 |
Глава 1: Граф – корень всех зол
|
|
|
|
У неё не было имени. Поэтому имя дал ей Эдгар.
Она пустилась на дерзость и попросила его назвать её именем женщины, которую он не может забыть.
Он назвал её Джин, и она была очень взволнована.
Они сбежали от человека, который обратил в рабство множество невинных мальчиков и девочек. Она была частью борющейся против Принца группы Эдгара.
– Наш маленький черный алмаз, – прошептал Эдгар, смотря на грубо сколоченный гроб.
Звон часов, бивших полночь, разнёсся над кладбищем за церковью, приютившейся в одном из закоулков Лондона.
– Легендарный черный алмаз действительно вот так лежит в гробу?
Теми, кого Эдгар собрал здесь сегодня, включая его доверенных товарищей Рэйвена и Армин, были члены тайной организации «Алая Луна».
Человек по имени Принц, державший Эдгара в неволе, подмял под себя подпольное общество Америки.
Члены «Алой Луны» до жути ненавидели Принца. Поэтому Эдгар решил объединиться с ними.
Слова эти произнёс главенствующий член «Алой Луны», Слэйд. С ним во главе остальные члены организации посмотрели на их нового лидера, Эдгара, стоящего рядом с гробом, при этом на их лицах ясно отражалось, что они не понимают, о чём, черт возьми, думал этот человек.
– Черный алмаз, который Принц, в конце концов, заполучил после дьявольских трудов… Лорд Эдгар, я слышал, что вы смогли умыкнуть его, когда сбежали от него.
Это проговорил Поль, ещё один член «Алой Луны» и художник, который был добрым знакомым Эдгара.
«Всё было именно так, как он сказал. Но для меня кража черного алмаза имела смысл лишь потому, что должна была несказанно разозлить Принца». Но в итоге все союзники Эдгара, кроме Рэйвена и Армин, были убиты.
Или, возможно, причиной всего произошедшего был именно он?
|
|
|
Ведь, по слухам, алмаз, что выскользнул из рук своего изначального владельца и с тех пор переходил от человека к человеку, нёс горе и беды каждому, кто обладал им.
– Но вы похоронили алмаз в гробу? Любой нахмурился бы, услышав, что вы приказали привезти труп из Америки.
– Я заказал труп.
– Что?
Сняв шляпу, Эдгар наклонил голову к гробу.
Его золотистые волосы – которые сияли лунным светом – выделялись на ночном кладбище.
Джин говорила, что ей нравятся светлые волосы Эдгара. В то время, когда они скрывались в трущобах города, она видела, как Армин стригла свои волосы, и утверждала, что может подстричь его гораздо красивее, чем она.
– Джин пошла на самоубийство, чтобы этот алмаз не достался Принцу. И спрятала его так, чтобы лишь я один знал, где он.
Рэйвен осторожно вытащил гвозди, вбитые в крышку гроба.
– Когда на наше логово напал Принц, она была единственной, кто тогда оставался там, и умерла, как только спрятала алмаз. Я нашёл её тело, отнёс в церковь и просто попросил похоронить.
Конечно, он не упомянул, что она сама убила себя, и поэтому пастор пожалел умершую девочку и пообещал, что найдёт ей могилку в уголке кладбища.
И после того, как Эдгар привык к жизни в Англии, он некоторое время назад позаботился о том, чтобы вытребовать останки Джин.
– Лорд Эдгар, здесь отметины. Кажется, гроб вскрывали.
– Тогда, граф, не мог ли Принц уже заполучить в свои руки алмаз?
В то время Принц, пытаясь вернуть алмаз, обыскивал все возможные места, где Эдгар только мог его спрятать, в том числе и могилы его товарищей.
Но он знал, что у Джин не забрали чёрный алмаз. Он был уверен в этом.
– Прекрасный драгоценный камень, забирающий людские жизни. Вы знаете об алмазе Регента*? Давным-давно рабы на руднике украли найденный ими огромный алмаз и сбежали. Они разреза́ли собственные голени, чтобы спрятать камень. Я слышал эту историю от Джейн, так что я мог сказать, где он, сразу же, как нашёл её тело.
|
|
|
А затем Эдгару пришла в голову мысль, что безопаснее всего будет похоронить её тело.
– Я нашёл его, – заявил Рэйвен практичным тоном.
Тело, от которого остался один скелет, не могло долее скрывать алмаз.
Кажется, Принц слишком поспешил разрыть её могилу.
Эдгар опустился ещё ниже и посмотрел на маленькую девочку в гробу.
– Спасибо, Джин. И спокойной ночи. Я более не потревожу твой сон.
Он положил лилию, которую держал в руке, и встал.
– Вы можете восстановить изначальный облик ожерелья, в которое он был вправлен?
По их данным, это было сложное ожерелье с кучей алмазов поменьше, обрамляющих большой. Только пройдя через множество рук, оно превратилось в чёрный алмаз.
– Для мастера из «Алой Луны» это возможно. Однако…
Слэйд посмотрел вниз.
– Она просто маленькая девочка, – выплюнул он, словно не в силах больше сдерживать собственные мысли.
Джин едва исполнилось десять.
– Граф, вы думаете, что ради борьбы с Принцем имеете право жертвовать детьми?
В то время Рэйвен, Армин и даже Эдгар были всего лишь детьми. Но, как бы то ни было, в десять лет человек слишком юн, чтобы терять свою жизнь.
– Знаете, если бы он мог, он бы хотел не жертвовать ими, так ведь? – заговорил Поль вместо Эдгара.
– Ты говоришь так, но граф производит слишком сильное впечатление в качестве лидера. То, как он говорит и выглядит, притягивает взгляды. Для невинного ребёнка он легко может стать идеальным героем. Ради вас они пойдут на всё и даже начнут считать это своим долгом. Эта девочка могла думать именно так, и даже сейчас мальчики «Алой Луны» преданы вам.
Когда он упомянул об этом, Эдгар вспомнил, что один мальчик действительно часто посещал графский дом.
– Даже в нашей организации, в «Алой Луне», маленькие члены взбудоражены и готовы следовать вашим приказам. Но когда мы слышим, что ваши прежние товарищи сражались и умирали, то старшие члены начинают беспокоиться, что вы можете сделать что-то безрассудное. Мы действительно мечтали о возвращении графа Блу Найт и ждали его, чтобы он мог повести нас за собой, но мы не знаем, насколько далеко мы должны следовать за тем, кто унаследовал только имя.
|
|
|
– Я не возражаю против того, чтобы вы не доверяли мне, но если вы не будете следовать моим приказам, вы не сможете одолеть Принца.
Он посмотрел на закрывающуюся крышку гроба, а затем вновь надел свою шляпу.
– Но если вы не собираетесь умирать за меня, то всё прекрасно. Я тоже не хочу больше испытывать эту тактику.
Слэйд вряд ли мог до конца почувствовать боль Эдгара, лишь её отголоски стали понятны ему, но даже этого хватило, чтобы он замолчал.
Земля, бросаемая сверху, стала покрывать крышку гроба.
Столькие его друзья погибли, и только Эдгар выжил.
И когда пытался докопаться до причины такого исхода – совсем, как Слэйд сказал – Эдгар чувствовал некую судьбоносность, не отстающую от него ни на шаг.
Рождённый пэром, он вырос, зная, что стоит выше других с самого малолетства. Но, более того, казалось, что люди, собирающиеся округ Эдгара, видели в нём своего дельного предводителя.
Возможно, так было из-за его внешности или характера, а может быть, причина была в том, что он бессознательно использовал навыки манипулирования другими, которые привил ему Принц, что позволяло ему управлять чужим разумом.
Однако с того момента, как он твёрдо вознамерился бежать от Принца, он решил, что если его друзьям нужен лидер, с которым им будет легче, тогда он будет их идеалом.
Но связь, выросшая из крепкой веры в Эдгара и преданности ему, заставила его товарище выбирать смерть, вместо того чтобы избегать боя.
Несмотря на то, что в нём не было ничего ценного.
Но Эдгар по-прежнему сражался против Принца.
Даже сейчас, когда он думал, что это всё было ради того, чтобы унять боль пожертвовавших собой, в случае, если он должен был ещё больше увеличить количество жертв, его действия можно было назвать противоречивыми. Если он, думая, что делать, как и раньше считал это своей судьбой, он должен был идти дальше.
Потому что он чувствовал, что не может выбросить доверенный ему алмаз, после того как Джин защитила его ценой своей жизни.
*
Чаепития не были столь формальными, как рауты, проводимые в высшем обществе пэрами, так что Лидия легко к ним привыкла.
|
|
|
Хотя Лидия чувствовала, что такой девушке из среднего класса, как она – вышедшей из шотландской глубинки – непросто вникнуть в круг бесед, ведомых этими дворянками.
Стоит начать с того, что Лидии было не очень уютно рядом с людьми. Она выросла, будучи окружённой фейри, а манеры и этикет фейри и дворян сильно отличались.
Даже если вы скажите, что имеете в виду фейри, их беспокойство не уляжется, так что ради того, чтобы спокойно жить рядом с людьми, ложь была оправданной. Общество состояло в основном из людей, считавших фейри не более чем персонажами детских сказок, и из-за этого Лидию считали упрямой чудачкой.
И, тем не менее, Лидия пришла на это чаепитие, где присутствовали одни женщины.
– В последнее время совсем не видно сами-знаете-кого.
– Я слышала, она сбежала с любовником.
Лидии случилось сидеть за одним столом с девушками её возраста, но она понятия не имела, о чём они говорили. Она не могла поддержать беседу.
– Но, знаете, когда она пошла в дом своего жениха, жена дома уже была там!
Хозяйкой чаепития была герцогиня, леди Мэйсфилд. Из всех членов светского общества, которым её представил Эдгар, она была самой старшей и относилась к Лидии добрее всех остальных.
Герцогиня верила в существование фейри и всегда взволнованно говорила о них и связанных с ними историях с Лидией. Она даже поверила, что Лидия способна видеть фейри, которых не видели остальные люди, и может разговаривать и дружить с ними.
Лидии было столько же, сколько и внучке герцогини, и она чувствовала себя удостоенной чести быть её другом.
Поэтому она получила приглашение, и, хоть тут и собрались только близкие знакомые герцогини, здесь было тридцать женщин, и, естественно, Лидии не было позволено говорить только с герцогиней.
Они были в городском доме герцогской семьи, на открытой террасе, выходившей в огромный семейный сад. Лидия, не обращая особого внимания на свежие светские сплетни леди, от всей души мазнула кремом лепёшку.
– Но я слышала, что тогда она убежала и вернулась в дом своей семьи.
– После того, как её обманул подобный человек, такую падшую женщину будут считать погубленной.
– О, возможно, она не больше не сможет даже показаться среди пэров.
Поскольку не так давно у вазы с лавандой был крошечный фейри, который заглядывался на них с вожделением в глазах, Лидия тихо положила булочку на траву у своих ног.
– Ох, мисс Карлтон, а вы что думаете?
– А? О-о чём?
Когда её резко втянули в разговор, Лидия выпрямилась. Крошечные фейри собрались вокруг булочки и начали утаскивать её из-под стула. В глазах нормального человека это выглядело так, словно булочка сама, покачиваясь, ползла по траве, но молодые женщины не заметили этого.
|
|
|
– Про то, как молодой человек должен ухаживать за леди. Естественно, нельзя забывать о браке, но не бывали ли случае, когда леди была обманута сладкими обещаниями из уст мужчины?
– …Да.
– Полагаю, в таком случае, лучше всего принять ухаживания холостяка, выбранного родителями, – проговорила одна из молодых женщин.
– О, но глава семейства мисс Карлтон – профессор университета. Так ваш отец очень строг? Вам не говорили быть острожной с мужчинами из высшего класса?
Отец Лидии действительно был профессором университета, но он совершенно не походил на образ обычного человека из этой области и давал ей полную свободу. Но этих молодых леди, скорее всего, это мало заботило: они, вероятно, хотели узнать, что девушка из среднего класса думает об ухаживаниях дворянина.
Нередко можно было услышать о том, как рождённый аристократом зачаровывает наивную девушку, а потом бросает её, но даже если то же самое не могло произойти с дочерьми богатых семей, среди них получила распространение другая история, про ухажёра из простолюдинов.
Среди этих женщин не было ни одной, кто смотрел бы свысока на Лидию, которую герцогиня представила как «своего очень дорого друга». Но всё же этот вопрос, должно быть, был задан, потому что они считали, что она была той же масти.
– За вами правда ухаживает граф?
– Я… я не понимаю, кого вы имеете в виду, – ответила Лидия.
Лидия была личным фейри-доктором графа Эдгара Эшенберта.
Он был невероятно привлекательным молодым графом и, кроме того, человеком, который носил единственный в своём роде титул графа Ги-Бразил, и был известен в светском обществе.
В настоящее время, в середине XIX века, этот титул был всего лишь титулом, и мало кто верил, что он был лордом страны фейри, но жившие в Англии фейри к носившему этот титул человеку относились со страхом и уважением, как к потомку человека, управлявшего страной фейри, которая располагалась за гранью мира людей и была местом рождения всех фейри.
Сказать по правде, в Эдгаре не было ни капли крови семьи Эшенберт, и он ничего не знал о фейри. Поэтому он нанял Лидию, но так как они проводили вместе довольно много времени, люди ошибочно считали, что они находятся в близких отношениях.
Чуть ранее в газете написали, что она – настоящая возлюбленная графа.
И из-за этого леди, должно быть, хотели проверить истинность услышанных ими сплетен.
– Э-это невозможно, он мой наниматель.
Атмосфера вокруг изменилась, потеряв былую напряжённость. В то же время Лидия чувствовала, словно в воздухе витает намёк на одновременно пришедшую им всем мысль: «Ну конечно».
Каждая из присутствующих здесь вряд ли питала романтические чувства к Эдгару, скорее, они все подумали об этом просто потому, что не могли принять Лидию – которая сидела прямо перед ними – как любимую Эдгара.
У неё были волнистые красновато-коричневые волосы – своим цветом напоминавшие ржавчину – но её прическе не уделялось столько внимания, как у остальных молодых женщин, которые были достаточно красивы, чтобы прямо сейчас отправиться на бал, и, к тому же, окружающих смущали её золотисто-зелёные глаза, и люди заявляли, что такие глаза делают её похожей на ведьму.
Даже сама Лидия не была уверена, что всё иначе.
Так что предложение Эдгара никак не могло быть серьёзным.
– Но господин граф очень добр и чудесный собеседник, а ещё он так очарователен, что в нём сложно найти какой-либо недостаток, однако не согласны ли вы, что он похож на человека, доверять которому может быть нелегко? – спросила одна из женщин вокруг Лидии.
«Да, да, ваша правда, этому человеку совсем нельзя доверять».
– Кажется, он добр ко всем в равной мере. И когда ты говоришь с ним, то начинаешь чувствовать, что он может быть заинтересован в тебе.
– Он, похоже, довольно распутен.
– Это факт. Я слышала, у него есть собственный гарем.
– А? Гарем?
Лидия не смогла удержаться и подалась вперёд, чтобы не пропустить ни слова из того, что говорила женщина.
– Я слышала, что в Лондоне есть предприятия, которые предоставляют подобные услуги. И это места, где мужчины могут иметь несколько любовниц одну за другой и вести себя, словно еретические короли.
Лидия слышала уже столько гадких слухов об Эдгаре, что у неё просто уши в трубочку сворачивались. Некоторые из них были просто смехотворны, но все они были связаны с женщинами, так что она подумала, что наличие у Эдгара собственного гарема было вполне возможно.
– Я не знаю наверняка, но влюбившаяся в Эдгара иностранная принцесса отказалась от своей семьи и жениха, чтобы приехать в Лондон. Поскольку она еретичка, брак между ней и графом невозможен, но и отправить её обратно он не может, так что, говорят, он прячет её в своём гареме.
– Почему он не может отправить её назад?
– Ну, это невозможно, потому что он коснулся её. В еретических странах, говорят, девушку, которая потеряла невинность до брака, убивает собственный отец.
«Интересно, это правда?» Христианство не было столь строгим, но подобное точно так же ложилось пятном на честь девушки до конца её жизни.
Но если это было правдой, то Эдгар был ужасным человеком.
Коснуться женщины, когда она не является той, с кем он может просто поиграть…
Подумав об этом, Лидия решила, что ей нужно быть более осторожно, но постеснялась даже мысли об этом, и кровь прилила к её лицу.
– Даже если она была принцессой, граф никоим образом не мог серьёзно отнестись к иностранной еретичке.
– Какой бездумное поведение для женщины. Вы так не считаете, мисс Карлтон?
«Так как его и ваш классы отличаются, вы можете легко соблазниться им, но тогда он просто поиграет с вами. Если вы увлечётесь им, поведшись на проявленное им внимание, вам придётся пройти через страдание», – возможно, именно это они хотели сказать на самом деле, но Лидия слишком отвлекалась на волнующую тему о гареме, так что завуалированное сообщение обошло её стороной.
– Мисс Карлтон, почему вам не присоединиться ко мне? Было бы замечательно, если вы могли уделить немного времени нам, пожилым, – заговорила герцогиня.
Герцогиня могла позвать Лидию, потому что она идеально подходила для беседы, ведшейся за её столом.
Мягко говорившая элегантная дворянка была чрезвычайно открыта и дружелюбна и прелестна, словно юная девушка. Когда она говорила с кем-то, этот человек чувствовал себя совершенно спокойно и забывал, что она была членом высшего общества.
Как только её позвали, Лидия встала со своего места.
За другими столами продолжались оживлённые обсуждения, но герцогиня увела Лидию с террасы.
В другой комнате, куда её отвели, у окна стояла фигура, и, когда она вошла, этот человек повернулся к ней.
Это был молодой стройный мужчина с сияющими золотом волосами. Он смотрел на неё своими пепельно-лиловыми глазами и улыбался.
Это был тот самый человек, о котором разговаривали женщины.
Вместе с тёмно-зелёным фраком на нём был надет фиолетовый галстук. Как и обычно, на нём была доброкачественная, первосортная одежда, но переодевание на ночь было, очевидно, тем, из-за чего дворяне могли вспылить.
Не было ничего плохого, что бросалось бы в глаза, не только в его одежде, но и во всём его внешнем виде, но, когда она случайно встретилась с ним вне его особняка, Лидию покинуло ощущение, что он улыбается именно ей, и она обернулась, чтобы посмотреть, кто был тот человек за ней, кому предназначалась его улыбка.
– Моя Лидия, я так скучал по вас.
«Слово «моя» тут ни к чему».
В её разуме всё ещё плавал тот слух о заморской принцессе, так что в этот раз Эдгар показался Лидии даже более опасным и легкомысленным человеком, чем обычно.
Она знала, что слухи имели обыкновение оказываться неправдой, но всё равно беспокоилась.
Не обращая внимания на недовольное личико Лидии, Эдгар взял её за руку, как обычно, ведя себя с ней так, словно она была леди. Прежде чем его губы успели коснуться её пальчиков в приветственном поцелуе, она потянула свою руку к себе.
Кажется, его совсем не волновало, что Лидия открыто проявляет недовольство.
– Эдгар, почему вы здесь?! Тут собрались женщины, чтобы вместе попить чай.
– Я пришёл, чтобы забрать вас. И, кроме того, я хотел встретиться с герцогиней и получить её ответ относительно того, в чём я просил её помощи. Если она согласится протянуть нам свою руку, вам тоже нужно будет поблагодарить её.
У Лидии появилось плохое предчувствие.
– Поблагодарить за…
– Она согласилась помочь нам, чтобы мы могли официально обручиться.
Эдгар с самого начла всегда пытался выстроить стену вокруг Лидии, чтобы у неё не было выхода и она поступала так, как ему хочется.
Лидия не была намерена участвовать в его плане с «помолвкой», которую он обманом заключил с ней, и, хоть он и знал это, он продолжал воплощать свою затею в жизнь.
– Подождите, Эдгар, прекратите свои шутки!
– Сейчас-сейчас, успокойтесь, мисс Карлтон. Давайте сядем и всё обсудим, – предложила герцогиня.
Когда герцогиня говорила так, Лидия не могла позволить себе идти на поводу у эмоций.
Они сели за стол, и в скором времени вошла служанка с чаем.
Как будто чаепитие продолжалось, герцогиня, мило улыбнувшись, посмотрела на Эдгара и Лидию и заговорила в слегка шутливом тоне.
– Вы и вправду не носите кольцо на пальце. Вы всё ещё не ответили на предложение графа? – спросила герцогиня.
– А, э-э, это… но… – промямлила Лидия.
– Я слышала от графа. Что он никак не может получить от вас ответ и, хотя он подарил вам обручальное кольцо, вы не выказываете и намёка на его ношение.
Лидия знала, что этот юбочник несерьёзно относится к ней. Чтобы оставаться графом, ему нужны были способности фейри-доктора, которыми обладала Лидия, и поэтому он задумал жениться на ней, чтобы держать рядом с собой всю оставшуюся жизнь.
Он определенно не мог удовлетвориться только одной женщиной, так что было невозможно, чтобы он выбрал супругу по любви.
Из-за того что Лидия верила в это, она сопротивлялась Эдгару, который использовал любую возможность, чтобы отнестись к ней, как к своей невесте, и, смотря на него, сидевшего спокойно и внушительно, чувствовала гнев и страх, представляя, что он, вероятно, наговорил герцогине.
«О нет, не мог же он придумать что-то такое, чтобы я не могла отказаться выйти за него…»
– Я знаю, что нет ничего важнее, чем ваши чувства, так что прошу прощения за то, что вмешиваюсь в вашу личную жизнь. Но он думал о тебе и пришёл просить моей помощи. Он говорит, что был серьёзен, когда делал тебе предложение, и не собирается позорить тебя. Так что он попросил меня быть свидетельницей этому.
От такого нежданного объяснения Лидия подняла голову.
– …Свидетельницей?
– Поскольку вы работаете в доме графа, не странно, что бывают ситуации, когда вы остаётесь с ним наедине. Кроме того, если граф имеет к вам чувства, у некоторых людей появляются невежливые мысли, но он поклялся, что ни за что не станет относиться к вам таким образом. Даже если вы отвергните его предложение, уверяю, ваше будущее не будет разрушено.
Общество клеймит женщину падшей, если она остаётся наедине мужчиной.
И поскольку Лидия не принадлежала к пэрам, её позиция была слабой. Именно здесь Эдгар пытался получить поддержку герцогини, чтобы она стала покровительницей Лидии.
Герцогиня изначально имела хорошее впечатление от Эдгара и хорошо о нём думала. И её муж, герцог Мэйсфилд, был близко знаком с отцом Лидии, так что это значит, что она могла быть всего лишь человеком, который посредничает между ними.
И так, в глазах общества, это будет выглядеть, как если бы Эдгар через герцогиню сделал Лидии предложение, и таким образом её будут считать леди, за которой он серьёзно ухаживает, собираясь жениться, потому как, если бы он прикоснулся к ней до первых приготовлений к помолвке, это обесчестило бы имя герцогини.
Действительно, внешне всё будет выглядеть так, словно он думает о Лидии.
– И тогда, в случае, если вы согласитесь выйти за него, я устрою всё так, чтобы вам не пришлось ни о чём беспокоиться.
– А…
– Ваш отец, профессор Карлтон, известный учёный, который является гордостью Англии, и вы замечательная девушка, и поэтому, я думаю, никаких проблем не возникнет, если я порекомендую вас на роль невесты семьи Эшенберт. Более того, если вы боитесь становиться леди, я помогу вам. Даже общение с пэрами станет несущественным, как только вы привыкните к нему.
Похоже, он даже попросил герцогиню обучить её всему необходимому, чтобы стать полноправной леди. Но Лидия знала, что этот человек никогда не думает только о её благополучии.
– Нет, но... брак не…
– Как бы то ни было, единственное, чего я желаю, чтобы одно из препятствий, заставляющих тебя сомневаться по поводу нашей свадьбы, исчезло, – пояснил Эдгар.
По крайней мере, после этого тот факт, что Эдгар сделал Лидии предложение и у неё было данное им обручальное кольцо, не останется только между ними.
– Но в обычных условиях для него было бы правильным пойти сначала к профессору Карлтону, чтобы просить вашей руки.
– Я-я же говорила, чтобы ты не смел делать этого! Я ни за что не прощу тебя, если ты пойдёшь к моему отцу!
Она закричала на него, как обычно, но затем поняла, где находилась. Они были в присутствии герцогини.
– Это правда. Я могу понять, что вы не хотите беспокоить своего отца, пока не уверены в своих чувствах.
Герцогиня улыбалась мягко и дружелюбно, но Лидия забеспокоилась, не подумала ли герцогиня о том, что она совсем не изящна. Что она не подходила на роль жены дворянина…
«О нет, я не о том должна беспокоиться. Я не намерена становиться чьей-то женой!
О боже, это всё вина Эдгара, что у меня всё больше забот и тревог, которые наваливаются одна на другую».
– Поэтому я попросил герцогиню о помощи. И всё будет зависеть от того, что вы чувствуете. Я не хочу, чтобы профессор Карлтон думал, что я принудил вас к этому, используя грязные трюки.
«К этому моменту ты использовал предостаточно грязных трюков».
Лидии каким-то образом удалось проглотить эту фразу, которая чуть не выскользнула из её рта.
*
– Теперь я могу соблазнять тебя, ни о чём не беспокоясь, – сказал Эдгар в карете, а затем взял на себя смелость приблизиться к Лидии.
В конце концов, она смогла уехать домой с Эдгаром, но Лидия вздохнула, думая, что, возможно, ей было бы лучше отказаться.
Он победно улыбнулся и, протянув руку к её волосам, самовольно развязал ленту, вплетённую в её причёску.
А затем он даже вынул шпильки, заставив её волосы – они были собраны в пучок – упасть на плечи.
– Стой, ты что делаешь!
– Немного глупо так укладывать свои волосы. Мне больше нравиться, когда ты просто оставляешь их вот так.
– Мне нет дела до твоих предпочтений.
Лидия выхватила ленту из его руки и пальцами причесала свои волосы, отвернувшись от него.
– Было бы не лишним услышать мнение своего жениха.
«Я уже говорила, ты мне не жених».
Кажется, до него не доходит, сколько бы раз она не сказала это.
– Раз уж мы выехали, давай остановимся где-нибудь.
– Я хочу домой.
– Я слышал, что в Гайд-парке устраивают зрелище с полётами на воздушном шаре.
И их экипаж свернул к Гайд-парку.
– Прогулка на закате чудесна сама по себе. Она могла бы заставить тебя чувствовать чуть больше заинтересованности в наших романтических отношениях.
Лидия попыталась отстраниться от него в карете, где ей было некуда бежать, отодвинувшись в самый угол сидения, но он последовал за ней.
– Ты поклялся герцогине, что и пальцем меня не тронешь.
– Это было сказано ради принципа.
– А-а-а?
– Что бы ни случилось, после свадьбы проблем не будет.
– Я же сказала, что отказываюсь…
Экипаж вдруг качнулся в сторону. Её бросило на Эдгара, и она даже не успела подумать о том, чтобы не вцепиться в него.
Она чуть не откусила себе язык и, как только её напряжение достигло высшей точки, карета остановилась, всё ещё немного накренённая.
– …Ч-что случилось?
– Сэр, вы в порядке?!
Кучер поспешно распахнул дверцу.
– Более-менее. Лидия, с тобой всё хорошо?
– Да…
Она поняла, что Эдгар защищал ей, чтобы она не ударилась головой, но поскольку он обнимал её слишком крепко, она отскочила от него так быстро, как только могла.
– Простите. Выскочила черная кошка, и колесо в яму попало…
– Ну, это довольно зловеще.
Эдгар вышел из кареты, которая продолжала клониться в сторону, и проверил ситуацию, но только пожал плечами.
– Колесо почти слетело. Похоже, потребуется время, чтобы починить его, так что пойдём домой.
Он сказал кучеру – который заявил, что пойдёт позовёт кэб вместо кареты – не беспокоиться об этом, и протянул руку Лидии, чтобы помочь ей выбраться из кареты.
Взяв палку и трость, упавшую на пол кареты, он начал спускаться вниз по улице. Лидии оставалось только идти за ним, принимая прогулку через начавший темнеть парк.
Хотелось бы ей знать, что было опаснее: идти девушке одной по вечерним улицам или находиться вместе с этим повесой.
И пока она так и сяк вертела это в голове, Эдгар ещё больше углубился в парк.
– Здесь меньше людей, – заметила она.
– Тут короче.
Он повернулся к ней и улыбнулся. И эта его улыбка была подозрительной.
– Не волнуйся, я не наброшусь на тебя.
«В этом я тебе доверять не могу».
Впрочем, чем дальше они заходили, тем чаще встречались пары, которые прятались среди кустов и деревьев в стороне от мощёной камнем дорожки.
«Но он не будет делать ничего такого. Наверное», – успокоила она себя.
Эдгар говорил некоторые вещи, которые выходили за пределы дозволенного, но со временем Лидия начала понимать, что он не сделает ничего, что оказало бы на неё давление или выходило за её рамки. Потому что он прекратил давить на неё ради поцелуя.
Возможно, он уже устал пытаться, ведь в этом вопросе твердая позиция Лидии ничуть не менялась.
Но Лидия беспокоилась, что, получив одобрение герцогини и имея того, кто мог подтвердить, что для него это не было всего лишь игрой, он может думать, что теперь ему дозволено делать всё, что хочется.
Он даже сказал, что не тронет её, всего лишь из принципа.
Лидия отчаянно пыталась избавиться от этого сумасшедшего заблуждения в своей голове. И, когда она пошла так быстро, как только могла, чтобы как можно скорее пересечь тёмную область, Эдгар вдруг схватил её за руку.
Он утянул её в тень дерева, куда едва падал свет уличных фонарей.
– Ч-что ты…
– Тихо. Они обнаружат нас.
«А?»
Там, куда смотрел Эдгар, были двое. И один из них был ей знаком.
Улисс…
Молодой человек со светлыми волосами, который вознамерился убить Эдгара. Он обладал той же способностью, что и она: он мог общаться с фейри.
Он был шпионом, присланным из Америки человеком по имени Принц, человеком. Который убил семью Эдгара и превратил его в раба, и Улисс должен был наказать Эдгара за то, что тот сбежал от Принца.
Эдгар вёл жаркую борьбу с Улиссом и должен был знать как можно больше о движениях противника.
Даже если то, что их карета сломалась, было всего лишь совпадением, она догадывалась, что в Гайд-парк он пригласил её, потому как знал, что Улисс должен был появиться здесь.
– Подойди поближе ко мне. Если мы притворимся влюблёнными, они не станут нас подозревать.
«Легко сказать».
Он, не дожидаясь, притянул колеблющуюся Лидию к себе.
– Какой в этом смысл? – раздался голос незнакомца.
Голос, которым задали вопрос, принадлежал человеку, разговаривающему с Улиссом.
Он не был молод, где-то средних лет. И выглядел как джентльмен, так как был одет в превосходный красивый костюм.
Его собеседник неожиданно повысил голос, и Улисс обеспокоенно огляделся.
Лидия спешно отвернулась, из-за чего уткнулась головой в грудь Эдгара.
Эдгар нежно посмотрел на неё сверху, словно она была его ненаглядной возлюбленной, и обнял за плечи.
– Я и вправду поздновато связался с вами, но так было только потому, что Его Высочество что-то задумали. Я бы предпочёл, чтобы вы не лезли в мои дела, – произнёс Улисс.
Слова «Его Высочество» использовались при обращении к принцу. Её интересовало, говорили ли они о Принце. Ведь это значило, что второй мужчина тоже работал на Принца.
Лидия нервничала, но сейчас Эдгар и Лидия были достаточно близко, чтобы слышать, о чём они говорили, но недостаточно для того, чтобы их заметили.
Влюбленные, находившиеся здесь, были настолько погружены в свои маленькие миры, что эти люди решили, что никто не будет их слушать.
– Но разве не грубо с вашей стороны требовать от меня отдать драгоценный камень? Планировалось, что когда Его Высочество приедет в Англию, я лично передам ему его.
– О его указаниях я позабочусь сам.
Лидия дышала тише некуда, слушая разговор двух мужчин, но вдруг она почувствовала, как пальцы Эдгара без причины начали поигрывать с прядью её волос.
– Прекрати это, – прошептала она, понизив голос.
– Но мы должны притворяться влюблёнными.
Когда она чуть не повысила голос, его палец лег ей на губы.
– Это безопасности ради. Вы слышали, что граф Блу Найт появился в Англии? – вновь заговорил Улисс.
Это было ещё одно имя графа Ги-Бразил, другими словами, Эдгара.
– Граф Блу Найт… Но разве тот молодой человек действительно граф Блу Найт? Я слышал, род Эшенберт прервался, и новый наследник больше никогда не появится в Англии.
Они, похоже, вели очень жаркий спор, и, тем не менее, Эдгар выглядел так, словно совершенно не слушал их, смотря на Лидию горячим пробирающим взором.
Его палец всё ещё прижимался к её губам. Он мягко провёл по ним, что заставило Лидию почувствовать скорее страх, чем волнение.
«Я точно на земле стою?» – спросила себя она, потому что ей казалось, что земля под ней покачивалась и была очень неустойчивой. Её тело было настолько обессиленным и слабым, словно всё оно покоилось в руках человека, к которому она прижималась.
– Не надо, прекрати уже…
Её голос был едва отличим от её дыхания.
– Может, ты не замечаешь, но, когда ты говоришь мне остановиться, у тебя такой просящий взгляд. И из-за этого ты выглядишь восхитительно.
– Се-сейчас не время…
«Разве мы сюда пришли не для того, чтобы подслушивать их разговор?»
В следующую секунду кустарник рядом с ними зашелестел. У их ног пробежало что-то чёрное.
«Ещё одна чёрная кошка?» – когда Лидия подумала об этом, кто-то сзади схватил её за плечо.
– Эй, она сказала тебе прекратить.
Говоривший с силой потянул Лидию на себя, будто отделяя её от Эдгара.
– Ке-келпи…
Умопомрачительно красивый, черноволосый молодой человек, который прервал их, был фейри, водяной лошадкой келпи, в своей человеческой форме.
Если подумать, он жил в озере Серпентин в этом парке.
Он принадлежал к фейри, которые обычно жили в Высокогорье в Шотландии, и был диким звероконём, питавшимся людьми, но ему нравилась Лидия, и потому он оставался в Лондоне.
Должно быть, он почуял присутствие Лидии и вышел на берег.
– Ты мешаешь, Келпи. Она моя невеста. Я не собираюсь следовать твоим приказам.
– Какой ты ей жених, если ей это так не нравиться, что она говорит тебе прекратить?
– Эй, успокойтесь! – но даже если она сказала это, было поздно.
Улисс уже обратил своё внимание на кусты, в которых Лидия была с теми двумя.
– Побежали.
Эдгар потянул её за руку.
– Эй, ты единственный, кто должен исчезнуть, граф Блу Найт!
Из-за того, что Келпи громко прокричал это, выражение Улисса резко изменилось.
Она увидела, как он собирается вытащить пистолет, а затем услышала выстрел.
– Это что было? – спросил Келпи.
– Келпи, это ты виноват! – закричала Лидия, спасаясь бегством через тёмные кусты от возможных пуль.
Но затем они услышали крики со всех сторон. Она думала, что так было из-за выстрелов, но причина была в другом.
– Воздушный шар…
Освещённый всходящей луной белый шар также начал подниматься в небо. Это был тот самый шар, который использовался для представления в парке.
Лидия казалось, что шар всё нарастает и нарастает, как будто направляясь в их сторону.
Все пары, что прятались в округе, повыбегали из своих укрытий.
– Лидия, сюда!
Лидия и Эдгар бежали со всех ног. Сейчас не время было обращать внимание на Улисса, и он, к счастью или к несчастью, тоже не обращал на них внимания, поскольку стрельба прекратилась.
Обернувшись, Лидия увидела, что источник страха – воздушный шар – охватывался огнём.
За считанные секунды огромное пламя взметнулось так высоко, что достало небо.
Это и было предупреждением чёрной кошки?
Переживавшая второй несчастный случай за вечер, Лидия увидела, как Келпи, превратившись в черного жеребца, поскакал в небо, а его взгляд застыл на огне, преследовавшем их.
Лидия вернулась в особняк семьи Эшенберт в Мэйфере с Эдгаром, так как, поскольку одно несчастье следовало за другим, это измучило её и сбило с толку настолько, что она не чувствовала желания возвращаться в дом своей семьи.
Особняк Эшенберт был намного ближе к Гайд-парку, и она думала просто сделать несколько глотков чая и успокоиться, но
|
|
|
