Подкрепление в повседневной жизни

 

В начале этой книги, рассматривая теорию Скиннера, я уже говорила, что любая оригинальная идея сначала отвергается, потом подвергается яростным нападкам, и, наконец, принима­ется как аксиома. Я думаю, что в эволюции любой идеи есть и четвертая фаза: идея не только принимается, но и осознается, удерживается в умах и претворяется в действиях. И это, как я вижу, происходит с положительным подкреплением, и особен­но среди людей, которые выросли на идеях Скиннера, витав­шими в воздухе, а именно людей, родившихся после 1950 г. Они приобрели привычку пользоваться положительным подкреп­лением и формировать поведение без страха и колебаний, как нынешние дети приняли компьютеры, которые иногда стра­шат их родителей. Они распространили эти приемы среди сво­их старших партнеров, а те со свойственным им энтузиазмом заразили ими окружающих. Разрешите привести несколько наи­более ярких примеров.

 

Подкрепление в спорте

 

Судя по моим случайным наблюдениям, тренировки в боль­шинстве командных видов спорта, «например, профессиональ­ный футбол, — продолжают старую добрую неандертальскую традицию: множество лишений, наказание, фаворитизм, оскор­бление на словах и в мыслях. Однако в тренировочном мире в индивидуальных видах спорта, по-видимому, происходят ра­дикальные изменения. Фактически именно один из симптомов этого переворота побудил к написанию этой книги. На обеде в округе Весчестер штат Нью-Йорк, я сидела рядом с теннисис­том-профессионалом, тренировавшем хозяйку дома, приятным молодым человеком из Австралии. Он сказал мне: — Я слышал, что вы тренируете дельфинов. Вы знаете о Скиннере и всех этих штуках? — Да. — Тогда скажите мне, где достать книгу о Скиннере, которая помогла бы мне усовершенствоваться в ка­честве тренера. Я знала, что такой книги нет. Почему ее не было, до сих пор остается для меня загадкой, и я решила написать ее. И вот она перед вами. Между тем я раздумывала над удиви­тельным фактом о том, что этот человек и, возможно, многие другие ему подобные точно знали, что им было нужно. Это озна­чало, что существовали люди, которые уже ухватились за обу­чение с подкреплением и хотят знать о нем побольше. В то время я жила в Нью-Йорке. Частично в качестве разнообразия в ограниченной рамками дома сидячей городской жизни, а ча­стично из-за любопытства дрессировщика я начала посещать занятия по нескольким видам физической культуры, начиная от уроков по выживанию, парусного спорта, лыж (как горных, так и равнинных) до фигурного катания и танцев. К моему удивлению, только один из инструкторов, под чьим руководством я работала (преподаватель класса труда), опирался на насмеш­ки и угрозы для того, чтобы вызвать нужное поведение. Все ос­тальные использовали своевременное положительное подкреп­ление, а часто и чрезвычайно остроумные методики формирова­ния поведения. Это полностью расходилось с воспоминаниями о моих прежних занятиях физкультурой — балетных классах, уроках верховой езды, гимнастикой в школе и колледже — ни в одном из них я не блистала и всегда боялась этих занятий в той же степени, что и наслаждалась ими.

 

Подкрепление в бизнесе

 

В нашей стране труд и управление традиционно стояли на противоположных позициях. Мысль о том, что все принима­ют участие в общей игре, никогда не была особенно популяр­на в американском бизнесе. Практика бизнеса исходила из того, что каждая из сторон старается получить от другой как можно больше, а дать как можно меньше. Конечно, на самом деле это молчаливо подразумевалось исходными позициями обучения, но некоторые администрации склонялись к другим подходам. В шестидесятые годы получили популярность «бережное обуче­ние» и другие социально-психологические подходы, ставившие Iцелью просветить администрацию по вопросам нужд и чувств сотрудников и служащих. Но можно быть сколь угодно хоро­шо осведомленным, но не знать при этом, как же решать каждую конкретную проблему. Положение в бизнесе таково, что одни занимают более высокое, другие более низкое положе­ние, одни получают распоряжение, другие их отдают. В США ситуация в большинстве случаев не напоминает семейную и не должна быть таковой. Поэтому семейственный тип разрешения межличностных конфликтов на работе не проходит. Среди по­следних публикаций о бизнесе меня в последнее время заин­тересовали несколько сообщений, где описаны наиболее эф­фективные подходы, где используется подкрепление — от наи­более простых до совершенно блестящих. Например, один из консультантов по менеджменту советует в случае, если необхо­димо временно освободить от работы часть персонала, опреде­лить 10% худших и 20% лучших работников. Вы освобождаете самых слабых работников, но вы так же должны обязательно обеспечить 20% лучших, при этом они должны знать, что их оставляют потому, что они прекрасно работают. Очень здравая мысль. Помимо того, что вы убережете своих лучших работни­ков от нескольких бессонных ночей и очень существенно по­ложительно их подкрепите при вызывающих тревогу обстоя­тельствах, вы к тому же побуждаете средних работников либо стремиться к подкреплению, которое, как они видят, получе­но лучшими, либо хотя бы не попасть в низшую группу — кан­дидатов на вылет. Подкреплением для менеджеров среднего уровня и среднего возраста может быть более интересная ра­бота на их теперешнем месте, вместо перспективы повышения — с более высокой ответственностью они могут и не справиться (а могут и не желать занять более высокий пост, особенно если это связано с переездом). Одна компания, занимающаяся ком­пьютерной техникой, выплачивает денежные премии некуря­щим и тем, кто бросил курить, и в этом есть большой смысл: продукция, которую они выпускают, может быть испорчена частицами дыма. Другие способы подкрепления, находящие все большее применение, включают свободный выбор часов работы, так называемую «гибкую систему» (к ней особенно стремятся работающие матери), работу в самоуправляемых коллективах и вознаграждение за проделанную работу, а не за потраченное на нее время.

 

Подкрепление в мире животных

 

На протяжении всей книги я рассказывала о том, как тео­рия подкрепления позволяет профессиональным дрессиров­щикам формировать поведение у тех существ, к которым просто не может быть применена сила: кошек, пум, цыплят, птиц в воздухе, слонов в посудной лавке. Обучение с подкреплением открыло новые горизонты, которые, как мне кажется, мы толь­ко начинаем исследовать с целью создания полезного действен­ного партнерства с новыми неодомашненными видами живот­ных. Оно даст возможность животным продемонстрировать нам такие свои возможности, о которых в других условиях мы, воз­можно, никогда и не узнали бы.

 

Подкрепление в обществе

 

Иногда создается впечатление, будто бы бихевиористы утвер­ждают, что все поведение человека является результатом обу­чения и подкрепления, а все человеческие болезни, от войн до бородавок, можно исцелить правильным использованием под­крепления. Это, конечно, не так. Поведение является богатой смесью внешних и внутренних ответов, как выученных, так и невыученных. Как это известно, каждой матери, индивидуаль­ные особенности являются врожденными (биолог Т. С. Шнейрла показал наличие индивидуальных особенностей поведе­ния даже у насекомых). Далее, громадная часть того, что мы делаем и чувствуем, является результатом нашей эволюции в качестве общественных животных. В это входит наше стрем­ление к взаимодействию и взаимной поддержке («реципрокный альтруизм»), а также наклонность к агрессивным реакци­ям, если кто-либо посягает на наши идеалы или собственность («защита ореола»). А кроме того, то, что делается или говорит­ся в данный момент, может в значительной степени зависеть от физического состояния, оцениваемого либо согласно про­шлому опыту, либо прогнозу на будущее: человек, который очень голоден или мерзнет, может вести себя совсем не так, как то­гда, когда он находится в комфортных условиях, вне зависи­мости от других обстоятельств.

Таким образом, метод подкрепления имеет свои ограниче­ния, и я не вижу в этом ничего плохого. Наше понимание по­ведения представляется мне в виде трех сцепленных колец, на­подобие торгового знака пива Balantine. В одном круге рас­полагаются такие бихевиористы, как Скиннер, и все, что нам известно об обучении и познавательных способностях; в дру­гом круге находятся этологи, такие как Лоренц, и все, что мы знаем о биологической эволюции поведения; а в третьем кру­ге — поведение, которое мы еще не совсем понимаем, например, игра. И часть каждого круга по своему содержанию перекры­вается с двумя другими. Поскольку общество не ограничива­ется только обменом подкреплений, социальные эксперимен­ты, включающие подкрепление в регулировании групповых отношений, дают не однозначные результаты. Например, ис­пользование подкрепления в структурированных группах — скажем в тюрьме, больнице или колонии, может провалиться по вине любого, использующего это подкрепление. Один из моих друзей-психологов рассказывал мне о системе поощри­тельных талонов для малолетних правонарушителей, которая прекрасно работала при экспериментальной проверке проек­та, но полностью провалилась и даже вызвала протест и воз­мущение, когда была перенесена в другое учреждение. Выяс­нилось, что наставники, как и предусматривалось инструкцией, раздавали подкрепление за посещение уроков и другое жела­тельное поведение, но, вручая талоны, они не улыбались. И эта маленькая ошибка была расценена (и я думаю, совершенно справедливо) юными правонарушителями как оскорбление, и все усилия пошли насмарку. Индивидуальное и групповое подкрепление использовалось для поощрения не только како­го-то определенного типа поведения, но и разных социально значимых качеств — например, чувства ответственности. Ка­чества, обычно считающиеся «врожденными», тоже могут под­вергаться корригированию. Вы можете, например, подкреп­лять творческие способности. Когда мой сын Мишель посещал школу искусств и жил в мансарде в Манхэттене, он подобрал брошенного котенка и подкреплял его за «сообразительность», за любое действие, которое его забавляло. Я не знаю, как кот это понял, но он превратился в самого необыкновенного кота — уверенного в себе, внимательного, преданного и готового на всякие очаровательные штучки даже в зрелом возрасте.

На уровне человеческих взаимоотношений правильное ис­пользование положительного подкрепления может дать суще­ственный эффект. Оно может привести к развитию и усиле­нию семейных взаимоотношений, укрепить дружбу, ободрить детей и обучить их в свою очередь превратиться в изобрета­тельных и умелых источников подкрепления. Оно способству­ет искусству половых отношений, так как секс помимо всего прочего является взаимным обменом положительных подкреп­лений. Если двое достигли успехов во взаимном подкрепле­нии, они, скорее всего, будут счастливой парой. Хорошо исполь­зовать подкрепление — это не значит, без разбору расточать на­грады или никогда не говорить «нет». Такое неправильное представление о положительном подкреплении возникает до­вольно часто. Однажды, наблюдая за матерью, везущей по улице малыша в прогулочной коляске, я заметила, что всякий раз, как он начинал проявлять признаки беспокойства, мать оста­навливалась, вынимала мешочек с всякими вкусностями: ви­ноградом, орехами — и совала малышу что-нибудь в рот, хотя он, видимо, не был голоден и иногда отпихивал ее руку. Ста­раясь поступать правильно, она добросовестно подкрепляла беспокойное поведение малыша. Она даже не проверяла, не является ли причиной беспокойства малыша непорядок в одеж­де или какой-либо другой дискомфорт. Никто из нас не пред­ставляет собой совершенства, и я не считаю, что мы должны все время думать о подкреплениях. Я предполагаю, что во взаи­моотношениях с другими людьми сдвиг к положительным ре­акциям от резкости, яростных споров и упреков, которые явля­ются стилем многих домов и организаций, повлияет не только на индивидов, вовлеченных в эти контакты, но и распростра­нится вовне, изменяя соотношение сил в обществе. Мне кажет­ся, что американское общество, несмотря на все свои свободы, является обществом карательным. Мы несем груз Кальвинист­ского отрицания, которое окрашивает все наши учреждения и большинство наших суждений вне зависимости от нашей ин­дивидуальной сущности. Переключение на положительное подкрепление может стать поразительным событием. В 1981 г. маленький городок в штате Аризона, отчаявшись удержать луч­ших школьных учителей, учредил фонд из местных средств и выдал денежные премии пяти учителям, выбранным по итогам голосования среди специалистов и общественности; сумма этих вознаграждений равнялась в некоторых случаях месячному за­работку. Деньги вручались на церемонии окончания высшей школы, и ученики стоя аплодировали учителям. К третьему году осуществления программы она, по-видимому, пошла на пользу, как ученикам, так и учителям. Ученики этой школы, ко­торые представляли по своему составу весьма смешанную груп­пу из представителей разных рас и этнических групп, богатых и бедных слоев населения, завоевали высокое место при нацио­нальном тестировании. Что мне кажется существенным в этой истории, так это не способ поощрения лучших учителей, что само по себе является неплохой идеей, а то, что это событие получило широкую огласку и стало новостью в национальном масштабе. Переход к положительному подкреплению был тогда в нашей культуре новой идеей. Но общество быстро ее приня­ло. Можно предположить, что на следующий год поступят све­дения из других городов, что и они провели подобное мероп­риятие. Процесс этого принятия может охватить жизнь одного, двух или трех поколений. Я подозреваю, что положительное под­крепление, будучи облечено в теорию, которая дает возможность. анализировать причины неправильного хода событий, является той самой идеей, которая слишком заразительна для умов, что­бы ее развитие приостановилось. Я полагаю, что большинство бихевиористов со мной согласятся — хотя они, конечно, счи­тают, что это произойдет совсем скоро.

Пожалуй, основное, что вызывает возражения против би­хевиоризма у людей гуманитарного склада ума — это подтекст: «все происходящее в обществе может и должно управляться подкреплением» (сейчас это уже работает, но работает плохо). Мне кажется, что это необоснованные страхи. Воображаемое общество Скиннера, построенное исключительно на различ­ных типах подкрепления, не должно, с моей точки зрения, точ­ки зрения биолога, функционировать. Идеалистические обще­ства, существующие в воображении или в реальности, иногда не принимают в расчет или пытаются приуменьшить такие биологические явления, как конфликты. Мы являемся, в кон­це концов, общественными животными, и в качестве таковых должны устанавливать иерархию. Соперничество внутри груп­пы за более высокий статус — по всем направлениям, а не толь­ко по санкционированным и предписанным — является абсо­лютно неизбежным и фактически выполняет важную соци­альную функцию: будь то утопическое общество или табун лошадей, существование развитой иерархии направлено на сглаживание конфликтов. Ты знаешь свое место, и незачем продолжать рычать, доказывая его. Я предчувствую, что инди­видуальный и групповой статус, как и многие другие челове­ческие потребности и тенденции, слишком сложны, чтобы их опровергать или отвергать с помощью спланированной системы подкрепления, по крайней мере, в обозримом будущем. В свою очередь, бихевиористов беспокоит то, что в обществе они ви­дят много ситуаций, в которых правильное использование под­крепления могло бы дать хороший эффект, а вместо этого мы с дурацким упорством продолжаем выбирать неправильные решения. Например, мы предоставляем вооружение и помощь странам, которые, как мы надеемся, будут к нам после этого более расположены. Продолжаем! Подкрепление кого-либо в надежде на собственную выгоду никогда не работает; это при­водит к обратным результатам даже на простейшем уровне: «Она пригласил меня на праздник только для того, чтобы по­лучить подарок, терпеть ее не могу»; «Тетушка Тишш чрез­вычайно мила сегодня, интересно, что старая бестия хочет на этот раз». И я не знаю, лучше ли наша жесткость в отношении стран, ведущих себя неправильно. А что, если им все равно? А если их первейшей задачей является досадить нам? Я пони­маю, что это может быть упрощением, но я все же полагаю, что бесконечное повторение такого поведения нации, о котором любой дрессировщик крысы может сказать, что оно не приве­дет к достижению цели, является непростительным простоду­шием. Нация, так же как и каждый отдельный индивидуум, должны постоянно задавать себе основной вопрос тренера: что в действительности я подкрепляю? Законы подкрепления — мощное орудие. Но свод правил гораздо более гибок, чем не­которые предполагают, и даже более гибок, чем иным хотелось бы. Чтобы подкрепление действовало, оно должно быть во­влечено в процесс постоянного изменения, постоянной обрат­ной связи, постоянного роста. Применяющий подкрепление начинает осознавать дуалистическую, двустороннюю природу этого общения. Он больше узнает о других и, неизбежно, луч­ше познает себя. Можно сказать, что тренировка является тем процессом, который требует одновременного присутствия внут­ри и вне собственной шкуры. Кто обучает и кто обучается? Оба меняются местами и оба учатся. Некоторые видят в теории под­крепления способ контроля, манипулирования или ограниче­ние свободы личности или общества. Но изменения общества должны начинаться с изменения отдельных личностей — со сдвигов, которые принесут личную пользу — точно так же, как видовые изменения должны начинаться на уровне одного гена. Социальные изменения не могут быть навязаны сверху — по крайней мере, навязаны надолго (произведение «1984 год» Оруэлла написано неверно с биологической точки зрения). Жи­вые существа имеют право не только на пищу и убежище, но и на подкрепляющее окружение. Использование и понимание подкрепления является тем индивидуальным опытом, кото­рый может пойти всем на пользу. Совершенно не ограничивая нас, оно открывает дорогу для приобретения нового опыта и, будучи осознанным, усиливает не механические аспекты жиз­ни, а богатство и удивительное разнообразие всего поведения.

[1] Леонтьев А. Н. Проблемы развития психики. М., 1981. с 15-56 (с сокр.)

[2] Леонтьев А. Н. Проблемы развития психики. М., 1981. с 15-56 (с сокр.)

[3] Тих Н. А. Ранний онтогенез поведения приматов. ЛГУ, 1966. с 24-33 (с сокр.)

[4] Тих Н. А. Ранний онтогенез поведения приматов. ЛГУ, 1966. с 24-33 (с сокр.)

[5] Ю. Г. Трошихина. Филогенез функции памяти. ЛГУ, 1978. с 22-32

[6] 3. И. Зорина, И. И. Полетаева. Зоопсихология. Элементарное мышление животных. М, 2001. с 106-201 (с сокр.)

 

[7] Леонтьев А. Н. Проблемы развития психики. М, 1981. с 272-282

[8] Тих. Н. А. К вопросу об эволюции потребностей. В кн.: Проблемы общей, инженерной и социальной психологии. Л., 1964. с. 3-13

[9] К. Э. Фабри. ОСНОВЫ ЗООПСИХОЛОГИИ. М., 1976. С. 41-74 (с сокр.)

[10] В. А. Вагнер. Этюды по сравнительной психологии. Вып. 9. 1929. с 4-92 (с сокр.)

[11] У большинства рыб ход бывает весною; но есть виды, которые мигрируют осенью. Так, на Волге в это время раньше других идет сопа (Abramis sopa) вместе с таранью (Blica borkna) и другими мелкими карповыми рыбами; за­тем идет сначала мелкий, а затем крупный судак, вобла и т. д. Осенняя ми­грация имеет своей задачей частичным переходом приблизиться к цели: пройдя известную часть пути, рыба залегает на зиму в подходящих местах рек, весною она идет вверх по реке. Совершая, таким образом, переходы в два этапа, рыба заходит дальше, чем это может быть сделано в один переход.

[12] Спаривание с мертвыми самками я наблюдал у воробьев; самец несколько раз подряд оплодотворял мертвую самку, лежавшую на земле спинкой кверху.

[13] Я разумею здесь высших млекопитающих; что касается низших, то здесь, наряду с ящерами панголинами (Manis pentadactyla), например, которые живут парами, мы имеем броненосцев, которые (по Ринггеру), встретив­шись и обнюхав друг друга, минуты две остаются вместе, спариваются и расходятся так равнодушно, как будто никогда не видели друг друга.

 

[14] Порядок изложения эволюции полового инстинкта несколько иной, чем тот, которого я держался при изложении психологии питания: по техничес­ким соображениям это удобнее, а существо предмета от такой перемены ни в чем не изменяется.

[15] Дарвин пишет: «Большой жук Chiasognatus трещит от злобы к с целью вызо­ва; многие виды делают то же самое с отчаяния и страха...»; «самец Areuchus издает звуки для поощрения самки в ее работе и от беспокойства, когда она удаляется» (Чарльз Дарвин. Иллюстрированное собрание сочинений. Том V. Изд. Н. Лепковского. Москва. 1908 г. С. 243). Можно удивляться тому дове­рию, с которым Дарвин цитирует совершенно невероятные анекдоты любите­лей. Так, мы читаем в его книге, что «добросовестные наблюдатели утвержда­ют положительно, что пауки привлекаются музыкой» (там же, с. 444). Как можно говорить об этом, когда органом слуха пауков служат т. наз. слуховые волоски, которые абсолютно неспособны к восприятиям подобного рода?

 

[16] Законы Ликурга и Солона прямо разрешают детоубийство. Платон не ви­дел ничего дурного ни в выкидывании, ни в детоубийстве.

[17] Если заявление Гиббона о том, что Римская империя была запятнана кро­вью младенцев, и составляет преувеличение, то все же за этим заявлением никто не отрицает известной доли истины

[18] К. Лоренц. АГРЕССИЯ, 1994. с. 30-143 (с сокр.)

[19] Святой Хуберт — покровитель животных и охоты (656(?) — 727). Старший сын герцога Бертрана Аквитанского. Согласно легенде, обратился в хрис­тианство, повстречав на охоте оленя с сияющим крестом на рогах. Был епис­копом маастрихтским и льежским. Канонизирован в XV в.

 

[20] «Животное может быть лишь объектом, а не субъектом действия».

 

[21] Мак-Фарленд Д. Поведение животных. Психобиология, этология и эволюция. М: Мир. 1988. с 440-451.

[22] Зорина 3. И., Полетаева И. И. Зоопсихология. Экспериментальное мышление животных// Учебное пособие по ВИД и зоопсихологии. М.: Аспект-Пресс, 2001. С. 11-95.

[23] Обширный экспериментальный материал по восприятию и оценке животны­ми параметров времени в книге не затронут, поскольку эти вопросы практи­чески не имеют прямой связи с проблемой мышления животных.

[24] Классификация видов мышления животных рассматривается в главе 4.

[25] Прайор К. Не рычите на собаку. О дрессировке животных и людей. М: Се­лена. 1995. С. 11-95 (с сокр.).

⇐ Предыдущая17181920212223242526

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: