Социальные потребности как источник прав человека

Весьма важен вопрос о том, каковы источники и при­рода прав человека. Эти вопросы всегда волновали по­литологов и философов. Статус и авторитет прав человека во многом связаны с трактов­кой их источника. Просвещение утвер­дило в качестве решающего критерия определения естественных прав личности человеческий разум. Тем самым оно попыталось найти им земную основу. Сегодня политологи различной мировоззрен­ческой ориентации по-разному оценивают конечный источник прав человека. Одни видят его в естественной человеческой природе, в конституирующих человеческий род основополагающих потребнос­тях - в поддержании жизни, в безопасности, свободе от насилия и социально неоправданных ограничений, уважении человеческого достоинства, духовном развитии и т.д.

В философии либеральной школы прав человека су­ществуют два направления. Каждое из них оказало влияние на формирование концепции современных прав человека. Первое из них — школа натурального права, которую британский исследователь X. Астерпатч считал источником прав человека. Он утверждает, что человек — это высшая ценность, данная Богом, и что че­ловечество по своей природе свободно и равноправно. Он находит это достаточно естественным и правдивым, так как люди существуют благодаря и под властью Бо­жьей. В этом он находился под влиянием греческой мыс­ли и идей «великого» католика Ф. Аквинского [4]. Люди имеют, по высказыванию «великого американ­ца» Т. Джефферсона, неотъемлемые естественные пра­ва, потому что они существуют [44].

Естественно-исторический подход ограничивает роль разума главным образом лишь осознанием объективно существующих естественных челове­ческих прав. Наследуя либеральную традицию, он исходит из того, что фундаментальные права личности имеют внегосударственное и внеюридическое происхождение. Государство может либо уважать и гарантировать их, либо нарушать и подавлять, но отнять у человека присущие ему от рождения естественные права оно не может.

Хотя конкретное содержание и объем прав изменяются и рас­ширяются по мере развития общества, сами фундаментальные права остаются неизменными, отражая постоянство основополагающих качеств человеческого рода. Как базовые моральные принципы и требования права человека существуют независимо от социально-классовой структуры и конкретных этапов развития общества, от законодательных норм. Имея для человека высший ценностный статус, они выступают источником гуманности законов, внешним критерием, универсальной мерой оценки любого политического и общественного строя [115, с.83].

Современный анализ политической философии прав личности изобилует подобными примерами. Права че­ловека сформировались из философии натурального права, а не из идей общественных организаций или го­сударственных институтов.

В этом же русле существует и другая интерпретация. Так, Н. Бердяев — круп­ный русский мыслитель — писал: «Свобода человеческой личности не может быть дана обществом и не может по своему истоку и признаку зависеть от него — она принадлежит человеку как духовному существу... Неотъемлемые права, устанавливающие границы власти общества над человеком, определяются не природой, а пухом. Это духовные права, а не естественные права, природа никаких прав не устанавливает» [14, с.254].

Однако, с другой стороны, в политической филосо­фии прав человека выдвинута идея несостоятельности натуральных прав как оторванных от концепции госу­дарственности и мирового сообщества. Второе направление политической философии либе­рализма – утилитарное мышление, классически представ­ленное в работах Д.С. Милля. По его мнению, стремление к человеческому счастью и благосостоянию через право, свободу и равенство является высшей цен­ностью и благом, и это именно то, что необходимо для свободной личности. Он убежден, что либеральное об­щество является стабильным и продуктивным [91].

Данное направление последовательно отстаивает идею достижения счастья личности любым способом, так как это в интересах всего общества или, по крайней мере, большей его части. Утилитаризм предполагает достижение благосостояния общества путем обеспечения счастья каждой личности. Идея индивидуальной свободы и равен­ства становится корпоративной моралью утилитаристов, даже если они ограничены властью большинства. Свобода и равенство имеют большое значение для группового благосостояния, потому что они в высшей степени содействуют че­ловеческому счастью. В любом случае, по мнению утилитаристов, индивидуальные свободы и ра­венство приводят к «величайшему благу для всех».

В своей книге один из видных представителей утили­таризма М. Кранстон заявил: «Требование традицион­ных прав человека является только требованием среди других вещей, таких, как безопасность и свобода. Безо­пасность не является чем-то разрозненным с правами человека, так как она сама по себе является правом че­ловека, это нечто иное, чем право на возобновление жизни. Безопасность личности должна расти в соответствии с ростом безопасности общины. Личное обладание пра­вами зависит от обладания правами общины. Потреб­ность в свободе и безопасности не является чистой по­требностью. Они сталкиваются с трудностью быть взаимоприемлемыми. Эти потребности поистине неот­делимы друг от друга. Часть традиционной западной веры в свободу и является верой в то, что свободная стра­на будет находиться в большей безопасности, чем несво­бодная страна. История предоставляет нам возможность убедиться в том, что эта вера является истиной» [85. с.39].

И сегодня многие специалисты в облас­ти политической философии прав человека поддержи­вают идеи утилитаризма, считая, что прогресс и лучшее общество достижимы лишь на основе личного равенства.

Обе эти трактовки конечного источника прав человека уклады­ваются в рамки одного, естественноисторического подхода к правам человека. Противоречия между ними не велики и устраняются в том случае, если лежащую в их основе природу человека трактуют не как сводимую к его животным, биологическим качествам, а имеющую божественное происхождение. Более существенные отли­чия в этом вопросе, а также в понимании прав человека в целом связаны с позитивистским и марксистским подходами к их интер­претации.

Принято считать, что права че­ловека являются установленной нормой, наиболее важным фундаментальным правом, более важным, чем другие демократические права личности. Автор согласен с С. Хоффманом, который считает, что права возникают как отклик на определенную ситуацию. Безусловно, появление прав продиктовано требованиями и запроса­ми специфических социальных и государственных институтов [85, с.40].

Осознание человеком своих прав и ощущение их нарушения появляется у человека не с рождением, а в процессе его социализации. Широко распространено понимание идеи прав человека, приобретенное посредством изучения прессы или научно-популярной литературы. Эти источники информации, так же как и рисунки и ка­рикатуры, несут в себе, как правило, рациональное зер­но. Они представляют собой выражение тре­бований определенных слоев общества, желающих оправдать или изменить национальный политический законодатель­ный режим. Подобные требования влекут за собой фор­мирование национальных мнений, касающихся прав человека. Весьма часто интуитивная трактовка нагруже­на политической риторикой, подобной политической пропаганде.