 |
Часть вторая 1 страница
|
|
|
|
«Как это делают «великие»»…
Глава пятая. Зачем…
О чем хотелось бы поговорить в этой важной главе?
Основная моя задача - проиллюстрировать некоторые мои мысли по поводу терапевтической мишени с помощью кусочков из работ известных во всем мире, эффективных психотерапевтов. Признанных мэтров нашей профессии. Дать читателю возможность увидеть разницу между ними с одной стороны и общность с другой, и может быть показать насколько эффективной бывает работа, направленная на развитие личности клиента, особенно, если он развивается сам и туда куда хочет. Как и к каким последствиям приводят попытки терапевта, даже очень хорошего терапевта тащить клиента в свой мир, в мир своих мифов о том, что является источниками их проблем и естественно в свой мир решений этих проблем.
На самом деле это очень важная вещь - понять, что если мне помогает от большинства болевых ощущений анальгин, это еще не означает, что он может помочь всем моим клиентам. И это никак не делает анальгин самым лучшим в мире лекарством. И плохим тоже не делает. Вопрос универсальности психотерапевтического инструмента это на самом деле вопрос и о творческих прорывах в терапевтических методах, и о понимании терапевтами друг друга. И, в общем, то старый вопрос о панацее.
С необходимостью быть гибким терапевтом, особенно никто и не спорит. Все за. Все когда ни будь у кого ни будь учились. И все потом в рамках своей школы начинали работать. А некоторые и до сих пор работают.
Для всех нас учителя, когда - то были волшебниками. Расхождение начинается тогда, когда честный терапевт говорит сам себе: « У меня не получается. Кто виноват»? И на самом деле вариантов ответа на этот вопрос немного.
|
|
|
- Виноват Я - и тогда я иду к учителю, и говорю, что, наверное, я, что- то не так понял. Учитель советует, учит, супервизирует, и отправляет обратно. Я иду, и если у меня получается, то все в порядке. Во всяком случае, на некоторое время. Учителем может быть и книга, рекомендованная Учителем и найденная самостоятельно среди тех авторов, которые учитель почитает. Учителем могут быть и коллеги, вместе с которыми я учился у Учителя. И еще многое другое. Система накапливает количественные изменения и развивается эволюционным путем. Такая эволюция по Ламарку. Но кто- то из системы уходит, потому что потенциал накопления количественных изменений закончился. Через некоторое время конечно опять не получается, и все повторяется сначала. И продолжается это до тех пор, пока я не становлюсь практиком, который удовлетворен тем, что есть. Что - то же у меня получается? Есть же удачные случаи. А остальные клиенты просто не готовы.
- Вариант, когда сразу после неудачи, или через некоторое количество циклов по первому варианту я отвечаю на вопрос «Кто виноват»? переводя стрелки на Главного учителя- автора теории и метода. Тем более что в наш информационный век, век рекламы, и век когда знание уже не только сила, а еще и деньги, других учителей полно и они доступны. Надо только посмотреть рядом, найти других волшебников-Учителей, которые учат другому, и при этом говорят, что мои неудачи это на самом деле не мои неудачи, а ограничения метода или теории, которую я исповедую. И если я умный человек, то мне это должно быть понятно. А вот доказательства. Мы возвращаемся к варианту номер один только с другим Учителем. Это не эволюция, а изменение ареала обитания для поиска лучших условий выживания. Терапевт же тоже биологический объект.
- Вариант, когда виноват Учитель. Плохо учит и не, потому что плохо знает, а потому что человеческое в нем побеждает учительское. Это ведь очень трудно не конкурировать, делать ученика самостоятельным. С клиентом только так и нужно, а ученик может и предать. Или обойти тебя на твоем поле. Есть примеры в истории. А иногда казаться может, что Учитель учит по даосски, когда ученик до всего должен сам дойти, а учитель только условия организует. Причем такие условия, когда ученики Учителя содержат. По даосски учиться долго. Всю жизнь. А эффективности хочется сейчас. После посещения и некоторого времени проведенного с другим Учителем ощущения, что кругом меня одни даосы и все так учат чтобы, долго и их при этом содержать, не пропадает. Ну, что же придется изобретать самому. Тем более что все условия для этого есть. И книги и образование и клиенты, с которыми можно попробовать. Опять же как сказал Александр Ефимович Алексейчик: «Лучше быть первым, чем лучшим» Тем более что основному – принципам и правилам Учитель уже научил. А терапевтический опыт нарастет. Были бы кости. Это революция, которая, как известно, пожирает своих детей. И бывшие учителя через некоторое время становятся ретроградами и консерваторами, которые только мешают развитию. И это путь борьбы с ретроградами от психотерапии за осчастливливание клиентов. Трудный и долгий. Но полезный для автора и истории. Появляется новый путь, новые методы, новые теории. Которые как мы рассмотрели в первой главе суть мифы. Но мой миф самый мифифичный миф. А через поколение все повторяется.
Наверняка вариантов больше чем я описал. Но мне достаточно и этих, потому что я сам по третьему варианту живу. И поэтому всех революционеров в психотерапии очень люблю и понимаю. У них жизнь интереснее. Они не просто работают они еще и много книг пишут, доказывая свое право на истину. А нам хорошо. Литературы по специальности полно и всегда можно выбрать. А то что у меня был Учитель и все что я сейчас знаю это от того что у меня метод научения появился, метод отбора и обработки информации, принципы и эстетика профессии, и это все от Учителя можно и вытеснить. Если мешает. Но если про меня, то я помню. И ценю. Не вытесняю и не борюсь. Просто пытаюсь идти дальше.
|
|
|
Все люди, о которых я буду писать дальше - психологические революционеры. Все выросли (кроме Милтона Эриксона, но и то по–моему, только формально) из коротких штанишек психоанализа, переросли и создали свои школы. Если кто про Эриксона не согласен, просьба прочесть внимательно « Человек из февраля». Создали эти Учителя свои школы, очень рабочие и эффективные как учебные. А как терапевтические – не знаю. Я уже и это писал, дело не в методе, а в других условиях. Терапевты они все замечательные. Личности харизматические. Бессмертные герои, живущие на терапевтическом Олимпе (или на пике Скво, в Аризоне). Живые конечно пока в миру живут, но место на Олимпе уже ими забронировано.
|
|
|
Но на то они и живые чтобы ошибки делать, как все живые. А нам всем можно поучиться и на их ошибках и на их удачах. И понять, наконец, в чем же их сила. Волшебство в чем?
Какова технология создания Чуда. Есть еще одно важное замечание.
Большинство примеров из «великих» которые я вставляю, относятся к случаям длительной психотерапии.
Длительная психотерапия для нашей страны скорее экзотика, чем реальность. Причин перечислять не хочу, но есть одна, которая мне самому кажется очень важной. Дело в том, что я сам индивидуальной длительной психотерапии, своей собственной не проходил. Так сложились звезды.
А у моих клиентов потребность в длительной индивидуальной психотерапии есть. Но бесплатно. Я несколько раз таких людей вел. Но терапия длительной не получалась. Если только это не учебная психотерапия.
Хотя есть форма длительной психотерапии, которая в нашей стране, почему-то популярна. Я имею ввиду тренинги или терапевтические семинары у харизматической личности. За такой личностью всегда ездит группа преданных пациентов, посещая все его семинары, тренинги независимо от их темы. Может и правда такая форма психотерапии оказывается более приемлемой для некоторых клиентов. Есть еще одна форма длительной психотерапии, которая пришлась нашим согражданам ко двору. Это посещение нескольких семинаров у харизматического терапевта, затем получение психологического образования (что теперь очень просто, особенно для тех, у кого одно высшее уже есть) и продолжение психотерапии в качестве терапевта, на балинтовских и супервизорских группах.
|
|
|
Я, конечно, утрирую но, честно говоря, не очень. Как есть, так есть.
И есть серьезная и тяжелая проблема - формирование мотивации на длительную терапию. Они там на Западе, особенно люди известные просто без длительного контракта не начинают. И контракт подписывают настоящий со штрафными санкциями. И если что, суд будет на их стороне, потому что обязательства надо выполнять. И обеспеченных людей там больше. А в некоторых странах психотерапия вообще в страховку входит. Или терапевт, на каком ни будь гранте сидит и оттуда зарплату получает. И это очень правильно. В большинстве случаев кризисы или невротические проявления, которые приводят людей в кабинет психотерапевта, есть функция их личностных особенностей. И было бы смешно думать, что за десять встреч можно характер человека подкорректировать. А у нас другой случай. На длительную терапию согласны только новорусские жены между посещением косметического салона и тренажерного зала. Цель терапии -«как подольше удержать мужа»? Это же действительно страшно, потому что вместе с ним уйдет все, к чему женщина привыкла. А воспринимать время больших возможностей как время для обучения искусству содержать себя, мужьям не всегда нравится. Вот и психологу работа. Тревогу с клиентки снять.
И я часто, когда великих читаю, про их длительную терапию, просто завидую. Вернемся к великим.
Все последующее будет состоять из длинных и не очень длинных цитат с моими комментариями. Идея такова. Если есть литература и есть литературная критика, то вполне может существовать психотерапевтическая литература (а она и существует) и психотерапевтическая критика. При этом теорию автора критиковать бессмысленно, ибо она суть, правда и миф одновременно, а вот посмотреть, что на самом деле делает великий психотерапевт, когда он производит чудо вполне можно. Тем более что идея не нова. Это уже делали Ричард Бендлер и Джон Гриндер. Но они искали общие эффективные терапевтические приемы, а меня интересует, куда эти приемы были направлены. Потому что «даже хромой инвалид идущий по правильной дороге дойдет до конца пути раньше, чем всадник на арабском скакуне идущий по неправильной».
Глава шестая. Ирвин Ялом.
Биографию разбирать не будем. И заслуги тоже. Будем очень кратенько, на одном примере заниматься сутью вопроса. Терапевтической мишенью.
Заранее прошу прощения за наглость, которая проявится в разборе того, что мне кажется его ошибками. К сожалению, имею такую наглость. Но он сам разрешил.
|
|
|
«Но когда Тельма в самом начале нашей первой встречи сказала мне, что она
безнадежно, трагически влюблена, я, ни минуты не сомневаясь, взялся за ее
лечение. Все, что я заметил с первого взгляда: ее морщинистое семидесятилетнее лицо с дряхлым трясущимся подбородком, ее редеющие неопрятные волосы, выкрашенные в неопределенно-желтый цвет, ее иссохшие руки с вздувшимися венами говорило мне, что она, скорее всего, ошибается, она не может быть влюблена. Как могла любовь поразить это дряхлое болезненное тело, поселиться в этом бесформенном синтетическом трико?
И действительно как могла. Ведь любовь это удел молодых и сильных. Она же для продолжения рода и поэтому у стариков ее не бывает. Старики должны тихо доживать, ухаживая за цветочками.
Кроме того, где ореол любовного наслаждения? Страдания Тельмы не удивляли меня, поскольку любовь всегда бывает смешана с болью; но ее любовь была каким-то чудовищным перекосом - она совсем не приносила радости, вся жизнь Тельмы была сплошной мукой.
Повезло доктору Ялому. Никто из тех в кого он был влюблен, никогда его не отвергал. Его никогда не бросали. И женщины ему никогда не изменяли. Идиллия. И еще у него до этого никогда не было клиентов безнадежно и трагически влюбленных в недостижимое.
Это не по-американски. Согласитесь, влюбленная старуха смешна и глупа. Может быть даже чуть омерзительна для «молодого» доктора. Особенно если у неё тело не сексуальное а «дряхлое болезненное тело», да еще и «в этом бесформенном синтетическом трико»?
Но что делать клиентов не выбирают особенно там, где работаешь по гранту в исследовательской программе.
Таким образом, я согласился лечить ее, поскольку был уверен, что она страдает не от любви, а от какого-то редкого извращения, которое ошибочно принимает за
любовь. Я не только верил, что смогу помочь Тельме, но и был увлечен идеей, что эта ложная любовь поможет пролить свет на глубокие тайны истинной любви…»
Это начало первой новеллы из его книги «Лечение от любви и другие психотерапевтические новеллы».
А вот конец первой новеллы.
«После ухода Гарри я сидел усталый, разбитый и злой. Боже, ну и парочка! Избавь меня от них обоих! Какая ирония во всем этом. Старый кретин хочет вернуть " свою прежнюю Тельму". Неужели он так " рассеян", что даже не заметил, что у него никогда не было " прежней Тельмы"? Прежняя Тельма отсутствовала последние восемь лет, целиком погрузившись в фантазии о любви, которой никогда не было. Гарри не меньше, чем Тельма, жаждал погрузиться в иллюзию. Сервантес спрашивал: " Что предпочесть: мудрость безумия или тупость здравого смысла? " Что касается Тельмы и Гарри, было ясно, какой выбор они сделали.
Но проклятия в адрес Тельмы и Гарри и жалобы на слабость человеческого духа -
этого хилого существа, не способного жить без иллюзий, сладких снов, лжи и
самообмана - были плохим утешением. Настало время взглянуть правде в глаза: я, без сомнения, загубил все дело и не должен сваливать вину ни на пациентку, ни на ее мужа, ни на человеческую природу».
Так что извините Ирвин. Подчеркнул я мифы того Вашего времени. Вот как вы сами их объясняете и оправдываете:
«В самом деле, большая часть моих терапевтических взглядов и мои основные интересы в области психологии выросли из моего личного опыта. Ницше утверждал, что любая философская система порождается биографией философа, а я полагаю, что это верно и в отношении терапевтов, во всяком случае, тех, кто имеет собственные взгляды»
На мой взгляд, еще одна очень важная для понимания мифов Ирвина Ялома цитата:
«Возможно, мое единственное терапевтическое кредо состоит в том, что " не стоит жить, если не понимаешь, что с тобой происходит" ».
То есть не стоит жить, если не понимаешь, не интерпретируешь, факты как Ирвин Ялом. А всех кто не умеет и не хочет рефлексировать куда?
Понимаю, что такое вырывать фразы из контекста. И поэтому, дорогие коллеги, советую эту книгу перечитать или прочитать. Книга честная и умная. Вот что автор пишет в предисловии. Только одна маленькая цитата:
«Например, вправе ли я ожидать, что пациент сможет справиться с той проблемой, решения которой я сам всю жизнь избегал? Могу ли я помочь ему продвинуться дальше, чем смог я сам? Должен ли я ставить перед мучительными экзистенциальными вопросами, на которые у меня самого нет ответа, умирающего человека, безутешную вдову, мать, потерявшую ребенка, опасного изгоя с потусторонними видениями? Могу ли я обнаружить свою слабость перед пациенткой, которая смущает меня и порождает соблазн? Способен ли я установить искренние и заинтересованные отношения с безобразной толстухой, внешний вид которой меня отталкивает? Должен ли я во имя торжества самопознания разрушать нелепую, но стойкую и удобную любовную иллюзию старой женщины?
Однако вернемся к разбору того, что мне кажется, произошло с терапевтом и его пациентом в новелле «Лечение от любви».
Сначала анамнез.
Клиентка по имени Тельма, 70 лет, замужем, двадцать лет лечится от депрессии, причины депрессии автор не описывает, лечение комплексное, медикаментозное и психотерапевтическое, стационарное и амбулаторное. Восемь лет назад была суицидальная попытка, без демонстративно шантажных проявлений, подготовленная и спланированная. Спасли клиентку только благодаря мужу, который, находясь вне дома и почувствовав неладное в поведении жены, после телефонного разговора обратился за помощью к соседям, которые и вызвали скорую помощь. Одиннадцать лет назад ее терапевтом стал молодой стажер по имени Метью. Терапия проходила двадцать месяцев и по отзывам клиентки впервые за все эти годы была для нее эффективной. Депрессия послабилась состояние улучшилось. После этих двадцати месяцев терапевт перешел на другую работу и его контакт с клиенткой прекратился.
Восемь лет назад терапевт и клиентка случайно встретились в городе. И вступили в интимные отношения. Собственно половой контакт был один раз. Инициатива исходила от клиентки. В дальнейшем половые контакты не получались из-за отсутствия эрекции у мужчины. Однако отношения приобрели романтически-платонический характер и продолжались двадцать семь дней. Прекратились по инициативе мужчины. Вот как описывает свой запрос на психотерапию сама клиентка:
«Восемь лет назад у меня был роман с моим терапевтом. С тех пор я не могу избавиться от мыслей о нем. Один раз я уже почти покончила с собой и уверена, что в следующий раз мне это удастся. Вы - моя последняя надежда».
За эти восемь лет клиентка сменила пять психотерапевтов. Однако продолжает настойчиво искать контактов с объектом своей привязанности. При этом, понимая, что информация о сексуальном контакте может каким то образом навредить своему бывшему любовнику, ни одному из предыдущих терапевтов правды не рассказывала. Разница в возрасте около тридцати лет. Автор новеллы (И. Ялом - прим. автора) - первый кому она рассказала правду. Далее автор, он же терапевт, на протяжении всей новеллы рассказывает о том как он в течении шести месяцев в той или иной форме пытался сделать так чтобы клиентка приняла ответственность за свои чувства, осознала всю нелепость происходящего, разделила его убеждения о том что всему виной ее попытка избавиться от одиночества, страха смерти, бессмысленности существования. Безуспешно. В течении всего времени терапии, терапевт встретился с ожесточенным сопротивлением клиентки. Более того, несмотря на контракт, терапия была прервана до срока. Однако после окончания объективное тестирование показало высокий результат терапии. Терапевтический нюх опытного Ирвина Ялома позволил ему получить приличный результат, а нам его почитателям, честную и умную книгу.
А мне еще и возможность посмотреть на проблему с точки зрения своих взглядов.
Провалилась на самом деле не терапия. Провалилась попытка думать, что клиент сам не знает что ему нужно. И поэтому если ему правильно и долго объяснять свои взгляды на «правильный» смысл происходящего, и учить его искать этот «правильный» смысл то можно и помочь.
И еще мне кажется, провалилась попытка отказаться от структуры, стратегической структуры, передав все «чистому» творчеству. Вот что пишет автор по поводу структуры терапевтических методов:
1. «Если идеологические школы со всеми своими сложными метафизическими построениями и помогают, то только тем, что снижают тревогу не у пациента, а у терапевта (и таким образом позволяют ему противостоять страхам, связанным с терапевтическим процессом).
2. Чем больше способность терапевта выдержать страх перед неизвестным, тем меньше он нуждается в какой-либо ортодоксальной системе. Творческие последователи системы, любой системы, в конце концов, перерастают ее границы.
3. Во всезнающем терапевте, который всегда контролирует любую ситуацию, есть что-то успокаивающее, однако нечто привлекательное может быть и в терапевте, который бредет наощупь и готов вместе с пациентом продираться сквозь лес его проблем, пока они не наткнутся на какое-нибудь важное открытие. Но, увы, еще до завершения нашей работы Тельма продемонстрировала мне, что любая, даже самая замечательная терапия, может оказаться временем, потраченным впустую!
Автор, в цитируемом отрывке считает, что первое противоречит второму. А по моему главный в процессе - клиент, который знает, что ему нужно. И первое, и второе может ему потребоваться в процессе получения того, за чем он пришел. И третье - терапия никак не может быть замечательной, если она – время потраченное впустую. Это, между прочим, еще и деньги потраченные впустую.
Трудно делать дайджест из работы Ялома целиком построенной на нюансах. Поэтому «не ругайте пианиста - он играет, как умеет». Это в равной степени относится и к автору новеллы и автору этих строк. И на самом деле разбор конечно надо делать, имея в руках полный текст. Поэтому те из вас кого это заинтересует, попробуйте сделать это с полным текстом. Книгу «Лечение от любви» издал Леонид Маркович Кроль в своем замечательном издательстве «Класс» и она доступна также через Интернет. Можно купить и можно скачать в электронном виде.
Однако попробуем. С точки зрения понятия «терапевтическая мишень» Для этого вырву из контекста несколько важных с точки зрения информации цитат, а в цитатах самое важное для меня подчеркну:
- В нем было столько заботы, столько любви. Другие мои терапевты старались быть приветливыми, чтобы создать непринужденную обстановку, но Мэтью был не таким. Он действительно заботился, действительно принимал меня. Что бы я ни делала, какие бы ужасные мысли ни приходили мне в голову, я знала, что он сможет понять и -как бы это сказать? - поддержит меня - нет, будет дорожить мной. Он помог мне не только как терапевт, но и гораздо больше.
- Например?
- Он открыл для меня духовное, религиозное измерение жизни. Он научил меня
заботиться обо всем живом, научил задумываться о смысле моего пребывания на
земле. Но он не относился ко мне свысока. Он всегда держался как равный, всегда был рядом.
Важная информация. Человек, который старше другого человека на тридцать лет чувствует нечто что делает его психологически младше. Интересно, что это. В чем причина? Это путь для исследования. И другая важная информация. Сам факт, что клиентка в возрастном регрессе. У нее другой психологический возраст. Может быть, и возраст вполне подходящий для романа.
Внезапный разрыв с Мэтью опустошил ее, а непонимание его причин делало ее
состояние невыносимым. Тельма постоянно думала о Мэтью, не проходило и часа без какой-нибудь фантазии о нем. Она стала одержимой этим " почему? " Почему он отверг ее и бросил? Ну почему? Почему он не хочет видеть ее и даже говорить с ней по телефону?
Брошенность, отвергнутость очень тяжелое переживание. Требующее, какого то разумного объяснения, которое бы не разрушало самооценки. Невыносимым это состояние делается как раз из-за снижения самооценки. Требуется работа на безусловное самопринятие или на исследование причин отсутствия самопринятия.
Все эти восемь лет я, не переставая, думала о нем. В семь утра я спрашивала
себя, проснулся ли он, а в восемь представляла себе, как он ест овсянку (он
любит овсянку - он родился на ферме в Небраске). Гуляя по улицам, я высматриваю его в толпе. Он часто мерещится мне в ком-нибудь из прохожих, и я бросаюсь приветствовать незнакомца. Я мечтаю о нем. Я подробно вспоминаю каждую из наших встреч за те двадцать семь дней. Фактически в этих фантазиях проходит большая часть моей жизни - я едва замечаю то, что происходит вокруг. Моя жизнь проходит восемь лет назад.
Как о ребенке говорит сейчас Тельма о об объекте своей любви. А в анамнезе про детей ничего нет. И еще о том что дает ей силы жить. О мечте, о желании случайной встречи. Встречи Тельма хочет. Что не исключено. Тельма жива и Метью жив. Разве случайная встреча невозможна? И что плохого если она произойдет? А терапевт в этом болезненную фиксацию может увидеть.
И поэтому буду откровенна с Вами: я почти уверена, что рано или поздно
совершу самоубийство. Я пришла сюда для того, чтобы в последний раз попытаться найти способ быть хоть чуточку более счастливой. Если нет, я надеюсь, Вы
поможете мне умереть, причинив как можно меньше боли моей семье.
Тоже очень важная информация. У Тельмы остался эмоциональный контакт с мужем.
Он для нее дорог и дорого его состояние. А терапевт в своих иллюзиях. Если Тельма говорит что любит другого, значит, она не имеет эмоционального контакта с мужем.
Я спрашивал себя, есть ли хоть капля теплоты и близости в ее повседневной жизни. Из всего, что она до сих пор рассказала о своей семейной жизни, было ясно, что с мужем у нее не слишком близкие отношения. Возможно, роль этой навязчивости в том и состояла, чтобы компенсировать дефицит интимности: она связывала ее с другим человеком - но не с реальным, а с воображаемым.
Самое большее, на что я мог надеяться, - это установить с ней близкие и значимые отношения, в которых постепенно растворилась бы ее навязчивость.
Возражения Тельмы сводились фактически к тому, что ее потери слишком велики -
больше, чем она может пережить. Она потеряла надежду на будущее (под этим она
понимала свой " ничтожный шанс" на примирение); она потеряла лучшие двадцать семь дней своей жизни (если, как я уверял ее, любовь не была " настоящей", то она потеряла воспоминания о " высших минутах ее жизни" ); и, наконец, она потеряла восемь лет непрерывной жертвы (если она защищала иллюзию, то ее жертва была бессмысленной).
Я бы на месте Тельмы очень сопротивлялся человеку, который рассказывает мне, что очевидное для меня на самом деле не существует. И что терапевт готов восполнить у меня дефицит интимности. Да не нужен он мне. Я другого люблю и предавать его не собираюсь. Тем более что и профессии у них одинаковые. Мой подвиг верности- мой козырь.
Как будто читая мои мысли, Тельма продолжала, выставив вперед подбородок и
словно бросая свои слова в огромную толпу:
Когда люди думают, что мы любим друг друга не по-настоящему, это сводит на нет все самое лучшее в нас. Это лишает любовь глубины и превращает ее в ничто. Любовь была и остается реальной. Ничто никогда не было для меня более реальным. Те двадцать семь дней были высшей точкой моей жизни. Это были двадцать семь дней райского блаженства, и я отдала бы все, чтобы вернуть их!
Скажите коллеги а у вас не так? Нет таких или подобных воспоминаний, от которых внутри все замирает? Это что болезнь? Мы тогда почти все больны.
Я встретилась с Гарри в 30-е годы, когда работала танцовщицей в Европе. Я
всегда жила только ради двух вещей: любви и танца. Я отказалась бросить работу, чтобы завести детей, но была вынуждена сделать это из-за подагры большого пальца - неприятное заболевание для балерины. –
Но как только я вышла за Гарри, с любовью было покончено. Очень немногие
мужчины (хотя такие и были) отваживались любить меня - все боялись Гарри.
Обратите внимание коллеги - замечательная фраза. Характеризующая личность пациентки,
и возможную структуру ее отношений с мужем. Очень интересно, что было мотивом замужества и как ее муж реагировал на отсутствие любви к нему. И на необходимость контроля за верностью жены путем запугивания ее потенциальных любовников. «Веселая» у Гарри была семейная жизнь.
А сам Гарри отказался от секса двадцать лет назад (он вообще мастер отказываться). Еще одна вещь, о которой я думаю, но не могу заговорить, - это самоубийство. Я знаю, что рано или поздно совершу его, это для меня единственный выход. Но я и словом не могу обмолвиться об этом с Гарри. Когда я попыталась покончить с собой, это чуть не убило его. Он пережил небольшой инсульт и прямо на моих глазах постарел на десять лет. Когда я, к своему удивлению, проснулась живой в больнице, я много размышляла о том, что сделала со своей семьей.
Очень много информации. О прекращении сексуальных отношений поговорим позже. А акцент сейчас на ценности мужа, на реальных настоящих переживаниях Тельмы о нем. И о ценности семьи вообще. Тельма от любви ослепла, но не сошла с ума. Её отношение к мужу вполне адекватное. Разводиться, как я понимаю, она не хочет. На человека находящегося во власти безумного аффекта все это как-то не похоже. И вот еще что. К своему удивлению Тельма увидела, что она для мужа не пустое место. Нас интересует вопрос, почему она не видела этого раньше. И это вопрос психолога не погружающий человека в чувство вины. Вопрос не риторический. И если бы я его задавал, то бы сформулировал его так. «Как Вы думаете, что в Вас, именно в Вас внутри, до вашей попытки самоубийства мешало Вам узнать, увидеть, или каким ни будь другим способом почувствовать, что Вы для вашего мужа - большая ценность»?
Однако пойдем дальше. После четырех месяцев безуспешных попыток объяснить клиентке что дело не в любви, а экзистенциальных конечных данностях которые клиентка не хочет принимать терапевт решил поменять тактику.
Я начал серьезно подумывать о том, чтобы включить Мэтью в терапевтический процесс - не ее идеализированного Мэтью, а реального Мэтью, из плоти и крови.
После принятия решения о участии Метью в терапии др. Ялом сообщил об этом клиентке и позвонил Метью с просьбой об его участии в терапевтических сессиях. Отказать признанному специалисту и коллеге Метью не мог. А Тельма немедленно воспользовалась ситуацией и тоже позвонила.
Ну, Вы (др Ялом-прим. автора) оказались догадливее, чем я ожидала. Впервые за восемь лет он ответил на мой звонок, и у нас состоялся двадцатиминутный дружеский разговор. - Как Вы себя чувствовали, разговаривая с ним? - Замечательно! Даже не могу выразить, как замечательно. Как будто мы только вчера с ним простились. Это был все тот же добрый, заботливый Мэтью. Он подробно расспрашивал обо мне. Он был обеспокоен моей депрессией. Был доволен, что я обратилась к Вам. Мы хорошо поговорили. - Вы можете мне рассказать, что вы обсуждали? - Боже, я не знаю, мы просто болтали. - О прошлом? О настоящем? - Знаете, это звучит по-идиотски, но я не помню!
|
|
|
