Доля главных стран в населении 4 страница

Таким образом, в послевоенном мире сложи­лись два полюса — США и СССР, возглавившие соревнование двух систем — капитализма и со­циализма. Это соревнование вылилось в проти­востояние практически во всех областях, но прежде всего в гонке вооружений и во всем, что было с ней связано: производстве энергии, сырья, металлов, развитии машиностроения, хи­мии, науки, техники.

В международных отношениях начали дейст­вовать военно-политические организации, со­зданные обоими лагерями, — Организация Севе­роатлантического договора (НАТО, 1949) и Орга­низация Варшавского Договора (ОВД, 1955). Очень важную роль в амортизации противостоя­ния двух лагерей стала играть созданная победи­телями в 1945 г. Организация Объединенных Наций.

Более отдаленными, но имевшими всемир­но-историческое значение результатами Второй мировой войны стали кризис и крах колониаль­ной системы. В ходе войны десятки колониаль­ных стран были объектами и/или субъектами военных действий, получили в свои руки ору­жие, создали армии, многие из которых побыва-

ли на европейском театре. Война за свободу независимость метрополий, за равенство нар дов и демократию, против расизма и порабоще-1 ния народов не могла не перерасти в борьбу ксн лониальных народов за свое освобождение, ра-| венство и независимость. Один из первых самых крупных ударов по колониализму — при-| знание Великобританией независимости Индии и Пакистана (1947). В дальнейшем колониаль ные державы пытались повернуть процес вспять, вели карательные войны в разных стра-| нах Азии и Африки. Нередко такие войны под­держивали или даже вели США (достаточно! вспомнить войну во Вьетнаме). Но ход истории! уже стал необратимым, процесс деколонизации нарастал и достиг своего апогея в 1960 г., когда! независимость обрели 17 стран Африки. Всего] же за 20 послевоенных лет на развалинах коло-| ниализма возникло около 60 новых государств с] населением более 800 млн человек (на 1965 г. ). Естественными союзниками освобождаю­щихся стран становились СССР и другие стра-J ны социалистического лагеря. А это, конечно,! еще более обостряло противоречия между двумя] лагерями. Суммирование таких противоречий! по разным линиям не раз ставило мир на грань! катастрофы. И было удивительно, что эта ката-| строфа не происходит: ведь между Первой и| Второй мировыми войнами прошло всего 20 лет, ] а в послевоенный период темп жизни резко ус-| корился. Но в конечном итоге обитатели Земли] поняли, что и это закономерно: мир вступил в] новый период развития цивилизации, в ко-] тором изменились критерии, оценки, приори-j теты.

СОВРЕМЕННАЯ НТР И НАЧАЛО ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ

Как и всякий новый этап развития цивилиза­ции, современный был вызван зарождением, развитием и распространением технико-техно­логических инноваций.

Мощным толчком к этому стала Вторая мировая война. В ее ходе было освоено расщепление атом­ного ядра и создано в США ядерное оружие (1945), затем его начал производить СССР (1947) и некото-* рые другие страны, в 1954 г. в СССР была запуще­на первая в мире АЭС, к 1980 г. в 20 странах мира работало около 250 энергетических ядерных реак-

торов, были внедрены компактные атомные гене-^j раторы на судах и подводных лодках, радиоактив- > ные изотопы нашли широчайшее применение в* науке, технике, производстве. Первое практическое применение ракетного дви-, гателя было реализовано в СССР в «катюшах», (1941), продолжено в Германии в ФАУ-1 и ФАУ-2^ (1943), затем в США (вместе с «трофейным» не­мецким конструктором фон Брауном); после вой­ны на реактивные двигатели перешла авиация, i ракеты стали главным двигателем завоевания кос-, моса. Но последнее было бы невозможно ни при

Развитие регионов от начала капитализма до наших дней

 

каком двигателе, если бы параллельно не развива­лась все более мощная вычислительная техника — от ламповых ЭВМ первого поколения (1945) до современных машин пятого поколения. Война да­ла сильнейший толчок развитию электроники и в других направлениях — радио, телевидение, рада­ры, локаторы, от которых пошли современная микро- и квантовая электроника. Разумеется, раз­витие ракетной техники и космонавтики было бы немыслимо и без разработки новых конструкцион­ных материалов. Словом, революция в одной об­ласти влекла за собой кардинальные изменения и в других.

К началу 80-х годов техническое оснащение производств практически полностью обнови­лось. Промышленность получила станки ЧПУ, автоматические линии, роботы, гибкие произ­водственные системы (ГПС) быстрой перена­ладки. «Химия ацетилена», господствовавшая в индустриальную эпоху, уступила место «химии этилена», создающей не существующие в приро­де материалы и вещества с заданными свойства­ми. В сельское хозяйство стали внедряться био­технологии и генная инженерия. Управление всеми отраслями хозяйства, рынками, финанса­ми, а также наука получили микроэлектронику и информатику: если раньше машина заменяла лишь физические усилия людей, то теперь резко ускорила и в большой степени заменила интел­лектуальные усилия. Наконец, новая революция произошла в области связи: оптико-волоконные кабели, спутники и параболические антенны, сотовые станции и пейджеры, факсы и сети электронной почты обеспечили возможность мгновенного и надежного соединения любых точек земного шара.

Первым индикатором перехода к постинду­стриальному развитию стал быстрый рост про­изводительности труда и соответственно со­кращение доли занятых в сфере производства. Вопреки представлениям предыдущего этапа, особенно унаследованных со времен Маркса, сфера услуг — ее размеры, рост и характер — стала важнейшим показателем уровня и типа развития стран. А в сфере услуг резко выдели­лось значение науки, создающей мощную базу для планируемых инноваций, и образования, способного освоить и передать следующим по­колениям несопоставимо выросший объем ми­ровой информации. В связи с этим наступив­шую эпоху нередко называют эпохой знаний.

Быстрый рост размеров капитала, значитель­ное сокращение занятости на единицу продук­ции, компьютеризация производства и обраще­ния, возможность контроля и принятия ре­шений на любом расстоянии — все это привело к изменению господствующего типа предприя­тий и связанного с этим географического разде­ления труда. На смену комбинату пришел конг­ломерат — сверхкрупное объединение институтов и предприятий, организующее контроль производ­ства и обращения одновременно во многих отрас­лях хозяйства во всемирном масштабе.

Такие предприятия начали формироваться уже в 60-х годах, и вскоре стало общепринятым называть их транснациональными корпорация­ми (ТНК). Мощь и международное влияние этих гигантов стали расти столь быстро, что ООН по требованию своих членов создала в 1972—1975 гг. специальный постоянный Центр по ТНК, следящий за их деятельностью и пы­тающийся регламентировать ее.

О размерах ТНК можно судить по таким цифрам: в 1993 г. у первых четырех («Дженерал моторе», «Экссон», «Форд», «Ройял датч-шелл») сумма годовых продаж превышала 100 млрд долл., у 15 — 50 млрд долл., у 145 — 10 млрд долл., последняя из 500 ТНК, чьи данные регу­лярно публикуются, имела около 3 млрд долл. В современном мире едва наберется два десятка стран, у которых весь ВВП превысил бы прода­жи «Дженерал моторе». Во всем мире за преде­лами СНГ только участники «Клуба 500»¹ контролируют около 30% производства ВВП, более 50% торговли и около 80% патентов на но­вую технику и технологию.

Структура ТНК обычно возглавляется сетью научно-исследовательских институтов, лабора­торий и конструкторских бюро, которые раз­мещены, как правило, в «материнской» стране компании и надежно защищены от возможных посягательств и промышленного шпионажа кон­курентов. Многочисленные филиалы разброса­ны по всему миру, всегда представляя лишь часть технологической цепочки продукта, ори­ентирующуюся на сырье, энергию, рабочую си­лу, экологические преимущества или рынки сбыта. В состав ТНК входят мощные торговые компании — трейдинга (иногда по тактическим соображениям они выходят на самостоятельный

500 крупнейших компаний мира.

56 Развитие цивилизаций и формирование социально-экономической макрогеографии ми

баланс), рекламные агентства, средства массо­вой информации и, наконец, банки.

Отраслевая диверсификация уже имела место и при комбинате, но тогда она носила лишь вспомогательный характер к основной специ­ализации. Теперь власть конгломерата, его кон­курентоспособность простираются на все отрас­ли, в которых он действует, позволяя по мере необходимости сосредоточивать всю свою фи­нансовую, интеллектуальную и рекламную мощь на «отрасли прорыва» и компенсировать потери в одних отраслях за счет повышения прибылей в других. В США в 1960 г. лишь 7 корпораций действовали более чем в 10 отраслях; в 1980 г. таких корпораций было уже более 100, а 10 са­мых крупных из них объединяли предприятия более чем 20 отраслей каждая.

Территориальная диверсификация деятель­ности ТНК также сильно возросла. Крупнейшие ТНК до 70—80% своих доходов получают за пре­делами «материнских» стран. Зарубежные фили­алы корпораций насчитываются ныне десятками тысяч. Их задача практически та же: компенси­ровать возможное сокращение операций в одних странах за счет развертывания их в других. Од­нако в данном случае дело далеко не ограничи­вается простым балансом прибылей. При орга­низации филиалов, которые регистрируются в странах создания как национальные и самостоя­тельные компании, происходит мобилизация местного капитала, а национальная принадлеж­ность капитала всей мировой системы той или иной ТНК становится делом практически не-установимым. Да это и действительно теряет прежнее значение: контролирующая ТНК эли­та и вправду становится многонациональной. Внутрифирменные межфилиальные торговые и финансовые операции (поставки материалов, комплектующих, технологий, лицензий, креди­тов и т. п. ) позволяют реализовывать прибыли не в странах производства, а в странах нало­говых льгот. Туда же нередко переносятся и штаб-квартиры ТНК, уходящие от высоких на­логов, контроля и регламентации в своих быв­ших метрополиях. Таким образом, на смену интернационализации деятельности националь­ных капиталов пришла глобализация интересов транснационального капитала.

Эти сдвиги в структуре и размещении ми­рового капитала и производства происходили параллельно и стимулировались   углублением

кризиса мировой политики. Гонка воор; привела к созданию и накоплению двум рями, возглавлявшимися США и СССР, < чудовищной силы — ядерного, водорс нейтронного, лазерного, химического, би ческого. Чем дальше шло это состязани становилось очевиднее для обеих сторо никакое «внезапное», «локальное», «прев« ное» одностороннее применение нового о немыслимо, что любой конфликт с его уча будет означать всемирную катастрофу, убийство человечества. Вдобавок гонка £ жений стала невынбсимой нагрузкой на э мику обеих сверхдержав, которые, кроме должны были тратить крупные средства на солидацию своих лагерей, на помощь с стратегическим союзникам и друзьям, на а жание военно-политических блоков — НА' ОВД. США стали крупнейшим в мире дол; ком, в СССР все очевиднее угасали темпы вития мирных отраслей производства, осло; лось материальное обеспечение жизни наро,

В 1982 г. в мире разразился неслыхан по глубине финансовый «долговой» кри У США исчезла надежда финансировать orf ный дефицит госбюджета за счет повыше учетных ставок на долги зарубежных ст| Остро встал вопрос о необходимости сокра ния военных расходов, в том числе на уже «за щенную» программу «звездных войн». СССР, раз заявлявший, что он ответит на эту прогр; му созданием «гораздо более дешевого и бо. эффективного» контроружия, делал огромя усилия, чтобы увеличить свои экспортные ] сурсы, прежде всего нефти, за счет внутренш потребления.

Катастрофа в Чернобыле реально и осязав! напомнила миру, что может с ним произош если взорвутся сотни бомб, каждая из которые тысячи раз мощнее, чем реактор АЭС. Это 6i еще один сильный толчок для зашедшей в туш мировой политики.

Но, наверное, самым главным фактором вс же были неуклонно нараставшее воздействи смены производительных сил и происходивша глобализация транснационального капитала, тре бовавшая надежности инвестиций и свободы де ятельности в любой стране мира, что должн< было исключить конфронтацию двух блоков.

Смена власти в СССР в 1985 г. открыла пут) «новому мышлению» и «перестройке» в между-

Развитие регионов от начала капитализма до наших дней

 

народных отношениях. В течение короткого времени между двумя сверхдержавами были до­стигнуты важнейшие договоренности (о про­тиворакетной обороне, об уничтожении ракет средней дальности, о неприменении первыми ядерного оружия, об уничтожении химического и биологического оружия, об ограничении стра­тегических вооружений и т. д. ); закончились бесплодные переговоры, которые велись десят­ками лет. Началось сотрудничество и поиски взаимопонимания.

Внутри СССР также произошли кардиналь­ные изменения. Уход из повседневной жизни «образа врага» вызвал развертывание новых факторов — гласности, демократии, открытия границ, которые быстро привели к глубокому кризису однопартийную государственную систе­му социализма. «Кремлевская модель» не смогла воплотить идеи Маркса и Энгельса о передаче собственности на орудия и средства производ­ства непосредственным труженикам, о создании самого демократического общества всеобщего благоденствия. В 1991 г. СССР распался, пере­стала существовать одна из последних в истории человечества советская империя. Россия и 14 других республик начали свой путь к рыночной экономике, к капитализму. Распались и Органи­зация Варшавского Договора, и СЭВ (Совет Экономической Взаимопомощи).

Однопартийный социализм (но с существен­ными реформами в сторону рынка) сохранился в Китае, Вьетнаме, на Кубе и в «классическом» виде — в Северной Корее.

В настоящее время, таким образом, исчезла из мировой политики и экономики конфронта­ция двух социальных систем, биполярность ми­ра. Начавшийся процесс глобализации освобо­дился от своих главных препятствий.

Современная глобализация, в частности, проявляется:

— в экономике: в системе ТНК и банков, делящих между собой мир, проникающих во все страны без изъятия (в том числе в КНР, Вьетнам и даже на Кубу, несмотря на американскую блокаду последней); в создании Всемирной торговой органи­зации (ВТО), куда вошла и ранее довольно элитная ГАТТ, что обеспечивает внедре­ние глобальных стандартов, контроля и регламентации международных экономи­ческих связей;

 

— в транспорте: в создании единой всемир­
ной транспортной системы — от громад­
ных навальных и контейнерных судов до
трейлеров и вертолетов, способных доста­
вить адресный груз практически в любую
точку земного шара;

— в связи и информатике: в формировании
глобальной системы связи и единого ми­
рового информационного пространства с
едиными кодами и каналами для всех стран
мира и ответвлениями для индивидуально­
го обслуживания в любой точке планеты;

— в экологии: в осознании человечеством
впервые за его историю глобальных инте­
ресов в сохранении качества окружающей
среды;

— в культуре: в глобализации средств массо­
вой информации, особенно аудио-видео,
в распространении ими и культурных до­
стижений, и просто мод и течений; в ог­
ромной роли всемирной и настойчивой
рекламы ТНК, унифицирующей вкусы и
склонности потребителей.

Однако, как показало время, объективно происходящий процесс глобализации ныне сно­ва сталкивается с субъективной международной политикой. Соединенные Штаты, освободив­шись от противовеса СССР, стали считать себя единственным правоблюстителем мира, не оста­навливаясь перед жандармскими операциями любого масштаба и открыто пренебрегая су­ществованием и мнением ООН. В этих же целях широко используются организации, где США имеют решающий голос — НАТО и МВФ (Международный валютный фонд).

Но такая политика тормозит глобализацию, изолирует США, усиливает противоречия между ними и даже их европейскими союзниками, ведет к развитию и консолидации внутрире­гиональных структур и обменов, равно как и к усилению межрегиональных противоречий. В сущности, еще раз подтверждается известный закон диалектики: наш мир, в том числе и пове­дение людей в нем, представляет собой единство и борьбу противоположностей. Наряду с глоба­лизацией и в противовес ее обезличивающим тенденциям получил значительное развитие процесс регионализации. Более того, в период между началом европейских империй и их кон­цом процесс этот всемерно подавлялся, в регио­нах великие державы насаждали принцип «раз-

 

58 Развитие цивилизаций и формирование социально-экономической макрогеографии мир

деляй и властвуй», и только теперь регионализм и самобытность обрели некоторую свободу.

Наибольшее выражение регионализация по­лучила в активизации и успехах региональной интеграции — как экономической, так и об­щеполитической. Особенно далеко продвину­лись в этом направлении регионы развитых стран (Западная Европа, Северная Америка), где транснационализация капитала позволяет делить региональные рынки путем относительно цивилизованной конкуренции, а мировые рын­ки — даже путем объединения усилий реги­ональных участников. Значительные успехи ре-

гиональной интеграции наметились в Юг точной Азии, где в последние годы вьц! авторитет и успехи АСЕАН.

Но, конечно, дело не только и даже не i ко в экономической и политической интег регионов, как в том, что стимулирует спудно, менее заметно на первый взгл в цивилизационной общности регионов, мировавшейся в течение веков и тысячеле Можно утверждать, что в большинстве per эта общность имеет ныне гораздо больше > ваний для консолидации, чем когда бы было раньше.

СОВРЕМЕННЫЕ ЦИВИЛИЗАЦИОННЫЕ МАКРОРЕГИОНЫ МИРА

В современном мире можно выделить 11 ци-вилизационных макрорегионов (рис. 1. 4). Их до­статочно развернутые характеристики (кроме Российско-Евразийского региона, который рас­сматривается более детально, на другом «уровне разрешения» в другом курсе) даются в части III. Здесь же кратко остановимся лишь на некото­рых общих вопросах практической регионали­зации.

Номенклатура выделенных регионов в ос­новном общепризнана. Исключение, пожалуй, представляет Центрально-Восточная Европа (ЦВЕ). Еще несколько лет назад большинство авторов и международных организаций объеди­няли ее и СССР в регион Восточной Европы, или просто в «советский блок». Теперь, после крупных изменений, многие считают ЦВЕ суб­регионом Европы или даже Западной Европы, относя к Восточной Россию, Белоруссию, Укра­ину и Молдавию. Разносторонне обсуждая этот вопрос, мы в данном случае решили дать этой части Европы статус региона. И не только пото­му, что, выйдя из «советского блока», эта группа стран с переходной экономикой еще очень дале­ка от того, чтобы вписаться в Западную Европу по своему социально-экономическому уровню и характеру развития. Главное в том, что эти стра­ны на протяжении всей эпохи европейского ка­питализма занимали буферное положение между центрами силы на Востоке и Западе, и это выра­ботало у их народов немало сходных цивилиза-ционных черт, предопределило существование «общих интересов, проблем и противоречий.

Состав и границы регионов, как правй также являются общепризнанными. Однако < некоторые исключения, которые еще не до i ца решены самой историей. В Африке — Судан, который относят к Северной Африк Среднему Востоку из-за его исторических зей с Египтом, но по расовым, преобладакш религиозным и многим культурным осе ностям он скорее относится к Черной Афр (Африке южнее Сахары). В Азии — это A< j нистан и Папуа — Новая Гвинея. Первый яв ется стыком и периферией трех культур — ср невосточной (иранской), среднеазиатской и i ноазиатской (пакистанской). Междоусобн борьба этих культур ведется очень давно и en видимо, далека от завершения. Вторая ока вне Юго-Восточной Азии вследствие коло» альных разделов и переделов о-ва Новая Гвин«|

Историко-географические особенности мирования регионов были рассмотрены в г дыдущих разделах. Главные различия и ев между регионами очень кратко изложены т

Два региона из десяти зарубежных (а к можно было бы прибавить и наш Российско-1 разийский одиннадцатый) в основном «вари лись» в собственных региональных «котлах» Западная Европа и Восточная Азия. Массовь вторжения и переселения внерегиональных родов более низкого культурного уровня, хс и задерживали развитие, заканчивались в основ ном ассимиляцией в культуру побежденнь В этих регионах находятся ныне два из главных центров мировой экономики.

Развитие регионов от начала капитализма до наших дней

 

Еще два региона — Североамериканский и Австралийский (включающий и Новую Зелан­дию) — в основном переселенческие, которые «отпочковались» от Западной Европы и стали в значительной (Северная Америка) или в очень большой степени (Австралия) разновидностями и продолжателями британской цивилизации. В Северной Америке этот процесс шел через вооруженную и острую конкурентную борьбу с метрополией, и там сформировался и все еще расположен самый крупный из трех центров ми­ровой экономики. Австралия не привлекла к се­бе таких масс иммигрантов, ее эволюция шла под покровительством империи, и британские традиции сохраняются здесь в большей степени, чем в самой Англии (любопытная деталь: Авст­ралия купила в Англии и восстановила в Мель­бурне дом капитана Кука, а в Канберре — знаме­нитый лондонский мост Ватерлоо). Однако в на­стоящее время и экономика, и культура региона испытывают всевозрастающее влияние Японии.

Латинская Америка — результат сложного и неравномерно размещенного сплава нескольких культур — традиционных индейских, европей­ских (в основном иберийских), африканских, современных североамериканских. Регион отли­чает наиболее монолитное преобладание като­лической религии. В настоящее время весьма велико влияние капитала и массовой культуры США.

Два азиатских региона — Южная Азия и Юго-Восточная Азия — продолжают развивать идущую из мощных древних очагов свою само­бытность. Вторжения внерегиональных народов оставляли более или менее глубокие следы (сме­на религий в отдельных частях регионов — ин­дуизм, буддизм, мусульманство), но всякий раз изменения адаптировались к местным традици­ям (пример — отношение к женщине: в послед­ние годы даже в исламском Пакистане уже

трижды пост премьер-министра занимали жен­щины, что в регионе рождения ислама немыс­лимо представить). Регионы первыми начали борьбу против последнего европейского колони­ализма и ныне не имеют на своих территориях сколько-нибудь значительных групп унаследо­ванного от него населения. Правда, в последние десятилетия в Юго-Восточной Азии неуклонно растут новые влияния: этническое — китайцев, экономическое — японцев.

Средний Восток и Северная Африка — реги­он зарождения, экспансии и абсолютного гос­подства мусульманства (с единственным анкла­вом — Израилем). Он в основном формировался за счет внутрирегиональных процессов, колони­альное господство европейских держав было са­мым недолгим и не оставило глубоких следов. Но, будучи, казалось бы, самым гомогенным ре­гионом мира и по этническому составу (18 стран из 23 — арабские), и по религии, ныне он самый конфликтный (главное, кроме «фермента» Из­раиля, — огромные нефтяные богатства и их не­равномерное распределение: и богатые, и не очень, и обиженные полны амбиций переделать мир по-своему; на это накладывается междоусо­бица ветвей ислама).

Африка южнее Сахары — самый бедный и отсталый регион мира, наиболее опустошенный колониализмом на протяжении пяти последних веков. Это регион формирующихся наций, за­частую пересеченных случайными и произволь­ными границами колониальных захватов. Даже самая развитая страна региона, его экономиче­ское ядро — Южно-Африканская Республика — еще очень далека от завершения процесса формирования единой — смешанно-метисной — нации.

Наконец, о сущности десятого региона — Центрально-Восточной Европы — уже, было упомянуто в начале этого раздела.

ГЛАВА 4

Типы зарубежных стран

ЗНАЧЕНИЕ И СУЩНОСТЬ ТИПОЛОГИИ

В современном мире насчитывается около 230 стран, т. е. государственно оформленных не­зависимых или самоуправляющихся объединений людей, занимающих определенную территорию и признанных де-юре или де-факто субъектами международного права. Из них 185 стран являют­ся членами Организации Объединенных Наций (на 01. 06. 1999 г. ). Эти первичные составные час­ти земного макрокосмоса чрезвычайно разно­образны — и по площади, и по населению, по этническому и национальному составу, по уров­ню и особенностям экономического и культур­ного развития, по их месту в международном разделении труда и в международных отношени­ях в целом.

Никакая отрасль знаний не может претен­довать на звание науки до тех пор, пока не раз­берется во всем многообразии объектов своих исследований, пока не приведет их в опреде­ленную систему, не установит взаимосвязей и взаимозависимостей между ее частями. Зооло­гия и ботаника, развивавшиеся с глубокой древ­ности, стали настоящими современными нау­ками лишь тогда, когда весь накопленный ими объем информации и частных закономерностей был обобщен и систематизирован Карлом Лин­неем, создавшим четкую, стройную, строго иерархизированную классификацию всего жи­вотного и растительного мира. Алхимия пре­вратилась в современную науку химию лишь после открытия Д. И. Менделеевым периодиче­ской системы элементов.

Страноведение — также одна из древнейших областей знаний, оно накопило гигантский ма­териал об особенностях формирования и разви­тия стран на земном шаре, о закономерностях их внутренней структуры и функционирования, о характере взаимоотношений человека с той природой, в которую его поместила историче-

ская судьба. Многие страноведы-географы, эк номисты, политологи, международники давн уже работают над систематизацией стран мир Однако надо констатировать, что до сих по страноведение не имеет еще общепризнанно системы группировки своего «видового» состав в типы стран. Можно, пожалуй, назвать и не* торые объективные причины такого отставаш 1) объекты нашего изучения — результаты де ятельности обществ — гораздо более изменчи! вы, чем объекты живой и тем более неживо! природы; 2) эта быстротечность затрудняет по иск полностью сопоставимых объективных кри| териев для однозначного ответа на высокоди| алектичный вопрос: «что такое хорошо и чт такое плохо? »; 3) смена партий, идеологий школ в странах, где работают страноведы, может не вносить субъективные элементы в ис| комые ими группировки стран, а следовательно! делать их спорными и, конечно, неприемлемы! ми для последователей других идеологий.

Думается, однако, что подобные трудност создания единой общепризнанной типологии стран будут в конечном счете преодолены. Сквоз всю возможную субъективность и даже пор конъюнктурность подходов непременно буду все более четко проступать контуры объектив-j ной системы стран мира. Цивилизационный подход к этой проблеме, изучение глубоких ис-1 торических корней формирования стран будут! способствовать пониманию их подлинных, а не| конъюнктурных, современных особенностей.

Еще в дореволюционной России большой! вклад в создание типологии стран мира сделал} В. И. Ленин. Его теоретические разработки по! этому вопросу преследовали чисто практические! цели: оценить перспективы развития революци-1 онного и национально-освободительного дви-| жения в разных странах, сравнить Россию с эти-1

Типы зарубежных стран

 

ми странами, определить тип, к которому она относится. Ленин исходил из того, что каждой исторической эпохе соответствуют присущие ей типы стран, определяемые действием законов соответствующей социально-экономической фор­мации. Исходя из реалий современного ему ка­питализма, он прежде всего разделил весь мир на две группы стран: угнетающие и угнетенные. Затем первую группу он подвергал неоднократ­но членению и анализу, выделяя и подмечая очень интересные специфические черты типов стран этой группы, которые и сегодня удивляют меткостью наблюдений. Вторую он фактически никогда не делил, ограничиваясь лишь указа­нием на разнообразие ее состава (зависимые, неполноправные, ограбленные и мелкие... коло­нии и «добыча») и на примеры отдельных стран.

В макротипологии стран капиталистического мира Ленин различал и немногочисленные про­межуточные страны, стоящие как бы между уг­нетающими и угнетенными. Такие страны он называл «кандидатами» (либо в империалисти­ческую «добычу», либо в угнетающие нации) и относил к ним, в частности, Испанию и Порту­галию. Выход из числа угнетаемых стран хотя бы в раздел «кандидатов» В. И. Ленин считал делом невероятно трудным. Одну из таких стран, до­бившихся независимости во время кульминации империй, В. И. Ленин называет в своих работах: Ирландия. Созданная Лениным типология, раз­работанная им методология подхода к ней, со­хранила значение первой обстоятельной типоло­гии стран мира XX в.

⇐ Предыдущая3456789101112Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: