 |
3. Преступления
|
|
|
|
Странно, но на уроках ЗОТИ это случилось только дважды. Первый раз Гермиона выпала из времени где-то в самом начале сентября, когда её невербальные получались через раз, чем сильно расстраивали. А сам эффект длился, может, секунд пятнадцать. Второй случай произошел уже в октябре. Хотя, казалось бы, профессор Снейп должен был провоцировать у неё вспышки эмоций и всяческое недовольство каждое занятие. Нет, Гермиона старалась уважать всех учителей, но все же не могла не признать, что у него определенно был очень тяжелый характер. Если не сказать прямее. Так что то ли она так хорошо адаптировалась к его манере поведения, что почти не нервничала, то ли дополнительно растягивать эти занятия не желала даже её новоприобретенная способность.
Впрочем, когда он в очередной раз не дал и балла за её точный и даже лаконичный, как ему нравилось, ответ, что-то внутри неё, вероятно, переполнилось. И количество очков у Гриффиндора не имело к этому никакого отношения. Правда, выразилось все её негодование лишь в нескольких минутах тишины, во время которых Гермиона законспектировала пару абзацев из главы учебника — урок был теоретический, и достала из сумки чистый пергамент. Вот и весь бунт. Она бы тоскливо уставилась в окно, но они были занавешены теперь постоянно и, видимо, на весь тот срок, пока Снейп правит в этом кабинете. Шутки про его вампирскую природу снова стали популярны.
Кроме увеличения продолжительности приступов ничего необычного, ещё более необычного, не происходило. Это, конечно, тоже было немало, но теперь, когда ожидание стало для неё привычным состоянием, оно скорее раздражало, чем пугало. Все-таки на счет экспоненциального роста она загнула. А! В один день у неё как-то произошло аж четыре эпизода, но все в штатном режиме, собственно. Просто перенервничала из-за того, что еле-еле успела дописать положенные дюймы работы по зельеварению. Положенные в её видении качественной работы, конечно, а не минимально необходимые для сдачи.
|
|
|
Произошло это из-за учебной нагрузки, которая, вкупе с обязанностями старосты, сжирала все её время (даже с учетом заморозок, так как толку от них было ноль). Но из-за Гарри и его Принца-полукровки Гермиона все никак не могла решить, смириться ей и не рвать жилы или биться с удвоенной силой за свои принципы, так что вопрос с зельеварением периодически вставал ребром. Впрочем, у самого Поттера тоже все было не так гладко, и наслаждаться своим нечестным триумфом он вряд ли мог с радостью. Маклагген, основной вратарь, безобразно вел себя на тренировках и подрывал боевой дух всей команды.
— Так выкини его к чертовой бабушке! — не выдержала Гермиона в один момент, когда Гарри и Рон опять обсуждали Кормака вместо того, чтобы делать свои задания по заклинаниям.
С Маклаггеном она и сама имела неудовольствие познакомиться поближе на унылых вечеринках «Клуба слизней», во время которых все было так чинно и благородно, что даже время не останавливалось. Благо, несколько последних встреч Кормак пропустил, озаряя своим великолепием поле по квиддичу. Гарри удобно назначал тренировки каждый раз, когда Слизнорт хотя бы просто смотрел в его сторону чуть более заинтересовано.
— Он в команде, Гермиона, и…
— А ты капитан, так что тебе решать, что будет лучше для всех, — отрезала она, не став выслушивать его оправдания.
— Это нечестно, — насупился Гарри. Уизли, впрочем, его поддерживать не спешил.
— Уверена, Рон справится со своими обязанностями не хуже, а то и лучше этого напыщенного индюка.
Из-за сломанного времени она отложила в сторону свои чувства, но, кажется, сейчас они опять всколыхнулись. И момент, чтобы проявить внимание, был очень удачный.
|
|
|
— Да, я неплохо играю, — вклинился Рон, хоть и сказал это как-то тихо и неуверенно.
— Тебе-то откуда знать? Ты даже не разу не приходила посмотреть на тренировки, — все ещё угрюмо протянул Поттер, но покосился на друга, явно не желая того обижать.
— Во-первых, один раз все же приходила. Джинни меня позвала, не вы, — фыркнула она надменно. — Во-вторых, вы так много об этом болтаете, что нетрудно разобраться в ситуации. А в-третьих, у Рона есть, как минимум, одно преимущество — он не в контрах со всей командой.
Гермиона резко захлопнула книгу, объясняющую принцип невербальных чар, и встала из-за стола. В классе подготовки было довольно шумно — дежурный учитель заглядывал к ним, но уже ушел, так что она никому не помешала. Допишет в кровати или, может, завтра вместо обеда. Что-то она устала — в конце концов, её день был немного длиннее, чем у всех остальных.
— Маклагген так часто отвлекается на поучение других, что нормально потренироваться у нас выходит только с тобой на кольцах, — вряд ли Рона нужно было уговаривать, так что, скорее, это Гарри искал аргументы в пользу кардинального решения.
Дослушивать мальчиков она не стала и действительно направилась прямиком в спальню. Гермиона уже не раз и не два обкладывалась учебниками прямо в постели, когда уставала сидеть в читальном зале или в классах, но вот опускать балдахин было большой ошибкой. Конечно, она зажгла яркий Люмос, но в тепле и уюте её быстро сморило.
А проснулась Гермиона только тогда, когда уткнулась носом в пергамент, безбожно сминая его. Слава Мерлину, это был просто черновик, но из-за беспокойства за сохранность своих записей она очнулась окончательно и села. Пришлось собирать распиханные писчие принадлежности и книги по всей кровати — спала она довольно беспокойно. Ещё и перо сломала! Говорила ей мама…
Гермиона откинула полог и встала, потягиваясь. Все лицо наверняка в чернилах, а форму придется сменить, хотя она надела свежую только вчера, но зато выспалась замечательно. Лаванда в розовой ночной рубашке застыла около своей постели, держась за столбик балдахина и приоткрыв рот. Время останавливалось постоянно и в самые неожиданные моменты, поэтому Гермиону это нисколько не удивило. Волновало только то, что умыться в этом состоянии у неё не выйдет. Но, слава Мерлину, как только она вышла в коридор, за спиной раздался голос Парвати, так что с ванной проблем не возникло.
|
|
|
Мытье и прочие гигиенические хлопоты не заняли у неё много времени, полчаса, как всегда. Соседки, которые гораздо больше были озабочены вопросами внешности, вставали, бывало, и за час до неё, чтобы привести себя в порядок. Сейчас они что-то правда к зеркалам не спешили, и Гермиона досушивала волосы в гордом одиночестве. Заболтались, наверное. У них темы разговоров были неиссякаемы и всегда актуальны.
Может, ещё слишком рано, просто Браун вскочила и разбудила подругу? Гермиона поспешила обратно, но сама застыла на пороге, как все замирали рядом с ней. Все пологи были опущены, свет нигде не горел, за окном стояла непроглядная темень, а её соседки, очевидно, мирно спали. Что за ерунда? Она метнулась к своей кровати, проверила сигнальные чары и, наконец, посветила Люмосом на часы — почти одиннадцать. Вечера, очевидно.
Гермиона в замешательстве села на край матраса. Она чувствовала себя свежей и выспавшейся, но, вероятно, это просто временный эффект? Немного вздремнула и зарядилась энергией, такое бывает. Гермиона с сомнением стянула фирменный галстук и в принципе начала раздеваться, чтобы не помять ещё и эту форму. Просто доделает задания сейчас, пока чувствует бодрость, а потом ляжет спать, как положено.
Под утро, где-то в четыре, она действительно все же задремала, устав продираться сквозь рунический текст. Но это явно не выглядело нормальным, возможно, в своих предположениях она ошиблась куда сильнее, чем думала изначально. Правда, ни само происшествие, ни рассуждения о нем никуда её не привели. В конце концов, Гермиона не могла даже с уверенностью сказать, что просто не «спугнула» сон, когда резко проснулась вечером.
* * *
Кормак был переведен на скамейку запасных единогласным решением команды на открытом голосовании. Рон ходил радостным, то и дело излучая даже какую-то гордость, что выглядело откровенно по-дурацки — он же ещё никаких успехов не добился. Но хотя бы их разговоры с Гарри стали чуть менее раздражающими.
|
|
|
Гермиона даже сходила на тренировку, чтобы поддержать друзей и команду факультета, как староста. На трибунах неожиданно выяснилось, что Лаванда и Парвати тоже тут. И вообще ходят чуть ли не на каждую мелкую разминку, как группа поддержки. И когда только время находят? Хотя по прорицаниям, наверное, задают какую-нибудь ерунду, которую можно насочинять за пару минут.
Она же, сбив режим сна, с самого начала клевала носом, а под конец уже откровенно залипала. Даже не самая хорошая погода и легкий морозец не мешали ей кемарить. Только восхищенные визги Браун и помогали не заснуть, прямо сидя на скамейке. Но на этом плюсы от присутствия Лаванды заканчивались, а уже когда та прилипла к Рону, когда они шли обратно в Хогвартс… Зубы непроизвольно заскрипели, но Джинни вовремя отвлекла её и оттащила в сторону.
— И что он ждет? — зашипела Гермиона, когда они немного отстали от основной компании. — Что я буду так же на него вешаться?
— Ну ты же знаешь Рона! Ему просто льстит внимание, — спокойно ответила Джинни, но выглядела тоже не особенно довольной. — Не думаю, что Лаванда ему больно нравится сама по себе.
— Что-то не похоже, — в её голосе чувствовался холод.
Браун вцепилась Уизли в руку и явно ворковала какие-то глупости практически на ухо. Наверняка нахваливала его великолепную игру. Которая, может, действительно была неплоха, но что ему теперь, именную карточку в шоколадных лягушках сделать за такие заслуги перед магмиром?
Гермиона цыкнула, и время остановилось. Она огляделась и вытащила из кармана палочку. Это было, безусловно, подло, но от небольшого порыва ветра, превращающего прическу в мочалку, Лаванда не умрет, а последствия сможет исправить за секунду. Удивленный возглас, переходящий в визг, достиг даже их с Джинни ушей, и Гарри обернулся назад, смотря почему-то прямо на неё. Гермиона сделала вид, что сосредоточена на разговоре. Но, учитывая чрезмерную увлеченность Поттера советами из подозрительной книжки, лучше бы радовался, что сам не получил.
Самое ироничное, что её подозрения относительно Принца-полукровки подтвердились практически на следующий день, когда Рон рассказал про эксперименты Гарри по использованию неизвестных заклинаний, написанных от руки в старой книжке, прямиком на людях. Она мрачно отчитала мальчиков за такое безрассудство, но было не похоже, что они действительно приняли её предостережения всерьез. Скорее уж будут теперь просто тихушничать, придурки. Видимо, все же пришла пора разузнать об этом гениальном корректоре учебников получше.
|
|
|
Естественно, такие разговоры настроения не прибавили, так ещё, как назло, погода совсем испортилась, омрачив поход в Хогсмид. А ведь они с таким волнением его ждали — разрешат-не разрешат. Не то чтобы ей что-то было нужно в магазинах, но просто прогуляться было бы приятно. Правда, не в такой ледяной шторм уж точно! Гермиона могла бы, наверное, остановить время и дойти до деревни, не ощущая сопротивление воздуха, но её таинственное мгновенное перемещение, естественно, бросилось бы в глаза. Да и приступ по щелчку пальцев в любом случае не начинался.
Слизнорт со своей показушной обидой на игнорирующего его Поттера, который встретился им в «Сладком королевстве», тоже не прибавил ей радости. Особенно если учесть, что Гарри опять ловко отмазался от встречи. Гермиона попыталась отвлечься на сахарные перья и вообще думать побольше о чем-нибудь безопасном, вроде сливочного пива, но тут им повстречался ещё и Наземникус. Действительно, чего мелочиться? Давайте все неприятное произойдет в один день! Гарри напал на него, уличив в краже с Гриммо, 12, она вскрикнула от неожиданности, а время опять встало, как вкопанное.
— Да вы издеваетесь! — крикнула Гермиона в пустоту.
И деловито кинулась к чемоданчику вора. Ручку он, конечно, крепко сжимал, и возиться с пальцами она не стала, но вот и без того слабые замки раскрыла с легкостью. Содержимое, естественно, никуда не высыпалось, удобно зависнув в воздухе. И это определенно были вещи из дома Блэков. Они принадлежали Сириусу, а сейчас, соответственно, самому Гарри, так что его ярость она, в принципе, понимала.
Уменьшить всё подряд и распихать по карманам Гермиона не могла из-за ограничений магии в безвременье. Да и как бы она объяснила это хитроумное ограбление друзьям? А вот стащить одну или две вещи, когда, к примеру, содержимое чемодана валялось на земле, а Флетчер отвлекся на пререкания с Роном, ей было вполне по силам. Она придирчиво оглядела ассортимент: столовое серебро, какие-то старые подсвечники… Не самые ценные вещи, на её взгляд. Может, конечно, дорогие, но вряд ли Гарри будет по ним плакать. Лучше прихватить что-то действительно важное или памятное.
Она все же остановила свой выбор на небольшой шкатулке, оказавшейся неожиданно тяжелой, и старинно выглядевшем медальоне, и сунула их к себе в карманы мантии. Все остальное пришлось вернуть обратно в чемодан. Закрывать его из такого положения было не особенно удобно, так что Гермиона провозилась ещё и с этим. И как только она успела защелкнуть замки и отскочить обратно к условной точке своего изначального положения, Гарри опять начал орать.
Появление ещё и Тонкс стало хоть и неожиданностью, но какой-то уже закономерной. Да и стоило бы догадаться, что во время их визита в Хогсмид будет дежурить кто-то из Ордена. Все вместе они добрались до «Трех метел». Гарри закипал, Рон слишком откровенно искал глазами симпатичную барменшу, она, кажется, тоже начала немного звереть. Блэковское добро жгло ей карманы, но они и так привлекли слишком много внимания, так что было разумнее отложить трогательное воссоединение с владельцем до более приватной атмосферы.
— Может, пойдем обратно? — спросила Гермиона с очевидной надеждой.
Никто не был против, хотя опять тащиться весь путь до школы в такую холодрыгу откровенно не улыбалось.
— Ага, — голосом полным сарказма отозвался Рон. — Хорошо погуляли.
Может, они бы продолжили разговор на улице, но ветер очень ревниво относился к своему эфирному времени и желал завывать в одиночестве. Впрочем, это мешало не всем: Кэти Белл и её подруга, Лианна, достаточно громко ссорились, идя чуть впереди них. Слов было не разобрать, конечно, но тон их голосов был вполне понятен.
Когда Кэти взмыла в воздух и истошно закричала, сердце пропустило парочку ударов, а время, ожидаемо, опять застыло. Гермиона была слишком напугана, чтобы сыпать язвительными комментариями и сокрушаться о своей судьбе в такой момент. Но и что ещё делать, тоже не знала. Она могла бы, наверное, наложить на пострадавшую какие-то чары, облегчить боль, но ума не могла приложить, какие именно. Причины такого состояния Кэти были не ясны, а своим неумелым вмешательством Гермиона скорее навредила бы, чем помогла. В конце концов все, на что её хватило, — это утешить плачущую Лианну.
После не самого веселого возвращения в Хогвартс, в кабинете у Макгонагалл Поттер опять завел свою песню о Малфое, которую они с Роном слушали с переменным успехом уже почти два месяца. Узы их дружбы в который раз подверглись проверке на прочность — она не выдержала и разнесла в пух и прах его аргументы прямо перед деканом. Гарри это не переубедило ни капли, естественно. В гостиной Гриффиндора они не задержались и разбежались по спальням, так как разговор все равно кружил вокруг Малфоя с подачи Поттера. Она и Рон, не договариваясь, решили игнорировать всю эту нездоровую паранойю.
Гермиона так и не нашла удачного момента, чтобы передать Гарри безделушки Блэков — на повестке дня была Белл. Да и поощрять его после всего этого упрямства не хотелось из вредности. Но, с другой стороны, чем не повод внимательнее посмотреть, что это? После того, как они все имели неудовольствие пронаблюдать, как воздействует на людей проклятая вещь, и зная склонности семьи Сириуса, не помешало бы хотя бы проверить предметы на безопасность, прежде чем отдавать их владельцу. Конечно, она сама уже трогала их. Да и Флетчер, с его опытом, вряд ли стал бы так беспечно таскать с собой что-то действительно опасное, но чем мантикора не шутит.
На шкатулке были наложены только чары Незримого расширения. По крайней мере, лишь на это ей хватило знаний и умений по диагностике артефактов. Внутри оказалось ожидаемо пусто. А вот медальон… Гермиона использовала на нем весь свой ограниченный арсенал, но так и не смогла понять, что же с ним не так. Он, вроде, и не был проклят, но определенно имел какой-то темный эффект.
Она с сомнением повертела его в руках, стараясь держать преимущественно за цепочку, хотя это была так себе мера безопасности. Попыталась открыть крышку — и вручную, и заклинанием, но не преуспела. Оставалось только рассматривать оформление. На верхней стороне красивой вязью была выведена литера S, инкрустированная мелкими и потускневшими, но все ещё красивыми зелеными камнями (изумрудами, вероятно). Интересно, что это значило? Имя? Фамилию? А если последнее, то при чем тут Блэки?
Гермиона поднесла медальон ближе к уху и потрясла. Как будто пусто, но все равно ощущение, что внутри что-то есть. Возможно, шорох ей просто почудился. Или старые металлические детали отошли и трутся друг об друга.
Кому Наземникус пытался его продать? Вряд ли бармен «Кабаньей головы» сам коллекционировал старинные артефакты, скорее уж организовывал сделки. А что если… А что если это Флетчер притащил в Хогсмид проклятое ожерелье?! Для него явно деньги не пахнут, тем более что, формально, он ничего незаконного не сделал — просто доставил товар. А Империус на Белл кто угодно мог наложить, с Наземникуса взятки гладки!
Мерлин, что же она сидит в общей спальне для девочек и чуть ли не облизывает какой-то мутный медальон из его чемодана? Может, он даже вовсе не Блэкам принадлежал! С этим нужно было идти к Дамблдору, своими силами, даже вместе с Гарри и Роном, вряд ли удастся справиться. И это, в отличие от её сложных отношений со временем, могло быть по-настоящему опасно. В смысле, прямо сейчас опасно, а не когда-нибудь потом.
Она опять сунула оба предмета в глубокие карманы мантии и выскочила из спальни чуть ли не бегом, но уже в полупустой гостиной затормозила, а к портрету и вовсе подошла медленным шагом. Макгонагалл сказала, что директора не будет в школе до понедельника. Возможно, конечно, в связи с чрезвычайными обстоятельствами он и появится, но вряд ли. Кэти тоже скорее всего доставят в Мунго, а не оставят в больничном крыле. Соплохвост её подери, что же делать?
|
|
|
