Трагический финал. Роль терапевта. Двадцать вопросов. У всех ли есть сценарий?. Глава 8 Начальная подготовка: начальная подготовка по отсутствию любви

Трагический финал

Эта часть сценария важна для терапевтов, работающих с пациентом, который живет по трагическому сценарию. Информация о трагической развязке включает в себя время, место и способ саморазрушения и, таким образом, является неким modus operandi, или инструкцией по уничтожению себя. Лица с суицидальными тенденция­ми тяготеют к определенной форме самоубийства, давая тем самым терапевту возможность изобрести сценарный антитезис, или транзакцию, которая нейтрализует раз­рушительный запрет. Если причиной трагической раз­вязки должен стать алкоголь, антитезис предполагает за­прет («брось пить! ») и антизлоупотребитель (см. К. Штайнер «Игры, в которые играют алкоголики»), а в крайнем случае — изъятие имеющегося спиртного. Сценарный антитезис не отменяет сценарий, но позволяет выиграть время, в течение которого терапия может выйти на путь избавления от сценария. Мне удавалось с успехом при­менять антитезис. Например, один мой клиент уже на­чал перелезать через ограждение моста, чтобы спрыгнуть вниз, когда услышал в своей голове голос терапевта, ко­торый запретил ему прыгать.

 

 

Роль терапевта

Это роль, которую сценарий пациента отводит психоте­рапевту. Как правило, люди ждут от терапевта, что он сыграет роль Спасителя или Преследователя и, таким образом, усилит родительский сценарий. Этот аспект я планирую оговорить более полно в главах, посвященных терапии.

 

Двадцать вопросов

С помощью специального набора вопросов можно до­быть полную информацию о сценарии клиента. Я сфор­мулировал «двадцать вопросов» (на самом деле их толь­ко тринадцать) в 1967 году. Эрик Берн в книге «Люди, которые играют в игры» дает три возможных списка: пол­ный — из 169 вопросов и два кратких — соответственно из 51 и 40.

Я хочу напомнить, что глубокое исследование сценар­ной матрицы и свойств сценария — предмет структурно­го анализа и потому не рассматривается подробно в на­стоящей книге.

У всех ли есть сценарий?

Человеческая жизнь содержит ряд возможностей. Она может быть свободной. Если она развивается в соответ­ствии со сценарием, сценарий может быть трагическим (драматическим) или банальным (мелодраматическим). Как трагический, так и банальный сценарий может быть «хорошим» или «плохим».

Мисс Америка — это пример человека без сценария. Сценарий есть не у всех, так как не каждый человек сле­дует в своей жизни преждевременному решению. В ка­ком-то возрасте мисс Америка решила, что она красива, но ее решение было принято в нужном возрасте и ей не пришлось ради него пожертвовать своей позицией «Я в порядке», самостоятельностью или ожиданиями.

Человек, живущий по сценарию, страдает от него, так как сценарий ограничивает реализацию его потенциала. Сценарий называется «плохим» или «хорошим» в зави­симости от того, обладает он компенсирующими соци­ально желательными чертами или нет. Например, сцена­рий жизни одного человека был «стать знаменитым, но таким несчастным, чтобы получить право убить себя». Он стал лучшим хирургом у себя в городе, но у него не было ни удовлетворяющих близких отношений, ни се­мьи, ни счастья. Сценарий этого человека был разруши­тельным для него, но полезным для общества, поэтому он относится к категории «хороших» сценариев. С другой стороны, трагический сценарий «Алкоголизм», который вреден как для самого человека, так и для общества, счи­тается «плохим» сценарием. Однако нужно подчеркнуть, что сценарий, «хороший» он или «плохой», в любом случае наносит ущерб человеку, так как ограничивает его возможности.

Как уже было сказано, сценарии бывают трагическими (драматическими) и банальными (мелодраматическими). Банальная форма сценария неявно ограничивает автоно­мию человека. Люди чаще следуют банальным сценари­ям, чем драматическим. По банальным сценариям часто живут представители так называемых «меньшинств»; эти сценарии основаны на менее суровых родительских за­претах и предписаниях, чем трагические сценарии. Поло-ролевые сценарии — это банальные сценарии («Женщи­на за спиной мужчины», «Большой и сильный папоч­ка» — см. гл. 14 и 15). Как описано Уайтом, банальные сценарии часто навязывают чернокожим. Я повторяю, что банальный сценарий — это способ ограничения сво­боды человека, имеющий мелодраматический, а не тра­гический исход.

Если классифицировать разновидности сценариев по частоте, банальные сценарии являются правилом, траги­ческие — находятся в меньшинстве, а свобода от сцена­рия является исключением.

 

Глава 8 Начальная подготовка: начальная подготовка по отсутствию любви

В книге «Игры, в которые играют люди» Эрик Берн пи­шет: «Сознательно или неосознанно все родители учат своих детей думать, чувствовать, воспринимать окружа­ющий мир. Освободиться от этого влияния ребенку не­легко... Освобождение от родительского влияния стано­вится возможным только тогда, когда человек достигает независимости, то есть приобретает умение жить " вклю­ченным" в настоящее, действовать спонтанно и достигать близости с другими людьми. Кроме того, в это время он уже свободен в выборе, то есть понимает, что именно из родительского наследия он хочет оставить себе»[13].

Берн говорит о систематическом формировании сце­нариев, которому подвергаются дети и которое я назы­ваю начальной подготовкой. Он пишет о включенности в настоящее (осознании), спонтанности и способности к близости как о трех основных качествах, с которыми че­ловек приходит в мир (которые теряет) и которые, при же­лании и удаче, может восстановить в дальнейшей жизни. Воспитание угнетает естественные качества. Этим, а также своим авторитарным характером оно напомина­ет мне начальную подготовку новобранцев в армии. Их дальнейший опыт будет разным, но каждый, кто прихо­дит служить в армию, должен пройти начальную подго­товку. Как в армии, так и в семье то, чему учат в первую очередь, трудно, неприятно и неоправдано. Как в армии, так и в семье и обучающий, и обучаемый эти ненужные, даже вредные знания, умения и навыки считают ценны­ми и необходимыми для достижения «зрелости» и успеш­ности.

Начальное обучение в семье это систематическое раз­рушение трех главных способностей человека: способно­сти к близости, то есть способности давать и принимать любовь, способности познавать мир и людей и способно­сти к спонтанности, то есть к свободному и радостному выражению Естественного Ребенка. Я называю результа­ты этого начального обучения Отчужденностью, Безуми­ем и Безрадостностью.

Тема любви интересует всех людей без исключения. Тем не менее ни психология, ни психиатрия — науки, ко­торые занимаются человеческим поведением и его нару­шениями, — не признают любовь предметом, достойным научных исследований. Слово «любовь» неприемлемо в научных дискуссиях. Представители наук о поведении, говоря о любви или влюбленности, если вообще удоста­ивают ее упоминания, обычно робко улыбаются, как бы говоря: «Любовь — это тема поэтов и философов. Мы, ученые, не можем изучать любовь! » Некоторые из них считают состояние любви состоянием измененного со­знания, близким к психотическому эпизоду, — глубоко иррациональным, неконтролируемым и неопределимым состоянием души.

Людей интересует не только любовь. Их волнуют не­удачи в любви: они приводят множество людей к психо­терапевтам, священникам и другим специалистам в обла­сти решения человеческих проблем. И несмотря на то что любовь правит миром, ни психология, ни психиатрия не Уделяют этому явлению серьезного внимания.

Эрик Берн открыл любовь для науки, когда ввел в обиход термин «поглаживание», или «единица признания». Слово «поглаживание» звучит более научно, чем слово «любовь», и, таким образом, делает исследования любви псевдореспектабельными. Психолог, говорящий о поглаживаниях, имеет небольшой шанс привлечь внима­ние научного сообщества. Если он предположит, что по­иск поглаживаний управляет поведением людей, ему, возможно, дадут денег на проверку этой гипотезы и по­зволят опубликовать отчет об исследовании. Изобретя слово «поглаживание», Эрик Берн сделал первый шаг к пониманию самой важной из человеческих способно­стей — способности любить.

Поглаживание — единица признания. Поглаживание может быть позитивным или негативным в зависимости от того, несет оно положительные или отрицательные чувства. Говоря «поглаживание», отныне я буду иметь в виду позитивное поглаживание, а поглаживания, которые вызывают негативные чувства, я буду называть «негатив­ными». Возможно, у читателя создалось впечатление, что позитивные поглаживания, в отличие от негативных, являются настоящими или лучшими, более ценными по­глаживаниями, и он совершенно прав. Именно это я и имел в виду. Поглаживания необходимы для выживания, и когда люди не получают позитивных поглаживаний, они стремятся получить хотя бы негативные, потому что эти последние хотя и вызывают неприятные чувства, но тоже обладают способностью поддерживать жизнь. Ка­перс и Холланд показали, что, по мере того как ресурс по­глаживаний человека падает ниже определенного уров­ня, который они называют Коэффициентом Выживания, он все более охотно принимает негативные поглажива­ния, так как нуждается в любых поглаживаниях, чтобы выжить. Принятие негативных поглаживаний сродни упо­треблению грязной воды: крайняя нужда подталкивает нас пренебрегать вредоносными качествами ресурса, ко­торый необходим нам, чтобы выжить.

 

⇐ Предыдущая22232425262728293031Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: