Использование средств общения в глобальных целях

Во многих рассуждениях о “необъятных” возможностях информационных и коммуникационных манипуляций так и слышится что-то зловещее вроде «телевизионного электората» (то есть избирателей, за которых думает и решает телевизор), «глобальных информационных войн», «всемирной диктатуры масс-медиа» и других оруэлловских штучек, - не говоря уже о таинственном «психотропном оружии», позволяющем «зомбировать» как отдельные личности, так и целые народы, если уж не все человечество.

Но все в данном случае обстоит значительно проще, чем это может показаться задерганному собственными переживаниями современному человеку. Так, что касается глобальных информационных войн, то это грозно звучащее название представляет собой идеологическую оболочку вещей, хорошо нам знакомых из повседневного опыта, поскольку например, коммуникационное и информационное воздействие, преследующее те или иные глобально-значимые цели, изо дня в день давно и привычно осуществляется у нас на глазах, когда мы становимся телезрителями.[86]

Напомним, что сравнительно недавно закончилась длившаяся более сорока лет холодная война (а за это время родились и успели стать взрослыми два поколения). И каждая из противоборствовавших сторон применяла в своих интересах различные средства идеологического и психологического воздействия, поскольку и тогда было хорошо известно, что влияние масс-медиа на человека может быть гораздо эффективнее, чем самые что ни на есть реальные сдвиги в его жизни. В настоящее время, например, по российскому телевидению можно видеть и слышать высокопоставленных деятелей США периода холодной войны, которые со знанием дела рассказывают о том, как их стороной велась психологическая и информационная война, и о задачах, которые решались при этом (в частности, в значительной мере ставка делалась на то, что население Советского Союза и стран Восточной Европы жило под “информационным колпаком”, что в условиях обострения кризисных процессов в этих странах не могло не вызывать у населения “информационный голод”, а значит и спрос на информацию извне).

Естественно предположить, что если применявшиеся тогда средства духовного воздействия доказали свою эффективность на практике, то и в дальнейшем они будут использоваться и совершенствоваться на основе растущих возможностей науки и техники. Неслучайно выдающееся значение получила дипломатия средствами массовой коммуникации, ведущие теле- и радиостанции обзавелись собственными спутниковыми каналами, и как они, так и многие другие организации создали собственные веб-сайты, - а естественно, что овладение новыми технологиями идейно-психологического воздействия одними сигналит о необходимости аналогичных шагов другим.[87]

Интернет оказывается в центре проблематики «человеческого измерения» стремительно формирующегося информационного общества со всеми его социально-культурными и технико-экономическими особенностями. Говоря об Интернете как о проблеме человека, следует, очевидно, иметь в виду Интернет в единстве всех его составных частей и аспектов, то есть, - наряду с программными и аппаратными средствами, - как передачу всевозможных данных, так и совокупность людей и их организации (в том числе и преступные сообщества), посредством Интернет действующих. В этой связи, рассуждая по аналогии с примером Канта об «инструментальной» роли врача (врач может вылечить человека, а может его и погубить), можно сказать, что в целом компьютерная сеть (или, точнее, глобальная сеть сетей) Интернет - это само по себе ни «хорошо», и ни «плохо», что результаты ее воздействия складываются в зависимости как от того, кто, что и кому по ней передает, так и от того, каким образом она сама по себе влияет на человека и общество.

Пониманию того, что такое Интернет в единстве всех своих сторон, будет во многом препятствовать инерция нашего мышления, побуждающая нас с готовностью объяснять непонятное понятным, - независимо от того, находится ли это непонятное в настоящем, прошлом или будущем, - и при этом вольно или невольно приписывать ему свойства того, что считается достаточно хорошо познанным и даже само собой разумеющимся. (Следуя М. Маклуэну, этот способ понимания можно назвать эффектом "зеркала заднего вида").

Возможности Интернета все активнее будут использоваться в экономике и политике. Растет его роль в осуществлении «связей с общественностью».

Уже на протяжении ряда лет органы законодательной и исполнительной власти многих стран, а также всевозможные организации предоставляют пользователям Интернета желательные для себя сведения. В этой связи особое внимание стал привлекать сайт NATOnet, позволивший любому пользователю получать сведения о НАТО и Западно-Европейском Союзе. Особая роль NATOnet стала отводиться в связи с осуществлением планов расширения НАТО на Восток.

Вскоре после своего появления NATOnet попал в поле зрения группы, которая была сформирована Европейским парламентом с целью установить, не осуществляются ли манипуляции с информацией, представляющие собой угрозу для демократии. Такого рода тревоги в связи с Интернетом высказываются часто, поскольку выяснилось, что Интернет, предоставляя обширнейшие возможности в оперировании с информацией любого рода, является серьезным испытанием свободой для всех, кто им пользуется.

Когда говорят об управленческих возможностях Интернета, то нередко он выступает в роли оруэлловского “Большого Брата”; в Интернете видят предтечу всеобщего хаоса; уникальное средство идеологических диверсий; инструмент глобального засилья западной, по преимуществу американской, массовой культуры; средство, предоставляющее необъятные возможности организованной преступности, в том числе наркомафиям.

Распространение новых средств общения, - при всей их высокой технологичности, - не может не выходить за пределы индустриальных стран. Это продемонстрировали сомалийцы, когда во время вооруженного столкновения в Могадишо с американскими солдатами, участвовавшими в операции ООН, пользовались для координации своих действий сотовой связью.

Другой случай того же рода имел место перед исчезновением “биполярного мира. Судя по сообщениям прессы, во время войны 1991 года в Персидском заливе американцы обнаружили, что не могут уничтожить систему управления иракскими вооруженными силами (то есть решить приоритетную задачу). Как выяснилось, иракцы пользовались устройствами маршрутизации Интернета, которые были доступны на коммерческой основе, - и тем самым на практике была показана способность сетей такого типа обеспечивать жизнеспособность системы управления путем ее автоматического перехода на использование уцелевших каналов связи.

“Логика телекоммуникаций”, усвоенная современным человеком, позволяет ему не удивляться, когда различные, в том числе проповедующие насилие, организации начинают действовать по всей планете. Но эта же “логика” заставляет по-новому смотреть на задачи оптимизации жизни человечества.

«Выясняется, - отмечает российский исследователь В. И. Данилов-Данильян, - что информационные потоки, которые проходят в биоте (то есть в системе жизни, как она развивалась на протяжении четырех с лишним миллиардов лет существования нашей планеты) при осуществлении ею регулирующих воздействий, примерно на восемнадцать порядков превосходят предвидимые возможности техносферы».[88] Иначе говоря, невозможность решить экологические проблемы имеющимися средствами («возможностями техносферы») с удручающей простотой показывает идеологически-превращенный характер мотивов, звучащих в современной политической риторике. Указывая на необходимость общезначимых, общечеловеческих ориентиров общественного развития, эти проблемы, вместе с тем, свидетельствуют, что даже самым искренним стремлениям к общечеловеческому благу быть может так никогда и не пробиться сквозь толщу информационной отсталости человечества. Что же говорить тогда о собственно себялюбии, волнами распространяющемся по каналам массовой коммуникации, выступающем в форме “общезначимых” политических или коммерческих рекламных призывов и замыкающем на себя энергию огромного множества людей?

5. О, прекрасный новый мир Интернет!

Недавние атаки хакеров на ряд известнейших веб-сайтов, показавших, что гораздо эффективнее не заниматься разгадкой ключей к шифру, зашищающих ту или иную программу, а искать пути ее вскрытия, акцентировали значение другой, не менее злободневной темы – электронной разведки, в том числе осуществляемой посредством Интернета, - тем более что, во-первых, установить хакера, проникшего на тот или иной сайт, может оказаться практически невозможно, а во-вторых – под видом энтузиаста-хакера может действовать любая заинтересованная организация (слово, которое на Западе обычно употребляется в этой связи, - «русские»: например, заголовок "The Sunday Times” от 26 июля прошлого года: "Российские хакеры крадут военные секреты США", - хотя в этой связи нередко упоминают представителей разведывательного сообщества и ряда других стран).

В последние дни в прессе снова замелькало название созданной США и развернутой с помощью Великобритании, Канады, Австралии и Новой Зеландии глобальной системы электронной разведки Echelon. Если в период холодной войны электронная сеть Echelon использовалась прежде всего для сбора данных о странах-участницах Варшавского договора, то затем - в связи с известной сменой приоритетов, - она была переориентирована, как предполагается, в первую очередь на ведение экономического шпионажа.

Уже сам факт перехвата электронных сообщения является нарушением французских законов. Более того, как считают во Франции, в 1995 году, после того, как с помощью системы Echelon американские разведчики узнали об одном коммерческом предложении для European Airbus Consortium, оно было передано в компанию Boeing. В результате Boeing перехватил у европейского консорциума контракт стоимостью в 35 миллиардов франков. 10 февраля лондонская The Times сообщила, что Франция собирается подать в суд на владельцев сети Echelon. Позднее, по сообщению агентства REUTERS, ряд членов Европейского парламента призвали к расследованию обвинений об использовании сети Echelon в целях экономического шпионажа.

Еще один поворот той же темы – появившееся в начале 2000 года в электронной информационной сети ZDF.MSNBC сообщение об обвинениях сотрудниками французских спецслужб компании Microsoft в сотрудничестве с американской разведкой, согласно которым в программные продукты компании встроены элементы, обеспечивающие Агентству национальной безопасности США (National Security Agency (NSA) – лидеру американской электронной разведки) доступ к передаваемым посредством Интернета сообщениям.

При всей детективной экзотичности этих и подобных им сообщений сам по себе факт охоты за различными данными в Интернете с использованием средств электронной разведки у специалистов не вызывает ажиотажа. Поскольку экономический шпионаж может обеспечить той или иной компании, а то и целому государству огромные дивиденды, то ясно, что им занмаются сейчас и непременно будут заниматься в дальнейшем.

Сети передачи информации Интернета давно уже привлекают к себе усиленное внимание фирм, следящих за появлением технических инноваций. Некоторые из них используют процессоры сбора данных, - а это мощные программные средства, обязанные своим происхождением потребностям разведывательных служб. В данном случае процессор означает не микропроцессор, а часть программы, которая определяет, каким образом сама программа управляет и манипулирует данными.

Один из таких процессоров назвали Тайга (Taiga - сокращенное от: Traitement automatique de l’information geopolitique d’actualite, то есть Автоматическая обработка актуальной геополитической информации). Этот процессор работал на французскую разведку на протяжении 11 лет, и это - первый такой процессор сбора данных переданный для коммерческого использования. Поставленная перед ним задача: “шарить” по базам данных и сайтам Интернета для извлечения ценной информации. Его американского коллегу, также переданного для коммерческих целей, назвали Топик (Topic), и появился он в результате длительных исследовательских работ, осуществлявшихся под контролем ЦРУ. Отметим, что если разведка отдает свои процессоры для коммерческого использования, то это значит, что сама она получила в свое распоряжение гораздо более мощные.

Топик перешел в собственность калифорнийской фирмы Verity, мирового лидера по сбору документальных данных. Фирма продала в США и за рубежом более 15 миллионов лицензий на свою продукцию. Дело в том, что экономическую разведку можно вести, не прибегая к компьютерным взломам, а просто обрабатывая огромные массивы информации, доступные, в принципе, каждому пользователю Интернета. Когда стало ясно, что в пределах Интернета сосредоточено огромное количество всевозможной информации, которая представляет значительный интерес для развития производства и успешного ведения конкурентной борьбы, возник ряд фирм, специализирующихся на “выуживании” данных в “цифровом океане”. Процессоры сбора данных оказались как нельзя кстати.

Высококачественный процессор сбора данных использует программное обеспечение, получившие название “робот”: “робот” извлекает нужную информацию, используя целый арсенал средств лингвистического, семантического и статистического анализа. Действуя автономно, процессоры сбора данных перехватывают любую запрашиваемую информацию, стоит только той появиться в сети.

Что касается создателя Тайги лингвиста и специалиста по информатике Кристиана Крумейша, то он учредил компанию лингвистической инженерии MAAG, ориентированную на такие ключевые отрасли, как аэрокосмическая промышленность, транспорт и энергетика, и занялся извлечением технической информации из баз данных о патентах, сообщений агентств новостей, публикаций о научных конференциях. Noemic, позднее пришедший на смену Тайге, автоматически осуществляет объединение источников, обрабатывая при этом информацию со скоростью одного миллиарда знаков в секунду независимо от того, существуют ли они в виде готовой базы данных или передаются каким-нибудь агентством новостей на любом языке в виде целостного текста. Этот семантический процессор сбора данных способен даже подвергать обработке заслуживающие его внимания концепции, метафоры и совокупности идей. Если перед ним поставить задачу выявить, например, все случаи установления связей между гонконгскими и американскими фирмами, действующими в области микроэлектроники, за последние пять лет, то для ее выполнения ему хватит нескольких часов.

Неудивительно, что многие из компьютерных документалистов переквалифицировались на работу по электронному сбору и анализу данных. Появилась новая специальность “инженерия экономической разведки”. Судя по сообщениям прессы, в настоящее время только во Франции имеется около 12 рабочих групп, задачей которых является изучение документов, существующих в пределах всего Интернета (напомним, что таблица или рисунок - это тоже документы). Эти группы работают в тесном контакте с американскими исследовательскими лабораториями.

Существуют программы статистического анализа, позволяющие на основе анализа материалов, имеющихся в Интернете, составлять карты работы в различных отраслях науки. Это, в свою очередь, позволяет специалистам выявлять скрываемую от посторонних информацию, устанавливая, например, наиболее перспективные научные разработки в областях, где конкуренция пока что сравнительно невелика, или узнавая, в каких научных лабораториях создана действительно творческая обстановка, а где, напротив, начальство “зажимает” таланты. При этом могут выявлять также перспективных “летунов”, то есть исследователей, которые за сравнительно короткий срок успевают поменять ряд представляющих интерес научных центров, а тем самым во многом усваивают результаты их работы.

Преимущества, которые может дать сбор данных на Интернете, очевидно, огромны (что, кстати, указывает и на соответствующую величину возможного ущерба), а потому неудивительно, что помощь предприятиям в организации и ведении экономической разведки оказывают органы государственной власти (во Франции, например, в качестве направляющей силы в этой области действует, по сообщениям печати, Генеральный секретариат обороны).

Отметим, что поиски информации в Интернете, - это палка о двух концах. Дело в том, что как только какое-либо предприятие начинает заниматься сбором экономических данных, оно рискует быть раскрытым в своих намерениях, показать уровень своих притязаний, по которым, в свою очередь, можно будет судить о его собственном уровне развития. Действующие в настоящее время “роботы роботов” позволяют перехватывать работу систем, занимающихся сбором информации. Причем, между фирмами по сбору информации, о которых здесь идет речь, существует джентльменское соглашение пользоваться лишь открытой информацией, что, в свою очередь, позволяет им свободно общаться друг с другом (на конференциях и пр.).

Иначе говоря, сбор данных посредством Интернета давно уже стал занятием для очень и очень многих. И то, что в настоящее время в поле критики попали прежде всего США, является очередным проявлением текущих противоречий в этой области.

США, кстати, оказались в незавидном положении и по другой, хотя также связанной с Интернетом причиной. Чтобы пояснить, что имеется в виду, расскажем историю об одном американце.

Итак, жил-был один американец. Его звали Джон Дейч. Джон Дейч, должно быть, жив и сейчас, но в то время, о котором здесь идет речь, он занимал немаловажный в Америке пост директора ЦРУ (Дейч был назначен директором ЦРУ в 1995 году, а перестал он им быть в декабре следующего года). Именно в этой связи он и прославился. Дело в том, что Дейч, по-видимому, много работал (что, наверное, неудивительно), и чтобы работать еще больше, он взял для работы и сохранил в своем домашнем компьютере секретные документы (объемом в 17000 страниц), что, конечно же, свидетельствовало в пользу его большого трудолюбия. Но этим история про Джона Дейча не кончается. Дело в том, что его домашний компьютер был подключен к Интернету, и, как утверждают, с него, в частности, осуществлялся выход на порнографические сайты. Через два дня после ухода Дейча из ЦРУ об этом узнали те, кому в Америке это положено. И этим людям стало очень не по себе. Министерство юстиции США начало расследование. Порнография в данном случае вряд ли интересовала кого-нибудь вообще, а интересовала прежде всего возможность проникновения в домашний компьютер директора ЦРУ, ну, скажем, посторонних лиц (опять замелькало знакомое слово «русские»). Учитывалось, например, что посредством Интернета в такой компьютер можно запустить программу-разведчик, которая, себя не обнаруживая, «скачает» и передаст все, что надо, а потом, кстати, - чтобы не было ненужного шума, - может и сама прекратить свое существование. Когда в США началось расследование, то поначалу как-то ждали, что у него будет определенный конец (ну, там, расскажут многоуважаемой публике, что да как, доложат, что меры, мол, приняты и на этом успокоятся). Но время шло, а долгожданного успокоения не только не настало, но, если говорить о сути дела, то вряд ли теперь оно вообще будет возможно.

Представьте себе, например, что Джон Дейч, поработав, как положено, с очередным сверхсекретным документом, возвращает его на дискете в служебный компьютер, а тот еще к тому же подключен к компьютерной сети ЦРУ. И представьте себе теперь, что вышеупомянутая программа-разведчик в этом документе себя уже установила, а затем спокойно внедряется в другие документы и компьютеры, распространяясь все дальше и дальше. Что может быть затем – навряд ли приснится в страшном сне. Представьте себе, например, что эта внедрившаяся программа через содержащие ее электронные документы и сети продолжает внедряться, проникая, например, в компьютерные сети других американских спецслужб, госдепартамента, Белого Дома. Закономерно возникает вопрос: не пора ли пожалеть Америку? Но вопрос такого рода не единственный.

Когда вы заходите на тот или иной веб-сайт, то вам зачастую предлагают заполнить анкету, стараясь при этом вас убедить, что сделать это в ваших же интересах (предлагая взамен бесплатно загрузить достаточно привлекательный программный продукт, принять участие в розыгрыше призов, бесплатно подписаться на информативно содержательную электронную газету и т.д.). Известно также, что существуют другие способы извлекать информацию о посетителях веб-сайтов. Так, например, в лог-файлах накапливается информация, позволяющая оператору веб-сайта не только узнать адрес вашей электронной почты, но и проследить за всем, что вы делаете на его веб-сайте (например, на какой странице и как долго вы задержались, какие материалы вы при этом просматривали, а затем сохранили у себя в компьютере). Это, в свою очередь, позволяет работать с вами применительно к вашим личным наклонностям, - предлагая вам, например, рекламу именно того продукта, который вы действительно можете купить.

В настоящее время некоторые американские компании, занимающиеся электронной коммерцией, уже объединили свои базы данных о посещающих их веб-сайты клиентах. Появились сообщения о том, что гиганты автомобильного бизнеса Дженерал Моторс, Форд и Даймлер-Крайслер создали единую базу данных о своих поставщиках, в связи с чем в США возник вопрос о применении к ним антимонопольного законодательства. И это только первые цветочки.

Данные о посетителях Интернета могут, естественно, пригодиться и для других случаев (например, хакер может воспользоваться номером вашей кредитной карточки[89], а спецслужбы, если вы почему-то их заинтересуете, применят полученную информацию о вас по-своему).

Мы уже очутились в мире, где Интернет стремительно превращается в ведущую магистраль предпринимательской деятельности: хотя непосредственная отдача пока что сравнительно невелика, но здесь более низкие издержки производства, а также есть целый ряд других преимуществ, роль которых в совокупности такова, что задача интернатизации всей страны императивно выдвигается как необходимое условие ее выживания, - в том числе имея при этом в виду и добывание хлеба насущного.

Интернатизация, создавая новое поле человеческой деятельности и позволяя ее участникам все больше знать друг о друге, навязывает им тем самым собственные "правила игры", ставя их перед необходимостью использовать все более эффективные средства как нападения, так и защиты. Эти "правила игры", приобретают общезначимый характер, приводят отношения между субъектами Интернета в состояние информационной войны.

Представьте себе, например, что ваш конкурент, используя ее средства, выявляет и переманивает вашу клиентуру, ставя вас перед угрозой разорения, - а вам что делать? Сидеть, сложа руки, и ждать неминуемого конца?

Информационная война становясь все более значимой характеристикой развития Интернета, открывает широкое поле для размышлений (в том числе на тему правовых средств регулирования отношений в самом Интернете).[cclxxi]

Обратим внимание на то, что "сам по себе" Интернет человеку вовсе не дан, что в то время как Интернет предстает перед пользователями в антропоморфном (приспособленном для человека) виде, по его сетям перемещаются колоссальные потоки бит! Интернет живет своей саморазвивающейся жизнью, лишь в очень небольшой мере оставаясь видимым и подконтрольным совокупным усилиям людей и их объединений (пусть даже это будут государства, корпорации или богатые исламисткие террористы).

На очереди историческая встреча (по-видимому, она еще не произошла): встреча двух высокотехнологичных продуктов человеческого интеллекта нашего времени - Интернета, с одной стороны, и искусственного интеллекта[90], с другой. Это, в свою очередь, что Интернет оказывается не просто саморазвивающейся системой (как, например, рынок, - о чем знал еще Адам Смит с его рассуждениями о "невидимой руке", действующей на рынке), но системой, которая управляет собственным развитием и противостоит человеку не в виде понятных тому знаков, а "сама по себе" - со всеми своими возможностями управлять им таким образом, чтобы толком он об этом не только не знал, но даже и не догадывался. И тогда на каком-то этапе своей жизнедеятельности эта система может решить, что человек ей стал помехой и что не плохо было бы ей от этого существа избавиться. Можно, конечно, предположить, что выполнив эту историческую миссию, Интернет раскается и начнет по-своему обливаться слезами.

6. "Связь с общественностью" в глобальном контексте

Субъектами процессов глобализации могут выступать, по существу, любые силы, способные действовать более или менее самостоятельно. К ним относятся и транснациональные экономические организации, которые уже в силу масштабов своей деятельности должны решать политические задачи и прилагать усилия по поддержанию удовлетворительных для себя "связей с общественностью".

Службы "связи с общественностью" («public relations», или «PR») оформились в США вначале под названием “publicity” еще в тридцатые годы. Объяснялось это, главным образом, превращением многих корпораций в организации достаточно крупные, чтобы уже самим фактом своего существования оказывать заметное влияние на общество. И если поначалу функция "связей с общественностью" представляла собой, скорее, разновидность рекламы, то в дальнейшем образовались цепочки зависимостей, придававшие службе "связей с общественностью" новое звучание.

По мере усиления влияния крупных корпораций обнаруживалось, что, приобретая их продукцию, множество людей ориентировалось на их имидж, связывая с ним свое собственное, оцениваемое через представление о престиже социальное положение. Это обстоятельство, в свою очередь, означало для таких корпораций необходимость усиленно создавать о себе благоприятное впечатление в глазах большинства, - и тогда службы "связей с общественностью" стали рассматриваться ими в качестве естественных. Но этим дело не ограничилось.

В условиях открытости, предоставляемой масс-медиа, борьба за обеспечение социально выгодной репутации принуждала такие корпорации (а затем и крупные компании других стран) следить за последствиями выполнения ими роли ”жизнеутверждающей клеточки” общественного организма. Из службы, в основном, рекламно-информационного характера "связь с общественностью" превратилась в орудие управленческого воздействия крупных компаний (а затем и других организаций и социальных институтов, попадающих в ситуации с аналогичными задачами). Службы "связей с общественностью" начали по возможности “гармонизировать” частные интересы представляемых ими субъектов деятельности с “окружающей средой”, которая стала раздвигаться чуть ли не до размеров человеческой цивилизации в целом.

"Связь с общественностью" направлена на придание “всеобщего звучания”, в основном, именно частным, определенно обособившимся от всеобщих интересам. Она реализует тем самым функцию идеологическую, - а идеология и есть частный интерес, принявший форму всеобщности.

Частный интерес может успешно реализоваться и без его обеспечения посредством "связей с общественностью". Но возрастание риска для успеха дела заставляет обратиться к самим по себе достаточно привлекательным управленческим возможностям, возникающим благодаря использованию этих «связей». Дело здесь не только в “представительской роли” службы "связей с общественностью". Ведь публично обозначая свое общественное место, данная организация берет на себя тем самым определенные обязательства. Оказываясь частью управленческой деятельности, "связи с общественностью" служат своеобразным “щупом” (зондом), позволяющим замерять состояние “окружающей среды”, чтобы вести себя по отношению к ней удовлетворительным образом.

В декабре 1995 года три западноевропейские компании (англо-голландская Шелл, французская Эльф и итальянская Аджип) образовали с нигерийской нефтяной компанией консорциум, подписав контракт на строительство газоперерабатывающего комплекса в дельте Нигера. Само по себе это событие вряд ли привлекло бы к себе в мире особое внимание, если бы не то, что последовало оно вслед за яростной международной кампанией сначала в защиту нигерийского писателя Кена Саро-Вивы и его восьмерых соратников по МОСОП (Движению за выживание огони - пятисоттысячной народности, оказавшейся жертвой варварской эксплуатации нефтяных месторождений в дельте реки Нигер со стороны той же Шелл и других нефтедобывающих компаний)[91], а затем - после шемякина суда и их поспешной казни - осуждения утвердившего смертный приговор Временного правящего совета (т. е., правящего страной в то время военного режима).

Отметим многочисленные заявления протеста со стороны руководителей как западных, так и африканских стран и отзыв своих послов США, ЮАР и странами ЕС; приостановку членства Нигерии, этого “острова англофонии” в Западной Африке, в Содружестве, объединяющем 52 англофонные государства, и требование возвратиться к демократическому правлению в течение двух лет - вместо трех, обещанных тогда руководителем режима генералом Сани Абачей; резолюцию ЮНЕСКО с выражением “смятения и возмущения” по поводу казни; объявление администрацией Клинтона о полном запрете продавать Нигерии американские военные материалы и оружие, а также введение ею обязательного лицензирования всего закупаемого для использования в Нигерии нефтяного оборудования американского производства; обсуждение в Конгрессе США вопроса о лишении Нигерии доходов от нефти, находившихся на счетах американских банков; отказ Нигерии в помощи, которую она могла бы получать в соответствии с Четвертой Ломейской конвенцией, подписанной в ноябре 1995 года на острове Маврикий, поскольку непременным условием ее предоставления считается соблюдение демократических норм в странах-получателях этой помощи; резолюции Комиссии и Совета министров Европейского Союза о введении эмбарго на поставки оружия в Нигерию; требование всем нефтяным компаниям, действующим в Нигерии, следовать стандартам отношения к окружающей среде, принятым в Западной Европе (при обсуждении этих вопросов комиссар ЕС Нейл Кинок заявил, что все обещания “этих людей” вернуться к демократии являются “пустопорожними”, обратив внимание на то, что в то время, как “находящиеся у власти олигархи купаются в роскоши”, сорок миллионов жителей страны имеют доход менее одного доллара в день).

Нигерийский режим стал объектом редкого по своей интенсивности давления со стороны международного сообщества (точнее, выступавшей от его имени той его части, которая является достаточно значимой и для Нигерии, и для вышеупомянутых нефте- и газодобывающих и перерабатывающих компаний). Поскольку при этом декларировались определенные цели, естественно спросить, что же все-таки получилось в действительности? Иначе говоря, кампанию против нигерийских властей можно рассматривать как своего рода тест, позволяющий лучше понять отношения, характерные для сегодняшнего мира.

Если поначалу могло сложиться впечатление чуть ли не повсеместного осуждения нигерийского режима, то затем стало появляться все больше фактов, не позволявших говорить о единодушии. Вскоре по окончании процесса нигерийский министр юстиции М. Агбамуче заявил, что этот процесс был “открытым и справедливым” и что смертный приговор был вынесен, в соответствии с законом, за убийство полутора годами раньше (21 мая 1994 года) четырех чиновников штата Кросс-Ривер, тоже принадлежавших к народности огони; Нигерия в качестве контрдемарша отозвала своих послов из США, ЮАР и стран-членов ЕС; в городе Илорионе прошла шумная демонстрация в поддержку правящего режима, во время которой были сожжены флаги Англии и США; состоялся ряд других аналогичных манифестаций против “вмешательства Запада” (как заявил в этой связи глава местной англиканской церкви Абиодун Адегилойе, манифестантам “дали денег” и “они никого не обманут”, добавив, имея в виду участие нигерийских военных в международных силах по поддержанию мира, что “мы стремимся установить демократию в других странах, а у себя приветствуем диктатуру, тиранию и нарушение прав человека”); без особых усилий были разогнаны немногочисленные демонстрации противников режима; в первом после казни публичном выступлении генерал Сани Абача обещал “восстановить мир и стабильность” и “на этой основе возвести на престол прочную и подлинную демократию” (западные масс-медиа, подводя итоги правления генерала и его команды, приводили высказывания местных жителей, утверждавших, что “никогда им еще не жилось так плохо”).

В этот период нараставшей неопределенности вокруг Нигерии в масс-медиа появился ряд экспертных оценок, суть которых сводилась к тому, что Западу без высококачественной нигерийской нефти не обойтись; определенно обнаружившееся нежелание американской администрации ввести против Нигерии нефтяное эмбарго ставилось в связь с тем, что именно в США идет 40-50 % добываемой там малосернистой нефти. Незыблемость положения Нигерии как страны, занимающей пятое место на мировом рынке нефти, как бы подчеркивалось в те дни нахождением в Лагосе штаб-квартиры ОПЕК (в это же время как бы невзначай было предано гласности, что во всех контрактах на добычу нефти, заключенных Нигерией с иностранными фирмами, имеется статья, согласно которой в случае ухода тех из страны их собственность, - а ее суммарная стоимость составляет миллиарды долларов, - переходит к нигерийским властям).

На проводившейся в тот же период встрече в верхах “франкофонов” в Котону обнаружилось, что в осуждении Нигерии франкофонные страны Западной Африки не желают идти дальше общих сожалений и пожеланий; еще ранее разошелся с позицией англофонного Содружества Сэм Нуйома, подтвердив приглашение С. Абаче посетить Виндхук; в рамках Южноафриканского сообщества развития Нельсон Мандела встретил безусловную поддержку своих требований экономического бойкота Нигерии лишь со стороны Роберта Мугабе, хозяина харарской конференции Содружества 1991 года, которая была посвящена, в основном, правам человека.

Не осталось незамеченным и то, что именно в этот период канцлер ФРГ Х. Коль, находясь в Пекине, посетил военные казармы, как бы сделав, тем самым, жест прощения китайским властям, имея в виду подавление ими студенческих выступлений на площади Небесного спокойствия в 1989 году.

Довольно быстро в программах новостей крупнейших телерадиовещательных компаний Нигерия отошла на второй план. Отмечая в те дни расплывчатость и двусмысленность реакции Запада, газета “Таймс оф Замбиа” назвала ее “несерьезной”, напомнив заодно, что в ряде других африканских стран положение с правами человека хуже (последнее замечание легко вызывало в памяти Руанду, Бурунди, Сомали, Судан, Либерию).

Как видим, у нигерийских властей были возможности для маневра. Это подтвердил, по существу, в апреле 1998 года президент Клинтон, когда во время своего первого визита в Африку заявил, что США не имеют возможности достаточно эффективно воздействовать на нигерийский режим.

Что же касается нефтяных компаний, то в первую очередь под огонь критики попала англо-голландская Шелл. Обращают на себя внимание присутствие своекорыстных мотивов в кампании ее осуждения: Шелл фигурировала преимущественно в одиночку, будучи как бы избранной на роль заслона и для французов, и для итальянцев, и, конечно, для внушительно представленных в Нигерии американских фирм.

За почти девяностолетнюю историю своего существования консорциум Роял Дач/Шелл Груп (официальное название с 1949 года) потратил немало усилий, чтобы обойти конкурентов (прежде всего весьма активных американцев), по возможности не привлекая к себе внимания. И если бы не процесс и казнь девяти, то вряд ли бы он столкнулся с необходимостью срочных мероприятий по "связям с общественностью".

Шелл повел себя как опытный боец. Первая публичная ре<

⇐ Предыдущая234567891011

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: