 |
Реализация рациональной оценки
|
|
|
|
В отличие от других исследователей, мы полагаем, что рациональная оценка может быть понята более широко и включать в себя параметры, связанные с объективными, выявляемыми на уровне рацио, показателями: меры, логического соответствия объективной реальности.
При таком понимании внутри рациональной оценки можно выделить две разновидности: количественную оценку и собственно рациональную (логическую) оценку.
Количественная оценка характеризует меру, объем, величину описываемого предмета, указывает на признак действия или признак признака.
Заискиваем перед вышибалою
Как будто вышибала выше Байрона;
Перед аэрофлотскою кассиршею,
На нас глаза презрительно скосившею.
[Тальков, «Заискивание»]
В данном примере реализация этой оценки весьма интересна. Здесь мы отмечаем и физиологическую оценку внешности, некий конкретизатор роста (выше Байрона), и - параллельно - оценку морального уровня, духовного облика. Недаром сравнение проводится с поэтом, который является одним из самых ярких представителей мировой литературы.
Реализация количественной оценки в текстах рок-поэтов ожидаема, и её необходимость здесь несомненна, так как произведениям авторов характерна экспрессия, а использование реализованной количественной оценки с экспрессивной окраской, а также включение эмотивной лексики, позволяет осуществить это наилучшим образом:
В новом районе, бывшем загоне,
Вырос огромный цементный кокон.
Серая пыль, затвердев в бетоне,
Схватила и держит тысячи окон. [ДДТ, «Дом»]
В целях усиления экспрессии нередко авторы используют лексический повтор, тавтологию, также реализуя количественную оценку:
|
|
|
Далеко-далеко беззаботные дни,
Я смотрю как легко исчезают они.
Слышу я тишину, что молчит в тишине,
Вижу мир да войну, грею ночь на огне. [ДДТ, «Далеко-далеко»]
Той же цели служат интенсификаторы (всё, еле, уже и подоб.):
Это всё, что останется после меня,
Это всё, что возьму я с собой.
Это всё, что останется после меня,
Это всё, что возьму я с собой. [ДДТ, «Это всё»]
Засыпая, я вижу твои глаза,
Но они говорят мне «нет».
Удивляюсь, как я ещё жив.
[В. Цой, «Любовь - это не шутка»]
К средствам интенсификации можно отнести и числительные с семантикой большого количества:
Что будет стоить тысяча слов,
Когда важна будет крепость руки?
[В. Цой, «Мама, мы все тяжело больны»]
В новом районе, бывшем загоне,
Вырос огромный цементный кокон.
Серая пыль, затвердев в бетоне,
Схватила и держит тысячи окон.
[ДДТ, «Дом»]
Но вот в погожий вечер ошалелый почтальон
Ему вскричал: «Василий! Ты выиграл миллион!
Письмо тебе - смотри! Тебе, ведь это факт...»
Вам дальше слушать ни к чему, потом был только мат.
[ДДТ, «Миллион»]
В первом примере мы видим реализацию количественной оценки в собирательной функции, означающей множество, и в данном случае бесполезное множество (тысяча слов). Во втором контексте лексема тысяча - тысяча окон - также используется в значении «неопределенно большое количество», однако здесь мы, исходя из общего контекста, уже не фиксируем отрицательной оценки.
Иную ассоциацию порождает существительное миллион. С одной стороны, оно здесь реализует свое прямое значение - номинирует определенную сумму, с другой - в силу экстралингвистических параметров текста, которые связаны с политической ситуацией в нашей стране, эта сумма воспринимается как эталон богатства, хорошей жизни.
Количественную оценку могут привносить в текст и частицы:
Когда невзгоды за бортом
Глотают воду синим ртом,
И мы о них почти не вспоминаем.
|
|
|
[ДДТ, «Привет М…»]
Здесь реализуется так называемый «минимализм горы», который продвигает значение глагола (или любого признака) к нижнему пределу, граничащему с отрицанием.
Таким образом, реализация количественной оценки в рок-поэзии весьма значима. Количественные указатели выполняют здесь разнообразные функции, генерируя обобщение, собирательность образа или выступая в качестве приёма создания языковой игры, то есть используются как вспомогательный инструмент иронии.
Отличительной чертой рок-поэзии является установка на критическое, вдумчивое восприятие окружающее действительности. Отсюда значимость рационального начала, логической модальности, что находит выражение на уровне рациональной и логической оценочности.
Так, лексика, реализующая рациональную оценку, репрезентирует относительную устойчивость норм, соотносясь с ценностями общепринятыми и равнозначно понимаемыми всеми членами данного сообщества:
Я смотрю наверх, там, где мы живем,
Так спокойно, да сыро, да правильно.
Я ж из тех, кому нет победы днем.
Я, как степь, дышу сном неправедным. [ДДТ, «Новое сердце»]
Дебатов много - шум и гам,
Один кричит: «Я не отдам!»,
Другой кряхтит: «Мы не начнем...»
Вот так уж сорок лет живем.
Да слишком много бурных слов
О том, кто болен, кто здоров,
Не загреметь бы в мир иной,
Наполним Небо Добротой [ДДТ, «Наполним небо добротой»]
В то же время отношение автора к подобным универсалиям зачастую полярно отличается от общепринятого, подчеркивая противостояние поэта и социума:
Спасательный круг,
Я вдохнул в тебя труды многих лет,
Пусть я трижды неудачный поэт,
Но всегда старался мыслить.
[И. Тальков, «Спасательный круг»]
Оценка достоверности/недостоверности сообщаемого может быть оформлена при помощи вводных слов типа: правда, точно, кажется, а также при помощи модальных частиц: якобы и др.:
Я пророчить не берусь,
Но точно знаю, что вернусь,
Пусть даже через сто веков,
В страну не дураков, а гениев.
[И. Тальков, «Я вернусь»]
И как коварна вода,
Та, что причал омывает
Якобы безобидной волной.
[И. Тальков, «Призвание»]
В модальном слове якобы выражается псевдодостоверность, то есть отрицание того, что кажется очевидным для всех, но только не для поэта, который как провидец понимает настоящее положение вещей. Здесь присутствует и доля иронии, некая насмешка над всеобщей слепотой.
|
|
|
В целом, оценочно нагруженные лексемы, связанные с практической деятельностью человека, и создают тот объективный и субъективный континуум, определяющий условия реализации процесса коммуникации в тексте, репрезентируя отношение говорящего к сообщаемому.
Заключение
В ходе работе нами было проанализировано более 400 текстов произведений отечественных рок-поэтов, которые могут быть признаны классиками этого жанра, - Виктора Цоя, Игоря Талькова и Юрия Шевчука. В результате исследования реализации категории оценочности в текстах данных авторов мы пришли к следующим выводам.
Категория оценки играет важную роль в формировании содержания текста и в понимании действительности через призму личностного опыта, возраста, психологических особенностей и т.д. При этом поэт создаёт в каждом конкретном случае свой, особенный, индивидуально-авторский образ мира. Так, характерной особенностью оказывается отражение в текстах исторического времени, политической ситуации, что обусловливает вербальную презентацию авторской социальной позиции. Представителям рок-поэзии свойственно наличие яркой индивидуальной оценки окружающей действительности, в чем прослеживается специфика этого направления в целом, а потому категория оценки находит свое выражение практически во всех произведениях авторов.
В то же время полагаем, что значимость индивидуального начала сказывается на тех различиях, которые выявлены нами в процессе анализа текстов разных авторов (как в средствах реализации оценки, так и в отношении ее типологии), а потому даже при общности тематики и направленности рок-поэзии достаточно сложно подвести их под один знаменатель. В связи с этим представляется целесообразным подытожить наши рассуждения выводами по каждому из поэтов в отдельности.
Так, если говорить о реализации оценочности в текстах В. Цоя, то зачастую здесь оценочность сведена к констатации, прямому авторскому «заявлению». В. Цой в своих текстах очень лаконичен и конкретен, он обходится «без полутонов» (Есть лишь любовь и есть смерть). Тем не менее, в его творчестве оценка играет не столь значительную роль. В его текстах эмоциональная оценка реализована неявно, неярко, в чем мы усматриваем одну из особенностей его поэзии.
|
|
|
Что касается реализации эстетической оценки, то ее проявление в авторских текстах также нечастотно. Для представителя андеграундной культуры несвойственно следование эстетическим нормам, напротив, авторы зачастую ставят перед собой цель эпатировать публику, осознавая себя личностью, противопоставленной социуму, отсюда - отрицание прекрасного как проявления некоей фальши, внешней атрибутики обманчивого мира (белая гадость лежит под окном).
Весьма своеобразно выражена в поэзии В. Цоя этическая оценка. Неслучайно многие исследователи называют Виктора Цоя самым деструктивным автором своего периода. Здесь также сказалось противопоставление поэта «толпе» и власти, исходя из чего все то, что осуждалось в обществе, воспринималось автором и его окружением как единственно верный взгляд на мир и единственно возможный путь существования. Это обусловило включение в тексты единиц с негативной этической оценкой (Ты мог бы предать, но некого было предать).
В то же время достаточно активно и многообразно проявляется в поэзии В. Цоя сенсорная оценочность. В целом, в силу специфики жанра она не может не присутствовать в анализируемых текстах, так как именно эмпирический способ познания мира оказывается для авторов одним из важнейших (сижу в тишине; сладкое слово; здесь холодно и т.д.).
Особенности реализации количественной оценки также глубоко индивидуальны, поскольку практически все нас окружающее мы соизмеряем со своими собственными эталонами. Так, в текстах В. Цоя мы видим проявление количественной оценки с использованием слов, обозначающих неопределенно большое количество (Что будет стоить тысяча слов).
Самым лиричным из всех рассмотренных нами авторов, по мнению исследователей, является Юрий Шевчук, а потому в его текстах доминируют эмоциональная и сенсорная оценки. Так, эмоциональную оценку содержат в себе частотные в его текстах лексемы страдание, рад, везёт (мне) и др. Для лирика и рок- поэта это возможность выразить то, что он чувствует - со всеми оттенками грусти, радости, разочарования или безудержного веселья.
Сенсорная оценка в текстах Ю. Шевчука по преимуществу оказывается слуховой (Слышу я тишину и подоб.), что для автора-музыканта вполне объяснимо. В ряде случаев сенсорная оценка акцентируется автором посредством лексического повтора (Тише, тише, тише, тише, тише, парень, не шуми).
|
|
|
В свою очередь этическая оценка здесь не несет в себе налёта эпатажа и сближается с культурной нормой (Сыновья пропивают награды примерных отцов). Она является средством выражения согласия или несогласия с чем-либо в связи с определёнными событиями, явлениями и т.д. (А по ящику врут о войне...). При этом в поэзии Ю. Шевчука прослеживается религиозное начало, а именно православное, следование христианским канонам (Я зажег в церквях все свечи, но одну, одну оставил, чтобы друг в осенний вечер да по мне ее поставил…; Наполним небо добротой …). Данный факт также способствует индивидуализации этической оценки и - одновременно - влияет на реализацию эстетической оценки (Откровение, пот на небесах, откровение …). При этом эстетическая оценка может быть выражена автором крайне скупо или, напротив, максимально поэтично (Легким движеньем вспорхнув на подмостки оттаявших крыш …), а иногда - с напором, иронией (Читает стихи о коварстве героев и верности крыс). В целом, для Ю. Шевчука свойственно стремление к объективности суждения о мире, зачастую он выступает здесь именно как наблюдатель, и всё же наблюдатель оценивающий, что делает его поэзию еще более интересной в контексте нашего анализа. Отметим, что в произведениях данного автора мы обнаружили реализацию всех типов оценок, причём в иных пропорциях, нежели у других авторов.
Чрезвычайно самобытным и интересным для исследования является творчество И. Талькова. Категория оценочности в его произведениях реализуется весьма специфично, так как поэзия автора очень экспрессивна. Значительную роль здесь играют средства выражения эмоциональной оценки. Поэт был ярым монархистом, и те изменения, которые произошли в стране в известный период, изменения, которые разрушили, по его убеждению, некогда мощнейшую державу, его очень возмущали. В силу своих политических взглядов Игорь Тальков всё своё негодование отражал в текстах, что обусловливает приоритет эмоциональной оценки (В страну не дураков, а гениев; Перестроились, ублюдки … и т.д.). Кроме того, сам поэт высоко ценит истинные моральные и этические нормы, что также находит свое отражение в текстах (Мы устали от вранья, в небе - тучи воронья). Анализируя его творчество, мы выявили значительное количество концептуальных, ключевых для автора лексем, отражающих этическое начало: любовь, вера, свобода и т.д. При этом Игорь Тальков - поэт тонко чувствующий. Одновременно с его, как казалось, брутальностью, в его текстах мы видим тонко подмеченные чувства, ощущения. Поэтому он активно использовал арсенал сенсорных оценок (небо свой цвет, прежний цвет обретало; я услышал, как вздыхают цветы) вкупе со средствами реализации количественной оценки (Пусть я трижды неудачный поэт).
В целом, в произведениях рок-поэтов мы обнаружили большое количество средств реализации оценок. В то же время при общности типов оценок у разных авторов частотность реализации того или иного типа оценки различна. Общее процентное соотношение типов оценок в произведениях всех трёх рассмотренных нами авторов таково:
· Эмоциональная оценка31%
· Эстетическая оценка13%
· Этическая оценка12%
· Сенсорная оценка29%
· Рациональная оценка15%
Исследование творчества трёх знаковых рок-поэтов нашего времени выявило наличие у каждого из рассмотренных авторов определённые закономерности, дальнейшее изучение которых представляется нам актуальным и перспективным. Несмотря на то, что анализ оценочности всегда несёт в себе некоторую долю субъективности исследователя при восприятии авторского текста, такой анализ такого самобытного и малоизученного культурного пласта, каким является рок-поэзия, не только значимо сугубо в языковедческих целях, но и позволит, на наш взгляд, вывести андеграундную поэзию на новый уровень, продемонстрировав настоящие образцы жанра, вышедшие из-под пера своеобразных классиков этого направления.
Список использованной литературы
1. Азнаурова Э.С. Стилистический аспект номинации словом как единицей речи // Язык, номинация, виды наименований. - М.: Наука, 1977.
. Актуальные направления современной лингвистики: Тезисы конференции молодых научных сотрудников и аспирантов / Отв. ред. В.Н. Телия. - М.: Наука, 1989. - 134 с.
3. Алпатов В.М. Об антропоцентричном и системоцентричном подходах к языку // ВЯ - 1993. - №3. - С.15-27.
4. Апресян Ю.Д. Языковая аномалия // Филологические исследования. - М.-Л.: Наука, 1990. - С.51-52.
5. Арутюнова Н.Д. Вступительная статья // Логический анализ языка. Противоречивость и аномальность текста. - М.: Наука, 1990.
6. Арутюнова Н.Д. Аномалии и язык [к проблеме языковой «картины мира»] // Вопросы языкознания. - 1987. - №3. - С.3-11.
. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений. Оценка. Событие. Факт. М.: Наука, 1988.
. Арутюнова Н.Д. Языковая метафора. Синтаксис и лексика // Лингвистика и поэтика. - М.: Наука, 1979. - с.147-173.
. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. 2-е изд. - М.: Языки русской культуры, 1999. - 896с.
10. Балли Ш. Французская лингвистика. - М.: Изд-во иностр. лит., 1961. - 297 с.
. Барт Р. Избр. работы. Семиотика и поэтика. - М.: Изд. группа «Прогресс», «Универс», 1994. - 616 с.
. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. - М.: Искусство, 1986. - 445 с.
13. Беляевская Е.Г. Семантика слова: Учебн. Пособие. - М.: Высшая школа, 1987. - 128 с.
. Берлизон С.Б. Эмоциональное значение - особый компонент смысловой структуры слова / фразеологические единицы // Вопросы описания лексико-семантической системы языка: Тезисы докладов научной конференции. - М., 1971. - Ч.1. - С.55-61.
15. Богуславский В.М. Человек в зеркале русской культуры, литературы и языка. - М.: Изд-во «Космополис», 1994. - 238с.
. Булыгина Т.В. Грамматические и семантические категории и их связи // Аспекты семантических исследований. - М., 1980. - С.320-355.
. Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов / Пер. с англ. А.Д. Шмелева. - М.: Языки славянской культуры, 2001. - 288с.
18. Вольф Е.М. Варьирование в оценочных структурах // Семантическое и формальное варьирование. - М., 1979. - С.273-294.
. Вольф Е. М. Функциональная семантика оценки. - М.: Едиториал УРСС, 2002 [Лингвистическое наследие XX века].
. Вольф Е. М. Метафора и оценка // Метафора в языке и тексте. - М.: Наука, 1988.
. Голуб И.Б. Стилистика современного русского языка. - Л., 1986. - С. 102-103.
. Гридин В.Н. Экспрессивность // Лингвистический энциклопедический словарь. - 1990. - 685с. - с.591.
. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка, тт. 1-4. - М., 1981 [репринт изд. 1880-1884].
. Девкин В.Д. Немецкая разговорная речь: Синтаксис и лексика. - М.: Международные отношения, 1979. - 256с.
. Деятельностные аспекты языка / Отв. ред. В.Н. Телия. - М.: Наука, 1988. - 212с.
. Жельвис В.И. Эмотивный аспект речи: Психологическая интерпретация речевого воздействия. - Ярославль: Ярославский государственный университет, 1990. - 81с.
. Ивин А. А. Логика норм. - М.: Изд-во МГУ, 1973.
. Канке В. А. Философия: Учебник. 3-е изд. - М.: Логос, 2000.
. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. - М: Наука, 1987.
. Климкова Л.А. Ассоциативное значение слов в художественном тексте // Филологические науки. - 1991. - №1. - с.45-54.
. Колшанский Г.В. Соотношение объективных и субъективных факторов в языке. - М.: Наука. - 1975. - 231с.
. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. - Л.: Искусство, 1970.
. Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. - М., 1990. - 685с.
. Лукьянова Н.А. О соотношении понятий экспрессивность, эмоциональность, оценочность // Актуальные проблемы лексикологии и словообразования. - Новосибирск, 1976. - Вып.5. - с.20-32.
35. Лингвистический энциклопедический словарь / Под ред. В.Н. Ярцева. - М.: Сов. энциклопедия, 1990. - 685 с.
. Словарь русского языка / Под ред. А.П. Евгеньевой. Т.1-4.- М.: Рус. язык, 1985-1988.
37. Маслова В.А. Лингвокультурология. Москва, Academia, 2001.
. Мезенин С.М. Образные средства языка (на материале произведений Шекспира): Учебное пособие. - М.: Изд-во МПГИ им. В.И. Ленина, 1984. - 100с.
. Метафора в языке и тексте / Отв. ред. В.Н. Телия. - М.: Наука. - 1988. - 176с.
40. Мурзин Л.Н. Язык, текст и культура // Человек, текст и культура. - Екатеринбург, 1994.- С.160-169.
41. Попова З.Д., Стернин И.А. Лексическая система языка. - Воронеж, 1984. - 148с.
. Ретунская М.С. Условия формирования оценочных номинацмй в процессе коммуникации // Вестник Харьковского университета. - Харьков, 1987. - С.37-41.
. Рубцов Н.Н. Символ в искусстве жизни: Философские размышления. - М.: Наука, 1991. - 176 с.
44. Стернин И.А. Коммуникативное поведение и межнациональная коммуникация // Этнопсихолингвистические аспекты преподавания иностранных языков. - М., 1996. - С.75-81.
45. Телия В.Н. Экспрессивность как проявление субъективного фактора в языке и прагматике. Механзимы экспрессивной окраски языковых единиц // Человеческий фактор в языке: языковые механизмы экспрессивности. Москва, Наука, 1991.
. Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. - М.: Наука, 1986. - 143с.
. Телия В.Н. Механизмы экспрессивной окраски // Человеческий фактор в языке: Языковые механизмы экспрессивности. - М.: Наука, 1991. - С.36-66.
48. Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. - М.: Школа “Языки русской культуры”, 1996. - 288 с.
49. Телия В.Н. Типы языковых значений. Связанное значение слова в языке. - М.: Наука, 1981. - 270 с.
. Теория метафоры: Сборник: Пер. С англ., фр., нем., исп., польск. яз. / Общ. ред. Н.Д. Арутюновой и М.А. Журинской. - М.: Прогресс, 1990. - 512с.
51. Уфимцева А.А. Лексическое значение. (Принципы семиологического описания лексики). - М.: Наука, 1986.- 240 с.
52. Философский словарь / Под ред. И. Т. Фролова. - 4-е изд. - М.: Политиздат, 1981. - 445 с.
. Человеческий фактор в языке: Языковые механизмы экспрессивности. - М.: Наука, 1991. - 214с.
54. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. - М.: Наука, 1973. -280 с.
|
|
|
