебниками и как ни в чём не бывало добавила: – Интересно, что у нас на обед? Умираю от голода!

С этими словами Гермиона бодро зашагала в Большой зал.

– Тебе не кажется, что она что-то от нас скрывает? – заметил Рон.

 

После обеда был первый в этом году урок защиты от тёмных искусств. Ученики вошли в класс, расселись по местам, достали книги, пергамент, перья и в ожидании профессора перекидывались шутками. Он наконец вошёл, улыбнулся и бросил на стол видавший виды портфель. Одежда на нём была та же, потрёпанная и заплатанная, но выглядел он лучше, чем в поезде, как будто поздоровел после нескольких сытных обедов.

– Добрый день, – приветствовал он учеников. – Учебники можете убрать. Сегодня у нас практическое занятие, оставьте только волшебные палочки.

С любопытством переглянувшись, ученики спрятали книги и бумагу с перьями. Практическое занятие по защите от тёмных искусств было у них всего один раз, они его хорошо помнили: профессор Локонс принёс клетку с шалунами пикси, выпустил их, и они перевернули всё в классе вверх дном.

– Ну что, готовы? – спросил Люпин. – Пойдёмте со мной.

Школьники сгорали от любопытства. Вышли за профессором из класса, пошли по коридору и свернули за угол. У ближайшей двери висел в воздухе вниз головой, растопырив кривые пальцы на ногах, полтергейст Пивз и замазывал жвачкой замочную скважину.

Заметив Люпина, полтергейст задёргал ногами в воздухе и заорал:

– Глупый Люпин, глупый Люпин, глупый Люпин…

Пивз был известный грубиян и дразнила, но учителей вообще-то побаивался. Ученики поглядели на Люпина, как он отнесётся к выходке Пивза. Люпин улыбался.

– Я бы на твоём месте отлепил жвачку с замочной скважины, Пивз, – приветливо сказал он. – Мистер Филч весьма огорчится, ведь там его щётки.

Филч, школьный завхоз со скверным характером, тоже учился когда-то в школе «Хогвартс», но волшебник из него не вышел, и Филч из зависти вечно воевал со студентами, перепадало и Пивзу. Пивз, однако, пропустил слова Люпина мимо ушей, издав губами непристойный звук.

Профессор Люпин вздохнул и вынул волшебную палочку.

– На этот случай есть одно полезное заклинание, – сказал он ученикам через плечо. – Смотрите внимательно.

Он быстро вытянул руку на уровне плеч, навёл палочку на Пивза и произнёс:

– Ваддивази!

Жвачка пулей выскочила из замочной скважины и прямо Пивзу в левую ноздрю, Пивз перекувырнулся и, бранясь, умчался прочь.

– Здорово, сэр! – в восторге воскликнул Дин Томас.

– Спасибо, Дин. – Люпин спрятал волшебную палочку. – Ну что, идём дальше?

Люпин сразу вырос во мнении учеников, и они с уважением поглядывали на него и на поношенную одежду. Пройдя следующий коридор, Люпин остановился перед учительской.

– Ну вот мы и пришли. Заходите. – И он открыл дверь.

В отделанной деревянными панелями просторной учительской стояло много старых разномастных кресел. В одном из них у камина сидел профессор Снегг. Он обернулся на шум и криво улыбнулся, блеснув глазами. Профессор Люпин вошёл последний и хотел было закрыть за собой дверь, но Снегг остановил его:

– Постойте, Люпин, я, пожалуй, пойду. Зрелище предстоит не из приятных.

Снегг поднялся и широким шагом прошествовал мимо учеников, его мантия развевалась, словно чёрный парус на ветру. В дверях он остановился, круто развернулся и с усмешкой сказал:

– Хочу вас предупредить, Люпин, в этом классе учится Невилл Долгопупс. Так вот, советую ничего ответственного ему не поручать, он не справится, если только мисс Грэйнджер не нашепчет ему на ухо, что и как делать.

Невилл покраснел. Гарри исподлобья глянул на Снегга: мало ему унижать Невилла на своих уроках, так он науськивает на него и других учителей.

Профессор Люпин удивлённо поднял брови:

– А я надеялся, что именно Невилл мне сегодня поможет. Уверен, он превосходно справится с заданием.

Невилл побурел, как свёкла. Снегг презрительно скривился, вышел и громко хлопнул дверью.

– Поглядите на гардероб, – сказал профессор Люпин и жестом указал на дальний конец комнаты, где стоял старый гардероб для мантий.

Люпин подошёл к гардеробу, внутри что-то завозилось, и гардероб покачнулся, ручка дверцы задёргалась. Ученики в переднем ряду отшатнулись.

– Там всего-навсего обычный боггарт, – успокоил их учитель. – Так что бояться нечего.

Большинство всё-таки полагало, что боггарта стоит бояться. Невилл с ужасом глядел на профессора Люпина. Симус Финниган не сводил опасливого взгляда с дверцы: только бы не открылась.

– Боггарты любят темноту, – рассказывал Люпин. – И чаще всего прячутся в гардеробе, под кроватью, в ящике под умывальником, одного я нашёл в футляре напольных часов. Этот появился здесь только вчера. Я попросил директора оставить его для нашего сегодняшнего урока. Кто ответит, что такое боггарт?

Гермиона подняла руку.

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...